Cергей Шестаков. Подборка на конкурс имени Николая Гумилева. 2006-й год.
Сейчас, когда я размещаю эту подборку Сережиных стихотворений в «Русскую Шарманку», да, эту самую подборку, которая была отправлена сетевым литературным сообществом litkonkurs_ru на конкурс имени Николая Гумилева 2006 года
и вышла в финал, я не знаю, на какое место задвинет ее высокое жюри под председательством Александра Кушнера.
Да-да, именно «задвинет», потому что любой литературный конкурс - это ваш книжный шкаф, где место любой большой неформатной книги - непредсказуемо.
Для многих стихи Сергея Шестакова - неформат.
___________________________________
ДЕСЯТЬ СОНАТ ЛЮБВИ И СМЕРТИ
ВМЕСТО ЭПИГРАФА
“…любовная речь находится сегодня в предельном одиночестве. Речь эта, быть может, говорится тысячами субъектов (кто знает?), но она никем не поддерживаема; она совершенно заброшена среди окружающих речевых данностей: или пренебрегаемая, или обесцениваемая, или высмеиваемая ими… Когда какой-либо дискурс вовлечен подобным образом своей собственной силой в дрейф несвоевременного, вынесен за пределы всякой стадности, ему не остается ничего иного, как быть местом, сколь бы ограниченным оно ни было, некоего утверждения…”
Ролан Барт
ПЕРВАЯ
1
губы медвяны кожа как шелк светла
мята имбирь корица и куркума
а в зеркалах налево синеет мгла
а в зеркалах направо зима зима
ставили время на кон который раз
кости бросали в вечность лови лови
синие боги смерти кого из нас
вы проиграли белым богам любви…
2
в петербурге жить - не веревки вить,
коноплю клевать или просо,
вся-то жизнь на посвист один: фьюить,
вот и ходишь как знак вопроса,
а ответа нет, и черна туга,
все родное и все - пустое,
в Петербурге жизнь дорога, ага,
да почти ничего не стоит...
3
что-то бормочу, шепчу,
голову держу надменно,
словно все мне по плечу,
или даже по колено,
воздух родины, судьба,
захромавшая бескрыло,
прядь, которую со лба
сил откинуть не хватило…
ВТОРАЯ
1
на губах таруса в глазах москва
и куда ни кинь журавлиный клин
и до белых мух только два мазка
госпожа два росчерка господин
на какое небо уводит звук
если смерть и нежность в одной горсти
госпожа а много ль над сердцем вьюг
господин нет счета им не грусти…
2
что-то делать ничего не хочется
третий час в отечестве зима
устаешь от имени и отчества
становясь подобием зерна
только эти круглые черешенки
смуглый сумрак сурик да сурьма
да ладони маленькой черкешенки
все зовут протяжно как зурна…
3
воробьиный почерк торопится прочь с открытки
улететь, чирикнув бессмысленное прости,
что спешу, что поздно, что высохли маргаритки,
что часы разбиты, что синтаксис не в чести,
что в толпе безлюдно, что холодно, что свобода
солоней неволи и тягостней, чем она,
под осенним ветром, когда от звезды у входа
ровно столько света, чтоб видеть, как ночь темна...
ТРЕТЬЯ
1
еще у тьмы и света нет имен
еще предметам не даны названья
еще от яви сон не отделен
и двух божеств невнятны очертанья
еще я мир в лицо не узнаю
еще не больше взгляда ойкумена
где колыбель волшебную мою
качают жизнь и смерть попеременно…
2
по-немецки, а может, на идиш
ночь бормочет, отставив тетрадь,
и не видишь, как из дому выйдешь,
что чирикать, о чем ворковать,
то ли эту промозглую слякоть
рифмовать со слезами опять,
то ли с ветром по-птичьи калякать
и последние крохи клевать…
3
а когда Господь отодвинет лиру,
ты услышишь хлопанье всех дверей,
и звезду Полынь поведут по миру
семь ее печальных поводырей,
и на небе маленькая прореха
разойдется, воздух вбирая весь,
ибо кончилось время для человека,
для всего, чем был он и что он есть…
ЧЕТВЕРТАЯ
1
вот и настало время учиться цветным азам
что ж повторяй усевшись птицей на подлокотник
каждый охотник желает знать где сидит фазан
каждый фазан желает знать где стоит охотник
он то и так запомнит как выгнется голос твой
и поплывут по нежным трепетным оробелым
красный оранжевый желтый зеленый и голубой
синий и фиолетовый ставшие белым белым…
2
эти губы гомер винноцветное море
эти руки овидий глаза эти дант
эти щеки шопен в золотистом миноре
это счастье тибулл вне залогов и дат
им настигнутый при переходе границы
драгоценной державы подумать ли мог
ты о том что однажды такие страницы
перелистывать будет ликующий Бог…
3
потемнели тени остыл песок
молоко свернулось клубком в кувшине
что еще читается между строк
тишина и только она отныне
всю любовь и смерть почтальон развез
даже память кажется нелюдимой
под одной из некогда певчих звезд
до которой ближе, чем до любимой…
ПЯТАЯ
1
синее солнце мое синим веснам вслед
ты уплываешь по синим волнам покуда
синим становится этот небесный свет
бьющий в глазницы из всех закоулков чуда
синие тени ложатся на нас двоих
синее время нас медленно настигает
ночь закипает в синих зрачках твоих
и по ресницам в сердце мое стекает…
2
дюны сосны дожди и ветра черепичные крыши
кирха спит на песчаном холме а Господь еще выше
солнце синие ставни герани песок и вода
время здесь опочило как в бочке дубовой звезда
запах рыбы коптильни рыбацкие лодки герани
солнце синие ставни здесь осы и те лютеране
после мессы неспешно слетают на белый песок
дюны сосны закат целование в лоб и висок…
3
где мой сон мой свет сон-трава одолень-трава
даже если косточку вытряхнешь из рукава
обернуться не сможет ни лебедем ни звездой
лишь бурьяном вздыбленным да лебедой-бедой
оттого и смотришь все чаще не ввысь а вниз
и бормочешь где же ты где же ты отзовись
просто к небу лицом это значит к земле спиной
просто я не с Ним говорю сейчас а с тобой одной…
ШЕСТАЯ
1
в августе ночью столько на небе астр,
весь вертоград усыпан ими по край сетчатки…
спи… нас уже читали сегодня, нас
не занесли пока еще в опечатки,
значит, не время черным твоим щеглам
смерть щебетать на аптечной кривой латыни,
спи - это звезды катятся по щекам
белые, синие, красные, золотые…
2
вот листва вот солнце тоску завесь
вот рука вот сердце держись держись
господин ты рядом я здесь ты здесь
господин а что между нами жизнь
как зрачки небесная известь ест
как на веки давит земная медь
госпожа ты рядом я здесь ты здесь
госпожа а что между нами смерть…
3
журавля прими, отпусти синицу,
свет покуда бел и рука легка,
подними перо, допиши страницу,
не прельстись соблазном черновика,
это просто: небо, земля, цикада,
эрзерум, туман, грибоед в арбе,
это мы, печаль Твоя и отрада,
будем петь хвалу и хулу Тебе…
СЕДЬМАЯ
1
война мир война там в лазоревых кущах хорошо ли тебе князь андрей
или все так же не спится одетому как на парад
summertime now it’s summertime and some summer’s day
небу аустерлица мери поет колыбельную третье столетье подряд
пьер ипохондрик высох как жердь не признал и сам
лев николаевич было да и наташа вылитая одри
особенно когда входит в зал слышишь их щебет по всем лесам
вот они вот они славка щегол синица смотри смотри…
2
черными янтарями в чугунных дольках какое слово еще ты вменишь мне в вину
я похоронил уже стольких что хватило б на маленькую войну
некоторые под землей кто чист а кто в золотой парше некоторые на земле
клавишами для твоего туше жаворонками об одном крыле
думали что смыкаем объятье а это кружил когтябрь
девочка персефона в гранатовом платье повремени полслога полтакта вздохни хотя б
хочешь я стану тем что играешь ты день за днем сон за сном а нет
запечатай мои уста но забудь на ком белым белым белым клином сошелся свет…
3
так вот и будешь петь щебетать шептать
ветру и всем пернатым и всем земным
глядя на море на горькую эту гладь
гладя ладонь бесценную эту кладь
перебирая волны за прядью прядь
щуриться длиться небо цедить и дым
ночью как невод разбухнет от слов тетрадь
но никогда не станет улов твоим…
ВОСЬМАЯ
1
думаешь осень а это энди уорхол пришел с того света
мнется болезный стучит костылями копеечку просит
жалко беднягу маялся целое лето
лето ведь было супом кэмпбелл он лучше пушек
думаешь осень а энди думает зиму выходит проседь
анджей анджей кричала мама останься дескать
господи для чего тебе столько игрушек
мы уже не помещаемся в детской…
2
сегодня второе октября и завтра второе октября
и послезавтра господин макбет лучшие сны приходят когда ты мертв
ворочаются в черепной коробке пока не понимают что все это зря
снятся кому-то другому густые как зимний мед
видишь руки по локоть в осени запах ее не избыть
всем аравийским благовониям бедная моя госпожа
был бы я травяной мешок был бы я волчья сыть
красное небо на нас опускается не спеша…
3
изобрести бумагу проще простого особенно если почерк давно известен
имя цай лунь любимая гексаграмма линь любимый иероглиф чжи
а тут еще осень и donnerwetter и остерн вестерн
и маркес палой листвой заносит первые этажи
твой запах от выдуманного письма переходящий в форте
сводит с ума и время объемлет меня до души моей как вода и мати моя беда
услыши мя господи где санитары твои кирилл и мефодий
услыши мя господи. абонент недоступен. номер заблокирован. навсегда.
ДЕВЯТАЯ
1
убери ее имя господи вычеркни из всех
списков как будто нет ее для земного дня
утром мы сами справимся утром легчайший снег
и тишины серебряная броня
переставляя горы меняя теченье рек
смотрит она сквозь мир за кромешный край
так неотступно будто навек навек
так безоглядно будто прощай прощай...
2
переведи это слово с мертвого на живой
переведи это время с прошлого на теперь
слышишь в крови ревет одинокий зверь
переведи его через улицу дверь закрой
дай ему хлеба черного белого молока
дай ему губы чермные смертному научи
дай ему имя чтобы в земной ночи
звать его окликать из небесного далека...
3
смерть набивает брюхо она голодна
волосы гладить твои шептать чепуху посадить тебя на колени упасть на медвежью доху
гертруда к. открывает рот спускает курок теперь она не одна
волосы гладить твои шептать чепуху целовать тебя в губы шептать чепуху шептать чепуху
гамлет п. перепутав устав насыпает в бокал мышьяку выпивает до дна
целовать тебя в губы шептать чепуху шептать чепуху шептать чепуху
смерть набивает брюхо она голодна
забудь о нас Господи потеряй нас хотя б до утра… там в вишневом снегу тополином пуху...
ДЕСЯТАЯ
1
первая говорит мой то мой совсем никакой душа сквозь кожу видна
явишься с ним засмеют для чего мне такой ведь и без меня будто нет его поживу одна
а моя то моя говорит вторая маленькая смешная с пяточки на носок
переступает горя не знает вот и походит пусть поблажит чуток покривит роток наберет жирок
едут вздыхая косточки перемывая сопя в нулевом трамвае
сетуя привирая перебирая где ухватить кусок каравая забросить сеть
боже какие дуры думает третья смерть
приду заберу обоих приходит и забирает...
2
ходишь бормочешь маменька маменька а она в ответ катманду катманду
полно мой маленький моя маленькая я ведь уже одной ногой по колено нигде нигде
помню омыли меня ключевой водой обернули меня белым облаком в шестьдесят никаком году
время смерти моей подошло к концу к ледяной черте к золотой кутье к подступающей темноте
если там куда я уйду и впрямь темно если это дно черное рядно теневой надир
не грусти мой маленький моя маленькая повторяй корея корея и все пройдет
посмотрите на малых сих сих двоих что сейчас одно нет прекрасней их они меня впустят в мир
одного зовут иоаким другую анна и ждать им неполный год...
3
небо все выше выше все дальше земля земля
мир стал сплошной прорехой не подберешь лоскут
температура времени падает до нуля
утром тебя разбудят но не спасут
встанешь и вновь умрешь в эту жизнь в ее
прелесть и персть что подымут как донный ил
люди и птицы ангелы и зверье
боги и рыбы все кто тебя любил...
p.s. сегодня, 3 июня 2006 года, стало известно: эта подборка Cергея Шестакова "ДЕСЯТЬ СОНАТ ЛЮБВИ И СМЕРТИ" заняла второе место в конкурсе имени Гумилева "Заблудившийся трамвай - 2006". Это дает возможность надеятся, что и в последующие годы лауреатами сего пиитического конкурса станут Поэты.
_______________________
© Сергей Шестаков
serge_shestakov
и вышла в финал, я не знаю, на какое место задвинет ее высокое жюри под председательством Александра Кушнера.
Да-да, именно «задвинет», потому что любой литературный конкурс - это ваш книжный шкаф, где место любой большой неформатной книги - непредсказуемо.
Для многих стихи Сергея Шестакова - неформат.
___________________________________
ДЕСЯТЬ СОНАТ ЛЮБВИ И СМЕРТИ
ВМЕСТО ЭПИГРАФА
“…любовная речь находится сегодня в предельном одиночестве. Речь эта, быть может, говорится тысячами субъектов (кто знает?), но она никем не поддерживаема; она совершенно заброшена среди окружающих речевых данностей: или пренебрегаемая, или обесцениваемая, или высмеиваемая ими… Когда какой-либо дискурс вовлечен подобным образом своей собственной силой в дрейф несвоевременного, вынесен за пределы всякой стадности, ему не остается ничего иного, как быть местом, сколь бы ограниченным оно ни было, некоего утверждения…”
Ролан Барт
ПЕРВАЯ
1
губы медвяны кожа как шелк светла
мята имбирь корица и куркума
а в зеркалах налево синеет мгла
а в зеркалах направо зима зима
ставили время на кон который раз
кости бросали в вечность лови лови
синие боги смерти кого из нас
вы проиграли белым богам любви…
2
в петербурге жить - не веревки вить,
коноплю клевать или просо,
вся-то жизнь на посвист один: фьюить,
вот и ходишь как знак вопроса,
а ответа нет, и черна туга,
все родное и все - пустое,
в Петербурге жизнь дорога, ага,
да почти ничего не стоит...
3
что-то бормочу, шепчу,
голову держу надменно,
словно все мне по плечу,
или даже по колено,
воздух родины, судьба,
захромавшая бескрыло,
прядь, которую со лба
сил откинуть не хватило…
ВТОРАЯ
1
на губах таруса в глазах москва
и куда ни кинь журавлиный клин
и до белых мух только два мазка
госпожа два росчерка господин
на какое небо уводит звук
если смерть и нежность в одной горсти
госпожа а много ль над сердцем вьюг
господин нет счета им не грусти…
2
что-то делать ничего не хочется
третий час в отечестве зима
устаешь от имени и отчества
становясь подобием зерна
только эти круглые черешенки
смуглый сумрак сурик да сурьма
да ладони маленькой черкешенки
все зовут протяжно как зурна…
3
воробьиный почерк торопится прочь с открытки
улететь, чирикнув бессмысленное прости,
что спешу, что поздно, что высохли маргаритки,
что часы разбиты, что синтаксис не в чести,
что в толпе безлюдно, что холодно, что свобода
солоней неволи и тягостней, чем она,
под осенним ветром, когда от звезды у входа
ровно столько света, чтоб видеть, как ночь темна...
ТРЕТЬЯ
1
еще у тьмы и света нет имен
еще предметам не даны названья
еще от яви сон не отделен
и двух божеств невнятны очертанья
еще я мир в лицо не узнаю
еще не больше взгляда ойкумена
где колыбель волшебную мою
качают жизнь и смерть попеременно…
2
по-немецки, а может, на идиш
ночь бормочет, отставив тетрадь,
и не видишь, как из дому выйдешь,
что чирикать, о чем ворковать,
то ли эту промозглую слякоть
рифмовать со слезами опять,
то ли с ветром по-птичьи калякать
и последние крохи клевать…
3
а когда Господь отодвинет лиру,
ты услышишь хлопанье всех дверей,
и звезду Полынь поведут по миру
семь ее печальных поводырей,
и на небе маленькая прореха
разойдется, воздух вбирая весь,
ибо кончилось время для человека,
для всего, чем был он и что он есть…
ЧЕТВЕРТАЯ
1
вот и настало время учиться цветным азам
что ж повторяй усевшись птицей на подлокотник
каждый охотник желает знать где сидит фазан
каждый фазан желает знать где стоит охотник
он то и так запомнит как выгнется голос твой
и поплывут по нежным трепетным оробелым
красный оранжевый желтый зеленый и голубой
синий и фиолетовый ставшие белым белым…
2
эти губы гомер винноцветное море
эти руки овидий глаза эти дант
эти щеки шопен в золотистом миноре
это счастье тибулл вне залогов и дат
им настигнутый при переходе границы
драгоценной державы подумать ли мог
ты о том что однажды такие страницы
перелистывать будет ликующий Бог…
3
потемнели тени остыл песок
молоко свернулось клубком в кувшине
что еще читается между строк
тишина и только она отныне
всю любовь и смерть почтальон развез
даже память кажется нелюдимой
под одной из некогда певчих звезд
до которой ближе, чем до любимой…
ПЯТАЯ
1
синее солнце мое синим веснам вслед
ты уплываешь по синим волнам покуда
синим становится этот небесный свет
бьющий в глазницы из всех закоулков чуда
синие тени ложатся на нас двоих
синее время нас медленно настигает
ночь закипает в синих зрачках твоих
и по ресницам в сердце мое стекает…
2
дюны сосны дожди и ветра черепичные крыши
кирха спит на песчаном холме а Господь еще выше
солнце синие ставни герани песок и вода
время здесь опочило как в бочке дубовой звезда
запах рыбы коптильни рыбацкие лодки герани
солнце синие ставни здесь осы и те лютеране
после мессы неспешно слетают на белый песок
дюны сосны закат целование в лоб и висок…
3
где мой сон мой свет сон-трава одолень-трава
даже если косточку вытряхнешь из рукава
обернуться не сможет ни лебедем ни звездой
лишь бурьяном вздыбленным да лебедой-бедой
оттого и смотришь все чаще не ввысь а вниз
и бормочешь где же ты где же ты отзовись
просто к небу лицом это значит к земле спиной
просто я не с Ним говорю сейчас а с тобой одной…
ШЕСТАЯ
1
в августе ночью столько на небе астр,
весь вертоград усыпан ими по край сетчатки…
спи… нас уже читали сегодня, нас
не занесли пока еще в опечатки,
значит, не время черным твоим щеглам
смерть щебетать на аптечной кривой латыни,
спи - это звезды катятся по щекам
белые, синие, красные, золотые…
2
вот листва вот солнце тоску завесь
вот рука вот сердце держись держись
господин ты рядом я здесь ты здесь
господин а что между нами жизнь
как зрачки небесная известь ест
как на веки давит земная медь
госпожа ты рядом я здесь ты здесь
госпожа а что между нами смерть…
3
журавля прими, отпусти синицу,
свет покуда бел и рука легка,
подними перо, допиши страницу,
не прельстись соблазном черновика,
это просто: небо, земля, цикада,
эрзерум, туман, грибоед в арбе,
это мы, печаль Твоя и отрада,
будем петь хвалу и хулу Тебе…
СЕДЬМАЯ
1
война мир война там в лазоревых кущах хорошо ли тебе князь андрей
или все так же не спится одетому как на парад
summertime now it’s summertime and some summer’s day
небу аустерлица мери поет колыбельную третье столетье подряд
пьер ипохондрик высох как жердь не признал и сам
лев николаевич было да и наташа вылитая одри
особенно когда входит в зал слышишь их щебет по всем лесам
вот они вот они славка щегол синица смотри смотри…
2
черными янтарями в чугунных дольках какое слово еще ты вменишь мне в вину
я похоронил уже стольких что хватило б на маленькую войну
некоторые под землей кто чист а кто в золотой парше некоторые на земле
клавишами для твоего туше жаворонками об одном крыле
думали что смыкаем объятье а это кружил когтябрь
девочка персефона в гранатовом платье повремени полслога полтакта вздохни хотя б
хочешь я стану тем что играешь ты день за днем сон за сном а нет
запечатай мои уста но забудь на ком белым белым белым клином сошелся свет…
3
так вот и будешь петь щебетать шептать
ветру и всем пернатым и всем земным
глядя на море на горькую эту гладь
гладя ладонь бесценную эту кладь
перебирая волны за прядью прядь
щуриться длиться небо цедить и дым
ночью как невод разбухнет от слов тетрадь
но никогда не станет улов твоим…
ВОСЬМАЯ
1
думаешь осень а это энди уорхол пришел с того света
мнется болезный стучит костылями копеечку просит
жалко беднягу маялся целое лето
лето ведь было супом кэмпбелл он лучше пушек
думаешь осень а энди думает зиму выходит проседь
анджей анджей кричала мама останься дескать
господи для чего тебе столько игрушек
мы уже не помещаемся в детской…
2
сегодня второе октября и завтра второе октября
и послезавтра господин макбет лучшие сны приходят когда ты мертв
ворочаются в черепной коробке пока не понимают что все это зря
снятся кому-то другому густые как зимний мед
видишь руки по локоть в осени запах ее не избыть
всем аравийским благовониям бедная моя госпожа
был бы я травяной мешок был бы я волчья сыть
красное небо на нас опускается не спеша…
3
изобрести бумагу проще простого особенно если почерк давно известен
имя цай лунь любимая гексаграмма линь любимый иероглиф чжи
а тут еще осень и donnerwetter и остерн вестерн
и маркес палой листвой заносит первые этажи
твой запах от выдуманного письма переходящий в форте
сводит с ума и время объемлет меня до души моей как вода и мати моя беда
услыши мя господи где санитары твои кирилл и мефодий
услыши мя господи. абонент недоступен. номер заблокирован. навсегда.
ДЕВЯТАЯ
1
убери ее имя господи вычеркни из всех
списков как будто нет ее для земного дня
утром мы сами справимся утром легчайший снег
и тишины серебряная броня
переставляя горы меняя теченье рек
смотрит она сквозь мир за кромешный край
так неотступно будто навек навек
так безоглядно будто прощай прощай...
2
переведи это слово с мертвого на живой
переведи это время с прошлого на теперь
слышишь в крови ревет одинокий зверь
переведи его через улицу дверь закрой
дай ему хлеба черного белого молока
дай ему губы чермные смертному научи
дай ему имя чтобы в земной ночи
звать его окликать из небесного далека...
3
смерть набивает брюхо она голодна
волосы гладить твои шептать чепуху посадить тебя на колени упасть на медвежью доху
гертруда к. открывает рот спускает курок теперь она не одна
волосы гладить твои шептать чепуху целовать тебя в губы шептать чепуху шептать чепуху
гамлет п. перепутав устав насыпает в бокал мышьяку выпивает до дна
целовать тебя в губы шептать чепуху шептать чепуху шептать чепуху
смерть набивает брюхо она голодна
забудь о нас Господи потеряй нас хотя б до утра… там в вишневом снегу тополином пуху...
ДЕСЯТАЯ
1
первая говорит мой то мой совсем никакой душа сквозь кожу видна
явишься с ним засмеют для чего мне такой ведь и без меня будто нет его поживу одна
а моя то моя говорит вторая маленькая смешная с пяточки на носок
переступает горя не знает вот и походит пусть поблажит чуток покривит роток наберет жирок
едут вздыхая косточки перемывая сопя в нулевом трамвае
сетуя привирая перебирая где ухватить кусок каравая забросить сеть
боже какие дуры думает третья смерть
приду заберу обоих приходит и забирает...
2
ходишь бормочешь маменька маменька а она в ответ катманду катманду
полно мой маленький моя маленькая я ведь уже одной ногой по колено нигде нигде
помню омыли меня ключевой водой обернули меня белым облаком в шестьдесят никаком году
время смерти моей подошло к концу к ледяной черте к золотой кутье к подступающей темноте
если там куда я уйду и впрямь темно если это дно черное рядно теневой надир
не грусти мой маленький моя маленькая повторяй корея корея и все пройдет
посмотрите на малых сих сих двоих что сейчас одно нет прекрасней их они меня впустят в мир
одного зовут иоаким другую анна и ждать им неполный год...
3
небо все выше выше все дальше земля земля
мир стал сплошной прорехой не подберешь лоскут
температура времени падает до нуля
утром тебя разбудят но не спасут
встанешь и вновь умрешь в эту жизнь в ее
прелесть и персть что подымут как донный ил
люди и птицы ангелы и зверье
боги и рыбы все кто тебя любил...
p.s. сегодня, 3 июня 2006 года, стало известно: эта подборка Cергея Шестакова "ДЕСЯТЬ СОНАТ ЛЮБВИ И СМЕРТИ" заняла второе место в конкурсе имени Гумилева "Заблудившийся трамвай - 2006". Это дает возможность надеятся, что и в последующие годы лауреатами сего пиитического конкурса станут Поэты.
_______________________
© Сергей Шестаков
serge_shestakov