Великий Пост. Торжество Православия.
Мое наблюдательство, УИК 1842 г. Одинцово, версия для юриста.
Избирательный участок, находившийся в Доме Офицеров в двух шагах от городской Администрации, принял меня сдержанно и недружелюбно. Основной «посыл» наблюдателям был по-армейски прост: сидите тихо, не мешайте работать, и в этом случае вы будете своевременно получать необходимую вам информацию. Бросились в глаза несколько мелких нарушений выборного законодательства. В помещении для голосования отсутствовала увеличенная форма протокола. Места для наблюдателей находились в углу помещения, противоположном к избирательным урнам; обзор частично «загораживали» столы членов УИК. Наблюдателям не дали ознакомиться со списками избирателей (впоследствии выяснилось, что в дополнительном списке избирателей не пронумерованы страницы). Я решил не заострять внимания на этих мелочах. После начала голосования наблюдатели стихийно разделились на «группы по интересам»: трое (один от Прохорова и двое от КПРФ) стали активно наблюдать за ходом голосования, пятеро (от всех остальных кандидатов и партий) уселись в отведенном «углу» и стали непринужденно беседовать. Вскоре выяснилось, что на участке находятся сразу два наблюдателя с направлениями от Прохорова - один в «активной» и вторая в «пассивной» фракции. Пассивную внесли в список присутствующих, активного попросили удальться. Он выяснил в штабе, что второго наблюдателя никто не направлял; но председатель УИК настаивал на своем решении. Позже я узнал, что и на других избирательных участках города Одинцово произошла такая же «ротация» наблюдателей от Прохорова в день голосования. Удаляемый наблюдатель было предъявил редакционное задание от какого-то СМИ (в «Гражданине Наблюдателе» такое давали всем, чтобы в случае удаления с одного участка можно было пойти на другой). Однако на председателя УИК это не произвело впечатления и наблюдатель был удален (вернулся он лишь через час-другой по решению ТИК в качестве представителя СМИ). Оставшаяся на участке дама-наблюдатель от Прохорова была неразлучна с другой дамой, назвавшейся «наблюдателем от Единой России». Эта вторая дама, Н.Н. Сусакова, выделялась среди своих коллег. Во-первых, она единственная не носила бейджика («ну вот, не дали!» - «самая бедная партия?» - «да!»), во-вторых, она фактически «разруливала ситуации» и принимала решения не только за других наблюдателей, но и за председателя УИК. Позже я узнал, что начальник Контрольно-Ревизионной Комиссии городского поселения Одинцово Наталья Николаевна Сусакова, фактическая «хозяйка» УИК №1842, по своему социальному статусу не могла быть наблюдателем и вообще находиться на территории участка.
Наблюдателей попытались ограничить в свободе передвижения по участку; столкнувшись с сопротивлением «активных», председатель удивился и уступил. Труднее оказалось найти взаимопонимание в вопросе фото- и видеосъемки, по этому поводу почти весь оставшийся день ломались копья и летели перья. Настоящая война развернулась по вопросу голосования по «справкам» - документам произвольной формы, подтверждающим факт отсутствия бланков открепительных удостоверений в УИК по месту жительства. Выдача такой справки, кажется, не нарушает никакого закона - явное беззаконие происходило на наших глазах при внесении избирателей в дополнительный список на основании этих справок. Первую жалобу я подал именно по этому поводу, в 12 часов 50 минут. Председатель УИК дал указание секретарю принять жалобу, однако бумагу «завернул» член УИК с правом решающего голоса от Единой России В.Ю. Легащев (впоследствии контролировавший все «делопроизводство» УИК и также неоднократно диктовавший решения председателю и секретарю). Почти три часа я просил либо принять жалобу, либо сделать запись об отказе, на что получал ответ «подождите пять минут, сейчас разберемся», а люди шли и голосовали по «справкам». Жалоба была зарегистрирована около 15.30, при этом была поставлена отметка «13.20». И после этого продолжалось голосование избирателей со справками, но уже с формулировкой «по личному заявлению» (хотя прием заявления в день голосования является таким же нарушением законодательства). Моя повторная жалоба о «продолжении» незаконного голосования не была принята вовсе.
В середине дня мы стали свидетелями двух фактов вброса. Интересно то, что непосредственно перед вбросами «наблюдатель» от Единой России устраивала настоящие театральные представления, привлекавшие общее внимание (и отвлекавшие взгляды от избирательных урн). А «пассивные» наблюдатели, до и после вброса не отрывавшиеся от стульев в «наблюдательском уголке», в этот момент выстроились рядком между урнами и публикой.
После вбросов психологическая обстановка несколько разрядилась, но общее благодушие омрачалось моими попытками фиксировать продолжавшееся голосование «по заявлениям». Возобновлялись попытки ограничения передвижения наблюдателей и ведения видеосъемки. Методы убеждения были по-подмосковному «конкретны». Трудно недооценить и степень психологического давления, имевшего цель вывести наблюдателей из равновесия и найти повод для их удаления; шли в ход личные оскорбления. И здесь тоже были особенно активны член УИК и «наблюдатель» от Единой России.
Ближе к вечеру стали сдавать нервы у члена УИК Валерия Юрьевича Легащева; его риторика глубокого презрения к наблюдателям стала перемежаться элементами агрессии, в речи чаще начал проскальзывать блатной жаргон. Нарастало напряжение, строчились жалобы «правильных» наблюдателей на «неправильных». Наконец, в восьмом часу, были вызваны члены ТИКа и «написаны» решения УИК об удалении обеих наблюдателей от КПРФ. Текст «решения» писала все та же «наблюдатель от ЕР» Н.Н. Сусакова (ее же перу принадлежали и жалобы в УИК на обоих удаляемых наблюдателей). Заседания комиссии по вопросу удаления не проводилось, перерыв в работе УИК не объявлялся. Члены ТИК с правом совещательного голоса В.С. Горелухин и Л.Н. Екимова обратили внимание председателя УИК на незаконность процедуры удаления и необоснованность отказа принять мою вторую жалобу (о продолжении голосования избирателей по «заявлениям»). Мнение членов ТИК было проигнорировано, а нам - вручены копии «решения» об удалении. Мне инкриминировалась фото- и видеосъемка паспортных данных и лиц избирателей крупным планом (чего я не совершал), а моему коллеге предъявили абсурдное обвинение в том, что он перемещался по территории участка и «закрывал обзор» другим наблюдателям. Покинув участок около 19.30, мы успели подать жалобы в ТИК, рассмотрены жалобы были лишь на следующий день - ТИК полностью подтвердил «правоту» УИКа.
Через 15 минут после нас в ТИКе появилась представитель СМИ, вслед за нами удаленная с того же учаска в связи с какой-то придиркой к ее документам (документы внезапно стали «плохими» именно за 15 минут до окончания голосования). Конечно, все мы «звали на помощь» по телефонам штабов и горячих линий. В 19.50 на УИК прибыли съемочная группа Новой Газеты и направленный наблюдатель от С. Миронова. Как я потом узнал, их вежливо попросили немного подождать регистрации («секретарь занят»), а в 20.00 объявили о закрытии участка и вызвали наряд полиции. При этом окончательно сдали нервы у В.Ю. Легащева и он не удержался от рукоприкладства, о чем подробно рассказано в репортажах Новой Газеты:
http://www.novayagazeta.ru/news/54744.html
http://www.novayagazeta.ru/photos/51468.html
Мой видеоролик (монтаж А. Ржавского):
Другие видеоролики об этом УИК:
Что происходило на избирательном участке 1842 после 20.00 - известно только членам УИК и «правильным» наблюдателям. По нашим подсчетам, к 19.30 на участке «физически» проголосовало менее 1200 избирателей (в 18.00 расхождение "наших" данных с данными УИК составило 56 человек), еще несколько десятков бюллетеней было принесено в переносных урнах. Вот тут официальные результаты голосования по этому УИК.
Весь следующий день я хандрил, болела голова. На второй день пошел в ТИК за копией решения по моей жалобе.ТИКа уже не было на прежнем месте и мне посоветовали искать его в здании администрации. Там на вахте мне сказали: «ТИК - это по поводу выборов? Тогда поищите на втором этаже». Так я забрел в бухгалтерию и контрольно-ревизионную комиссию, где сразу нос к носу столкнулся со старыми знакомыми - «наблюдателем» Сусаковой и ее неразлучной коллегой и единомышленницей - «наблюдателем то Прохорова». Коллеги по цеху наблюдателей оказались добрыми коллегами и по основному месту работы.
- «А, Шеянов! Улица Жукова 12! У меня осталась ксерокопия его паспорта» - послышался веселый громкий монолог в коридорах администрации. Почитав таблички на кабинетах, я пошел в другую сторону. Встретил в коридоре двух девушек.
- «ТИК? Это связано с выборами? По поводу выборов всегда собираются вот там» - девушка махнула рукой обратно в сторону «логова» Сусаковой.
- «Да нет, это бухгалтерия, там, наверное, обсуждают только финансовые вопросы. Обратитесь в 323-й, там подскажут» - поправила другая.
Мои документы:
Избирательный участок, находившийся в Доме Офицеров в двух шагах от городской Администрации, принял меня сдержанно и недружелюбно. Основной «посыл» наблюдателям был по-армейски прост: сидите тихо, не мешайте работать, и в этом случае вы будете своевременно получать необходимую вам информацию. Бросились в глаза несколько мелких нарушений выборного законодательства. В помещении для голосования отсутствовала увеличенная форма протокола. Места для наблюдателей находились в углу помещения, противоположном к избирательным урнам; обзор частично «загораживали» столы членов УИК. Наблюдателям не дали ознакомиться со списками избирателей (впоследствии выяснилось, что в дополнительном списке избирателей не пронумерованы страницы). Я решил не заострять внимания на этих мелочах. После начала голосования наблюдатели стихийно разделились на «группы по интересам»: трое (один от Прохорова и двое от КПРФ) стали активно наблюдать за ходом голосования, пятеро (от всех остальных кандидатов и партий) уселись в отведенном «углу» и стали непринужденно беседовать. Вскоре выяснилось, что на участке находятся сразу два наблюдателя с направлениями от Прохорова - один в «активной» и вторая в «пассивной» фракции. Пассивную внесли в список присутствующих, активного попросили удальться. Он выяснил в штабе, что второго наблюдателя никто не направлял; но председатель УИК настаивал на своем решении. Позже я узнал, что и на других избирательных участках города Одинцово произошла такая же «ротация» наблюдателей от Прохорова в день голосования. Удаляемый наблюдатель было предъявил редакционное задание от какого-то СМИ (в «Гражданине Наблюдателе» такое давали всем, чтобы в случае удаления с одного участка можно было пойти на другой). Однако на председателя УИК это не произвело впечатления и наблюдатель был удален (вернулся он лишь через час-другой по решению ТИК в качестве представителя СМИ). Оставшаяся на участке дама-наблюдатель от Прохорова была неразлучна с другой дамой, назвавшейся «наблюдателем от Единой России». Эта вторая дама, Н.Н. Сусакова, выделялась среди своих коллег. Во-первых, она единственная не носила бейджика («ну вот, не дали!» - «самая бедная партия?» - «да!»), во-вторых, она фактически «разруливала ситуации» и принимала решения не только за других наблюдателей, но и за председателя УИК. Позже я узнал, что начальник Контрольно-Ревизионной Комиссии городского поселения Одинцово Наталья Николаевна Сусакова, фактическая «хозяйка» УИК №1842, по своему социальному статусу не могла быть наблюдателем и вообще находиться на территории участка.
Наблюдателей попытались ограничить в свободе передвижения по участку; столкнувшись с сопротивлением «активных», председатель удивился и уступил. Труднее оказалось найти взаимопонимание в вопросе фото- и видеосъемки, по этому поводу почти весь оставшийся день ломались копья и летели перья. Настоящая война развернулась по вопросу голосования по «справкам» - документам произвольной формы, подтверждающим факт отсутствия бланков открепительных удостоверений в УИК по месту жительства. Выдача такой справки, кажется, не нарушает никакого закона - явное беззаконие происходило на наших глазах при внесении избирателей в дополнительный список на основании этих справок. Первую жалобу я подал именно по этому поводу, в 12 часов 50 минут. Председатель УИК дал указание секретарю принять жалобу, однако бумагу «завернул» член УИК с правом решающего голоса от Единой России В.Ю. Легащев (впоследствии контролировавший все «делопроизводство» УИК и также неоднократно диктовавший решения председателю и секретарю). Почти три часа я просил либо принять жалобу, либо сделать запись об отказе, на что получал ответ «подождите пять минут, сейчас разберемся», а люди шли и голосовали по «справкам». Жалоба была зарегистрирована около 15.30, при этом была поставлена отметка «13.20». И после этого продолжалось голосование избирателей со справками, но уже с формулировкой «по личному заявлению» (хотя прием заявления в день голосования является таким же нарушением законодательства). Моя повторная жалоба о «продолжении» незаконного голосования не была принята вовсе.
В середине дня мы стали свидетелями двух фактов вброса. Интересно то, что непосредственно перед вбросами «наблюдатель» от Единой России устраивала настоящие театральные представления, привлекавшие общее внимание (и отвлекавшие взгляды от избирательных урн). А «пассивные» наблюдатели, до и после вброса не отрывавшиеся от стульев в «наблюдательском уголке», в этот момент выстроились рядком между урнами и публикой.
После вбросов психологическая обстановка несколько разрядилась, но общее благодушие омрачалось моими попытками фиксировать продолжавшееся голосование «по заявлениям». Возобновлялись попытки ограничения передвижения наблюдателей и ведения видеосъемки. Методы убеждения были по-подмосковному «конкретны». Трудно недооценить и степень психологического давления, имевшего цель вывести наблюдателей из равновесия и найти повод для их удаления; шли в ход личные оскорбления. И здесь тоже были особенно активны член УИК и «наблюдатель» от Единой России.
Ближе к вечеру стали сдавать нервы у члена УИК Валерия Юрьевича Легащева; его риторика глубокого презрения к наблюдателям стала перемежаться элементами агрессии, в речи чаще начал проскальзывать блатной жаргон. Нарастало напряжение, строчились жалобы «правильных» наблюдателей на «неправильных». Наконец, в восьмом часу, были вызваны члены ТИКа и «написаны» решения УИК об удалении обеих наблюдателей от КПРФ. Текст «решения» писала все та же «наблюдатель от ЕР» Н.Н. Сусакова (ее же перу принадлежали и жалобы в УИК на обоих удаляемых наблюдателей). Заседания комиссии по вопросу удаления не проводилось, перерыв в работе УИК не объявлялся. Члены ТИК с правом совещательного голоса В.С. Горелухин и Л.Н. Екимова обратили внимание председателя УИК на незаконность процедуры удаления и необоснованность отказа принять мою вторую жалобу (о продолжении голосования избирателей по «заявлениям»). Мнение членов ТИК было проигнорировано, а нам - вручены копии «решения» об удалении. Мне инкриминировалась фото- и видеосъемка паспортных данных и лиц избирателей крупным планом (чего я не совершал), а моему коллеге предъявили абсурдное обвинение в том, что он перемещался по территории участка и «закрывал обзор» другим наблюдателям. Покинув участок около 19.30, мы успели подать жалобы в ТИК, рассмотрены жалобы были лишь на следующий день - ТИК полностью подтвердил «правоту» УИКа.
Через 15 минут после нас в ТИКе появилась представитель СМИ, вслед за нами удаленная с того же учаска в связи с какой-то придиркой к ее документам (документы внезапно стали «плохими» именно за 15 минут до окончания голосования). Конечно, все мы «звали на помощь» по телефонам штабов и горячих линий. В 19.50 на УИК прибыли съемочная группа Новой Газеты и направленный наблюдатель от С. Миронова. Как я потом узнал, их вежливо попросили немного подождать регистрации («секретарь занят»), а в 20.00 объявили о закрытии участка и вызвали наряд полиции. При этом окончательно сдали нервы у В.Ю. Легащева и он не удержался от рукоприкладства, о чем подробно рассказано в репортажах Новой Газеты:
http://www.novayagazeta.ru/news/54744.html
http://www.novayagazeta.ru/photos/51468.html
Мой видеоролик (монтаж А. Ржавского):
Click to viewДругие видеоролики об этом УИК:
Что происходило на избирательном участке 1842 после 20.00 - известно только членам УИК и «правильным» наблюдателям. По нашим подсчетам, к 19.30 на участке «физически» проголосовало менее 1200 избирателей (в 18.00 расхождение "наших" данных с данными УИК составило 56 человек), еще несколько десятков бюллетеней было принесено в переносных урнах. Вот тут официальные результаты голосования по этому УИК.
Весь следующий день я хандрил, болела голова. На второй день пошел в ТИК за копией решения по моей жалобе.ТИКа уже не было на прежнем месте и мне посоветовали искать его в здании администрации. Там на вахте мне сказали: «ТИК - это по поводу выборов? Тогда поищите на втором этаже». Так я забрел в бухгалтерию и контрольно-ревизионную комиссию, где сразу нос к носу столкнулся со старыми знакомыми - «наблюдателем» Сусаковой и ее неразлучной коллегой и единомышленницей - «наблюдателем то Прохорова». Коллеги по цеху наблюдателей оказались добрыми коллегами и по основному месту работы.
- «А, Шеянов! Улица Жукова 12! У меня осталась ксерокопия его паспорта» - послышался веселый громкий монолог в коридорах администрации. Почитав таблички на кабинетах, я пошел в другую сторону. Встретил в коридоре двух девушек.
- «ТИК? Это связано с выборами? По поводу выборов всегда собираются вот там» - девушка махнула рукой обратно в сторону «логова» Сусаковой.
- «Да нет, это бухгалтерия, там, наверное, обсуждают только финансовые вопросы. Обратитесь в 323-й, там подскажут» - поправила другая.
Мои документы: