Часть 1. Вначале было слово...
... и слово было ужасно. Вообще говоря, ничего в нем не было нового или неожиданного. Я и раньше его слышала и даже сама много раз произносила. Но в другом контексте, с другим смыслом и, точно, не касательно себя. А тут... Как это? Это что? Это у меня, что ли, оно случилось? Да лаааана! Как такое может быть со мной? Не, не, не, хорошие мои, это не может быть так. Какой такой развод? У меня - развод? Вот в этом самом доме, вот в этих самых комнатах? Да вы издеваетесь! И дальше - по кругу, по сценарию, по обычаю, заведенному у всякой женщины, которой предстоит остаться одной после долгого времени принадлежности кому-то.
Хотя и в этом не было ничего нового в контексте мировой истории семейных отношений, я пошагово, поэтапно, переживала каждую из пяти стадий обрушившейся беды.
В разгаре - отрицание. Воздух становится каучуковым. Будучи свежевыдавленным из щели приоткрытой форточки, он густо стекает в горло через рот. И как только попадает в легкие - тут же застывает. От этого делается совершенно невозможным дышать. И процесс дыхания становится вдруг очень заметным. Очень важным. Выясняется, что дыхание - непростое занятие и от него быстро устаешь. В голове свистит волчок: нет, нет, нет, нет...
И был вечер, и было утро... Стадия первая.
Затем начинается агрессия. Откуда что берется. В окна летят вещи, в мусоропроводы - подарки. Голос на этом этапе обретает обертона Образцовой, Каллас и Нетребко вместе взятых. Его диапазон преодолевает границы трех октав. Позы и жесты - драматичны. Неожиданно богатой и яркой становится лексика, речь насыщена образами. Физические силы прямо-таки распирают изнутри. Одна только мастерски отвешенная пощечина чего стоит. Как будто специальные курсы окончила. Если успеть дотянуться, конечно.
А потом, когда объект агрессии растворяется в указанном ему направлении, субъект начинает сходить с ума. Одни - звонят подругам. Другие - не останавливаясь, убираются в квартире. Третьи - готовят и едят. Просто готовят и едят без перерыва. Некоторых обуревает плотская страсть, для удовлетворения которой используются любые подручные существа противоположного пола. Я - ездила на машине. Кругами, петлями, по незнакомым улицам. Путаясь и теряясь. Временами я обнаруживала себя на другом конце Москвы и никак не могла вспомнить, как я туда доехала.
Одно хорошо: рано или поздно у всех без исключения подруг внезапно теряются мобильники, возникают важные встречи, неожиданные заграничные поездки, и, вообще, их нет дома, а где они, и когда будут - неизвестно. Или окна вымыты по третьему разу, комплекты постельного белья и полотенец выглажены до скрипа, а запас моющих средств истощился. Или все кухонные емкости заполнились непобежденными супами и салатами. Или испуганные мужики еще за сто метров меняют направление и быстрым шагом исчезают в переулке. Или, как у меня, кончается бензин вместе с деньгами на него.
Начинается третья стадия. Самая уродливая. Женщина начинает торговаться.
Хотя и в этом не было ничего нового в контексте мировой истории семейных отношений, я пошагово, поэтапно, переживала каждую из пяти стадий обрушившейся беды.
В разгаре - отрицание. Воздух становится каучуковым. Будучи свежевыдавленным из щели приоткрытой форточки, он густо стекает в горло через рот. И как только попадает в легкие - тут же застывает. От этого делается совершенно невозможным дышать. И процесс дыхания становится вдруг очень заметным. Очень важным. Выясняется, что дыхание - непростое занятие и от него быстро устаешь. В голове свистит волчок: нет, нет, нет, нет...
И был вечер, и было утро... Стадия первая.
Затем начинается агрессия. Откуда что берется. В окна летят вещи, в мусоропроводы - подарки. Голос на этом этапе обретает обертона Образцовой, Каллас и Нетребко вместе взятых. Его диапазон преодолевает границы трех октав. Позы и жесты - драматичны. Неожиданно богатой и яркой становится лексика, речь насыщена образами. Физические силы прямо-таки распирают изнутри. Одна только мастерски отвешенная пощечина чего стоит. Как будто специальные курсы окончила. Если успеть дотянуться, конечно.
А потом, когда объект агрессии растворяется в указанном ему направлении, субъект начинает сходить с ума. Одни - звонят подругам. Другие - не останавливаясь, убираются в квартире. Третьи - готовят и едят. Просто готовят и едят без перерыва. Некоторых обуревает плотская страсть, для удовлетворения которой используются любые подручные существа противоположного пола. Я - ездила на машине. Кругами, петлями, по незнакомым улицам. Путаясь и теряясь. Временами я обнаруживала себя на другом конце Москвы и никак не могла вспомнить, как я туда доехала.
Одно хорошо: рано или поздно у всех без исключения подруг внезапно теряются мобильники, возникают важные встречи, неожиданные заграничные поездки, и, вообще, их нет дома, а где они, и когда будут - неизвестно. Или окна вымыты по третьему разу, комплекты постельного белья и полотенец выглажены до скрипа, а запас моющих средств истощился. Или все кухонные емкости заполнились непобежденными супами и салатами. Или испуганные мужики еще за сто метров меняют направление и быстрым шагом исчезают в переулке. Или, как у меня, кончается бензин вместе с деньгами на него.
Начинается третья стадия. Самая уродливая. Женщина начинает торговаться.