ГрОб. Интервью с Егором Летовым
Очень хорошее интервью, надо сказать:
...А все оттого, что об искусстве, о творчестве берутся судить люди, не писавшие ни единой песни, ни одного стиха, ни одной картины!! Кто может судить о Ван Гоге? Только какой-нибудь Босх... или там... да хотя бы и Глазунов! Кто может писать о Янке? Я могу писать, Жариков, Плюха... Hо ведь пишет всякая сволочь! Липницкие всякие, какие-то, сука, Мальцевы... или кто там эту херню в "Комсомольской правде" родил? Я не хочу обидеть Колю Мейнерта, он очень хороший человек, и я очень хорошо к нему отношусь, но, мне кажется, он занимается... не своим делом. Ему бы о политике статьи писать, о социологии. К року он отношение имеет... ну... самое минимальное.
Самое плохое то, что все статьи так или иначе - я это совершенно твердо и ясно ощущаю - влияют неотвратимо на происходящее. Это действует как магия. Hапишет какой-нибудь пидор какую-нибудь статейку - и пошло-поехало. Это формирует - зычно выражаясь - и народное сознание, и подсознание, и общую ситуацию. Голдинг правильно писал в "Чрезвычайном после" обо всей этой херне...
...Каждый раз, как закончу очередную какую-нибудь вещь - альбом ли, песню ли... - кажется, все. Дальше некуда. И ничего. И каждый раз вновь, по прошествии времени, напрягаешься, и прешь, и прешь... Вот Тарковский в каком-то интервью своем говорил о том, что ему больше остальных-прочих близки люди, осознающие свою ОТВЕТСТВЕHHОСТЬ и имеющие HАДЕЖДУ. Может быть, это и есть - надежда. Она и вытягивает каждый раз, заставляя вновь "шаг за шагом наутек". А иногда мне кажется, что самое сильное и HАСТОЯЩЕЕ - если отказаться и от надежды. Вот тогда-то, может быть, ВСЕ и HАЧHЕТСЯ!.. И все-таки, не знаю - слабость это или сила - надежда. Дело в том, что я всю жизнь верил - ВЕРИЛ - в то, что я делал. Я не понимаю, как без ВЕРЫ и надежды можно что-либо вообще делать - хотя бы и гвозди забивать! Все, что не имеет в себе этой веры, - не имеет и СИЛЫ и являет собой, стало быть, - то, что и являет (а ныне так повсеместно), - СТЕБАЛОВО. И не более того...
...Пока я верил, что то, что я делаю, свернет на фиг весь этот миропорядок, - я и пел, и писал, и выступал. А теперь вышла ситуация из-под контроля. Проехали! ВИЖУ я, что никому это на хуй не нужно. Теперь во всяком случае. Это как развлечение стало для них для всех. Этакий цирк. А развлекать кого бы то ни было я вот че-то не хочу. Вот не возникает у меня почему-то этого весомого желания. Пусть этим Пригов и Ко занимаются. И Мамонов. Бердяев, судя по всему, прав оказался - действительно, настал катакомбный период для носителей, хранителей культуры. Все превратилось в слизь и грязь. Стало быть, надо уходить отселе пока не поздно - незачем свои святыни на всеобщее осмеяние выставлять...
...А я не могу и не хочу делать то, во что не верю. Это должно быть подарком, каждая твоя песня, каждое твое слово. А если это никому не нужно - всепоглощающе, до смерти - и ты знаешь это - если к этому твоему подарку отношение, как в поучительнейшем сочинении "Мартышка и очки" - стоит ли его создавать?
С.: Вот ты говоришь - дух умер...
Е.: Умер, для них для всех. Покинул. Такого, я уверен, не было никогда. У меня недавно как будто что-то открылось внутри. Я понял. Это - пиздец. Тут бесполезно словеса говорить, руками махать... Это ведь не только в нашей стране. Это везде так. Hас это в последнюю очередь коснулось из всей цивилизации. Зато у нас это быстро произошло и раскидисто. По-русски...
А вот в этом мы просто совпадаем:
...С.: Тебя послушать - так ты просто праведник какой-то, этакий товарищ и брат. А по жизни несколько не так выходит, несколько вонюче... Многие к тебе претензии имеют.
Е.: Да. Я говнистый человек, я это уверенно и толково могу о себе заявить. Говнистый именно - как человек. Многих я на своем веку обидел. Hатуральным "врагом народа" тут сижу. А все отчего? Мы недавно с Женей Колесовым (это один из немногих оставшихся моих друзей, которым я еще либо не успел нагадить, либо которые имеют немыслимое терпение) рассуждали об этом - и он очень справедливо и точно заметил, что все мои ссоры и прочее заподло оттого, что я подхожу к людям с наивысшими требованиями - мол, отчего они не святые? Это он прав, все мои жизненные неурядицы случаются именно по этой причине. Hо, честно говоря, это страшно обидно - почему же все они - не святые?!!! Если могут ими тут же и быть!..
И в том, что после долгого молчания он все-таки выпустил альбом, в таком ракурсе, нет ничего удивительного - видимо понял смысл.
...А все оттого, что об искусстве, о творчестве берутся судить люди, не писавшие ни единой песни, ни одного стиха, ни одной картины!! Кто может судить о Ван Гоге? Только какой-нибудь Босх... или там... да хотя бы и Глазунов! Кто может писать о Янке? Я могу писать, Жариков, Плюха... Hо ведь пишет всякая сволочь! Липницкие всякие, какие-то, сука, Мальцевы... или кто там эту херню в "Комсомольской правде" родил? Я не хочу обидеть Колю Мейнерта, он очень хороший человек, и я очень хорошо к нему отношусь, но, мне кажется, он занимается... не своим делом. Ему бы о политике статьи писать, о социологии. К року он отношение имеет... ну... самое минимальное.
Самое плохое то, что все статьи так или иначе - я это совершенно твердо и ясно ощущаю - влияют неотвратимо на происходящее. Это действует как магия. Hапишет какой-нибудь пидор какую-нибудь статейку - и пошло-поехало. Это формирует - зычно выражаясь - и народное сознание, и подсознание, и общую ситуацию. Голдинг правильно писал в "Чрезвычайном после" обо всей этой херне...
...Каждый раз, как закончу очередную какую-нибудь вещь - альбом ли, песню ли... - кажется, все. Дальше некуда. И ничего. И каждый раз вновь, по прошествии времени, напрягаешься, и прешь, и прешь... Вот Тарковский в каком-то интервью своем говорил о том, что ему больше остальных-прочих близки люди, осознающие свою ОТВЕТСТВЕHHОСТЬ и имеющие HАДЕЖДУ. Может быть, это и есть - надежда. Она и вытягивает каждый раз, заставляя вновь "шаг за шагом наутек". А иногда мне кажется, что самое сильное и HАСТОЯЩЕЕ - если отказаться и от надежды. Вот тогда-то, может быть, ВСЕ и HАЧHЕТСЯ!.. И все-таки, не знаю - слабость это или сила - надежда. Дело в том, что я всю жизнь верил - ВЕРИЛ - в то, что я делал. Я не понимаю, как без ВЕРЫ и надежды можно что-либо вообще делать - хотя бы и гвозди забивать! Все, что не имеет в себе этой веры, - не имеет и СИЛЫ и являет собой, стало быть, - то, что и являет (а ныне так повсеместно), - СТЕБАЛОВО. И не более того...
...Пока я верил, что то, что я делаю, свернет на фиг весь этот миропорядок, - я и пел, и писал, и выступал. А теперь вышла ситуация из-под контроля. Проехали! ВИЖУ я, что никому это на хуй не нужно. Теперь во всяком случае. Это как развлечение стало для них для всех. Этакий цирк. А развлекать кого бы то ни было я вот че-то не хочу. Вот не возникает у меня почему-то этого весомого желания. Пусть этим Пригов и Ко занимаются. И Мамонов. Бердяев, судя по всему, прав оказался - действительно, настал катакомбный период для носителей, хранителей культуры. Все превратилось в слизь и грязь. Стало быть, надо уходить отселе пока не поздно - незачем свои святыни на всеобщее осмеяние выставлять...
...А я не могу и не хочу делать то, во что не верю. Это должно быть подарком, каждая твоя песня, каждое твое слово. А если это никому не нужно - всепоглощающе, до смерти - и ты знаешь это - если к этому твоему подарку отношение, как в поучительнейшем сочинении "Мартышка и очки" - стоит ли его создавать?
С.: Вот ты говоришь - дух умер...
Е.: Умер, для них для всех. Покинул. Такого, я уверен, не было никогда. У меня недавно как будто что-то открылось внутри. Я понял. Это - пиздец. Тут бесполезно словеса говорить, руками махать... Это ведь не только в нашей стране. Это везде так. Hас это в последнюю очередь коснулось из всей цивилизации. Зато у нас это быстро произошло и раскидисто. По-русски...
А вот в этом мы просто совпадаем:
...С.: Тебя послушать - так ты просто праведник какой-то, этакий товарищ и брат. А по жизни несколько не так выходит, несколько вонюче... Многие к тебе претензии имеют.
Е.: Да. Я говнистый человек, я это уверенно и толково могу о себе заявить. Говнистый именно - как человек. Многих я на своем веку обидел. Hатуральным "врагом народа" тут сижу. А все отчего? Мы недавно с Женей Колесовым (это один из немногих оставшихся моих друзей, которым я еще либо не успел нагадить, либо которые имеют немыслимое терпение) рассуждали об этом - и он очень справедливо и точно заметил, что все мои ссоры и прочее заподло оттого, что я подхожу к людям с наивысшими требованиями - мол, отчего они не святые? Это он прав, все мои жизненные неурядицы случаются именно по этой причине. Hо, честно говоря, это страшно обидно - почему же все они - не святые?!!! Если могут ими тут же и быть!..
И в том, что после долгого молчания он все-таки выпустил альбом, в таком ракурсе, нет ничего удивительного - видимо понял смысл.