В первом, втором и третьем Риме
Мир ожидает обвешанного Томоса, пока Константинопольский Патриарх разрешил священникам второбрачие.
3 сентября. ПРАВМИР. Константинопольский Патриархат принял решение допустить второй брак для священников.
В это время в первом Риме бушуют не шуточные страсти вокруг "европейского образа жизни" целибатов.
Некоторые говорят о формировании гомосексуальной субкультуры в семинариях, открыто выступать против которой значит поставить свою церковную карьеру под удар.
Обращают внимание и на атмосферу терпимости и ложного милосердия, которая сложилась в отношении сексуальных грехов, когда на поведение развратников предпочитали деликатно закрывать глаза, а когда даже обличенные и обвиненные злодеи притворно заявляли о своем “покаянии” с них легко снимали ранее наложенные прещения.
Вот ведь как, либералы на стороне папы первого Рима против реакционеров. Либералы ради сохранения правильно ориентированного папы согласны даже не крушить первый Рим. Кардиналы против.
Конечно, в России либералы традиционно лгут против Церкви требуя разрушения Карфагена в очередной раз.
На “Знаке” просто взяли выступление Патриарха по одному поводу, и выставили его как реакцию на другой.
Это как взять например, выступление диетолога на тему “не надо бы так объедаться” и пустить его с комментарием “как диетолог отреагировал на голодающих детей в Африке”. То есть “Знак” сознательно вводит людей в заблуждение - попросту говоря, лжет, причем лжет намеренно, с целью разжигания ненависти. Эта цель, судя по комментариям, вполне достигнута - люди пишут о Патриархе и Церкви в выражениях, которые я здесь не стану воспроизводить.
Для этой субкультуры, как это прекрасно сформулировала Валерия Ильинична Новодворская, “Мой Карфаген обязан быть разрушен”. Россия должна быть разрушена - чтобы на ее месте опять воссияло какое-нибудь светлое царство. Это предполагает представления о хорошем и о плохом, которые со стороны обычного человека выглядят вывернутыми наизнанку. Революционер в любом международном конфликте шлет поздравительные телеграммы Микадо и желает своей стране как можно более унизительного провала. Любые предсказания грандиозных бед, которые должны пасть на Россию воспринимаются как благая весть. Напротив, любые сообщения о том, что жизнь в России налаживается, люди чем-то довольны, за что-то даже благодарны, вызывают раздражение и негодование. Хорошо отозваться о положении дел в России, сказать какую-нибудь мелочь вроде “водители стали уступать пешеходам” значит совершить подлую измену идеалам. В Карфагене нет и не может быть ничего хорошего, он подлежит полному разрушению.
Церковь в рамках такого взгляда на мир оказывается естественным противником. Мировоззренчески, культурно, исторически она является одной из несущих опор подлежащего разрушению Карфагена. Но дело не только в этом. Инвертированная этика революционеров не может не приходить в конфликт с этикой Церкви. Церковь учит быть добросовестным гражданином общества в котором живешь - смысл жизни революционера в том, чтобы это общество разрушить.
3 сентября. ПРАВМИР. Константинопольский Патриархат принял решение допустить второй брак для священников.
В это время в первом Риме бушуют не шуточные страсти вокруг "европейского образа жизни" целибатов.
Некоторые говорят о формировании гомосексуальной субкультуры в семинариях, открыто выступать против которой значит поставить свою церковную карьеру под удар.
Обращают внимание и на атмосферу терпимости и ложного милосердия, которая сложилась в отношении сексуальных грехов, когда на поведение развратников предпочитали деликатно закрывать глаза, а когда даже обличенные и обвиненные злодеи притворно заявляли о своем “покаянии” с них легко снимали ранее наложенные прещения.
Вот ведь как, либералы на стороне папы первого Рима против реакционеров. Либералы ради сохранения правильно ориентированного папы согласны даже не крушить первый Рим. Кардиналы против.
Конечно, в России либералы традиционно лгут против Церкви требуя разрушения Карфагена в очередной раз.
На “Знаке” просто взяли выступление Патриарха по одному поводу, и выставили его как реакцию на другой.
Это как взять например, выступление диетолога на тему “не надо бы так объедаться” и пустить его с комментарием “как диетолог отреагировал на голодающих детей в Африке”. То есть “Знак” сознательно вводит людей в заблуждение - попросту говоря, лжет, причем лжет намеренно, с целью разжигания ненависти. Эта цель, судя по комментариям, вполне достигнута - люди пишут о Патриархе и Церкви в выражениях, которые я здесь не стану воспроизводить.
Для этой субкультуры, как это прекрасно сформулировала Валерия Ильинична Новодворская, “Мой Карфаген обязан быть разрушен”. Россия должна быть разрушена - чтобы на ее месте опять воссияло какое-нибудь светлое царство. Это предполагает представления о хорошем и о плохом, которые со стороны обычного человека выглядят вывернутыми наизнанку. Революционер в любом международном конфликте шлет поздравительные телеграммы Микадо и желает своей стране как можно более унизительного провала. Любые предсказания грандиозных бед, которые должны пасть на Россию воспринимаются как благая весть. Напротив, любые сообщения о том, что жизнь в России налаживается, люди чем-то довольны, за что-то даже благодарны, вызывают раздражение и негодование. Хорошо отозваться о положении дел в России, сказать какую-нибудь мелочь вроде “водители стали уступать пешеходам” значит совершить подлую измену идеалам. В Карфагене нет и не может быть ничего хорошего, он подлежит полному разрушению.
Церковь в рамках такого взгляда на мир оказывается естественным противником. Мировоззренчески, культурно, исторически она является одной из несущих опор подлежащего разрушению Карфагена. Но дело не только в этом. Инвертированная этика революционеров не может не приходить в конфликт с этикой Церкви. Церковь учит быть добросовестным гражданином общества в котором живешь - смысл жизни революционера в том, чтобы это общество разрушить.