Так что же настойчиво и часто манит и зовет нас в печальный край изгнания поэта? Не предметы помещичьего быта, не восстановленный после пожара домик Пушкина и поместье Осиповых-Вульф и даже не аллея Анны Петровны Керн.
Что ищем мы незыблемого, постоянного, того, что видел Пушкин?
В Фонтанном Доме, в квартире Блока на Пряжке, в доме Чехова, везде, где обитали дорогие сердцу люди, мы ищем их беглого взгляда из окна.
- Кто? Пущин приехал!
И бегом босиком на крыльцо.
И Сороть, и Кучане все те же, текут, плывут себе мирно и спокойно, как и два века назад.
Мой первый друг, мой друг бесценный!
И я судьбу благословил,
Когда мой двор уединенный,
Печальным снегом занесенный,
Твой колокольчик огласил.
Пророческий дар Пушкина надиктовал ему строки:
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать.
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Вечная краса, на которую смотрел он, притягивает и наши взоры.
И "милый предел" он тоже выбрал себе сам.
Пора и нам положить цветы на могилу в ограде Святогорского монастыря.