пассионарность - она как огонь...
Зябко нашему народу приходится - мало её осталося.
Чуркобес ныне легко и безнаказанно обижает овец стада Гундяева.
Страшно жарко сделается многим тогда, когда пассионарности в народе опять станет много.
Точка равновесия, она, как всегда, - где-то посерёдке.
Только задержаться на ней почти никому.
И, отнюдь и ах.
Но - не-возможно.
Потому-Што...
Всегда это - процесс
Впервые Лев Гумилев описывает пассионарность в работе «Биосфера и импульсы сознания»,
напечатанной в журнале «Природа» №12 за 1978 год:
Пассионарность
- это характерологическая доминанта, это непреоборимое внутреннее стремление
(осознанное или чаще неосознанное)
к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели,
причем достижение этой цели, как правило, иллюзорной,
представляется данному лицу ценнее даже собственной жизни...
Далее Гумилев и приводит примеры реализации этой самой пассионарности.
Нам сей час актуальна только одна из описанных учёным групп населения.
Группы, активность которой имеет совершенно иной характер,
нежели у обычных - у «гармоничных» человеков.
Эта группа, которую Гумилёв стал называть субпассионариями,
наиболее ярко представлена типажами изгоев и бродяг;
становящимися вдруг знатными кондотьерами, солдатами удачи, дикими гусями.
Они сами по себе они не изменяют МiрЪ и уж точно не сохраняют его.
Они реализуются и существуют достойно только во время и за счёт активации процессов Хаоса.
Они часто играют решающую роль в судьбах этносов, совершая вместе с пассионариями завоевания и перевороты.
В Средние Века такие люди шли в ландскнехты.
Сейчас записываются в ЧВК или Иностранный Легион.
Бегут из контрактников армии РФ.
Не хотят щеголять с сидором за спиною, защищать Газпром и чистить плац.
Хотя в раньшие времена именно они и прирастили Россию Сибирью.
Со всеми её углеводородами.
Этакие казаки-субпассионарии, и при этом, - всегдашнее ништо.
Без чистых пассионариев в наборе если.
Ибо сами по себе бродяги-бродники не могут ни назначить себе достойную Цель,
ни самоорганизоваться.
Максимум, на который они способны, - это тупой и пьяный разбой,
жертвами которого обычно становятся все эти носители нулевой пассионарности.
Овощи, т.е., основная масса населения.
В таком раскладе «бродяги» изначально обречены.
Их рано или поздно выслеживают псы Матрицы и уничтожают.
Как бешеных животных...
Есть соблазн соотнести пассионариев с «героями, ведущими толпу», а «бродяг-солдат» (субпассионариев) назвать «ведомыми»,
но на самом деле механизм явления не столь прост.
Пассионариями в полном смысле слова Гумилёв называл тех людей,
у которых инстинктивные импульсы самосохранения подавлены стремлением к реальной или,
что бывает значительно чаще, иллюзорной Сверхцели.
Деятельность их неизбежно направлена не на самосохранение или достижение короны,
а именно на изменение Мiра.
Хотя заслуга в случае Победы принадлежит вовсе не их стальной воле, а их биологической конституции.
И практицизму соратников-субпассионариев.
Важно не путаться, смешивая названные выше типы внутри этноса:
пассионариев, субпассионариев и основную массу населения с подразделениями сословными или этнографическими.
Пассионарии почти всегда так и путались - делали Дело и уходили.
В топку, в лагеря, в ссылку или отставку.
Уступали место.
Править овощами как обычно оставались сословные легитимные владыки
- интриганы и политиканы.
Наглядный исторический пример.
Пассионарностью обладали злодеи, святые, герои, авантюристы и бунтарские вожди Великой Смуты
- Иван Болотников, казачьи атаманы Трубецкой и Заруцкий, Захар и Прокопий Ляпуновы, Козьма Минин, князь Дмитрий Пожарский, Марина Мнишек, Авраамий Палицын и гетьман Александр Лисовский.
Вокруг каждого из них теснились другие пассионарии, не прославившие себя в веках, но,
как и субпассионарии, нашедшие себе достойное применение по ходу событий.
И толпы - сдвинутых с насиженных мест и увлеченных потоком событий представителей основной массы населения.
Ополчение и его пассионарии победили
- освободили в 1613 году Москву от тогдашней законной власти западэнцев-пассионариев.
Но вскоре отчего-то пассионарное Ополчение усадило на московский трон юного, сугубо непассионарного «Мишу Романова»
Видать за то, что он был «умом ещё зело скуден» но нравом тих,
помех никому поначалу не чинил.
Но был весьма и весьма родовит связями.
Самому митрополиту Московскому, интригану и перелёту - сын родной.
Не был, короче, вьюнош боярский Михаил пассионарием, молился и таился в монастыре.
Как и большинство бояр, оставшихся сидеть при Царе в тогдашней Думе «брады уставя».
После воцарения летом 1613 года Михаила Федоровича Романова
Князю-Рюриковичу Пожарскому было даже пожаловано боярство.
Правда, влиятельным боярином он так и не стал.
Ему более не поручали особенно важных государственных дел.
Служба его ограничивалась второстепенными поручениями.
Более того,
Царь Михаил Федорович Романов вовсе и не упоминал никогда более,
что князь Пожарский сыграл главную роль в освобождении Москвы.
И в венчании боярина Романова на Великое Княжество и Царство Московское.
Чуркобес ныне легко и безнаказанно обижает овец стада Гундяева.
Страшно жарко сделается многим тогда, когда пассионарности в народе опять станет много.
Точка равновесия, она, как всегда, - где-то посерёдке.
Только задержаться на ней почти никому.
И, отнюдь и ах.
Но - не-возможно.
Потому-Што...
Всегда это - процесс
Впервые Лев Гумилев описывает пассионарность в работе «Биосфера и импульсы сознания»,
напечатанной в журнале «Природа» №12 за 1978 год:
Пассионарность
- это характерологическая доминанта, это непреоборимое внутреннее стремление
(осознанное или чаще неосознанное)
к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели,
причем достижение этой цели, как правило, иллюзорной,
представляется данному лицу ценнее даже собственной жизни...
Далее Гумилев и приводит примеры реализации этой самой пассионарности.
Нам сей час актуальна только одна из описанных учёным групп населения.
Группы, активность которой имеет совершенно иной характер,
нежели у обычных - у «гармоничных» человеков.
Эта группа, которую Гумилёв стал называть субпассионариями,
наиболее ярко представлена типажами изгоев и бродяг;
становящимися вдруг знатными кондотьерами, солдатами удачи, дикими гусями.
Они сами по себе они не изменяют МiрЪ и уж точно не сохраняют его.
Они реализуются и существуют достойно только во время и за счёт активации процессов Хаоса.
Они часто играют решающую роль в судьбах этносов, совершая вместе с пассионариями завоевания и перевороты.
В Средние Века такие люди шли в ландскнехты.
Сейчас записываются в ЧВК или Иностранный Легион.
Бегут из контрактников армии РФ.
Не хотят щеголять с сидором за спиною, защищать Газпром и чистить плац.
Хотя в раньшие времена именно они и прирастили Россию Сибирью.
Со всеми её углеводородами.
Этакие казаки-субпассионарии, и при этом, - всегдашнее ништо.
Без чистых пассионариев в наборе если.
Ибо сами по себе бродяги-бродники не могут ни назначить себе достойную Цель,
ни самоорганизоваться.
Максимум, на который они способны, - это тупой и пьяный разбой,
жертвами которого обычно становятся все эти носители нулевой пассионарности.
Овощи, т.е., основная масса населения.
В таком раскладе «бродяги» изначально обречены.
Их рано или поздно выслеживают псы Матрицы и уничтожают.
Как бешеных животных...
Есть соблазн соотнести пассионариев с «героями, ведущими толпу», а «бродяг-солдат» (субпассионариев) назвать «ведомыми»,
но на самом деле механизм явления не столь прост.
Пассионариями в полном смысле слова Гумилёв называл тех людей,
у которых инстинктивные импульсы самосохранения подавлены стремлением к реальной или,
что бывает значительно чаще, иллюзорной Сверхцели.
Деятельность их неизбежно направлена не на самосохранение или достижение короны,
а именно на изменение Мiра.
Хотя заслуга в случае Победы принадлежит вовсе не их стальной воле, а их биологической конституции.
И практицизму соратников-субпассионариев.
Важно не путаться, смешивая названные выше типы внутри этноса:
пассионариев, субпассионариев и основную массу населения с подразделениями сословными или этнографическими.
Пассионарии почти всегда так и путались - делали Дело и уходили.
В топку, в лагеря, в ссылку или отставку.
Уступали место.
Править овощами как обычно оставались сословные легитимные владыки
- интриганы и политиканы.
Наглядный исторический пример.
Пассионарностью обладали злодеи, святые, герои, авантюристы и бунтарские вожди Великой Смуты
- Иван Болотников, казачьи атаманы Трубецкой и Заруцкий, Захар и Прокопий Ляпуновы, Козьма Минин, князь Дмитрий Пожарский, Марина Мнишек, Авраамий Палицын и гетьман Александр Лисовский.
Вокруг каждого из них теснились другие пассионарии, не прославившие себя в веках, но,
как и субпассионарии, нашедшие себе достойное применение по ходу событий.
И толпы - сдвинутых с насиженных мест и увлеченных потоком событий представителей основной массы населения.
Ополчение и его пассионарии победили
- освободили в 1613 году Москву от тогдашней законной власти западэнцев-пассионариев.
Но вскоре отчего-то пассионарное Ополчение усадило на московский трон юного, сугубо непассионарного «Мишу Романова»
Видать за то, что он был «умом ещё зело скуден» но нравом тих,
помех никому поначалу не чинил.
Но был весьма и весьма родовит связями.
Самому митрополиту Московскому, интригану и перелёту - сын родной.
Не был, короче, вьюнош боярский Михаил пассионарием, молился и таился в монастыре.
Как и большинство бояр, оставшихся сидеть при Царе в тогдашней Думе «брады уставя».
После воцарения летом 1613 года Михаила Федоровича Романова
Князю-Рюриковичу Пожарскому было даже пожаловано боярство.
Правда, влиятельным боярином он так и не стал.
Ему более не поручали особенно важных государственных дел.
Служба его ограничивалась второстепенными поручениями.
Более того,
Царь Михаил Федорович Романов вовсе и не упоминал никогда более,
что князь Пожарский сыграл главную роль в освобождении Москвы.
И в венчании боярина Романова на Великое Княжество и Царство Московское.
Click to view