(no subject)
Вышли с Бо в центр. Бесцельно и не очень желанно, ощущение сродни фильмам про зомби, где они ходят туда, куда привыкли ходить людьми, но уже не помнят зачем. Дали круг, внутри ничего не щелкнуло. Двинули туда, где хорошо всегда - в Посольство. Бац - а оно закрыто; по выходным до 18, мы как-то упустили этот момент (. Но волшебным образом дверь открылась, Чегодаев кивнул, мол, заходите. Под софитами в ожидании звездного часа лежал шмат сала, а нам досталось морошковое варенье и глоток Иремеля. Передали от себя частичку лета для девочек, а сами вышли в зиму, унося с собой тепло в душе.
Проложили путь мимо клуба, в надежде увидеть свет в окнах. И увидели! Там оказался Фред с внуком, успели застать, пообниматься, обсудить что успели сделать за сутки для Снежинки. Говорит, как чувствовал: все топтался, не уходил, чего-то ждал.
И внезапно, очень мимолетно, возникло давно забытое ощущение, что это мой город. Возникло и снова прошло. Эти маленькие островки человечности - остаток того моря любви к Уфе, которое меня окружало раньше - и их настолько мало, что они на контрасте еще раз напомнили: мы с этим городом стали чужими друг другу. Моя любовь осталась таиться в каких-то окраинах, штольнях, заброшках и подворотнях, да и то, скорее это внешнее проявление внутреннего бегства от предлагаемой картины мира. То ли я голлум, то ли солнце светит не так, как прежде - есть у меня теория, но за такое нынче срок дают. Оставлю при себе, как и неверную надежду на возвращение.