КЕРЖАЦКОЕ СОЛНЦЕ
У современного жителя европейской части России, который услышит это слово, в памяти наверняка сразу всплывёт имя футболиста Александра Кержакова. И больше ничего. В Сибири память людская, слава богу, крепче, и обозначение «кержак» здесь знают хорошо. В пору моего детства бабка Оля, мать моего отца, время от времени гордо заявляла: «Мы - из кержаков», и это было для меня особым знаком отличия.
ПАССИОНАРНЫЙ ПРОТОПОП
Начиная своё повествование, я и подумать не мог, в какие дебри российской истории заведёт меня оно. Протопоп Аввакум Петров не имеет прямого отношения к моей родословной, но без рассказа о нём и о смуте, которую затеял он, вы не поймёте ни глубинных основ моего характера, ни того, каким образом оказались в Сибири мои предки.
Аввакум родился в 1620 году, в Нижегородской губернии, в семье священника, который «прилежаше пития хмельнова», попросту говоря, был бухариком и умер, когда его сыну было всего 15 лет. Зато попадья, мать Аввакума, была тёткой глубоко верующей и, судя по всему, сурового нрава. Из этих - таких разных - кореньев и вырос будущий предводитель русского церковного раскола.
Когда Аввакуму исполнилось 17 лет, мать его, чтобы пацанишка не разбаловался, приказала сыну жениться на 14-летней сироте Насте, дочке кузнеца. В наше время начали бы пиздеть о педофилии и совращении малолеток, но тогда ранние браки были в порядке вещей, и с женой, надо сказать, Аввакуму круто повезло - на всю жизнь.
Понятно было, что потомственному священнику одна дорога - в попы, и в 22 года Аввакум начал служить в одной из деревенских церквей. Тут впервые проявился его аскетичный и буйный характер, из-за которого протопоп впоследствии вытерпел массу лишений. Он непрерывно стремал своих прихожан за различные пороки, а попов из соседних сёл - за то, что они плохо исполняют церковные предписании.
Как-то раз в село Лопатицы, где служил Аввакум, пришли скоморохи с медведями, бубнами и домрами. Надо сказать, что в те баснословные времена скоморошество считалось на Руси занятием постыдным (неплохо было бы и нашим пидорам из шоубиза, претендующим на звание совести общества, периодически указывать на их место у параши). Поп Аввакум вихрем налетел на скоморохов, измудохал их до полусмерти, переломал их маски и инструменты, одного медведя убил, а другого великодушно отпустил.
А ещё как-то раз к протопопу пришла на исповедь местная блядь и в красках начала рассказывать о своих прегрешениях. Аввакум возбудился до неприличия. Чтобы усмирить свою плоть, он зажёг несколько свечей и держал руку над ними, пока от боли его хуй не опал.
Власти, которые тогда (впрочем, как и в наше время) погрязли в мздоимстве и прочих пороках, попа откровенно не любили, видя в нём живой укор себе, гнали Аввакума и натравливали на него паству. Несколько раз протопоп со своим семейством спасался бегством от разъярённой толпы и перебрал не один церковный приход, пока, наконец, в возрасте около тридцати лет не осел с семьёй в столице, где он корефанился с выходцем из мордвы попом Никитой Миновым, будущим патриархом Никоном.
ТРЕЩИНА, ПРОШЕДШАЯ ЧЕРЕЗ НАРОД
Начало раскола в русской православной церкви относится приблизительно к 1650 году. Именно тогда патриарх Никон уговорил царя Алексея Михайловича унифицировать обряды русской церкви с константинопольской. Видимо, всё это изначально было задумано с целью ублажения собственных амбиций и кидания понтов: царь Алексей хотел со временем наследовать престол византийских императоров, а патриарх Никон мечтал стать Вселенским патриархом.
По большому же счёту, вся церковная унификация была чистого рода формальностью. Так, например, при Никоне двуперстное крестное знамение заменили на троеперстное, «щепотное», отказались от троекратного погружения в воду с головой во время крещения и от малых земных поклонов (метаний), крёстные ходы начали проводить в направлении против солнца, а восхваление «аллилуйя» во время пения в честь Святой Троицы стали произносить не дважды, а трижды. Кроме того, патриарх Никон внедрил в обряды РПЦ многоголосое пение и изменил систему нотной записи.
Ерунда какая! - скажете вы. - Тот же хуй, но в другой руке. А вот и нет.
Фактически раскол, вызванный реформами Никона, не просто разделил общество на две части, но вызвал настоящую религиозную войну, и одной из первых жертв этой войны стал протопоп Аввакум, пошедший против своего друга Никона.Он призывал вернуться к прежним церковным обрядам (отсюда и пошёл термин «старообрядцы» или «староверы»), однако Никона уже несло, и на поместном соборе Русской церкви в 1656 году все, крестящиеся двумя пальцами, были объявлены еретиками и прокляты.
Спасаясь от преследования, противники никонианских реформ бежали в глухие районы России, чтобы сохранить свою веру. Тех, кто не делал этого, гнали, избивали, пытали и тысячами сжигали в срубах. Боярыня Феодосия Морозова, известная всем по картине Сурикова, за свою приверженность старой вере была арестована, лишена всего имущества, заточена в тюрьму одного из монастырей, где и умерла от голода.
Кстати, о сожжениях в срубах надо рассказать чуть подробнее. Деревянный сруб без окон и крыши строился специально для казни. Его наполняли паклей и смолой, после чего осуждённых вталкивали в сруб и поджигали сооружение. Позже самосожжение в срубах стало считаться у староверов своеобразным духовным подвигом: при приближении солдат, которые должны были арестовать их, верующие запирались в молельном доме и поджигали его изнутри.
Короче говоря, так было в России всегда. Традиция гонений на инакомыслящих зародилась далеко не в советскую эпоху: тех, кто шёл против течения, всегда уничтожали - неважно, физическим путём или с помощью клеветы. Иногда у них даже отменяли концерты, но это было уже несколько позже…
ГЛАВНЫЙ РЕВНИТЕЛЬ СТАРИНЫ
Вся предыдущая жизнь протопопа Аввакума должна была привести его к тому, чтобы он стал знаменем раскола. Думаю, родись он в наши времена, Аввакум стал бы… нет, не диссидентом - у них слишком яйца мягкие, и не политиком - потому что был безусловно честен. Скорее всего, Аввакум был бы последним из старой формации воров в законе, неукоснительно блюдущих воровской кодекс чести и не признающих никаких отношений с официальной властью.
Наставник, вероучитель, безусловный моральный авторитет для своих сподвижников, но - в то же время - бунтарь, сумасброд, провокатор и даже шут, Аввакум за оставшиеся ему тридцатилетие долгой жизни претерпел столько, сколько и не приснилось бы современным инакомыслящим.
Когда протопоп отказался покориться церковным реформам, патриарх Никон задумал расстричь его, но в последний момент царь Алексей впрягся за раскольника и сослал Аввакума с семьёй в Тобольск. Оттуда их погнали ещё дальше - через всю Сибирь - до самого Амура, причём всем, сопровождавшим мятежного попа, было приказано мучить его и морить голодом. В самые отчаянные минуты семье протопопа приходилось есть траву, коренья, «озяблых (замёрзших) волков и лисиц». Двое маленьких сыновей Аввакума не вынесли лишений и умерли в пути.
Только жена Настасья Марковна оставалась верной своему мужу и следовала за ним сквозь огромные российские просторы. Помню, в университете, когда я читал «Житие» Аввакума, написанное им самим, меня до глубины души поразил рассказ о преданности протопопицы: «Пять недель по льду голому ехали на нартах. Мне под робят и под рухлишко дали две клячки, а сам и протопопица брели пеши, убивающеся о лед. Страна варварская, иноземцы немирные; отстать от лошадей не смеем, а за лошедьми итти не поспеем, голодные и томные люди. Протопопица бедная бредёт-бредёт, да и повалится, - скользко гораздо! В ыную пору, бредучи, повалилась, а иной томной же человек на неё набрел, тут же и повалился; оба кричат, а встать не могут. Я пришёл, на меня, бедная, пеняет, говоря: «Долго ли муки сея, протопоп, будет?» И я говорю: «Марковна, до самыя смерти!» Она же, вздохня, отвещала: «Добро, Петровичь, ино еще побредём».
Полагаю, что ни одна из современных шлюх, привыкших видеть в мужиках лишь источник материальных благ, не поймёт ни слова из предыдущего абзаца.
ЗАЖИВО СОЖЖЁННЫЙ
Патриарх Никон подох в 1681 году, годом раньше гибели Аввакума, но всякое влияние на царя он потерял ещё в начале шестидесятых. Спустя десятилетие с начала ссылки царь Алексей Михайлович решил вернуть Аввакума в столицу, надеясь, что строптивый протопоп образумился.
Обратный путь с Дальнего Востока в Москву занял ещё три года, но вернулся Аввакум таким же несломленным и принципиальным противником никонианских реформ. Он не вымаливал прощения, а по-прежнему хуесосил своих религиозных противников.
Ещё несколько раз его отправляли в ссылку и возвращали обратно, в надежде на то, что протопоп рано или поздно откажется от своих убеждений, но везде Аввакум проповедовал старую веру, поддерживая посланиями своих сторонников по всей стране, где староверов насчитывались десятки и сотни тысяч. Скажите мне, кто из наших современных оппозиционеров может встать хотя бы близко с главой русского раскола, подняв на борьбу такое количество людей одной лишь силой слова?
В 1666 году Аввакум очередным этапом был доставлен в Москву, где на соборе его ещё раз попытались обратить в никонианство, но тщетно. Тогда архиереи расстригли протопопа и прокляли его в Успенском соборе за обедней. В ответ на это предводитель раскольников сам наложил анафему на церковных иерархов. Расстрижение Аввакума было встречено в народе огромным возмущением, и потому бунтаря от греха подальше сослали в Пустозёрск, стоявший на реке Печоре, где протопоп провёл в земляной тюрьме на хлебе и воде 14 лет. Но даже там он всех на хую видал и продолжал свои обличения, только теперь - после смерти царя Алексея и патриарха Никона - объектами его проклятий стали царь Фёдор Алексеевич и патриарх Иоаким.
Наконец это достало власть имущих, и по царскому повелению весной 1682 года Аввакум и трое его товарищей по ссылке были сожжены в срубе. По сей день он почитается старообрядческой церковью как великомученик и причислен к лику святых. Однако казнь Аввакума не стала разгромом старой веры…
ДРУГИЕ ПОСТЫ ЦИКЛА «В ПОИСКАХ КОРНЕЙ»:
ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛИ?
О ЦЕЛИНЕ И НЕМНОГО О ЦЕЛКАХ
ПАШКА, ЛЮБИМЕЦ БОГОВ