ОСКОРБЛЕНИЕ ПРОГРЕССОМ, УТЕШЕНИЕ АПОКАЛИПСОМ
http://www.nlobooks.ru/node/5953
Е. Гапова (гендерный социолог из Мичигана) анализирует материал последней книги С. Алексиевич "Время секонд хэнд" с целью найти "общий знаменатель" для объяснения трагического мироощущения её персонажей. Первая часть книги называется называется «Утешение апокалипсисом». Вторая − «Обаяние пустоты». Когда в предыдущих книгах С. Алексиевич люди рассказывают о своём опыте войн и чернобыльской катастрофы, причины их трагедии очевидны и находятся вне самого страдающего человека. В книге "Время секонд хэнд" герои являются жертвами геополитической катастрофы - краха советской системы, распада СССР, экономического кризиса 90-х годов. В их трагическом сознании нет общего взгляда на то, что с ними произошло, нет единодушия в понимании причин происходящего. Их объединяет то, что и сторонники советской модели, и её критики являются страдающими жертвами. И те, и другие ощущают себя проигравшими, а окружающую действительность воспринимают как жестокую и несправедливую. Исследовательский метод Елены Гаповой: "Я предполагаю рассмотреть эти тексты ... как образец моральной философии, способ обсуждения этических вопросов, прежде всего проблемы поиска смысла страдания, осуществляемого советским, а затем постсоветским человеком, задавшимся фундаментальным вопросом: «имеет ли наше существование смысл, либо происходящее с нами является бессмысленным, случайным, абсурдным»?
Смятение и дискомфорт, испытываемый людьми на всём постсоветском пространстве - следствие происходящей здесь "моральной революции". В её основе "лежит трансформация представления о достойном (соответствующем «коду чести») − одной из фундаментальных социальных категорий... Оказавшись «лузерами», многие ощутили себя в ситуации позора, бесчестья, потери смысла." (Е.Гапова).
Трудно не заметить, как это похоже на страдания людей в исламском обществе, столкнувшемся с необходимостью приспосабливать свои архаические "коды чести" к реалиям секулярного постмодерного вестернизированного мира. Защитная реакция в обеих кризисных зонах типологически одинаковая: впадение в архаику и насилие.
Пьер Бурдье указывал на рост ценности символического капитала в постмодерном обществе. Тот факт, что не материальные интересы, а абстрактные нравственные коды оказались в эпицентре постсоветских и постколониальных конфликтов, подтверждает его тезис.
Е. Гапова (гендерный социолог из Мичигана) анализирует материал последней книги С. Алексиевич "Время секонд хэнд" с целью найти "общий знаменатель" для объяснения трагического мироощущения её персонажей. Первая часть книги называется называется «Утешение апокалипсисом». Вторая − «Обаяние пустоты». Когда в предыдущих книгах С. Алексиевич люди рассказывают о своём опыте войн и чернобыльской катастрофы, причины их трагедии очевидны и находятся вне самого страдающего человека. В книге "Время секонд хэнд" герои являются жертвами геополитической катастрофы - краха советской системы, распада СССР, экономического кризиса 90-х годов. В их трагическом сознании нет общего взгляда на то, что с ними произошло, нет единодушия в понимании причин происходящего. Их объединяет то, что и сторонники советской модели, и её критики являются страдающими жертвами. И те, и другие ощущают себя проигравшими, а окружающую действительность воспринимают как жестокую и несправедливую. Исследовательский метод Елены Гаповой: "Я предполагаю рассмотреть эти тексты ... как образец моральной философии, способ обсуждения этических вопросов, прежде всего проблемы поиска смысла страдания, осуществляемого советским, а затем постсоветским человеком, задавшимся фундаментальным вопросом: «имеет ли наше существование смысл, либо происходящее с нами является бессмысленным, случайным, абсурдным»?
Смятение и дискомфорт, испытываемый людьми на всём постсоветском пространстве - следствие происходящей здесь "моральной революции". В её основе "лежит трансформация представления о достойном (соответствующем «коду чести») − одной из фундаментальных социальных категорий... Оказавшись «лузерами», многие ощутили себя в ситуации позора, бесчестья, потери смысла." (Е.Гапова).
Трудно не заметить, как это похоже на страдания людей в исламском обществе, столкнувшемся с необходимостью приспосабливать свои архаические "коды чести" к реалиям секулярного постмодерного вестернизированного мира. Защитная реакция в обеих кризисных зонах типологически одинаковая: впадение в архаику и насилие.
Пьер Бурдье указывал на рост ценности символического капитала в постмодерном обществе. Тот факт, что не материальные интересы, а абстрактные нравственные коды оказались в эпицентре постсоветских и постколониальных конфликтов, подтверждает его тезис.