Как всё начиналось...
Утро 11 октября 1999 года в Санкт-Петербурге выдалось туманным. В такую погоду впору спеть романс на стихи Тургенева: «Утро туманное, утро седое...» Прошло почти четверть века, но ни время, ни лица не забываются. Наоборот, отдельные моменты отпечатываются в памяти, будто это происходило совсем недавно.
В июне на Средней Рогатке начали строить храм Рождества Христова. Одновременно возводили церковь преподобного Сергия Радонежского на острове. Видимо, поэтому именно 11 октября решили провести первый молебен и заложить памятную плиту в основание алтарной стены. В этот день Православная Церковь чтит память родителей преподобного Сергия, преподобных Кирилла и Марии.
К назначенному сроку успели выложить на полутораметровую высоту часть стен и абсиду, - полукруглый алтарный выступ. Днём раньше я с напарником подготовили нишу под закладку плиты. Чтобы успеть к сроку, все работали в буквальном смысле, как сто китайцев. Деревянный помост, - с него планировали опускать в нишу плиту, собирали уже утром. В тумане на всю округу разносился стук молотков вкупе с эмоциональными командами нашего главного строителя Павла Павловича. Послышалось молитвенное пение. Священники, дьяконы, семинаристы с хоругвями, за ними церковный люд уже заходили на территорию, они словно выплывали из тумана, а наши плотники ещё забивали последние гвозди в помост. Серое небо сплошь покрыто тучами, казалось, вот-вот пойдёт дождь.
Церковный клир и часть народа расположились на месте будущего алтаря. Остальные устроились с внешней стороны абсиды рядом с помостом, чтобы лучше видеть закладку. Кинооператор с питерского канала поставил штатив с камерой прямо на верхний ряд кирпичей.
Молебен начался. Народ привычно крестился, телевизионщик скучал, видимо, ждал основного действа. На улице около восьми градусов тепла, но сырая и промозглая погода давала о себе знать. Небо будто осердилось на людей, рассеивая вокруг серую хмарь. Молебен обычно идёт минут двадцать; мне казалось, что прошло уже полчаса. Вот уже прочитан отрывок из Евангелия, и настоятель отец Адриан начал перечислять в молитве имена святых: «...святителей, Василия Великаго, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго, иже во святых отца нашего Николая, архиепископа Мирликийскаго, чудотворца...»
Как вдруг! Яркие солнечные лучи озарили молящихся. Я глянул вверх. Небо плотно затянуто тучами, и только в узенькой полоске между облаков искрилось солнышко. Народ заулыбался, ещё бы, - хороший знак! Вспомнилось, как я пару месяцев назад заложил первые десять кирпичей на фундамент абсиды. Посёк мелкий дождичек, минуты через три прекратился. А на небе ни облачка, сплошная синева. Конечно, подобные случаи можно назвать совпадениями. За последние двадцать три года много их у меня было.
Молебен закончился неожиданно, народ засуетился. На помост взгромоздились наш ктитор Юрий Григорьевич, губернатор Санкт-Петербурга Владимир Анатольевич с помощником, рядом с ним встал мальчишка лет двенадцати в очках, видимо, чей-то отпрыск. И я, конечно. Прислонённая к абсиде плита уже стояла на помосте. На ней выбиты слова, посвящённые данному событию. Указаны имена настоятеля, ктитора, губернатора и дата закладки.
Отец Адриан сказал несколько слов, стоящий рядом со мной телевизионщик встрепенулся, губер с нашим ктитором приподняли закладную плиту. Опускали её аккуратно, у Григорича, - так мы зовём своего начальника, - от натуги побагровела шея; тяжёлый, стало быть, камушек. Наступила тишина.
- Григорович, помочь? - Это Павел Павлович не выдержал.
Народ развеселился. Григорич кивнул моему напарнику, тот подкинул мне ведро с раствором. Я закрыл нишу куском оцинковки. Через три минуты с помощью Владимира Анатольевича я заложил нишу кирпичами. Кинооператор с явным удовольствием снимал нашу работу, ещё бы, - губернатор Санкт-Петербурга лично участвует в возведении православного храма! Впоследствии это превратилось в традицию. Все, кого приглашал Григорич из своих знакомых и друзей, как то - жертвователей, чиновников, питерских артистов, руководство футбольной команды Локомотив, и прочих, и прочих, - укладывали в строящуюся церковь по три кирпича.
До первой литургии оставалось ещё долгих четыре года. Забавно, но с чьей-то лёгкой руки, везде пишут, что храм построен в 2000 году. Как-то работник прихода сострил:
- Сейчас все пишут. И даже я.
В период строительства возникли неожиданные проблемы. Новый храм с небольшими изменениями должен быть похож на церковь великомученика и Победоносца Георгия в селе Ложголово Ленинградской области. Сохранились чертежи, проект вели специалисты предприятия «Каменное зодчество». Но что-то пошло не так. Посреди лета стройка встала. Возможно, изменения в чертежах нарушили каноничность архитектуры храма? Нам толком причину не говорили. Начальник привлёк к работе псковского архитектора Андрея Лебедева, он проектировал Сергиевскую церковь на острове. Два дня Андрей ходил по всей территории, делал наброски. В дальнейшем строили по новым чертежам. В результате Рождественский храм венчают 17 куполов. Я краем уха слышал, что Лебедев «вытащил» храм. Заканчивали строительство уже под его руководством.
У нас принято ругать строителей за всевозможные косяки. Впрочем, кого только не принято у нас ругать. Несмотря на различные сложности вот уже восемнадцать лет в храме Рождества Христова возносятся молитвы. В Санкт-Петербурге появились ещё два храма с таким названием. До революции их было восемь.
Не раз встречал возмущённые комментарии прохожих о строительстве церквей:
- Зачем вы их строите? Жили без церкви и дальше проживём!
Один агрессивный мужичок даже пригрозил:
- Стройте, стройте, всё равно взорвём!
Действительно, зачем в церковь ходить, если потом на могиле лопух вырастет?
На подобные базаровские роптания лучше всего ответил архимандрит Мелхиседек, настоятель храмов в Ясенево:
- По слову Оптинских старцев: «Делай то, что должно, и будет то, что будет, а будет то, что Бог даст». Если ты не делаешь, что должен, - то откуда будет то, что Бог даст? Бог дает на почву, подготовленную тобой. Дождём заведует Бог, но зерно посеять и вспахать, сорняки выполоть - должен ты. Сами растут, без всякого труда, - крапива и лопух.