(no subject)
Два года назад, я писала про острую боль. Про такую, какая раздирает изнутри до такой степени, что не знаешь, выживешь или нет.
Вот тут третья часть которая заканчивается словами "начало тут вторая часть тут продолжение хотелось бы чтобы не последовало, но скорее всего оно будет, куда ж я денусь-то?"
Ну вот время и пришло. Два года - это для меня такой стандартный мини-цикл для почти чего угодно.
Ну в этом раз все не все так плохо. Я не про острую боль и горе, я скорее про боль в целом.
Мне как-то казалось (хотя отдельно я об этом не задумывалась), что с болью так же как и с любовью - клин клином вышибает, а вот теперь мне кажется, что боль она больше похожа на... тальк.
Ну или на пыль или еще что-то такое. Что само по себе может быть разной степени "вредности" и скорости развития последствий - от ядовитых испарений от которых сразу начинается удушье, и до городской пыли, которую мы не замечаем. Но дело тут не в самой субстанции, а в особенностях легких - они не могу самоочищаться, и выводить то, что в них осело. Например, кровь обновляется, кожа, волосы, почки и печень тоже "выводят", а вот легкие - нет. Тальк с перчаток или детской присыпки, мы не почувствуем, но все что мы когда-либо вдохнули останется с нами навсегда.
Вот так и с душевной болью - она как-то удивительным образом наслаивается и наслаивается, одна на другую, и просто продолжают дальше существовать все слои и уровни вместе.
Вот тут третья часть которая заканчивается словами "начало тут вторая часть тут продолжение хотелось бы чтобы не последовало, но скорее всего оно будет, куда ж я денусь-то?"
Ну вот время и пришло. Два года - это для меня такой стандартный мини-цикл для почти чего угодно.
Ну в этом раз все не все так плохо. Я не про острую боль и горе, я скорее про боль в целом.
Мне как-то казалось (хотя отдельно я об этом не задумывалась), что с болью так же как и с любовью - клин клином вышибает, а вот теперь мне кажется, что боль она больше похожа на... тальк.
Ну или на пыль или еще что-то такое. Что само по себе может быть разной степени "вредности" и скорости развития последствий - от ядовитых испарений от которых сразу начинается удушье, и до городской пыли, которую мы не замечаем. Но дело тут не в самой субстанции, а в особенностях легких - они не могу самоочищаться, и выводить то, что в них осело. Например, кровь обновляется, кожа, волосы, почки и печень тоже "выводят", а вот легкие - нет. Тальк с перчаток или детской присыпки, мы не почувствуем, но все что мы когда-либо вдохнули останется с нами навсегда.
Вот так и с душевной болью - она как-то удивительным образом наслаивается и наслаивается, одна на другую, и просто продолжают дальше существовать все слои и уровни вместе.