Травматическая тревога и около-пограничное поведение
Под "около-пограничным" поведением я подразумеваю острую необходимость в наличии рядом кого-нибудь, например, непреодолимое желание "вцепиться" в конкретного партнёра, друга, маму, начальника или некое подобие материального "заместителя" Материнской фигуры (чаще всего это деньги или работа). То есть, это внезапная и очень настойчивая потребность в наличии рядом символической внешней "Мамы".
Именно внезапность и острота (при отсутствии реальной угрозы) в таких случаях являются диагностическими критериями того, что потребность эта не вытекает из жизненных обстоятельств, а провоцируется внутренней травматической тревогой. Как она возникает? Как правило, это следствие неэкологичной, резкой сепарации от Материнской фигуры, и чем раньше такая сепарация имела место, тем с бОльшим объёмом невыносимой тревоги приходится потом сталкиваться травматику.
Это могут быть случаи раннего (до 1,5 лет) расставания с мамой, которые не были компенсированы; травматические эпизоды с игнорированием ребёнка ("Я с тобой не разговариваю!") и/или резким запретом контакта ("Отойди от меня!", "Не смей ко мне приближаться, пока не попросишь прощения!"), а также объявление ребёнку, что он "уже вырос" и теперь "не имеет права быть маленьким". Здесь же можно упомянуть реальную или демонстративную эмоциональную холодность, прямые или косвенные угрозы "отдать ребёнка" в случае "плохого поведения", заявления о нелюбви и ненужности, неадекватное поведение, т.е. всё то, что делает фигуру матери "исчезающей", ненадёжной, непредсказуемой.
Поскольку отсутствие матери (реальное или эмоциональное) действительно представляет собой угрозу для жизни маленького ребёнка, то в такие моменты (особенно, если они были неоднократны) малыш испытывает невыносимое чувство ужаса, с которым не может справиться - и это чувство, затапливающее его оказывается более или менее диссоциированным, закапсулированным внутри во имя сохранения хоть какой-то психической целостности. Но само по себе это ощущение гигантской тревоги никуда не девается по мере взросления, и получается такая картина: во взрослом возраст вполне себе самостоятельного человека вдруг "накрывает" приступом страха или тревоги. Вычислить, что именно спровоцировало эту тревогу не всегда можно, а иногда - вследствие естественного свойства нашего бессознательного - такой выплеск просто спонтанен и не привязан ни к каким обстоятельствам. И вот на фоне нормального течения жизни (т.е. вот прямо сейчас ничего не случилось) травматик внезапно чувствует "что-то" - это "что-то" не всегда опознаётся именно как тревога, особенно у людей, которых в детстве стыдили за страх - но "что-то", словно толкающее его срочно делать какие-то совершенно несрочные вещи. Наиболее часто такие приступы относятся к отношениям с близкими (партнёры, супруги, друзья, родители) или к сфере финансов.
Очень часто внутренняя тревога не опознаётся вообще, а сразу же ищется "повод", объясняющий возникновение неприятных переживаний - например, финансовый кризис в стране - и не важно, что вот ещё час назад этот кризис меня соврешенно не волновал, а сейчас я с диким волнением пересчитываю имеющиеся в наличии деньги. Или - ещё с утра всё было в порядке с мужем/женой/детьми, а теперь я внезапно чувствую себя до безумия виноватым (перед мужем/женой/детьми) и бегу "исправлять ситуацию" или требую немедленных доказательств того, что "у нас всё в порядке". Общее правило таково, что в качестве "повода" выбирается та сфера жизни, в которой человек чувствует себя наименее уверенным в данный момент (поэтому если проследить, о чём до ужаса волновался в разное время, можно с удивлением обнаружить, что "поводы" были каждый раз разными, что опять же указывает на их иллюзорность).
Хорошая новость в том, что с этим вполне можно работать, например, методом Телесного инсайта, постепенно выстраивая собственную Внутреннюю надёжную Маму, переводя необходимость во внешней поддержке на "личные рельсы" и научаясь опознавать остатки внутренней травмы и не пытаться сделать что-то во внешней реальности в тот момент, когда во внимании нуждаются внутренние процессы.
Именно внезапность и острота (при отсутствии реальной угрозы) в таких случаях являются диагностическими критериями того, что потребность эта не вытекает из жизненных обстоятельств, а провоцируется внутренней травматической тревогой. Как она возникает? Как правило, это следствие неэкологичной, резкой сепарации от Материнской фигуры, и чем раньше такая сепарация имела место, тем с бОльшим объёмом невыносимой тревоги приходится потом сталкиваться травматику.
Это могут быть случаи раннего (до 1,5 лет) расставания с мамой, которые не были компенсированы; травматические эпизоды с игнорированием ребёнка ("Я с тобой не разговариваю!") и/или резким запретом контакта ("Отойди от меня!", "Не смей ко мне приближаться, пока не попросишь прощения!"), а также объявление ребёнку, что он "уже вырос" и теперь "не имеет права быть маленьким". Здесь же можно упомянуть реальную или демонстративную эмоциональную холодность, прямые или косвенные угрозы "отдать ребёнка" в случае "плохого поведения", заявления о нелюбви и ненужности, неадекватное поведение, т.е. всё то, что делает фигуру матери "исчезающей", ненадёжной, непредсказуемой.
Поскольку отсутствие матери (реальное или эмоциональное) действительно представляет собой угрозу для жизни маленького ребёнка, то в такие моменты (особенно, если они были неоднократны) малыш испытывает невыносимое чувство ужаса, с которым не может справиться - и это чувство, затапливающее его оказывается более или менее диссоциированным, закапсулированным внутри во имя сохранения хоть какой-то психической целостности. Но само по себе это ощущение гигантской тревоги никуда не девается по мере взросления, и получается такая картина: во взрослом возраст вполне себе самостоятельного человека вдруг "накрывает" приступом страха или тревоги. Вычислить, что именно спровоцировало эту тревогу не всегда можно, а иногда - вследствие естественного свойства нашего бессознательного - такой выплеск просто спонтанен и не привязан ни к каким обстоятельствам. И вот на фоне нормального течения жизни (т.е. вот прямо сейчас ничего не случилось) травматик внезапно чувствует "что-то" - это "что-то" не всегда опознаётся именно как тревога, особенно у людей, которых в детстве стыдили за страх - но "что-то", словно толкающее его срочно делать какие-то совершенно несрочные вещи. Наиболее часто такие приступы относятся к отношениям с близкими (партнёры, супруги, друзья, родители) или к сфере финансов.
Очень часто внутренняя тревога не опознаётся вообще, а сразу же ищется "повод", объясняющий возникновение неприятных переживаний - например, финансовый кризис в стране - и не важно, что вот ещё час назад этот кризис меня соврешенно не волновал, а сейчас я с диким волнением пересчитываю имеющиеся в наличии деньги. Или - ещё с утра всё было в порядке с мужем/женой/детьми, а теперь я внезапно чувствую себя до безумия виноватым (перед мужем/женой/детьми) и бегу "исправлять ситуацию" или требую немедленных доказательств того, что "у нас всё в порядке". Общее правило таково, что в качестве "повода" выбирается та сфера жизни, в которой человек чувствует себя наименее уверенным в данный момент (поэтому если проследить, о чём до ужаса волновался в разное время, можно с удивлением обнаружить, что "поводы" были каждый раз разными, что опять же указывает на их иллюзорность).
Хорошая новость в том, что с этим вполне можно работать, например, методом Телесного инсайта, постепенно выстраивая собственную Внутреннюю надёжную Маму, переводя необходимость во внешней поддержке на "личные рельсы" и научаясь опознавать остатки внутренней травмы и не пытаться сделать что-то во внешней реальности в тот момент, когда во внимании нуждаются внутренние процессы.