Вестерн
Деревья уже сбросили листву, бесстыдно обнажив ветки. Осень уже вступила в полную силу и все чаще окутывала нас моросью. Уже почти стемнело, когда я вошел в трактир маленького городка одной улочки в несколько домов.
- Та же комната? - Узнав меня, по привычке спросил старый маленький трактирщик.
Я кивнул головой.
- И бутылку виски.
- Как обычно поверх оплаты. - Ставя бутылку на стойку бара, улыбнулся он, как и всегда.
Я взял бутылку и направился в свою комнату.
В ней было прохладно. Комната, наверное, была самой большой из всех постоялых. Исполненная коричневыми тонами, она кротко приветствовала меня обычной своей чистотой и свежестью.
Я поставил бутылку виски на старую не широкую барную стойку, служившую здесь столом, достал из-под ее столешницы стакан, плеснул виски, и сделал пару больших глотков.
Горло приятно обожгло алкоголем.
Затем я удобно расположился на рядом стоящем кресле со стаканом в руках. Рассмотрел свой потертый коричневый кожаный плащ, раздумывая над его подчисткой.
Я любил это место, тихое и спокойное. Комнатка напоминала маленький бар из-за стойки, стоявшей напротив входа. Слева от нее стояло кресло, на котором вольготно расположился я. Напротив кресла стоял тяжелый деревянный диван обтянутый уже обветревшей кожей с высокой спинкой, заканчивающейся резным плинтусом, так же выполнявшего роль кровати. Знатной вещицей, видать, когда-то он был, пока не истрепался. Кресло и диван разделяло большое окно, занавешенное тяжелыми темно-салатовыми шторами. И за их отлива, я сперва не мог понять какого они именно цвета, - то ли зеленые, то ли голубые и тоже старые, но аккуратно заштопанные и выстиранные. Напротив окна, в другом конце комнаты, стоял, наверное, дубовый шкаф. Такой же раритет, в свою очередь.
Наверно, из-за этих старых обшарпанных вещей мне и нравилось снимать именно эту комнату. Пусть и холодную. Не будь я лисом, боялся бы продрогнуть.
И все же сегодня здесь слишком прохладно.
Я встал, поставил стакан на стойку, снял шляпу и положил на спинку кресла, затем отправился штурмовать окно, которое оказалось открытым.
После я вышел из комнаты и отправился в уборную. Удивительно, - она находилась в доме дальше по коридору, вправо если выйти из моей комнаты, на втором этаже и была предназначена только для постояльцев. Что находилось под ней, на первом этаже, мне было не известно. Распахнув дверь в уборную, я помочился в, предназначенный для этого, деревянный бочек, так и не удосужившись закрыть входную дверь. За тем я закрыл крышку и застегнул штаны.
Выйдя из уборной, я подошел к раковине напротив двери, чтобы помыть лапы. Тут-то меня и встретил один мой знакомый приятель бульдог, со свисавшим пузом на ремень.
- Ну надо же, приветствовал он меня, - чертов Счастливчик Локи собственной персоной! - Он был в сопровождении какой-то самочки, кутавшейся в плаще. - Глянь какой я себе кусочек отхватил. - Сладковатым голосом бульдог произнес в сторону спутницы.
Она явно не разделяла нашего случайного разговора, а по тому быстро прошмыгнула в уборную. В то же мгновение мой приятель достал из кармана какой-то сверток, развернул его и сунул мне прямо в нос.
- Зацени какой гашиш мне подогнали. - Улыбаясь вовсю пасть, понизил голос толстяк.
Я чуть не задохнулся от резкого запаха смеси гашиша с табаком. Еще бы! Этот бульдог, видимо, недооценил обоняние лис и явно сравнивал его со своим убогим собачьим. Закашлявшись, я отвел его руку от своей морды, потирая нос. А толстяк продолжал свою пьяную болтовню.
- Чертов Счастливчик! - Повторял он, искренне улыбаясь. Мне даже показалось, что он соскучился по мне. - А помнишь, ты заблудился в густом тумане там за ручьем? Ох и туман же, я скажу, тогда был! Ты еще тогда звал нас, мол, где мы. А мы тебе отвечали - «а ты по какую сторону находишься?», а ты тогда ответил - он с хохотом начал вспоминать, - «по эту сторону дороги». - Дальше его слова стали утопать в смехе. - А мы тебе такие и отвечаем - «ну так иди к нам, мы здесь», - а где здесь? Черт ногу сломит. И ведь дошел же! - Толстяк весело хлопнул меня по плечу. - Как только ноги не переломал? Ты точно - чертов счастливчик, Локи!
Ох уж эти собаки… подумал я.
Тут дверь уборной заскрипела и к нам вышла уже переодетая в красное блестящее платье с разрезом на бедре и открытой спиной уже знакомая мне проститутка.
- Ухты! Ё-маё! Какая тряпочка! - Чуть не захлебнулся в слюнях ее клиент.
- А по-моему главное не то, что снаружи, а то, что скрыто под ним. - Только это я и произнес за наш разговор.
- Главное все вместе. - Подмигнул мне приятель и, взяв самочку в красном платье од локоть, умчался по лестнице в низ, в сторону постоялого крыла.
Ну а я зашел в свою комнату взять шляпу и направился в холл, что служил местным баром.
Облокотившись на одну из деревянных перегородок, что отделали выход от столиков, я наблюдал за местными и приезжими гуляками. Как вдруг мимо меня прошел все тот же старенький хозяин трактира.
- Вон те двое, - сказал он, указывая маленькой лапкой на противоположный столик, - разыскиваются. Я сам выдел листовки на них.
- Ты в этом уверен? - Уточнил я.
- Абсолютно! Они сейчас пьяны и не смогут тебе дать отпор.
Я опустил правую лапу вниз ладонью к верху. Трактирщик ударил по ней своей, «дал, так сказать, пять». Затем я направился к указанному столику. Не церемонясь, я взял тарелки предполагаемых преступников и, сказав - «вам следует идти за мной», направился к выходу.
- Я приглашу тебя завтра на ужин! - абсолютно пьяным голосом пробормотал один из них, пытаясь встать. - Но только не сейчас!
- Верни тарелки. - Промямлил второй, помогая подняться своему товарищу. - Что ты делаешь?
Когда я убедился, что они оба идут за мной - как бычки на бойню… подумал я - я вышел из трактира.
Я был лисом - охотником за головами в коричневом кожаном плаще с пелериной и в черной широкополой шляпе.
Был…
Потом я проснулась.
- Та же комната? - Узнав меня, по привычке спросил старый маленький трактирщик.
Я кивнул головой.
- И бутылку виски.
- Как обычно поверх оплаты. - Ставя бутылку на стойку бара, улыбнулся он, как и всегда.
Я взял бутылку и направился в свою комнату.
В ней было прохладно. Комната, наверное, была самой большой из всех постоялых. Исполненная коричневыми тонами, она кротко приветствовала меня обычной своей чистотой и свежестью.
Я поставил бутылку виски на старую не широкую барную стойку, служившую здесь столом, достал из-под ее столешницы стакан, плеснул виски, и сделал пару больших глотков.
Горло приятно обожгло алкоголем.
Затем я удобно расположился на рядом стоящем кресле со стаканом в руках. Рассмотрел свой потертый коричневый кожаный плащ, раздумывая над его подчисткой.
Я любил это место, тихое и спокойное. Комнатка напоминала маленький бар из-за стойки, стоявшей напротив входа. Слева от нее стояло кресло, на котором вольготно расположился я. Напротив кресла стоял тяжелый деревянный диван обтянутый уже обветревшей кожей с высокой спинкой, заканчивающейся резным плинтусом, так же выполнявшего роль кровати. Знатной вещицей, видать, когда-то он был, пока не истрепался. Кресло и диван разделяло большое окно, занавешенное тяжелыми темно-салатовыми шторами. И за их отлива, я сперва не мог понять какого они именно цвета, - то ли зеленые, то ли голубые и тоже старые, но аккуратно заштопанные и выстиранные. Напротив окна, в другом конце комнаты, стоял, наверное, дубовый шкаф. Такой же раритет, в свою очередь.
Наверно, из-за этих старых обшарпанных вещей мне и нравилось снимать именно эту комнату. Пусть и холодную. Не будь я лисом, боялся бы продрогнуть.
И все же сегодня здесь слишком прохладно.
Я встал, поставил стакан на стойку, снял шляпу и положил на спинку кресла, затем отправился штурмовать окно, которое оказалось открытым.
После я вышел из комнаты и отправился в уборную. Удивительно, - она находилась в доме дальше по коридору, вправо если выйти из моей комнаты, на втором этаже и была предназначена только для постояльцев. Что находилось под ней, на первом этаже, мне было не известно. Распахнув дверь в уборную, я помочился в, предназначенный для этого, деревянный бочек, так и не удосужившись закрыть входную дверь. За тем я закрыл крышку и застегнул штаны.
Выйдя из уборной, я подошел к раковине напротив двери, чтобы помыть лапы. Тут-то меня и встретил один мой знакомый приятель бульдог, со свисавшим пузом на ремень.
- Ну надо же, приветствовал он меня, - чертов Счастливчик Локи собственной персоной! - Он был в сопровождении какой-то самочки, кутавшейся в плаще. - Глянь какой я себе кусочек отхватил. - Сладковатым голосом бульдог произнес в сторону спутницы.
Она явно не разделяла нашего случайного разговора, а по тому быстро прошмыгнула в уборную. В то же мгновение мой приятель достал из кармана какой-то сверток, развернул его и сунул мне прямо в нос.
- Зацени какой гашиш мне подогнали. - Улыбаясь вовсю пасть, понизил голос толстяк.
Я чуть не задохнулся от резкого запаха смеси гашиша с табаком. Еще бы! Этот бульдог, видимо, недооценил обоняние лис и явно сравнивал его со своим убогим собачьим. Закашлявшись, я отвел его руку от своей морды, потирая нос. А толстяк продолжал свою пьяную болтовню.
- Чертов Счастливчик! - Повторял он, искренне улыбаясь. Мне даже показалось, что он соскучился по мне. - А помнишь, ты заблудился в густом тумане там за ручьем? Ох и туман же, я скажу, тогда был! Ты еще тогда звал нас, мол, где мы. А мы тебе отвечали - «а ты по какую сторону находишься?», а ты тогда ответил - он с хохотом начал вспоминать, - «по эту сторону дороги». - Дальше его слова стали утопать в смехе. - А мы тебе такие и отвечаем - «ну так иди к нам, мы здесь», - а где здесь? Черт ногу сломит. И ведь дошел же! - Толстяк весело хлопнул меня по плечу. - Как только ноги не переломал? Ты точно - чертов счастливчик, Локи!
Ох уж эти собаки… подумал я.
Тут дверь уборной заскрипела и к нам вышла уже переодетая в красное блестящее платье с разрезом на бедре и открытой спиной уже знакомая мне проститутка.
- Ухты! Ё-маё! Какая тряпочка! - Чуть не захлебнулся в слюнях ее клиент.
- А по-моему главное не то, что снаружи, а то, что скрыто под ним. - Только это я и произнес за наш разговор.
- Главное все вместе. - Подмигнул мне приятель и, взяв самочку в красном платье од локоть, умчался по лестнице в низ, в сторону постоялого крыла.
Ну а я зашел в свою комнату взять шляпу и направился в холл, что служил местным баром.
Облокотившись на одну из деревянных перегородок, что отделали выход от столиков, я наблюдал за местными и приезжими гуляками. Как вдруг мимо меня прошел все тот же старенький хозяин трактира.
- Вон те двое, - сказал он, указывая маленькой лапкой на противоположный столик, - разыскиваются. Я сам выдел листовки на них.
- Ты в этом уверен? - Уточнил я.
- Абсолютно! Они сейчас пьяны и не смогут тебе дать отпор.
Я опустил правую лапу вниз ладонью к верху. Трактирщик ударил по ней своей, «дал, так сказать, пять». Затем я направился к указанному столику. Не церемонясь, я взял тарелки предполагаемых преступников и, сказав - «вам следует идти за мной», направился к выходу.
- Я приглашу тебя завтра на ужин! - абсолютно пьяным голосом пробормотал один из них, пытаясь встать. - Но только не сейчас!
- Верни тарелки. - Промямлил второй, помогая подняться своему товарищу. - Что ты делаешь?
Когда я убедился, что они оба идут за мной - как бычки на бойню… подумал я - я вышел из трактира.
Я был лисом - охотником за головами в коричневом кожаном плаще с пелериной и в черной широкополой шляпе.
Был…
Потом я проснулась.