Случай в осеннем лесу
Страшны не монстры и чудовища, не вампиры и оборотни, потому что мы знаем, что их нет. Мы знаем, что придуманы они для того, чтобы нас пугать. Страшны привычные обыденные явления, в которых есть элемент необъяснимости. Эта необъяснимость иногда вызывает ужас, озноб, оцепенение. История, которую я сейчас вам расскажу, больше похожа на описание неприятного сна, фантазии или сцены из триллера. Но самое жуткое в ней то, что произошла она в реальности. Более того, произошла она вчера.
Из низкого взлохмаченного неба весь день лил сильный, горьковато пахнущий плесенью осенний дождь. И этот дождь навевал сон на всё живое. Спали нахохлившиеся и как будто бы на что-то обидевшиеся куры под навесом. Дремали, стоя на одной ноге, чуткие гуси во дворе. Вальяжно разметавшись по дивану, спала моя собака. И даже лес за окном, такой же нахохлившийся и такой же обиженный на что-то как куры, спал и бока его лоснились от дождя.
Я ждал, что погода наладится и мы с собакой пойдём гулять, как делаем это каждый день. Но, вечерело, а дождь всё не умолкал. И как бы мне не хотелось, пришлось надевать куртку, будить Леську и идти с ней на прогулку.
Собаку с поводка в этот раз я отпускать не стал, чтобы не промокла насквозь, бегая по кустам. Обычно мы углубляемся на два-три километра в лес, а потом возвращаемся к дому. И вот, примерно в том месте, где нам нужно было развернуться и двинуть в обратный путь, встречается нам сухощавая, немного ссутулившаяся и как будто бы полинявшая, выцветшая старуха в сером плаще и в таком же сером платке, завязанном на подбородке. Увидев нас, она свернула с тропы и исчезла за снулыми кустами ольховника.
Поведение старухи мне показалось странным. Зачем она свернула с тропы? Неужели испугалась нас?
И всё. Странным показалось только это.
Но вот мы дошли до конечной точки нашего маршрута, развернулись и пошли к дому. Стремительно надвигалась ночь, лес потемнел, приобрел ауру таинственности. По-прежнему хлюпал, шуршал, шлёпал босиком по лесу дождь. Берёзы стояли в неглиже, с их веток стекали ручьи. Поднимался от земли запах прокисших листьев, несъедобных грибов и погреба. Изредка то там то сям постанывали умершие, но ещё не сваленные ветром безкорые ели и сосны. Мы с Леськой промокли насквозь. Она рыжим всклокоченным пятном понуро плелась впереди на поводке.
И тут меня словно бы озарило: ведь совсем не то странно, что старуха, испугавшись нас ушла с тропы в лесную чащу. А странно само по себе её присутствие в лесу сейчас - в сильный дождь. Моё присутствие объяснимо - я гуляю с собакой, которой необходимо быть здесь каждый день хотя бы для того, чтобы справить естественные потребности. Если бы не Леська, я ни за что не пошёл бы сейчас в лес. Но что делает в глубине леса вечером в сильный дождь одинокая пугливая старуха? Собирает грибы? Но где корзина, или красноречиво сверкнувшее лезвие кухонного ножа? Что она там искала в дремучей чаще?
И вот, когда я подумал об этом, у меня по телу пробежал озноб. Охватил какой-то неприятный страх за которым, если не управлять им, возникает нечто похожее на Арзамасский ужас Льва Толстого.
Я относительно легко справился со своими эмоциями. Мгновенно совладал с накатившим страхом. Осталось лишь недоумение: что же она там всё-таки делала? Почему свернула с тропы?
И...
была ли она вообще?
Из низкого взлохмаченного неба весь день лил сильный, горьковато пахнущий плесенью осенний дождь. И этот дождь навевал сон на всё живое. Спали нахохлившиеся и как будто бы на что-то обидевшиеся куры под навесом. Дремали, стоя на одной ноге, чуткие гуси во дворе. Вальяжно разметавшись по дивану, спала моя собака. И даже лес за окном, такой же нахохлившийся и такой же обиженный на что-то как куры, спал и бока его лоснились от дождя.
Я ждал, что погода наладится и мы с собакой пойдём гулять, как делаем это каждый день. Но, вечерело, а дождь всё не умолкал. И как бы мне не хотелось, пришлось надевать куртку, будить Леську и идти с ней на прогулку.
Собаку с поводка в этот раз я отпускать не стал, чтобы не промокла насквозь, бегая по кустам. Обычно мы углубляемся на два-три километра в лес, а потом возвращаемся к дому. И вот, примерно в том месте, где нам нужно было развернуться и двинуть в обратный путь, встречается нам сухощавая, немного ссутулившаяся и как будто бы полинявшая, выцветшая старуха в сером плаще и в таком же сером платке, завязанном на подбородке. Увидев нас, она свернула с тропы и исчезла за снулыми кустами ольховника.
Поведение старухи мне показалось странным. Зачем она свернула с тропы? Неужели испугалась нас?
И всё. Странным показалось только это.
Но вот мы дошли до конечной точки нашего маршрута, развернулись и пошли к дому. Стремительно надвигалась ночь, лес потемнел, приобрел ауру таинственности. По-прежнему хлюпал, шуршал, шлёпал босиком по лесу дождь. Берёзы стояли в неглиже, с их веток стекали ручьи. Поднимался от земли запах прокисших листьев, несъедобных грибов и погреба. Изредка то там то сям постанывали умершие, но ещё не сваленные ветром безкорые ели и сосны. Мы с Леськой промокли насквозь. Она рыжим всклокоченным пятном понуро плелась впереди на поводке.
И тут меня словно бы озарило: ведь совсем не то странно, что старуха, испугавшись нас ушла с тропы в лесную чащу. А странно само по себе её присутствие в лесу сейчас - в сильный дождь. Моё присутствие объяснимо - я гуляю с собакой, которой необходимо быть здесь каждый день хотя бы для того, чтобы справить естественные потребности. Если бы не Леська, я ни за что не пошёл бы сейчас в лес. Но что делает в глубине леса вечером в сильный дождь одинокая пугливая старуха? Собирает грибы? Но где корзина, или красноречиво сверкнувшее лезвие кухонного ножа? Что она там искала в дремучей чаще?
И вот, когда я подумал об этом, у меня по телу пробежал озноб. Охватил какой-то неприятный страх за которым, если не управлять им, возникает нечто похожее на Арзамасский ужас Льва Толстого.
Я относительно легко справился со своими эмоциями. Мгновенно совладал с накатившим страхом. Осталось лишь недоумение: что же она там всё-таки делала? Почему свернула с тропы?
И...
была ли она вообще?