"Дайте нам молиться Богу за весь мир и за Вас..."
Мученик Иоанн Чернов
К середине 1930-х годов партийное руководство провозгласило, что СССР является страной победившего социализма. Уничтожены эксплуататорские классы и отпала необходимость в диктатуре пролетариата; новая конституция уравнивает всех граждан в правах. В декабре 1937 года прошли первые выборы в Верховный Совет путем всеобщего, тайного и прямого голосования; впервые к выборам были допущены бывшие «лишенцы» избирательных прав (включая и немногих остающихся на свободе служителей религиозных культов).
После голосования на одном из избирательных участков Наро-Фоминского округа, в избирательной урне неожиданно было найдено анонимное письмо кандидату в депутаты Верховного Совета:
«Добрый день, многоуважаемый наш помощник и посредник народа Михаил Петрович. Мы Вас посылаем все наши нужды рассказать перед высшими органами. Мы, граждане Советской республики, считаем себя свободными гражданами по сталинской конституции. Можем свободно выявлять свои нужды от лица верующих в Бога и Святую Церковь. Посодействуй за нас, старичков и старушек, дайте нам молиться Богу за весь мир и за Вас, Михаил Петрович, чтобы нам под Вашим руководством проводить тихую жизнь и ходить в церковь молиться Богу, где мы ощущаем отраду души. Мы радуемся за конституцию, которая в статье 124-й говорит о свободе отправления религиозных обрядов, что нам дороже всего на свете. Молодым нужно повеселиться, песни попеть, а нам, старичкам и старушкам, в Божий храм сходить, приобщиться и отпеть усопшего. Вот что нам дороже всего земного богатства, все на земле временно, а за гробом вечно. Дорогие наши собратья и друзья, почтите нашу старость, нам нужны псалмопение, молитва, пост, кротость, повиновение властям. Всякая власть от Бога. Глас народа - глас Божий. Дорогой друг народа, будь защитником партийных и непартийных, верующих в Бога и не верующих, будь ко всем ровным».
Конечно, письмо не дошло до героя Советского Союза, участника гражданских войн в России и Испании М.П. Петрова. Оно было передано в государственные органы другого профиля, и эти органы заинтересовались автором анонимного послания.
Неподалеку, в нескольких километрах от Наро-Фоминска, находилась деревянная Введенская церковь (не сохранившаяся до сего дня); концу 1930-х годов она стояла закрытой из-за отсутствия священника. Открытия церкви активно добивались верующие крестьяне из соседней деревни; в начале 1938 года они составили соответствующее прошение властям: «Мы, нижеподписавшиеся жители деревни Алексеевка, желаем быть прихожанами Введения Пресвятой Богородицы церкви села Котово, и желаем иметь священника, который будет выполнять наши требы, и желаем продолжить Божественную службу, и просим передать ключи от церкви группе верующих». Уполномоченным от этой «группы верующих» выступал местный житель Иван Алексеевич Чернов. Не составило труда выяснить, что именно он составил прошение, а затем ходил по домам и собирал подписи за открытие храма.
Сельсовет составил для местных органов НКВД справку об Иване
Алексеевиче Чернове, а сотрудники этих «органов» провели допросы нескольких его односельчан. И перед глазами чекистов предстала достаточно связная картина.
Иван Чернов родился в Алексеевке, окончил церковно-приходскую школу; занимался, как и его родители, крестьянским трудом. При советской власти устроился работать на фабрику в Наро-Фоминск, но был уволен - как только начальству стало известно, что он исполняет в обязанности псаломщика в Петропавловской церкви (очевидно, речь шла о находившемся в 8 км. от Алексеевки храме святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла в селе Шапкино, последнем из действовавших храмов той местности). В родной деревне Иван Алексеевич тоже не смог найти работу - был отстранен от труда в колхозе под предлогом, что сам он являлся «религиозным элементом», а его дочь «была в монастыре».
Жители Алексеевки рассказали чекистам, что Иван Чернов часто говорил им о вере в Бога и церковной молитве. Но «такое свидетельство их не было достаточно»; в протоколах появлялись и другие показания:
«10-11 декабря 1937 года перед днем голосования в Верховный Совет СССР Чернов ходил по домам деревни Алексеевки, среди колхозников говорил, чтобы не ходили на выборы, говоря: нам колхозникам не нужно ходить голосовать и выбирать советскую власть, нам нужно в первую очередь избирать церковный совет и открыть церковь, а советская власть нам не нужна. Будем молиться Богу, будем лучше жить, как жили раньше. В феврале и в марте 1938 года Чернов ходил по деревне и собирал подписи на открытие церкви при селе Котово, в связи с чем среди колхозников проводил религиозную пропаганду, говоря о необходимости верить в Бога и улучшение жизни через милость Божию, когда откроем церковь и будем ходить и молиться. В конце мая 1938 года Чернов среди колхозников распространял контрреволюционную провокацию, говоря: Вот видите, колхозники, сегодня год неурожая, в поле все пропало, нам нужно бы помолиться Богу, а то вот ничего не родится, мы и будем работать даром, с голоду умрем. Вот до чего мы дожили при советской власти, ни у кого ничего не стало; раньше мы были сами себе хозяева, а теперь, что ни задумай сделать, все у кого-то спросись да доложись... Вот какое пришло проклятое время, от своей церкви последней куда идти молиться Богу? Вот что наделала это проклятая советская власть, мучают всех антихристовы коммунисты, пишут и туманят головы своей конституцией, которая никому прав не дала, позакрывали все церкви, а в этом была только одна отрада для народа, но все-таки придет и этому конец, и сгонят проклятых коммунистов, и тогда только заживем хорошо».
Нужные свидетельства дали несколько односельчан, среди которых был псаломщик Иван Протасов - являвшийся «штатным» свидетелем и подписывавший любые показания по требованию следователя.
24 июня 1938 года Иван Алексеевич был арестован и заключен в тюрьму Наро-Фоминска, вскоре последовал перевод в Бутырскую тюрьму Москвы.
На допросах будущий мученик спокойно подтверждал факты, свидетельствовавшие о его деятельной вере во Христа и Его Церковь:
- Скажите, вы писали в день выборов Верховного Совета 12 декабря 1937 года письмо на имя депутата Верховного Совета товарища Петрова, если писали, то куда вы его дели?
- Да, в день выборов в Верховный Совет СССР 12 декабря 1937 года я писал письмо на имя товарища Петрова. Содержание письма религиозного характера, без моей подписи. Это письмо я опустил при голосовании в урну в конверте вместе с бюллетенем...
- Кем вы служили в Петровской церкви?
- Я в Петровской церкви официально не служил, а временами исполнял должность псаломщика.
Все обвинения в контрреволюционной агитации Иван Алексеевич отрицал. Даже после трех очных ставок со «свидетелями» (включая псаломщика Протасова) он твердо отвечал следователю: «антисоветской агитацией я среди колхозников не занимался и не занимаюсь».
Следствие было закончено в августе 1938 года, а 19 сентября Особое Совещание при НКВД приговорило Ивана Чернова к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь. В ноябре 58-летний Иван Алексеевич прибыл этапом в один из Беломорско-Балтийских лагерей. Как и десятки тысяч заключенных БелБалтЛага, он не вынес нечеловеческих условий жизни и труда в приполярье. Мученик Иоанн скончался от голода 10 апреля 1939 года в лазарете 14-го лагерного пункта Семеново-Пудожского района Карелии и был погребен в безвестной могиле. В 2003 году он причислен к лику святых новомучеников Российских определением Священного Синода Русской Православной Церкви по представлению Московской епархии.
К середине 1930-х годов партийное руководство провозгласило, что СССР является страной победившего социализма. Уничтожены эксплуататорские классы и отпала необходимость в диктатуре пролетариата; новая конституция уравнивает всех граждан в правах. В декабре 1937 года прошли первые выборы в Верховный Совет путем всеобщего, тайного и прямого голосования; впервые к выборам были допущены бывшие «лишенцы» избирательных прав (включая и немногих остающихся на свободе служителей религиозных культов).
После голосования на одном из избирательных участков Наро-Фоминского округа, в избирательной урне неожиданно было найдено анонимное письмо кандидату в депутаты Верховного Совета:
«Добрый день, многоуважаемый наш помощник и посредник народа Михаил Петрович. Мы Вас посылаем все наши нужды рассказать перед высшими органами. Мы, граждане Советской республики, считаем себя свободными гражданами по сталинской конституции. Можем свободно выявлять свои нужды от лица верующих в Бога и Святую Церковь. Посодействуй за нас, старичков и старушек, дайте нам молиться Богу за весь мир и за Вас, Михаил Петрович, чтобы нам под Вашим руководством проводить тихую жизнь и ходить в церковь молиться Богу, где мы ощущаем отраду души. Мы радуемся за конституцию, которая в статье 124-й говорит о свободе отправления религиозных обрядов, что нам дороже всего на свете. Молодым нужно повеселиться, песни попеть, а нам, старичкам и старушкам, в Божий храм сходить, приобщиться и отпеть усопшего. Вот что нам дороже всего земного богатства, все на земле временно, а за гробом вечно. Дорогие наши собратья и друзья, почтите нашу старость, нам нужны псалмопение, молитва, пост, кротость, повиновение властям. Всякая власть от Бога. Глас народа - глас Божий. Дорогой друг народа, будь защитником партийных и непартийных, верующих в Бога и не верующих, будь ко всем ровным».
Конечно, письмо не дошло до героя Советского Союза, участника гражданских войн в России и Испании М.П. Петрова. Оно было передано в государственные органы другого профиля, и эти органы заинтересовались автором анонимного послания.
Неподалеку, в нескольких километрах от Наро-Фоминска, находилась деревянная Введенская церковь (не сохранившаяся до сего дня); концу 1930-х годов она стояла закрытой из-за отсутствия священника. Открытия церкви активно добивались верующие крестьяне из соседней деревни; в начале 1938 года они составили соответствующее прошение властям: «Мы, нижеподписавшиеся жители деревни Алексеевка, желаем быть прихожанами Введения Пресвятой Богородицы церкви села Котово, и желаем иметь священника, который будет выполнять наши требы, и желаем продолжить Божественную службу, и просим передать ключи от церкви группе верующих». Уполномоченным от этой «группы верующих» выступал местный житель Иван Алексеевич Чернов. Не составило труда выяснить, что именно он составил прошение, а затем ходил по домам и собирал подписи за открытие храма.
Сельсовет составил для местных органов НКВД справку об Иване
Алексеевиче Чернове, а сотрудники этих «органов» провели допросы нескольких его односельчан. И перед глазами чекистов предстала достаточно связная картина.
Иван Чернов родился в Алексеевке, окончил церковно-приходскую школу; занимался, как и его родители, крестьянским трудом. При советской власти устроился работать на фабрику в Наро-Фоминск, но был уволен - как только начальству стало известно, что он исполняет в обязанности псаломщика в Петропавловской церкви (очевидно, речь шла о находившемся в 8 км. от Алексеевки храме святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла в селе Шапкино, последнем из действовавших храмов той местности). В родной деревне Иван Алексеевич тоже не смог найти работу - был отстранен от труда в колхозе под предлогом, что сам он являлся «религиозным элементом», а его дочь «была в монастыре».
Жители Алексеевки рассказали чекистам, что Иван Чернов часто говорил им о вере в Бога и церковной молитве. Но «такое свидетельство их не было достаточно»; в протоколах появлялись и другие показания:
«10-11 декабря 1937 года перед днем голосования в Верховный Совет СССР Чернов ходил по домам деревни Алексеевки, среди колхозников говорил, чтобы не ходили на выборы, говоря: нам колхозникам не нужно ходить голосовать и выбирать советскую власть, нам нужно в первую очередь избирать церковный совет и открыть церковь, а советская власть нам не нужна. Будем молиться Богу, будем лучше жить, как жили раньше. В феврале и в марте 1938 года Чернов ходил по деревне и собирал подписи на открытие церкви при селе Котово, в связи с чем среди колхозников проводил религиозную пропаганду, говоря о необходимости верить в Бога и улучшение жизни через милость Божию, когда откроем церковь и будем ходить и молиться. В конце мая 1938 года Чернов среди колхозников распространял контрреволюционную провокацию, говоря: Вот видите, колхозники, сегодня год неурожая, в поле все пропало, нам нужно бы помолиться Богу, а то вот ничего не родится, мы и будем работать даром, с голоду умрем. Вот до чего мы дожили при советской власти, ни у кого ничего не стало; раньше мы были сами себе хозяева, а теперь, что ни задумай сделать, все у кого-то спросись да доложись... Вот какое пришло проклятое время, от своей церкви последней куда идти молиться Богу? Вот что наделала это проклятая советская власть, мучают всех антихристовы коммунисты, пишут и туманят головы своей конституцией, которая никому прав не дала, позакрывали все церкви, а в этом была только одна отрада для народа, но все-таки придет и этому конец, и сгонят проклятых коммунистов, и тогда только заживем хорошо».
Нужные свидетельства дали несколько односельчан, среди которых был псаломщик Иван Протасов - являвшийся «штатным» свидетелем и подписывавший любые показания по требованию следователя.
24 июня 1938 года Иван Алексеевич был арестован и заключен в тюрьму Наро-Фоминска, вскоре последовал перевод в Бутырскую тюрьму Москвы.
На допросах будущий мученик спокойно подтверждал факты, свидетельствовавшие о его деятельной вере во Христа и Его Церковь:
- Скажите, вы писали в день выборов Верховного Совета 12 декабря 1937 года письмо на имя депутата Верховного Совета товарища Петрова, если писали, то куда вы его дели?
- Да, в день выборов в Верховный Совет СССР 12 декабря 1937 года я писал письмо на имя товарища Петрова. Содержание письма религиозного характера, без моей подписи. Это письмо я опустил при голосовании в урну в конверте вместе с бюллетенем...
- Кем вы служили в Петровской церкви?
- Я в Петровской церкви официально не служил, а временами исполнял должность псаломщика.
Все обвинения в контрреволюционной агитации Иван Алексеевич отрицал. Даже после трех очных ставок со «свидетелями» (включая псаломщика Протасова) он твердо отвечал следователю: «антисоветской агитацией я среди колхозников не занимался и не занимаюсь».
Следствие было закончено в августе 1938 года, а 19 сентября Особое Совещание при НКВД приговорило Ивана Чернова к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь. В ноябре 58-летний Иван Алексеевич прибыл этапом в один из Беломорско-Балтийских лагерей. Как и десятки тысяч заключенных БелБалтЛага, он не вынес нечеловеческих условий жизни и труда в приполярье. Мученик Иоанн скончался от голода 10 апреля 1939 года в лазарете 14-го лагерного пункта Семеново-Пудожского района Карелии и был погребен в безвестной могиле. В 2003 году он причислен к лику святых новомучеников Российских определением Священного Синода Русской Православной Церкви по представлению Московской епархии.