21.02 / 6.03 1613 г. всенародным Земским Собором был избран на царство Михаил Феодорович Романов
Избранием на Царство Михаила Романова закончилась смута, наступившая с пресечением рода из дома Ивана Калиты. Смута глубоко потрясла основы Московского государства и сильно уменьшила население от постоянных ратных дел, разбоев, голода и мора. К концу смутного времени Смоленская земля оказалась во власти поляков, а Новгородская - шведов. Царская казна опустела. Смута явилась для Московского государства вместе с тем и великим испытанием...
Она началась в боярских верхах тотчас же после кончины Иоанна IV, и главным ее заводчиком был Борис Годунов - «муж чудный и сладкоречивый», одаренный великой мудростью мира сего, направленной исключительно к достижению своих личных честолюбивых целей. За Годуновым не замедлили встать и другие такие же честолюбцы; одни из них подыскивали царства, другие боярства, третьи дворянства, четвертые свободную и привольную жизнь - забывая о служении родной земле.
После захвата поляками высшей власти в Москве и падения Смоленска, Сигизмунд с торжеством возвратился в Варшаву и праздновал победу над недавно могущественной соседней державой. Но поляки не обратили внимания, что Московское государство было вместе с тем и Церковью верующих, «Третьим Римом», и этот «Третий Рим», незримый для их очей, остался в полной неприкосновенности.
Гетман Жолкевский с недоумением рассказывает в своих «Записках», что при сожжении поляками Москвы и Смоленска многие из москвитян «добровольно бросались в пламя за православную, говорили они, веру», считая, что они делали это под влиянием охватившего их безумия. Он не понял, что кидавшиеся в пламя были одержимы тем безумием, про которое говорит апостол: Будь безумным, чтоб быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1 Кор. 3, 18-19).
Это безумие привело к смерти восьмидесятилетнего святителя Гермогена. Но православные обитатели Московского государства чутко прислушивались к гулко раздававшемуся из подземелья голосу своего духовного отца и укреплялись его пастырским словом в том же безумии.
Конечно, безумны, с точки зрения мудрости мира сего, безпримерная оборона обители Живоначальной Троицы преподобного Сергия, а также письмо соловецкого игумена к королю Карлу IX из сопредельного со шведскими владениями Сумского острога о нежелании видеть иноземца на царстве, написанное после того, как соловецкие иноки отправили свою последнюю серебряную ложку на вспоможение Московскому государству.
Отписки городов друг другу, пересылавшиеся при посредстве «безстрашных людей» по стране, где кишели польские воровские отряды, являются самым драгоценным для нас памятником того же безумия, охватившего обитателей Московского государства... В этом безумии открывается полностью все величие «прямых» русских людей, выступивших на смену «кривых» своих соотечественников для спасения Родины.
«Братия есми и сродницы, понеже от святыя купели святым крещением породихомся и обещахомся веровати во святую и единосущную Троицу, Богу живу, истинну, - писали смоляне господам братьям нашим всего Московского государства, чтобы, - всею землею обще стати за православную крестьянскую веру».
Во множестве городов русские люди единодушно, почти в одних и тех же выражениях, выносили такие же решения и отправляли ратных людей для освобождения Москвы.
После убиения Прокопия Ляпунова дело земских людей, вставших на защиту Отечества, казалось, закончилось полной неудачей. Но наступившее вслед за этим лихолетье вызвало небывалое усиление религиозного чувства русских людей; многие из них сподобились чудесных видений; повсеместно был установлен строгий трехдневный пост, даже и для младенцев.
Наконец, нижегородский посадский человек, Козьма Минин Сухорук, глубоко пораженный явлением ему преп. Сергия и дошедшим до него пастырским призывом святителя Гермогена, «зело оскорбился» бедствиями Родины. Он поднял своим пламеным словом «последних людей» Московского государства, которые, избрав доблестного князя Димитрия Михайловича Пожарского своим вождем, успели, наконец, после многих тяжких трудов очистить Родину от врагов и установить во имя православной веры соглашение с казачеством.
Затем тотчас же приступили к великому общему делу - к избранию Царя-самодержца во исполнение давнего горячего желания всей земли.
21 февраля 1613 г. Великий Земский собор единодушно избрал своим «солнцем праведным, светилом русским» не кого-либо из сильных и мудрых мира сего, подыскивавших царства, а неизвестно где находившегося в то время шестнадцатилетнего Михаила Феодоровича Романова, который был всем дорог как свойственник угасшего царского рода - «по свойству свойственному царскому семени Богом избранный цвет», как внучатый племянник незабвенной царицы Анастасии Романовны, как сын томившегося в польском плену за православную веру Филарета Никитича и как представитель славного боярского рода, давшего целый ряд верных слуг Московскому государству.
По книге А. Нечволодова
«Сказания о Русской земле»
Избрание Михаила Феодоровича Романова
В книге генерала М.К. Дитерихса находим следующие строки.
прим. Странника: цари не людьми избираются. И суду земному они не подлежат, не перед людьми им ответ держать.Осуждение Поммазанника Божия-тяжкий грех.
«К Михаилу Феодоровичу Романову никак нельзя применить определения, что он был „выборный Царь", так как те действия, которые имели место на Земском Соборе 1613 г., совершенно не подходят к понятиям „о выборах", устанавливаемых Правилами и тенденциями современных „гражданских идей"...
Дебаты на Земском Соборе сосредоточивались не на вопросе „кого избрать", а на вопросе „кто может быть Царем на Руси" соответственно тем идеологическим понятиям о власти, которые существовали в то время в русском народе „всея земли". Понятия эти обнимали собой элементы двух порядков - нравственного и религиозного. К числу первых Земским Собором были отнесены: первое: „Царем на Руси может быть только русский"; второе: „Царем может быть только родственник последней династии Ивана Калиты" и третье: „Царем может быть только тот, на ком единогласно сосредоточатся желания „всея земли". Элементы второго порядка, в сущности, доминировавшие над всеми вышеустановленными, определяли божественность взгляда народа на власть: „кого Бог даст", „кого Бог изберет".
Земские люди 1613 г., собравшись на „Обирание" государя, предоставляли „избрать" Царя Господу Богу, ожидая проявления этого „избрания" в том, что о Своем Помазаннике Он вложит в сердца „всех человецех... едину мысль и утверждение"».
Единодушным избранием на царство Михаила Феодоровича был завершен подвиг русских людей для спасения своей Родины, и в этом избрании они полностью проявили все лучшие стороны своего великого сердца.
М. К. Дитерихс. «Убийство Царской
Семьи и членов Дома Романовых
на Урале» - Владивосток, 1922.
УТВЕРЖДЕННАЯ ГРАМОТА
ВЕЛИКАГО ВСЕРОССIЙСКАГО СОБОРА ВЪ МОСКВЕ
ЦЕРКОВНАГО И ЗЕМСКАГО, 1613 ГОДА,
О ПРИЗВАНIИ НА ЦАРСТВО МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА РОМАНОВА
Послалъ Господь Свой Святый Духъ въ сердца всехъ православныхъ христiанъ, яко едиными усты вопiяху, что быти на Владимiрскомъ и Московскомъ и на всехъ Государствахъ Россiйскаго Царства, Государемъ, Царемъ и Великимъ Княземъ всея Россiи Самодержцемъ, Тебе, Великому Государю Михаилу Феодоровичу.
Целовали все Животворный Крестъ и обетъ дали, что за Великаго Государя, Богомъ почтеннаго, - Богомъ избраннаго и Богомъ возлюбленнаго, Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича, всея Россiи Самодержца, за Благоверную Царицу и Великую Княгиню, и за ихъ Царскiе Дети, которыхъ Имъ, Государямъ, впредь Богъ даетъ, души свои и головы положити и служити имъ, Государямъ нашимъ верою и правдою, всеми душами своими и головами.
И иного Государя, помимо Государя Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича, всея Россiи Самодержца; и Ихъ Царскихъ Детей, которыхъ Имъ Государямъ впредь Богъ даетъ, искати и хотети иного Государя изъ какихъ людей ни буди, или какое лихо похочетъ учинити; то намъ боярамъ, и окольничьимъ, и дворянамъ и приказнымъ людямъ, и гостемъ, и детямъ боярскимъ, и всякимъ людямъ на того изменника стояти всею землею за одинъ.
Прочтоша сiю Утвержденную Грамоту на Великомъ Всероссiйскомъ Соборе, и выслушавъ на большее во веки укрепленiе - быти такъ во всемъ потому, какъ въ сей Утвержденной Грамоте писано. А кто убо не похощетъ послушати сего Соборнаго Уложенiя, его же Богъ благослови; и начнетъ глаголати ино, и молву въ людяхъ чинити, то таковой, аще отъ священныхъ чину, и отъ Бояръ, Царскихъ синклитъ, и воинскихъ, или инъ кто отъ простыхъ людей, и въ какомъ чину не буди; по священнымъ правиламъ св. Апостолъ, и Вселенскихъ седми Соборовъ - св. Отецъ, и Поместныхъ; и по Соборному Уложенiю сего изверженъ будетъ, и отъ Церкви Божiей отлученъ, и Святыхъ Христовыхъ Таинъ прiобщенiя; яко раскольникъ Церкви Божiей и всего православнаго христiанства, мятежникъ и разоритель Закону Божiю, а по Царскимъ Законамъ месть воспрiиметъ; и нашего смиренiя и всего освященнаго Собора, не буди на немъ благословенiя отъ ныне и до века. Да будетъ твердо и неразрушимо въ предъидущiя лета, въ роды и роды, и не прейдетъ ни едина черта отъ написанныхъ въ ней.
А на Соборе были Московскаго Государства изо всехъ городовъ Россiйскаго Царства, власти: митрополиты, епископы и архимандриты, игумены, протопопы и весь освященный Соборъ. Бояре и окольничiе, чашники и стольники и стряпчiе, думные дворяне и дiяки и жильцы. Дворяне большiе и дворяне изъ городовъ. Дiяки изъ приказовъ. Головы стрелецкiе, и атаманы казачьи, стрельцы и казаки торговые и посадскiе и великихъ чиновъ всякiе служилые и жилецкiе люди; и изъ всехъ городовъ, всего Россiйскаго Царства выборные люди. (Своеручные подписи)
А уложена и написана бысть сiя Утвержденная Грамота за руками и за печатьми Великаго Государя нашего Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича всея Россiи Самодержца, въ царствующемъ граде Москве, въ первое лето царствованiя его, а отъ сотворенiя мiра 7121-го.