С.В.Христюку.
Меня часто называют мистиком, хотя я предельно прагматичный человек. Если чего нет в обиходе, значит, и не надо, я и не беспокоюсь. То же и в отношениях с людьми, я никогда не напрашиваюсь ни к кому в друзья. Правда, и не отталкиваю от себя человека, если он идет на контакт.
Придется все же признать, что происходили явления в моей жизни, которые невозможно объяснить. Больше всего меня поражал тот факт, что, когда был необходим какой-то источник информации, книги или люди сами появлялись и сами исчезали из дома или из моей жизни. Это не объяснимо никакой современной физикой. Как я сожалел, что не смог удержать возникшую "из воздуха" книгу, а мне так важно сослаться на имеющийся в ней пассаж. К примеру, в закрытой маленькой комнатке появлялось редчайшее издание Вольтера, я едва успевал прочитать, вникнуть в суть, как на другой день книга исчезала. Как? - ведь никто не мог в запертую комнату проникнуть. Позже я разработал хитрющую схему, не дочитывать до последней страницы, и тогда книга долго оставалась у меня в руках. Я перечитывал, наслаждался игрой разума автора, запоминал или выписывал необходимое и, когда брал все, что мне было нужно, прочитывал последнюю главу, и - бац! - на следующее утро ее нет на столе, вот и факт. Так до конца осталось непонятным, как это происходило и происходит.
Или другой пример, я был воспитателем в пионерском лагере, и нам полагался один выходной. Я в свой отпуск решил навестить знакомых в Сочи. Сел в совершенно пустой Икарус и поехали. Сижу и, привычно уставившись в окно, размышляю о наболевшем. Автобус останавливается иногда на остановках, никто не садится, двери с характерным шумом закрываются, и дальше покатили. Вдруг, на какой-то очередной остановке заходит мужчина, я не запомнил ничего из его вида, только бросилось в глаза, что человек летом в телогрейке и все, да и то, какое мне дело до того, кто и в чем ходит. Однако, он садится на место рядом со мной и просит прокомпостировать талон. Я молча, не разглядывая его и почему-то не удивляясь такому соседству, хотя автобус совершенно пуст, мест навалом, выполняю действие и все так же продолжаю смотреть в окно. Но вот автобус тронулся, и человек заговорил. Голос был тихий, грудной, я весь напрягся, руки судорожно схватились за поручень переднего кресла. Человек не говорил, он отвечал на мои немые вопросы! Я понимал, что эта та информация, которая мне нужна, но думать и размышлять и зевать некогда, срочно записывать все сказанное в мозг, потом расшифрую и будет о чем размышлять. Тем временем автобус остановился и со словами «Спасибо за внимание», мужчина вышел. Я еще несколько минут был полностью во внутреннем мире, когда очнулся, то первым желанием было выскочить из автобуса и бежать за ним вдогонку, но было уже поздно. Кто он, зачем подсел ко мне, откуда он знал мои философские мысли и вопросы, как может человек, обладающий такими знаниями ходить в ватнике, да еще летом, на пустынной остановке зашел, на такой же и вышел, кто он и откуда? Вопросы можно долго задавать, суть в том, что на все два месяца работы в лагере я был снабжен необходимой для дальнейшего выстраивания концепции информацией, до многого додумался сам, но без ключевых моментов данных мне таким способом, работа была бы не возможна.
Как-то раз у Нелли исчезло янтарное ожерелье. Перерыли весь дом и не нашли, что ж решила она, потеряли, ну и ладно. Через полгода ожерелье появилось на стеклянной полочке в ванной. Однако в доме никого не было. Я уж не помню, что тогда я ей наплел, дабы успокоить. Но когда исчез топор, она не на шутку встревожилась. Большой топор, с рукоятью выкрашенной в ярко желтый цвет, чтобы он в глаза бросался, ну и куда он запропастился на восьмиметровой кухне, если его местом прописки была щель между стеной и газовой печкой? "Ерунда, - «утешил» ее я. - Видно, кто-то обо мне плохого мнения, вот он и пошел разбираться, сейчас выяснит все и вернется". И точно, так же неожиданно топор появился на месте, так и стоит, как его поставили туда девять месяцев назад. Супруга еще больше перепугалась. "Успокойся, - пояснил я, - все в порядке, обрати внимание, что крови на топорище нет, значит, без драки договорились и все живы и здоровы".
Подобные приключения происходят с деньгами, но уже так часто, что я не обращаю на это внимание. Характерен самый первый случай.
Мы с другом, студенты университета, решили вместе провести отпуск на море, денег, конечно же, мало, хоть и собирали по всей родне. Поэтому договорились, что тратим только на проезд и еду и никаких там глупых покупок. Поехали. У меня была двухместная палатка, и мы остановились дикарями в саду у местных жителей. В один из дней после моря собираемся на обед. Я натягиваю тесные шорты, которые когда-то были джинсами, но теперь штанины оторваны по колено и напоминают не состоявшиеся бриджи, и все очень удобно, главное, что проветривается, но не выпадает, три ха-ха…
Пошли в местную столовую, проходим мимо базара, и такие красивые персики продаются, и по такой «красивой» цене, что око-то видит, а слюна судорожно сглатывается. И тут что-то мне давит в заднем кармане, я запускаю руку и вытаскиваю толстую пачку хрустящих десяток, которые рассыпались у меня на руке. Сергей вытаращил глаза, откуда такое богатство, я недоуменно пожал плечами. Мы купили все блюдо и объелись до дури. Сергей никогда не напоминал об этом случае, словно и ничего и не было, а я запомнил.
Я могу представить, что некий доброхот проник в палатку в наше отсутствие и вложил деньги мне в задний карман джинсов. Что ж, возможно, бывает, мир не без добрых людей. Но как я мог не заметить в этой тряпочке, оставшейся от джинсов, такую толстую пачку новеньких хрустящих советских червонцев, не пойму. А почему я почувствовал деньги только тогда, когда мы проходили мимо персиков, это можно объяснить. С родителями мы каждый год отдыхали на море, но, как и у всех, денег не хватало на полноценные удовольствия, и у меня выработался в детстве определенный комплекс в отношении к персикам, вот он и был в секунду решен таким незамысловатым способом.
Что-то передалось от меня и Сергею. Уж сколько раз его дом обворовывали, выносили все подчистую, но всегда рядом находились друзья-товарищи, и он воссоздавал дом заново. И сейчас замечательный дом у них, я был в гостях и порадовался за него. Серенький, так называет его моя мама, привет!