О влиянии привязанности на формирование физического и психологического здоровья ребенка.
В части процесса формирования личности младенцы как глина. Каждый рождается с генетическим планом и уникальным набором возможностей. У ребенка есть тело, запрограммированное развиваться определенным образом, но никаких средств для автоматического развития нет. Внутри организма множество систем, связанных друг с другом, но связанных достаточно слабо и часто между ними случаются разногласия. Эти системы взаимодействуют друг с другом посредством электрических и химических сигналов, стремясь сохранить приемлемый уровень возбуждения, постоянно адаптируясь к изменяющимся обстоятельствам - и внешним и внутренним. В самые первые месяцы организм только устанавливает этот самый приемлемый уровень возбуждения, определяет исходное состояние для каждой из систем, которое в дальнейшем этим системам нужно будет поддерживать. Когда же происходящие события вызывают возбуждение системы выше указанного уровня либо опускают их ниже нормы, системы начинают предпринимать действия для восстановления исходного состояния.
Но в самом начале норму нужно определить, и это социальный процесс. Младенец не может сделать это самостоятельно, для установки нормы ему необходимо скоординировать свои системы с теми людьми, которые находятся вокруг него. Дети матерей, находящийся в депрессии, приспосабливаются к низкому уровню стимуляции и привыкают к низкому уровню положительных эмоций. Дети беспокойных матерей могут приходить в состояние перевозбуждения и им будет казаться, что чувства просто вырываются из человека взрывным образом и что с этим ни сам человек, испытывающий эти чувства, ни окружающие ничего сделать не могут (либо они могут пытаться отключить все чувства, чтобы справиться с нахлынувшей волной). Дети, которые получают достаточное внимание, ожидают от окружающих и мира адекватного ответа на свои чувства, а так же помощи в возвращении комфортного состояния в случае избыточного стимулирования. При этом, получая внешнюю помощь, со временем они научатся управлять процессом самостоятельно.
Ранний, младенческий опыт оказывает огромное воздействие на физиологические системы в связи с их незрелостью и тонкостью регулирования. В частности, есть определенные биохимические системы, которые, в случае проблемного раннего опыта, могут сформироваться так, что не смогут участвовать в управлении процессами должным образом. Например, могут быть повреждены механизмы реагирования на стресс, а так же другие процессы управления эмоциями. Даже сам рост мозга, темпы которого наиболее высоки в первые полтора года жизни, может быть нарушен, если условия, в которых он развивается, неблагоприятны.
Чувства новорожденного начинаются с очень базового уровня. Младенец испытывает общее чувство стресса или удовольствия, комфорта или дискомфорта, но различия между ними, их сложность и возможность управления ими пока очень незначительны. В это время пока он полагается на взрослых - для уменьшения дискомфорта и достижении комфорта, он все больше сам постигает этот мир. Разные люди приходят и находятся рядом с ним, запахи, звуки, картинки постоянно меняются, и постепенно начинают формироваться шаблоны, схемы. Постепенно младенец начинает распознавать наиболее повторяющиеся события и свойства и сохраняет их в памяти. Смыслы начинают проявляться тогда, когда ребенок начинает понимать, что принесет тот или иной образ - удовольствие или боль. Самые ранние эмоции в большей степени регулируют то, нужно ли приблизиться к человеку или оттолкнуть его, и эти образы становятся ожиданиями в отношении эмоционального мира, в котором ребенок живет, помогая ему предугадывать, что случится в следующий момент и как лучше реагировать.
Важно отметить, что конечный результат взаимодействия в большей степени зависит от матери или отца, чем от ребенка. Исследования показывают, что даже самые сложные и раздражительные младенцы прекрасно существуют и развиваются в случае, если их родители достаточно отзывчивы и готовы приспособиться к нуждам ребенка.
А вот у ребенка могут быть на самом деле «трудные» родители. Это родители двух типов - родители невнимательные и родители навязчивые. На одном полюсе - если родитель невнимателен- находятся матери с состоянии депрессии, которым очень сложно отвечать на запросы своих детей, они апатичны, погружены в себя, не поддерживают контакт «глаза в глаза» с ребенком, берут его на руки исключительно чтобы переодеть или покормить. Их дети вырабатывают депрессивный способ взаимодействия с другими людьми. На другом полюсе - если родитель навязчив - находятся матери, которые могут так же находиться в депрессии, но они гораздо более злы, даже если эта злость завуалирована. Это более экспрессивные матери, которые в некотором смысле возмущены потребностями ребенка и чувствуют враждебность по отношению к нему. Они могут выражать это отношение к ребенку тем, что берут его на руки резко и грубо или держать холодно и отстраненно. При этом такая мать может быть активно занята ребенком, часто перебивая его младенческие инициативы и не читая его сигналов. Жестокие матери тоже находятся на этом полюсе. Дети таких матерей так же развиваются хуже, не демонстрируют здоровой привязанности к матери, стремятся к эмоциональному избеганию или дезорганизованы в том или ином смысле.
К счастью, большинство родителей инстинктивно проявляют к своему ребенку достаточное количество внимания, чтобы обеспечить ему эмоциональную безопасность. Но вот что оказывается наиболее критично для младенца - степень, в которой родитель или заменяющий его взрослый эмоционально доступен, его присутствие, достаточное для того, чтобы замечать сигналы и регулировать состояние ребенка, - делать то, что ребенок не в состоянии сделать для себя сам.
Жизнь с матерью, которая эмоционально недоступна - по любой причине - оказывает один и те же эффекты на мозг ребенка, как и другие лишения, в том числе полная изоляция. Если ребенок не получает в достаточной мере эмпатичного и настроенного на него внимания - то у него просто не смогут правильным образом сформироваться важные части мозга. Особенно сильно страдает префронтальная зона коры головного мозга, социальный мозг. Эта часть мозга играет важную роль при развитии депрессии - ряд исследований показал, что у людей, страдающих от депрессий, префронтальная зона коры меньше, особенно в левом полушарии.
В физиологическом смысле младенец во многих аспектах не отделим от своей матери. От ее тела. Он зависим от молока, материнское тело помогает ему регулировать сердечный ритм и кровяное давление, обеспечивает иммунную защиту. Его мускульная активность регулируется прикосновениями матери, так же как и уровень его гормонов. Мама согревает своим телом и помогает снизить уровень гормонов стресса, прикасаясь и кормя. Это базовое физиологическое регулирование помогает ребенку выжить. Основная сложность заключается в том, что забота такого рода нужна детям постоянно в течение многих месяцев. Ребенку нужен взрослых, заботливый настолько, что способен полностью идентифицировать себя с ребенком, считать его нужны и потребности своими. Если мать или тот, кто обеспечивает уход за ребенком, не может достичь такого единения и испытывает сложности в замечании и управлении своими чувствами, склонны закреплять эту проблемы регуляции, транслируя ее на следующее поколение, своего ребенка. Такой ребенок не сможет научиться отслеживать изменения собственного эмоционального состояния и эффективно управлять этими изменениями, если его мама или папа не научили его это делать и не делали это за него в раннем детстве. У него может так и не возникнуть понимания, как ему оставаться на плаву в данном состоянии. Или он может вырасти с ощущением, что он и вовсе не должен иметь никаких чувств, раз родители не замечают их или не интересуются ими. Родители должны быть для ребенка своего рода эмоциональными тренерами. С родительской подачи общее ощущение «мне плохо», может разложиться на целый спектр чувств, таких как раздражение, разочарование, гнев, беспокойство, боль и т.п. Младенец и даже более взрослый ребенок не может провести это разделение без помощи взрослого, который уже знает в чем состоят различия.
В том случае, если взрослый - чаще всего мать - не в ладу с собственными чувствами, ей может быть непросто помочь в этом процессе ребенку. Хорошие взаимоотношения требуют разумного баланса между осознанием собственных чувств и отслеживании их проявления у других людей. Они так же зависят от способности терпеть проявления неприятных чувств в моменты их выражения другими людьми. Пожалуй, наиболее распространенная проблема в отношениях возникает при необходимости регулирования так называемых негативных чувств, таких как гнев и враждебность. Если мать не умеет сама комфортно справлять с такими чувствами, ей будет непросто выносить их проявление у ребенка. Она может испытывать сильный стресс и дискомфорт и постараться поскорее избавиться от них, не разбираясь. Дети учатся, что такие чувства надо держать в себе, прятать, отрицать сам факт их появления. Ребенок вынужден контролировать родителя, защищая от своих чувств. Но сами чувства при этом никуда не исчезают, организм находится в смятении - вместо того, чтобы получить помощь в восстановлении комфортного состояния, ребенок понимает, что нет никакой возможности с чувствами справиться. Он пытается подавить их, выключить все чувства сразу, но редко в этом преуспевает. Такой тип привязанности известен под названием «избегающая привязанность».
Другие дети, родители которых не так постоянны в своих реакциях на чувства ребенка - иногда озабочены ими, иногда игнорируют их - вынуждены отслеживать состояние родителя, чтобы найти оптимальный вариант получения обратной связи. Они все время держат свои чувства близко под поверхностью, позволяя им бурлить чуть в стороне до того момента, когда, как им кажется, родитель готов обратить на них внимание. Они так же понимают, что помощи ждать не приходится, вместо того, чтобы подавлять, они выбирают стратегию преувеличения, они все время находятся в состоянии чрезмерного осознания собственных страхов и нужд, что может привести к подрыву их независимости. У таких детей формируется тревожная или амбивалентная привязанность.
Еще один тип привязанности - дезорганизованный. Она формируется в семьях, где много всего неправильно идет с самого начала и нет возможности выработать согласованную защитную позицию. Очень часто родители сами не смогли переработать ошеломившее их в свое время травматическое переживание, такое как тяжелая утрата или жесткое обращение. Они не в состоянии обеспечить исполнения даже базовых родительских обязанностей по защите ребенка и созданию зоны безопасности, из которой можно исследовать мир. Их дети не только испытывают недостаток психологической обратной связи, но и испытывают страх и неуверенность в том, как управлять собственными чувствами в условиях такого давления.
Дети, которые не смогли сформировать надежной стратегии для оперирования эмоциями, не могут переносить охватывающие их чувства и не могут реагировать на них должным образом. Дети с амбивалентной привязанностью готовы с головой погрузиться в сильное выражение собственных чувств безо всякой оглядки на чувства других людей и то, как выражение чувств может влиять на других. Дети с избегающим типом склонны автоматически тормозить эмоции в момент возникновения сильного чувства, чтобы им не пришлось разбираться с тем, с чем они не умеют справляться. Дети с еще более ненадежными привязанностями склонны все время колебаться между этими двумя стратегиями. Они в самом деле испытывают серьезные затруднения в том, как скоординировать свои потребности с их окружением и как обмениваться эмоциональной информацией с другими людьми с пользой для всех сторон. Эти эмоциональные особенности формируются в младенчестве и могут быть оценены уже в возрасте 1 года!
Эмоциональная регуляция учит, как использовать чувства в качестве сигналов, информирующих о необходимых действиях, в частности, необходимых для поддержания взаимоотношений. Внимание к чувствам является жизненно необходимым. Эмоционально защищенный, устойчивый человек несет в себе уверенность, что он будет услышан, и это облегчает задачу его внутреннего контроля. Эта уверенность в других позволяет ему подождать и подумать вместо того, чтобы действовать импульсивно.
Будучи социальными существами, нам необходимо отслеживать состояния других людей в той же степени, что и наши собственные, для того, чтобы поддерживать отношения, от которых мы зависим. Когда мы обращаем пристальное внимание на кого-то, у нас с ним активизируются одни и те же нейроны в мозге. Этот механизм позволяет нам откликаться на чувства друг друга и в определенной степени разделять состояние друг друга.
Сью Герхардт «Как любовь формирует мозг ребенка»
Но в самом начале норму нужно определить, и это социальный процесс. Младенец не может сделать это самостоятельно, для установки нормы ему необходимо скоординировать свои системы с теми людьми, которые находятся вокруг него. Дети матерей, находящийся в депрессии, приспосабливаются к низкому уровню стимуляции и привыкают к низкому уровню положительных эмоций. Дети беспокойных матерей могут приходить в состояние перевозбуждения и им будет казаться, что чувства просто вырываются из человека взрывным образом и что с этим ни сам человек, испытывающий эти чувства, ни окружающие ничего сделать не могут (либо они могут пытаться отключить все чувства, чтобы справиться с нахлынувшей волной). Дети, которые получают достаточное внимание, ожидают от окружающих и мира адекватного ответа на свои чувства, а так же помощи в возвращении комфортного состояния в случае избыточного стимулирования. При этом, получая внешнюю помощь, со временем они научатся управлять процессом самостоятельно.
Ранний, младенческий опыт оказывает огромное воздействие на физиологические системы в связи с их незрелостью и тонкостью регулирования. В частности, есть определенные биохимические системы, которые, в случае проблемного раннего опыта, могут сформироваться так, что не смогут участвовать в управлении процессами должным образом. Например, могут быть повреждены механизмы реагирования на стресс, а так же другие процессы управления эмоциями. Даже сам рост мозга, темпы которого наиболее высоки в первые полтора года жизни, может быть нарушен, если условия, в которых он развивается, неблагоприятны.
Чувства новорожденного начинаются с очень базового уровня. Младенец испытывает общее чувство стресса или удовольствия, комфорта или дискомфорта, но различия между ними, их сложность и возможность управления ими пока очень незначительны. В это время пока он полагается на взрослых - для уменьшения дискомфорта и достижении комфорта, он все больше сам постигает этот мир. Разные люди приходят и находятся рядом с ним, запахи, звуки, картинки постоянно меняются, и постепенно начинают формироваться шаблоны, схемы. Постепенно младенец начинает распознавать наиболее повторяющиеся события и свойства и сохраняет их в памяти. Смыслы начинают проявляться тогда, когда ребенок начинает понимать, что принесет тот или иной образ - удовольствие или боль. Самые ранние эмоции в большей степени регулируют то, нужно ли приблизиться к человеку или оттолкнуть его, и эти образы становятся ожиданиями в отношении эмоционального мира, в котором ребенок живет, помогая ему предугадывать, что случится в следующий момент и как лучше реагировать.
Важно отметить, что конечный результат взаимодействия в большей степени зависит от матери или отца, чем от ребенка. Исследования показывают, что даже самые сложные и раздражительные младенцы прекрасно существуют и развиваются в случае, если их родители достаточно отзывчивы и готовы приспособиться к нуждам ребенка.
А вот у ребенка могут быть на самом деле «трудные» родители. Это родители двух типов - родители невнимательные и родители навязчивые. На одном полюсе - если родитель невнимателен- находятся матери с состоянии депрессии, которым очень сложно отвечать на запросы своих детей, они апатичны, погружены в себя, не поддерживают контакт «глаза в глаза» с ребенком, берут его на руки исключительно чтобы переодеть или покормить. Их дети вырабатывают депрессивный способ взаимодействия с другими людьми. На другом полюсе - если родитель навязчив - находятся матери, которые могут так же находиться в депрессии, но они гораздо более злы, даже если эта злость завуалирована. Это более экспрессивные матери, которые в некотором смысле возмущены потребностями ребенка и чувствуют враждебность по отношению к нему. Они могут выражать это отношение к ребенку тем, что берут его на руки резко и грубо или держать холодно и отстраненно. При этом такая мать может быть активно занята ребенком, часто перебивая его младенческие инициативы и не читая его сигналов. Жестокие матери тоже находятся на этом полюсе. Дети таких матерей так же развиваются хуже, не демонстрируют здоровой привязанности к матери, стремятся к эмоциональному избеганию или дезорганизованы в том или ином смысле.
К счастью, большинство родителей инстинктивно проявляют к своему ребенку достаточное количество внимания, чтобы обеспечить ему эмоциональную безопасность. Но вот что оказывается наиболее критично для младенца - степень, в которой родитель или заменяющий его взрослый эмоционально доступен, его присутствие, достаточное для того, чтобы замечать сигналы и регулировать состояние ребенка, - делать то, что ребенок не в состоянии сделать для себя сам.
Жизнь с матерью, которая эмоционально недоступна - по любой причине - оказывает один и те же эффекты на мозг ребенка, как и другие лишения, в том числе полная изоляция. Если ребенок не получает в достаточной мере эмпатичного и настроенного на него внимания - то у него просто не смогут правильным образом сформироваться важные части мозга. Особенно сильно страдает префронтальная зона коры головного мозга, социальный мозг. Эта часть мозга играет важную роль при развитии депрессии - ряд исследований показал, что у людей, страдающих от депрессий, префронтальная зона коры меньше, особенно в левом полушарии.
В физиологическом смысле младенец во многих аспектах не отделим от своей матери. От ее тела. Он зависим от молока, материнское тело помогает ему регулировать сердечный ритм и кровяное давление, обеспечивает иммунную защиту. Его мускульная активность регулируется прикосновениями матери, так же как и уровень его гормонов. Мама согревает своим телом и помогает снизить уровень гормонов стресса, прикасаясь и кормя. Это базовое физиологическое регулирование помогает ребенку выжить. Основная сложность заключается в том, что забота такого рода нужна детям постоянно в течение многих месяцев. Ребенку нужен взрослых, заботливый настолько, что способен полностью идентифицировать себя с ребенком, считать его нужны и потребности своими. Если мать или тот, кто обеспечивает уход за ребенком, не может достичь такого единения и испытывает сложности в замечании и управлении своими чувствами, склонны закреплять эту проблемы регуляции, транслируя ее на следующее поколение, своего ребенка. Такой ребенок не сможет научиться отслеживать изменения собственного эмоционального состояния и эффективно управлять этими изменениями, если его мама или папа не научили его это делать и не делали это за него в раннем детстве. У него может так и не возникнуть понимания, как ему оставаться на плаву в данном состоянии. Или он может вырасти с ощущением, что он и вовсе не должен иметь никаких чувств, раз родители не замечают их или не интересуются ими. Родители должны быть для ребенка своего рода эмоциональными тренерами. С родительской подачи общее ощущение «мне плохо», может разложиться на целый спектр чувств, таких как раздражение, разочарование, гнев, беспокойство, боль и т.п. Младенец и даже более взрослый ребенок не может провести это разделение без помощи взрослого, который уже знает в чем состоят различия.
В том случае, если взрослый - чаще всего мать - не в ладу с собственными чувствами, ей может быть непросто помочь в этом процессе ребенку. Хорошие взаимоотношения требуют разумного баланса между осознанием собственных чувств и отслеживании их проявления у других людей. Они так же зависят от способности терпеть проявления неприятных чувств в моменты их выражения другими людьми. Пожалуй, наиболее распространенная проблема в отношениях возникает при необходимости регулирования так называемых негативных чувств, таких как гнев и враждебность. Если мать не умеет сама комфортно справлять с такими чувствами, ей будет непросто выносить их проявление у ребенка. Она может испытывать сильный стресс и дискомфорт и постараться поскорее избавиться от них, не разбираясь. Дети учатся, что такие чувства надо держать в себе, прятать, отрицать сам факт их появления. Ребенок вынужден контролировать родителя, защищая от своих чувств. Но сами чувства при этом никуда не исчезают, организм находится в смятении - вместо того, чтобы получить помощь в восстановлении комфортного состояния, ребенок понимает, что нет никакой возможности с чувствами справиться. Он пытается подавить их, выключить все чувства сразу, но редко в этом преуспевает. Такой тип привязанности известен под названием «избегающая привязанность».
Другие дети, родители которых не так постоянны в своих реакциях на чувства ребенка - иногда озабочены ими, иногда игнорируют их - вынуждены отслеживать состояние родителя, чтобы найти оптимальный вариант получения обратной связи. Они все время держат свои чувства близко под поверхностью, позволяя им бурлить чуть в стороне до того момента, когда, как им кажется, родитель готов обратить на них внимание. Они так же понимают, что помощи ждать не приходится, вместо того, чтобы подавлять, они выбирают стратегию преувеличения, они все время находятся в состоянии чрезмерного осознания собственных страхов и нужд, что может привести к подрыву их независимости. У таких детей формируется тревожная или амбивалентная привязанность.
Еще один тип привязанности - дезорганизованный. Она формируется в семьях, где много всего неправильно идет с самого начала и нет возможности выработать согласованную защитную позицию. Очень часто родители сами не смогли переработать ошеломившее их в свое время травматическое переживание, такое как тяжелая утрата или жесткое обращение. Они не в состоянии обеспечить исполнения даже базовых родительских обязанностей по защите ребенка и созданию зоны безопасности, из которой можно исследовать мир. Их дети не только испытывают недостаток психологической обратной связи, но и испытывают страх и неуверенность в том, как управлять собственными чувствами в условиях такого давления.
Дети, которые не смогли сформировать надежной стратегии для оперирования эмоциями, не могут переносить охватывающие их чувства и не могут реагировать на них должным образом. Дети с амбивалентной привязанностью готовы с головой погрузиться в сильное выражение собственных чувств безо всякой оглядки на чувства других людей и то, как выражение чувств может влиять на других. Дети с избегающим типом склонны автоматически тормозить эмоции в момент возникновения сильного чувства, чтобы им не пришлось разбираться с тем, с чем они не умеют справляться. Дети с еще более ненадежными привязанностями склонны все время колебаться между этими двумя стратегиями. Они в самом деле испытывают серьезные затруднения в том, как скоординировать свои потребности с их окружением и как обмениваться эмоциональной информацией с другими людьми с пользой для всех сторон. Эти эмоциональные особенности формируются в младенчестве и могут быть оценены уже в возрасте 1 года!
Эмоциональная регуляция учит, как использовать чувства в качестве сигналов, информирующих о необходимых действиях, в частности, необходимых для поддержания взаимоотношений. Внимание к чувствам является жизненно необходимым. Эмоционально защищенный, устойчивый человек несет в себе уверенность, что он будет услышан, и это облегчает задачу его внутреннего контроля. Эта уверенность в других позволяет ему подождать и подумать вместо того, чтобы действовать импульсивно.
Будучи социальными существами, нам необходимо отслеживать состояния других людей в той же степени, что и наши собственные, для того, чтобы поддерживать отношения, от которых мы зависим. Когда мы обращаем пристальное внимание на кого-то, у нас с ним активизируются одни и те же нейроны в мозге. Этот механизм позволяет нам откликаться на чувства друг друга и в определенной степени разделять состояние друг друга.
Сью Герхардт «Как любовь формирует мозг ребенка»