***
Она лежала, свернувшись в клубок, у входа в копи - маленькая, незаметная среди скал охранница. Солнце мягко прогревало изумрудные бока. Она щурила глаза, глядя на Светило, и чувствовала себя счастливой - не всем доверяли в таком юном возрасте присматривать за, пусть маленькой, но пещерой.
- О-го-го! Э-ге-гей!
Не боимся мы людей!
Мы хранители пещер,
В них сребро и злато.
Постоянно на посту
Находиться надо,
Чтоб никто чужой не смог
Копи обнаружить
И волшебный наш мирок
Молотом разрушить...
- Привет, змейка! Греешься? Смотри, с правой стороны сая люди ходят. Они о наших копях не знают. Но ты будь на страже.
Бригадир гномов улыбнулся, помахал рукой, и 24 ножки дружно потопали в пещеру.
Змейка вспомнила о том, что рассказывала ей бабушка.
…Давным-давно эти места входили в страну рудокопов, Илак. Жизнь волшебных народцев в то время была несладкой. Недра Матушки-Земли разрабатывали, ее тело постоянно подвергалось насилию - скалы дробили молотом, вывозили телегами куски породы, прокладывали пути-дороги к земным богатствам. Серебро, золото, цветные металлы, минералы, драгоценные камни вывозили из-под земли на поверхность тоннами. Ненасытные были люди. Думали о своем благополучии. Их страна процветала, бойко шла торговля, развивались ремесла. Увеличивалась добыча ископаемых - богаче становились илакцы. Но не понимали они, какой ценой достигается их благополучие.
В то время как на поверхности Матушки-Земли в достатке жили люди, подземный мир, как ржа, разъедала разруха. Некогда переливающиеся всеми цветами радуги стены внутреннего пространства Гайи потускнели - кристаллы выдалбливали из породы или вместе с породой выгружали на поверхность. Золото, серебро рекой текли в печи Илака и превращались в монеты, ювелирные изделия, предметы роскоши. А мир подземных элементалов и стихиалей приходил в упадок.
Доставалось и наземным волшебным народцам - вырубались деревья на дрова для печей, редели арчовники - жизненное пространство леших, фей, эльфов скукоживалось, как шагреневая кожа.
Давно это было. Сколько воды в саях утекло…
Змейка вздохнула и поползла на огромный камень, утесом нависавший над входом в пещеру. С него открывался прекрасный вид на Лашкерексай, тропу, уходившую вверх по склонам, заросшим арчовником. По той тропе, переговариваясь и смеясь, шли люди. Они не знали, что с другой стороны Лашкерексая чернеют заброшенные серебряные копи - напоминание о былом величии Илака. И слава Богу...