(no subject)
У меня тут назревает какой-то кризис коммуникации. Скоро я, как в конец одичавшая мамаша, буду бросаться на любые свободные уши и говорить-говорить. Ерунду, как правило.
Дело в том, что уж давно, очень давно нет того объема и качества задушевных посиделок с подругами/другами с разговорами обо всем на свете, с умничаньем, ерничаньем и словоблудством, с излияниями и озарениями. Все мы теперь в работах, семьях, детях; Матрица нас имеет. Вроде бы и говорить, когда встречаемся, особенно не о чем. Потому как, чтобы открылся поток болтания, надо пребывать в некой расслабленности и душевной близости, а достичь их, не видевшись месяц, два, погода, - ох, непросто становится. Чем дальше, тем сложнее.
И дело плавно идет к тому, от чего всегда в детстве было легкое недоумение: почему взрослые, встречаясь, говорят о такой скукоте, о деньгах, дураках-начальниках, ценах в магазинах и за проезд, шмотках, чужих проблемах, персонажах из телека. А вот потому. Мы скоро, очень скоро можем стать такими же, с небольшими поправками на тематику болтовни.
Вот почему от всех этих взрослых посиделок было такое тоскливое чувство: люди, находясь рядом, пытаются расслабиться, выговориться по-настоящему о важном, быть вместе, но это им почти совсем не удается. С непривычки, с усталости, от того, что они уже забывают, как это вообще должно быть. Это самое "вместе".
Дело в том, что уж давно, очень давно нет того объема и качества задушевных посиделок с подругами/другами с разговорами обо всем на свете, с умничаньем, ерничаньем и словоблудством, с излияниями и озарениями. Все мы теперь в работах, семьях, детях; Матрица нас имеет. Вроде бы и говорить, когда встречаемся, особенно не о чем. Потому как, чтобы открылся поток болтания, надо пребывать в некой расслабленности и душевной близости, а достичь их, не видевшись месяц, два, погода, - ох, непросто становится. Чем дальше, тем сложнее.
И дело плавно идет к тому, от чего всегда в детстве было легкое недоумение: почему взрослые, встречаясь, говорят о такой скукоте, о деньгах, дураках-начальниках, ценах в магазинах и за проезд, шмотках, чужих проблемах, персонажах из телека. А вот потому. Мы скоро, очень скоро можем стать такими же, с небольшими поправками на тематику болтовни.
Вот почему от всех этих взрослых посиделок было такое тоскливое чувство: люди, находясь рядом, пытаются расслабиться, выговориться по-настоящему о важном, быть вместе, но это им почти совсем не удается. С непривычки, с усталости, от того, что они уже забывают, как это вообще должно быть. Это самое "вместе".