Джон: "Я знал женщин трёх континентов"
Эта фраза, которую доктор Уотсон произносит в повести "Знак четырёх", послужила основой мифа, объявляющего его ловеласом.
Однако в самих текстах мы не наблюдаем никаких признаков этого.
Джон Уотсон, джентльмен средних лет, типичный викторианский британец, с восхищением взирает на всех лиц женского пола подходящего возраста: каждая следующая героиня очередного приключения кажется ему прелестной и обворожительной - но он не совершает ни малейших движений в их сторону.
Пока не встречает Мэри Морстен, в которую влюбляется с первого взгляда. Тут-то он и произносит знаменитую фразу про "женщин всех наций и трёх различных континентов" - только для того, чтобы сказать, что ни одна из них не может сравниться с Мэри. Он без малейших колебаний выбирает жизнь с ней и с лёгким сердцем оставляет квартиру на Бейкер стрит. Впрочем, мирные наслаждения счастливой супружеской жизни не мешают ему наведываться туда время от времени, чтобы, как прежде, участвовать в приключениях Шерлока Холмса. Идиллическая картина.
Новому Джону Уотсону тоже, похоже, нравятся все симпатичные молодые женщины. Но он уже не стеснён строгими рамками викторианской морали, и поэтому их отношения могут простираться гораздо дальше восхищённых взглядов. Как же это происходит? Создатели сериала показывают нам только отдельные фрагменты, но это не хаотичный набор обрывочных кусков. На самом деле это тщательно подобранные кусочки паззла, из которых можно собрать цельную картину.
Первый раз мы видим попытку флирта Джона в машине с "Антеей". Вернее, попыткой флирта это можно назвать только условно - нам показали, как он прикидывает, можно ли начинать, стараясь расшифровать сигналы, которые исходят от девушки: она всё время улыбается... мило отвечает... может быть, она даёт понять, что не против? - до тех пор, пока Антея выразительно не говорит ему "Пока!" - и Джон почти с облегчением выскакивает из машины.
Следующая симпатичная женщина, которую он встречает - Сара. Здесь дела идут лучше - Саре он сразу нравится, и она ненавязчиво даёт это понять. Джон симметрично отвечает на каждый её сигнал, но осторожничает - вдруг опять показалось? Саре приходится брать инициативу в свои руки и самой как бы невзначай поинтересоваться, если у Джона девушка и чем он занят по вечерам. Мы даже не знаем, кто в результате предложил свидание )
Дальше продолжается в том же духе - Саре приходится первой делать каждый следующий шаг. Она идёт за друзьями в квартиру на Бейкер стрит и почти вынуждает Джона пригласить её остаться, а потом организовать ужин, всячески интересуется его делами, её даже не отпугивают опасные приключения, в которые она тут же попадает (и почему никто не заподозрил в ней "агента"? она не меньше Мэри подходит на эту роль: и шифр сразу угадывает, и бандита укладывает почти профессионально, умна, наблюдательна, инициативна, отважна, находчива, всегда готова прикрыть - золото, а не подруга!).
Но, несмотря на слова Джона, что он пытается соблазнить Сару, на деле он почему-то тянет резину. Вспылив на Шерлока, он идёт к Саре, та оставляет его на ночь, и он... ложится на диване в гостиной. Утром разочарованная Сара насмешливо бросает, что в следующий раз, возможно, позволит ему прилечь в изножье своей постели, и предлагает ему самому приготовить завтрак, пока она пойдёт в душ. В конце концов эти вялотекущие отношения ей надоедают, и они расстаются, чем Джон, кажется, не особенно огорчён.
Это вполне соответствует тому, что говорят о типичном представителе британского среднего класса: английские мужчины стали осторожны и пассивны, женщинам приходится брать инициативу на себя или, по крайней мере, очень ясно и недвусмысленно дать понять мужчине, что они очень даже не против попробовать с ним - без этого мужчина даже не пошевельнётся в их сторону, опасаясь попасть в неловкое положение. Бывают исключения, если мужчина уж очень сильно увлечётся, как в случае с тем несуразным пареньком из музея, который пытался пригласить на свидание Су Линь (возможно, сыграло свою роль и то, что она не англичанка), но это явно не случай Джона.
Дальше нам мельком намекают на череду девушек Джона, знакомство с которыми, судя по всему, проходило по той же схеме: их инициатива - Джон вроде бы заинтересован, но пассивен и всё время отвлекается на Шерлока - разочарование - расставание. И это в период его душевного благополучия и на пике его заинтересованности и "поисковой активности". Мы получили достаточно полное представление о паттерне отношений Джона с женщинами.
А потом Шерлок исчезает из его жизни и через некоторое время появляется Мэри. Авторам незачем подробно показывать нам, как это происходило - мы уже знаем. (Но всё-таки коротко нам это показали: скорбящий Джон стоит у могилы Шерлока, Мэри подходит и решительно берёт его за руку - вся история в двух секундах.)
С той поправкой, что Джон после гибели Шерлока находился в полном раздрае и глубокой депрессии, и Мэри пришлось приложить гораздо больше инициативы и усилий, чтобы вступить с ним в отношения. Помогло то, что они вместе работали - она всегда рядом, понимающая, поддерживающая, сочувствующая, терпеливая, уверенная, решительная, знающая, чего хочет. А хочет она его, Джона Уотсона.
И он решает "двигаться дальше".
Это мало напоминает историю канонных Джона Уотсона и Мэри Морстен. Сколько бы создатели и актёры не твердили нам о любви Джона к Мэри, на экране нам её почему-то никак не показывают. А показывают сломленного, опустошённого, потерянного человека, которому надо как-то доживать остаток жизни и который после долгих раздумий решает, что делать это рядом с неравнодушной к нему женщиной, пожалуй, лучше, чем в мучительном одиночестве.
И он отправляется на Бейкер стрит. Не для того, чтобы повидаться с миссис Хадсон - он не общался с ней после гибели Шерлока, не для того, чтобы сказать ей о помолвке - о таких вещах не сообщают заранее. Он идёт проститься с Шерлоком, отпустить его и наконец смириться с тем, что его больше нет.
Поэтому наш "влюблённый-без-пяти-минут-жених" появляется перед миссис Хадсон с таким похоронным видом, что ей приходят в голову мысли о его смертельной болезни. Неудивительно: он и в самом деле окончательно хоронит Шерлока, а вместе с ним очень важную часть себя, в тот самый момент, когда Шерлок уже "воскрес" и вернулся в Лондон. Какая ирония?
Может быть. А может, и нет. Нужно отпустить то, что тебе не принадлежит, перестать за него цепляться, смириться с его потерей, и лишь тогда возможно возвращение - это хорошо известный закон.
И вот Джон Уотсон сидит за столиком ресторана, напротив женщины, с которой он решил связать свою жизнь. Она знает, зачем они здесь, сияет от предвкушения и всячески его подбадривает. Почему же ему так трудно выдавить из себя нужные слова? Он не боится отказа - он уверен в её согласии (даже уже сообщил о будущей свадьбе миссис Хадсон, хотя это всегда делается уже после помолвки, а никак не до). Но он мучительно не уверен в себе. "Последние два года были нелёгкими для меня... И встреча с тобой... (он застывает, словно ещё раз взвешивая все возможности) ...да, встреча с тобой - самое лучшее из того, что могло случиться". Не слишком удачное вступление: сказать невесте, что на фоне той беспросветной тоски, в которую превратилась его жизнь после смерти Шерлока, она - лучший из возможных вариантов. Неудивительно, что Мэри подправляет его слова: "Я лучшее, что могло с тобой случиться". Джон изумлённо вскидывает брови и усмехается. Он знает, что в его жизни было самым лучшим, и это больше никогда не повторится.
А потом возвращается Шерлок.
И всё, казалось бы, хорошо. У Джона теперь есть и любимая (как нас уверяют) женщина, и дорогой друг (и они даже, вот чудо, прекрасно поладили между собой), да ещё и ребёнок на подходе - живи и радуйся. Но Джон почему-то не выглядит счастливым. Он покорно нюхает духи, пробует торты, делает всё, что от него требуется, и упорно уверяет себя, что "после свадьбы ничего не изменится". Жалкая попытка. Буквально все вокруг понимают, что это "конец эпохи" - все, кроме Джона, который боится себе в этом признаться и привычно прикрывается иллюзиями.
Через месяц после свадьбы ему снова снятся кошмары, перебиваемые грёзами о встрече с Шерлоком, он чувствует такое нарастающее напряжение от счастливой семейной жизни, что готов ухватиться за что угодно, вот хотя бы отправиться в притон, чтобы вытащить оттуда сына соседки, которую он едва знает. Он постоянно раздражён, то и дело срывается: кричит на жену, на Шерлока, а в притоне с неожиданной яростью набрасывается на наркомана Билли.
Что с тобой происходит, Джон?
А потом его худшие кошмары сбываются: он снова склоняется над окровавленным умирающим Шерлоком, которого пыталась убить его жена, обернувшаяся чудовищем. От этого удара Джон уже не может оправиться. После вспышки ярости он потухает: примиряется с Мэри, как настаивает Шерлок, отправляется с ним к Магнуссену, покорно терпит щелчки по лицу, как в дурном сне смотрит на убийство Магнуссена, заторможенно прощается с Шерлоком на аэродроме и снова встречает его спустя несколько минут. Он словно чувствует себя актёром в чужой пьесе, в которой от него ничего не зависит - остаётся только наблюдать и по инерции делать то, что от него ожидают.
Он - вроде бы - радуется рождению ребёнка, возится с ним, ездит на работу, ходит с Шерлоком на расследования (предварительно получив разрешение Мэри), привычно язвит, снова ведёт блог. Вот только он теперь всё время чувствует себя... немного лишним?
Как бы нас ни уверяли, что дуэт Шерлока и Джона гармонично преобразовался в трио с появлением Мэри, которая отлично вписалась, показывают нам что-то совсем другое. Да, Мэри отлично вписалась - даже слишком. Теперь Джону приходится соперничать с ней за внимание Шерлока. И они оба, кажется, больше заинтересованы в нём, чем в собственном ребёнке. По крайней мере, ни один из молодых родителей не хочет уступить место рядом с Шерлоком, когда дело доходит до расследования, и они оба бегут за ним, вместе с младенцем, выслеживать свихнувшегося маньяка.
Джон чувствует, что он проигрывает в этом соперничестве: "Это вам стоило бы пожениться". Тоскует ли он по тем временам, когда были "только ты и я - против всего мира"? Он сам отверг это, выбрал другой путь. Теперь он ощущает себя измотанным, старым и усталым, никому не нужным и мало к чему пригодным. Что удивительного, когда он реагирует на улыбку симпатичной незнакомки в автобусе? Всё снова идёт по привычной схеме: её инициатива, его ответ. Кажется, ещё находится кто-то, кому он интересен - как это было в той, прошлой жизни. Как бы невинный виртуальный флирт, как бы случайные встречи на остановке. Он ведь не делает ничего дурного? Просто хочет немного почувствовать себя... живым.
А как же Мэри? Где их разрекламированный счастливый любовный союз? Похоже, между супругами давно нет близости, как физической - они лежат на разных краях огромной постели, так и душевной - да и была ли она? Или всё было только иллюзией, обманом? Он дал обет женщине, о которой ничего на самом деле не знал - даже её настоящего имени. И теперь он накрепко связан с ней. Возможно, он чувствует себя пойманным в ловушку? У него уже вырываются слова о разводе. Конечно, он не сможет так поступить, но не хочется ли ему иногда, втайне даже от самого себя, снова оказаться свободным? Пока жена подходит к плачущему младенцу, он пользуется моментом, чтобы поговорить с волнующей незнакомкой, и даже когда он одной рукой держит ребёнка, другой тянется к телефону. Между ними столько лжи, с которой всё началось и которая появляется снова и снова. Не был ли их брак мертворождённым с самого начала?
А потом... он сам настоял, чтобы Мэри одна отправилась туда, где её настигла смерть. Она хотела остаться с ним, хотела вместе дождаться Молли. Если бы он согласился, если бы они задержались всего на несколько минут. Но ничего уже не вернуть и не исправить. Эти его тайные желания, которые он скрывал от самого себя. И та женщина из автобуса. Он так и не успел ничего уладить, и теперь это останется с ним навсегда.
Почему, почему всё так получилось? Почему он всегда оказывается виноват?! Он никогда ничего не понимает, но ведь Шерлок... Шерлок должен был знать, что делает! Он ведь всегда его слушал. Он делал так, как он говорил. Всегда всё было по-твоему, Шерлок.
Это ты позвал нас сюда. Ты обещал, что всё будет в порядке, а теперь она мертва.
ЭТО ТЫ ВО ВСЁМ ВИНОВАТ!
Однако в самих текстах мы не наблюдаем никаких признаков этого.
Джон Уотсон, джентльмен средних лет, типичный викторианский британец, с восхищением взирает на всех лиц женского пола подходящего возраста: каждая следующая героиня очередного приключения кажется ему прелестной и обворожительной - но он не совершает ни малейших движений в их сторону.
Пока не встречает Мэри Морстен, в которую влюбляется с первого взгляда. Тут-то он и произносит знаменитую фразу про "женщин всех наций и трёх различных континентов" - только для того, чтобы сказать, что ни одна из них не может сравниться с Мэри. Он без малейших колебаний выбирает жизнь с ней и с лёгким сердцем оставляет квартиру на Бейкер стрит. Впрочем, мирные наслаждения счастливой супружеской жизни не мешают ему наведываться туда время от времени, чтобы, как прежде, участвовать в приключениях Шерлока Холмса. Идиллическая картина.
Новому Джону Уотсону тоже, похоже, нравятся все симпатичные молодые женщины. Но он уже не стеснён строгими рамками викторианской морали, и поэтому их отношения могут простираться гораздо дальше восхищённых взглядов. Как же это происходит? Создатели сериала показывают нам только отдельные фрагменты, но это не хаотичный набор обрывочных кусков. На самом деле это тщательно подобранные кусочки паззла, из которых можно собрать цельную картину.
Первый раз мы видим попытку флирта Джона в машине с "Антеей". Вернее, попыткой флирта это можно назвать только условно - нам показали, как он прикидывает, можно ли начинать, стараясь расшифровать сигналы, которые исходят от девушки: она всё время улыбается... мило отвечает... может быть, она даёт понять, что не против? - до тех пор, пока Антея выразительно не говорит ему "Пока!" - и Джон почти с облегчением выскакивает из машины.
Следующая симпатичная женщина, которую он встречает - Сара. Здесь дела идут лучше - Саре он сразу нравится, и она ненавязчиво даёт это понять. Джон симметрично отвечает на каждый её сигнал, но осторожничает - вдруг опять показалось? Саре приходится брать инициативу в свои руки и самой как бы невзначай поинтересоваться, если у Джона девушка и чем он занят по вечерам. Мы даже не знаем, кто в результате предложил свидание )
Дальше продолжается в том же духе - Саре приходится первой делать каждый следующий шаг. Она идёт за друзьями в квартиру на Бейкер стрит и почти вынуждает Джона пригласить её остаться, а потом организовать ужин, всячески интересуется его делами, её даже не отпугивают опасные приключения, в которые она тут же попадает (и почему никто не заподозрил в ней "агента"? она не меньше Мэри подходит на эту роль: и шифр сразу угадывает, и бандита укладывает почти профессионально, умна, наблюдательна, инициативна, отважна, находчива, всегда готова прикрыть - золото, а не подруга!).
Но, несмотря на слова Джона, что он пытается соблазнить Сару, на деле он почему-то тянет резину. Вспылив на Шерлока, он идёт к Саре, та оставляет его на ночь, и он... ложится на диване в гостиной. Утром разочарованная Сара насмешливо бросает, что в следующий раз, возможно, позволит ему прилечь в изножье своей постели, и предлагает ему самому приготовить завтрак, пока она пойдёт в душ. В конце концов эти вялотекущие отношения ей надоедают, и они расстаются, чем Джон, кажется, не особенно огорчён.
Это вполне соответствует тому, что говорят о типичном представителе британского среднего класса: английские мужчины стали осторожны и пассивны, женщинам приходится брать инициативу на себя или, по крайней мере, очень ясно и недвусмысленно дать понять мужчине, что они очень даже не против попробовать с ним - без этого мужчина даже не пошевельнётся в их сторону, опасаясь попасть в неловкое положение. Бывают исключения, если мужчина уж очень сильно увлечётся, как в случае с тем несуразным пареньком из музея, который пытался пригласить на свидание Су Линь (возможно, сыграло свою роль и то, что она не англичанка), но это явно не случай Джона.
Дальше нам мельком намекают на череду девушек Джона, знакомство с которыми, судя по всему, проходило по той же схеме: их инициатива - Джон вроде бы заинтересован, но пассивен и всё время отвлекается на Шерлока - разочарование - расставание. И это в период его душевного благополучия и на пике его заинтересованности и "поисковой активности". Мы получили достаточно полное представление о паттерне отношений Джона с женщинами.
А потом Шерлок исчезает из его жизни и через некоторое время появляется Мэри. Авторам незачем подробно показывать нам, как это происходило - мы уже знаем. (Но всё-таки коротко нам это показали: скорбящий Джон стоит у могилы Шерлока, Мэри подходит и решительно берёт его за руку - вся история в двух секундах.)
С той поправкой, что Джон после гибели Шерлока находился в полном раздрае и глубокой депрессии, и Мэри пришлось приложить гораздо больше инициативы и усилий, чтобы вступить с ним в отношения. Помогло то, что они вместе работали - она всегда рядом, понимающая, поддерживающая, сочувствующая, терпеливая, уверенная, решительная, знающая, чего хочет. А хочет она его, Джона Уотсона.
И он решает "двигаться дальше".
Это мало напоминает историю канонных Джона Уотсона и Мэри Морстен. Сколько бы создатели и актёры не твердили нам о любви Джона к Мэри, на экране нам её почему-то никак не показывают. А показывают сломленного, опустошённого, потерянного человека, которому надо как-то доживать остаток жизни и который после долгих раздумий решает, что делать это рядом с неравнодушной к нему женщиной, пожалуй, лучше, чем в мучительном одиночестве.
И он отправляется на Бейкер стрит. Не для того, чтобы повидаться с миссис Хадсон - он не общался с ней после гибели Шерлока, не для того, чтобы сказать ей о помолвке - о таких вещах не сообщают заранее. Он идёт проститься с Шерлоком, отпустить его и наконец смириться с тем, что его больше нет.
Поэтому наш "влюблённый-без-пяти-минут-жених" появляется перед миссис Хадсон с таким похоронным видом, что ей приходят в голову мысли о его смертельной болезни. Неудивительно: он и в самом деле окончательно хоронит Шерлока, а вместе с ним очень важную часть себя, в тот самый момент, когда Шерлок уже "воскрес" и вернулся в Лондон. Какая ирония?
Может быть. А может, и нет. Нужно отпустить то, что тебе не принадлежит, перестать за него цепляться, смириться с его потерей, и лишь тогда возможно возвращение - это хорошо известный закон.
И вот Джон Уотсон сидит за столиком ресторана, напротив женщины, с которой он решил связать свою жизнь. Она знает, зачем они здесь, сияет от предвкушения и всячески его подбадривает. Почему же ему так трудно выдавить из себя нужные слова? Он не боится отказа - он уверен в её согласии (даже уже сообщил о будущей свадьбе миссис Хадсон, хотя это всегда делается уже после помолвки, а никак не до). Но он мучительно не уверен в себе. "Последние два года были нелёгкими для меня... И встреча с тобой... (он застывает, словно ещё раз взвешивая все возможности) ...да, встреча с тобой - самое лучшее из того, что могло случиться". Не слишком удачное вступление: сказать невесте, что на фоне той беспросветной тоски, в которую превратилась его жизнь после смерти Шерлока, она - лучший из возможных вариантов. Неудивительно, что Мэри подправляет его слова: "Я лучшее, что могло с тобой случиться". Джон изумлённо вскидывает брови и усмехается. Он знает, что в его жизни было самым лучшим, и это больше никогда не повторится.
А потом возвращается Шерлок.
И всё, казалось бы, хорошо. У Джона теперь есть и любимая (как нас уверяют) женщина, и дорогой друг (и они даже, вот чудо, прекрасно поладили между собой), да ещё и ребёнок на подходе - живи и радуйся. Но Джон почему-то не выглядит счастливым. Он покорно нюхает духи, пробует торты, делает всё, что от него требуется, и упорно уверяет себя, что "после свадьбы ничего не изменится". Жалкая попытка. Буквально все вокруг понимают, что это "конец эпохи" - все, кроме Джона, который боится себе в этом признаться и привычно прикрывается иллюзиями.
Через месяц после свадьбы ему снова снятся кошмары, перебиваемые грёзами о встрече с Шерлоком, он чувствует такое нарастающее напряжение от счастливой семейной жизни, что готов ухватиться за что угодно, вот хотя бы отправиться в притон, чтобы вытащить оттуда сына соседки, которую он едва знает. Он постоянно раздражён, то и дело срывается: кричит на жену, на Шерлока, а в притоне с неожиданной яростью набрасывается на наркомана Билли.
Что с тобой происходит, Джон?
А потом его худшие кошмары сбываются: он снова склоняется над окровавленным умирающим Шерлоком, которого пыталась убить его жена, обернувшаяся чудовищем. От этого удара Джон уже не может оправиться. После вспышки ярости он потухает: примиряется с Мэри, как настаивает Шерлок, отправляется с ним к Магнуссену, покорно терпит щелчки по лицу, как в дурном сне смотрит на убийство Магнуссена, заторможенно прощается с Шерлоком на аэродроме и снова встречает его спустя несколько минут. Он словно чувствует себя актёром в чужой пьесе, в которой от него ничего не зависит - остаётся только наблюдать и по инерции делать то, что от него ожидают.
Он - вроде бы - радуется рождению ребёнка, возится с ним, ездит на работу, ходит с Шерлоком на расследования (предварительно получив разрешение Мэри), привычно язвит, снова ведёт блог. Вот только он теперь всё время чувствует себя... немного лишним?
Как бы нас ни уверяли, что дуэт Шерлока и Джона гармонично преобразовался в трио с появлением Мэри, которая отлично вписалась, показывают нам что-то совсем другое. Да, Мэри отлично вписалась - даже слишком. Теперь Джону приходится соперничать с ней за внимание Шерлока. И они оба, кажется, больше заинтересованы в нём, чем в собственном ребёнке. По крайней мере, ни один из молодых родителей не хочет уступить место рядом с Шерлоком, когда дело доходит до расследования, и они оба бегут за ним, вместе с младенцем, выслеживать свихнувшегося маньяка.
Джон чувствует, что он проигрывает в этом соперничестве: "Это вам стоило бы пожениться". Тоскует ли он по тем временам, когда были "только ты и я - против всего мира"? Он сам отверг это, выбрал другой путь. Теперь он ощущает себя измотанным, старым и усталым, никому не нужным и мало к чему пригодным. Что удивительного, когда он реагирует на улыбку симпатичной незнакомки в автобусе? Всё снова идёт по привычной схеме: её инициатива, его ответ. Кажется, ещё находится кто-то, кому он интересен - как это было в той, прошлой жизни. Как бы невинный виртуальный флирт, как бы случайные встречи на остановке. Он ведь не делает ничего дурного? Просто хочет немного почувствовать себя... живым.
А как же Мэри? Где их разрекламированный счастливый любовный союз? Похоже, между супругами давно нет близости, как физической - они лежат на разных краях огромной постели, так и душевной - да и была ли она? Или всё было только иллюзией, обманом? Он дал обет женщине, о которой ничего на самом деле не знал - даже её настоящего имени. И теперь он накрепко связан с ней. Возможно, он чувствует себя пойманным в ловушку? У него уже вырываются слова о разводе. Конечно, он не сможет так поступить, но не хочется ли ему иногда, втайне даже от самого себя, снова оказаться свободным? Пока жена подходит к плачущему младенцу, он пользуется моментом, чтобы поговорить с волнующей незнакомкой, и даже когда он одной рукой держит ребёнка, другой тянется к телефону. Между ними столько лжи, с которой всё началось и которая появляется снова и снова. Не был ли их брак мертворождённым с самого начала?
А потом... он сам настоял, чтобы Мэри одна отправилась туда, где её настигла смерть. Она хотела остаться с ним, хотела вместе дождаться Молли. Если бы он согласился, если бы они задержались всего на несколько минут. Но ничего уже не вернуть и не исправить. Эти его тайные желания, которые он скрывал от самого себя. И та женщина из автобуса. Он так и не успел ничего уладить, и теперь это останется с ним навсегда.
Почему, почему всё так получилось? Почему он всегда оказывается виноват?! Он никогда ничего не понимает, но ведь Шерлок... Шерлок должен был знать, что делает! Он ведь всегда его слушал. Он делал так, как он говорил. Всегда всё было по-твоему, Шерлок.
Это ты позвал нас сюда. Ты обещал, что всё будет в порядке, а теперь она мертва.
ЭТО ТЫ ВО ВСЁМ ВИНОВАТ!