"Море исчезающих времен"(с)
Мое самое любимое место в "Сто лет одиночества" это когда все в Макондо заболели бессонницей, которая вызвала потерю памяти. И они были вынужденны подписать все предметы, потому что забывали их названия. А потом добавить к названиям и инструкцию по использованию...
И самая любимая фраза: "У входа в город повесили плакат: «Макондо», другой, побольше, установили на центральной улице, он гласил: «Бог есть». "
Главное ведь не забыть самое важное, правда?
Последнее время мне кажется, что в днище моего мира вытащили пробку и вода моей жизни, мое время, все что составляло среду в которой я жила, все что сделало меня, все что я люблю, постепенно, но неуклонно вытекает. Мой мир мелеет. Есть другой, но для его жителей Маркес уже не будет современником, человеком жившем на планет одновременно со мной. Он для них уже будет мертвым классиком...
Я сегодня вспомнила, как в 86-м, мы пришли на ежегодную выставку в ЛДМ и я увидела приклеенный к стеклянной двери листок с машинописным текстом: "Умер Хорхе Луис Борхес"... Не было тогда еще никакого интернета...
Мы в юности смеялись над дурацкой шуточкой "Борхес, Маркес, Кортасар отвечают за базар". Теперь вот не кому ответить.
Я жила в одно время с Львом Гумилевым, Бродским, Павичем, Борхесом, Маркесом и многими другими. И живых все меньше и меньше. Это мое время. Оно уходит. Я люблю его.
И самая любимая фраза: "У входа в город повесили плакат: «Макондо», другой, побольше, установили на центральной улице, он гласил: «Бог есть». "
Главное ведь не забыть самое важное, правда?
Последнее время мне кажется, что в днище моего мира вытащили пробку и вода моей жизни, мое время, все что составляло среду в которой я жила, все что сделало меня, все что я люблю, постепенно, но неуклонно вытекает. Мой мир мелеет. Есть другой, но для его жителей Маркес уже не будет современником, человеком жившем на планет одновременно со мной. Он для них уже будет мертвым классиком...
Я сегодня вспомнила, как в 86-м, мы пришли на ежегодную выставку в ЛДМ и я увидела приклеенный к стеклянной двери листок с машинописным текстом: "Умер Хорхе Луис Борхес"... Не было тогда еще никакого интернета...
Мы в юности смеялись над дурацкой шуточкой "Борхес, Маркес, Кортасар отвечают за базар". Теперь вот не кому ответить.
Я жила в одно время с Львом Гумилевым, Бродским, Павичем, Борхесом, Маркесом и многими другими. И живых все меньше и меньше. Это мое время. Оно уходит. Я люблю его.