НА ВОДАХ И ПОД БУХЛОМ
МОЯ ХАКАСИЯ. СТРАНСТВИЯ РАСПИЗДЯЯ
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Глянув на часы, я увидел, что идёт уже одиннадцатый час дня (а надо упомянуть, что хакасское время на час отличается от кузбасского - в сторону увеличения), запаниковал и завопил, что мы теряем драгоценное время отдыха на берегу озера. Спутники мои поворчали, но всё-таки поднялись и умылись, на скорую руку позавтракали - кто одноразовой лапшой, а кто и быстрорастворимой картошкой, - собрали в пакеты пляжное барахлишко и попиздовали на Шира.
РЕКОГНОСЦИРОВКА НА МЕСТНОСТИ
Да, не самый лучший день мы выбрали для того, чтобы бросить нюхать клей!
Вопреки июлю, вокруг было пасмурно, сыро и прохладно. Видимо, наш седой боевой капитан по пьянке херово выебал вчера свою старуху-шаманку, и та отказалась общаться с духами Хакасии на предмет улучшения погоды. Но что ж теперь: приехать на знаменитое озеро - и не окунуться в него?
Нестройной вереницей мы выбрались за ворота усадьбы Марселя и принялись искать путь к Шира в круговерти хаотично настроенных на склоне холма избушек. Видно было, что во всех дворах гнездятся отдыхающие: там уже дымили мангалы, ходили пузатые дядьки, посасывая бутылочное пиво, и вопили плоды любви, вырвавшиеся на волю. Повсюду на узких улочках торчали бибики с номерами окрестных регионов. Преобладали, натюрлих, 19-й и 24-й, хватало вездесущих 54-х, изредка встречались 70-е и родимые 42-ые.
Двигаясь к озеру, я отметил, как мало изменилось на его берегах со времён миллионщика Цибульского: дороги в посёлке Жемчужный - откровенно сраные, из культурных учреждений обнаружился только рынок, а сколько-нибудь развитая инфраструктура отдыха отсутствует. Прибывающие на отдых граждане, как правило, размещаются на постой у местных обывателей, которые только и существуют весь остальной год за счёт навара, полученного ими в летний сезон. Самые нищие и самые романтичные отдыхающие разбивают палатки на специально огороженных территориях, которые толком не обеспечены ни питьевой водой, ни сортирами. И лишь кое-где начинают возникать частные турбазы - новые, качественно отстроенные, с достойным уровнем комфорта, но, бля, дорогие по стоимости проживания. Если дело пойдёт такими темпами, ещё лет через сто, глядишь, и Жемчужный станет Нью-Васюками.
По тропинке мы спустились к берегу и нашли место, более-менее свободное от травы, которой густо заросла вся прибрежная территория. Местами из зелени торчали палатки с валяющимися рядом дикарями. Мы распластали на сырой земле принесённые одеяла и живописно распластались на них сами. Бабёнки наши предусмотрительно прихватили на озеро ещё пару тетрапаков с вином, потому как иного варианта согреться не было: погода не шептала. На радостях дерябнули из пластиковых стаканчиков белого полусладкого. Кроме нашей компашки идиотов никого не было на пляже, если это можно назвать пляжем: узкая полоска песка между кромкой воды и зарослями травы.
ПО ВОДЕ, АКИ ПОСУХУ
По причине пасмурной погоды озёрный пейзаж был подёрнут дымкой, так что даже противоположный берег Шира едва различался вдали. Порывистый ветер гнал к берегу волны, почти морские. Я незамедлительно решил омыть свои чресла в воде знаменитого озера и распрягся.
Но меня опередил 14-летний Дениска, который уже летел к воде и плюхнулся в неё, подняв фонтан брызг. Высокий и тощий, малец безвылазно плавал и нырял в озёрных водах, как дельфин, не менее часа, наверно, пока его губы не начали походить на сливы. Вообще с Дэном мы скорешились сразу: он забил на мой возраст и иначе как «ты» и «дядька Сергофан» ко мне не обращался.
Следом и я пошёл покорять Шира. Забрёл в озеро примерно по яйца и подождал, пока меня сфоткают в сей исторический момент. Вода, сука, была холодной не по-июльски. Тем не менее, я с удовольствием погрузился в неё и поплыл к видневшимся невдалеке сине-красным буйкам. Буйки при ближайшем рассмотрении обернулись всего лишь пластиковыми бутылками из-под пива, которые раскрасили неведомые и невидимые ширинские спасатели.
Озёрная вода на вкус оказалась горько-солёной. Не морская, конечно, но приятного тоже мало. Для питья или приготовления пищи она стопудово не годилась. Надо сказать, что в дореволюционное время воду отдыхающим и местным прачкам доставлял семейный клан татар Ториновых: живительную влагу в бочках они возили на лошадях из колодцев или из пресноводного озера Иткуль, которое находится всего в трёх километрах от Шира. За воду татарская мафия в сезон драла с курортников от семидесяти копеек до рубля с человека. Только в начале XX века от Иткуля был проложен водопровод, «сработанный ещё рабами Рима», которым всё население Жемчужного пользуется до сих пор.
И вот ведь какая загадка природы, блядский рот! Иткуль располагается совсем рядышком с Шира, но на сто метров выше по рельефу, и вода в нём - пресная. Как так вышло у тебя, природа? Кстати, я слышал, что в Иткуле водится туча всякой вкусняцкой рыбы - лещ, окунь, пелядь и серебристый карась, - вот только выловить её из озера не получится: Иткуль входит в состав государственного природного заповедника «Хакасский», так что пойманным браконьерам суровые егеря засовывают удилища в жопу по самые гланды. Впрочем, на рынке в Жемчужном мне довелось увидеть сразу несколько лотков, с которых успешно продаётся запретная иткульская рыбка. Общеизвестно, что издавна суровость законов Российской империи напрочь нивелируется похуизмом её граждан.
Пока я размышлял о загадках местных озёр, в воду полезли и Санька с Виталькой. Однако купание их не впечатлило, и уже минут через пять мужики приплясывали на берегу, клацая зубами. У Саньки ещё с армейских времён на животе был набит портак «Емк. 10 л.», так сейчас от холода это произведение безымянного кольщика съёжилось до понятной лишь шахматистам надписи «Е1». Более самцы в озеро не совались, а плотно припали к тетрапакам, согревая свою блатную кровь.
Я же увидел выступающий над водой, метрах в ста от берега, странный столбик из камней, которого быть в этом месте не могло - глубина всё-таки! Как пытливый исследователь, я попёрся в том направлении и таки выяснил природу феномена: глубина озера здесь резко снижалась до полуметровой, и на дне, хорошо видимая под водой, тянулась узкая гряда камней, об один из которых я очень даже чувствительно ударился ногой. А столбик из камней выстроили такие же дебильные, как и я, отдыхающие - от безделья.
Решив продолжить традицию и усугубить чью-нибудь шизофрению, я тоже уложил поверх столбика несколько плоских камней. Потом вспомнил любимую с детства «Бриллиантовую руку», в которой Геша Козодоев бредёт по мелководью, подняв над головой палку с мокрыми труселями, и заорал племяшке Таньке, чтобы та сфоткала меня. Несмотря на изрядную удалённость, фото всё же получилось. У кого имеется фантазия, могут даже узреть во мне Спасителя, идущего по водам.
НОСТАЛЬГИЯ И УЖАС
Когда я вернулся к берегу, и кошёлки наши созрели для купания. Первой в набегающую волну юркнула рыжая рыбка Алинка и начала плескаться с братом. Следом, как две индийские священные коровушки, в воду внедрились, покачивая свисающим с боков жиром, Петровна и Наташка.
Я стоял, глядел на них, печально цыкая зубом, и размышлял о превратностях судьбы. Куда подевалась моя крохотная сестричка Ленка, которую мы когда-то привезли из роддома? Где остались трогательные бантики пионерки Лены? Что стало с юным глазастым и гибким существом Леночкой? Уставшая толстая тётка с утраченным интересом к жизни лениво и где-то даже обречённо плюхалась в озёрных водах.
Нет, не зря говорят, что к сорока годам у большинства женщин всё уже в прошлом, так что им только и остаётся доживать свою долгую жизнь. Хорошо ещё, что Наташку Пантюхину я не знавал в её молодые годы, а то меня вообще бы накрыло! Охотно признаю, что и сам я сед и пузат, но бурлящая во мне энергия никому не позволит назвать меня унылым старым пингвином.
Оставшиеся девчонки в воду не полезли. Дочь наша Будур, видимо, исчерпала накануне весь свой лимит купаний на месяц вперёд и сейчас бродила по берегу с томным выражением лица, изредка вскидывая для съёмок фотокамеру. А вот с Танюшкой приключилось несчастье по милости безжалостной природы: у бедного ребёнка началась течка, и потому племяшка лишь тоскливо наблюдала за водными игрищами молодой поросли.
Я выбрался из озера, хлопнул винца и встал столбом, инстинктивно зыркая по сторонам в поиске каких-нибудь симпатичных сисек неподалёку. Увы, увы! Хоть солнце начало слегка выглядывать из облаков, и народишко ближе к обеду стал подтягиваться на Шира, выглядел этот контингент крайне непрезентабельно: уморительные дядюшки и очень поношенные старушонки, вылинявшие майки и дурацкие панамки. Какой-то хер стоял по пояс в воде и обстоятельно ковырялся сразу двумя руками у себя в семейных трусах: то ли дрочил, то ли в кои-то веки решил помыть своё хозяйство целебной водой.
И тут я увидел страх страшный, что заставило меня опрометью броситься к сеструхе, закончившей купание, и спрятаться у неё на плече, испуганно указывая пальчиком в ту сторону. Метрах в десяти от нас сидела на подстилке точная копия моей бывшей жены в зелёном купальнике и методично смазывала себя маслом для загара. Бля! Морда лица, габариты, причёска и даже оправа очков были - один в один! Нет, это надо же: притащиться за шестьсот вёрст в Хакасию, чтобы оказаться на озёрном берегу бок о бок с двойником давно уже отрезанной половины, про которую и думать забыл! Петровна, никогда не любившая жену мою Лерку, посмотрела в указанном мной направлении, оценила прикол и заржала в голос.
Если в том месте, где сидели мы, было полное курортное бескультурье, то в некотором отдалении выдавался в озеро мыс, огороженный заборчиком от набегов дикарей и от души посыпанный песком. Там цвела цивилизация. Там была сооружена вышка с огромной надувной писькой, по которой так весело скатываться в воду. Там гнездились у берега моторные лодки и водные велосипеды. Там экстремалы перекатывались по прибрежным водам в белоснежных зорбах, похожих издалека на огромные соцветия одуванчиков. Там безбашенные чуваки неслись по верхушкам волн в резиновых ватрушках, влекомые мощным катером.
Думается, и мы могли бы приобщиться к этому празднику жизни, кабы не огромная лень и расслабуха, одолевшие нас. Вино вкупе с водными процедурами и свежим воздухом таки произвело необходимый эффект. Санька с Дэном вроде бы заегозились пойти и скатиться с письки, но запала их хватило ненадолго. Когда вялиться на пляже надоело всем - шутка ли, мы проторчали у озера часов пять, - когда компания вдосталь нахохоталась, накупалась и нафоткалась, а сырые одеяла и мокрые жопы были отряхнуты от песка, мы потянулись в обратный путь.
Так и прошло моё пусть не последнее в этой поездке, но самое долгое и близкое знакомство с озером Шира.
БАЗАР ВАМ НУЖЕН
Вернувшись в марселево поместье, мы развешали на улице по всем верёвкам наши мокрые причиндалы для просушки и вознамерились чего-нито поесть, а попутно и запить. Тут-то и обнаружилось, что вину, закупленному в Ленинске, таки пришёл злобный карачун. Как на скрипке не играй, а гармонь преобладат!
Поразмыслив, путешественники решились совершить вылазку на местный рынок и добрать к рациону чего-нибудь алкогольного. В бой, вестимо, пошли первопроходцы - взрослые мужики. Увязалась с нами и дочь наша Будур, которой Петровна - как человеку сведущему - наказала купить затычек для Таньки, истекающей регулами.
Путь до рынка оказался невелик. Это только в вечер приезда казалось, что обратного пути в цивилизацию нам уже никогда не найти. Сейчас же мы легко прошагали несколько причудливо изогнутых переулочков, выбрались к серым пятиэтажкам, особенно уродливо торчащим над частным сектором, оставили справа жалкие строения санатория «Жемчужный», осколка индустрии отдыха брежневских времён, и внедрились в гущу курортного базара.
Если вы внимательно читали предыдущие главы повествования, то наверняка запомнили, что в дореволюционные времена отдыхающих на Шира сильно-то не баловали разносолами: несколько кухмистерских готовили типовую пищу, так что однообразное питание было для курортников своеобразным диетическим дополнением к лечебным купаниям в озере.
Но как же далеко шагнуло снабжение туристической публики за последние сто лет! Целая улица посёлка была уставлена с двух сторон самыми диковинными палатками, ларёчками, лотками, павильонами и прочей рыночной хуетой. Наверняка вне сезона от этого мало что остаётся, но сейчас, в июле, всё цвело буйством красок и благоухало, возбуждая любопытство и аппетит в потных полуголых телах, в изобилии слоняющиеся вдоль торговых рядов.
А там чего только не было! Безумные сланцы и кислотных цветов купальники, мясистые минусинские помидоры, магнитики на холодильники, румяная самса и благоухающая шаурма, глянцевые от воска яблоки и пурпурная черешня, обереги для разных вероисповеданий, холодное пиво и рыба горячего копчения, уморительные трусы по колено и дебильные бейсболки, поделки из камней и деревяшек, дымящийся плов и коричневый квас, - в общем, то, что способно окончательно свести с ума отпускника, и без того резко глупеющего на отдыхе. Всё это шевелилось, галдело и манило полезть за кошельком.
Искомое пиво мы нашли быстро. Два бодрых пузатеньких и раскосых мальца держали деревянный ларёк, торгующий пивом абаканского производства. Один торгашонок оперативно заполнял пластиковые бутыли напитком, другой считал деньги, регулировал музыкальное сопровождение бизнеса и время от времени подпинывал бомжа, нанятого для заманивания публики. Живописно оборванный, тощий мужичок приплясывал у ларька, разбрасывая далеко в стороны грязные ноги и руки, беспрестанно улыбался и время от времени издавал нутром нечленораздельные звуки. Всё это наглядно давало понять, насколько ништячной кажется человеку жизнь после употребления пива.
Я не стал сопротивляться воздействию живой рекламы и закупил несколько трёхлитровых баллонов «Аяна», моментально запотевших на солнце. После этого наша компания как-то сама собой расслоилась: Санька с Виталькой зависли у лотка, на котором продавались футболки с логотипами иномарок, а мы с дочерью нашей Будур двинулись меж лотков с сувенирной продукцией.
Пытливый ум маркетолога быстро поделил бы весь ассортимент рынка на три товарные категории: жратва, сувенирка и пляжные принадлежности. Всё остальное находилось за гранью добра и зла, мало интересуя курортников. Я бы чисто попучил глазки на всё сущее, проходя мимо, но дочь наша Будур была преисполнена решимости обеспечить аборигенскими побрякушками всех своих подружаек, а вкусы у неё весьма специфические, и потому мы методично прочёсывали лоток за лотком.
При всём кажущемся разнообразии выбора производители сувениров воображением не блещут. Я до этого уже имел богатый опыт изучения сувенирки в Горном Алтае, а потому со знанием дела могу сказать: всё предлагаемое на лотках различается лишь надписями да лёгким национальным колоритом. Если бы не картинки на магнитиках, изображающие различные достопримечательности Хакасии, да философские надписи типа «Привет с Шира!» - не было бы никакого смысла умножать сущности и приобретать очередные пылесборники, которые их владельцы впоследствии потихонечку костерят во время очередной влажной уборки или ремонта в квартире.
Дочь наша Будур в итоге всё-таки выбрала несколько артефактов: анимешную куколку с голубыми волосами, вырезанную из псевдокости фигурку какой-то хищной скотины и пару побрякушек с непонятными иероглифами. Я решил, что до времени воздержусь от покупательского зуда и куплю несколько дешёвеньких магнитиков для коллег по работе уже перед самым возвращением на родину.
Мы воссоединились с нашими спутниками и пошли обратно. По пути завернули в аптеку за спасительными прокладками для Таньки и в какую-то бакалейную лавку - за хлебом, а я сверх того накупил гору мороженого для короедов, ибо солнце после обеда начинало пригревать вполне ощутимо.
Предыдущие главы путеводителя
«МОЯ ХАКАСИЯ. СТРАНСТВИЯ РАСПИЗДЯЯ»:
ДЛИННОЕ, НО НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ЧИТАТЕЛЯМ
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ПЕРЕЛИСТЫВАЯ ОЗЁРА
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. ЧЕРЕЗ СЮТИКИ И СРАКИ
ДЕНЬ ВТОРОЙ. ШИРА - КАК ОНА ЙЕС
Новые главы:
ДЕНЬ ВТОРОЙ. ВЯЛОТЕКУЩАЯ ПЬЯНКА
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. ПОЛНЫЙ ПРОВАЛ
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. МОГИЛА ХАКАССКОЙ ЦАРИЦЫ
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. КАК ХАКАСАМ КЛИЗМУ С МАРГАНЦОВКОЙ ВСТАВИЛИ
ДЕНЬ ТРЕТИЙ. ГАЛЛЮЦИНОГЕННЫЕ ГРИБЫ КАМЕННОГО ЛЕСА
ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ. ПЕЩЕРА ЧЁРНОГО ДЬЯВОЛА
ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ. КОНСКИХ ЖОП ВАМ В ЛЕНТУ!