НОЧНАЯ СИБИРСКАЯ БОНДИАНА
Сколько ни видел я фильмов про Джеймса ихнего Бонда, всегда поражался тому, как хмырь 007 исхитряется выбирать для своих миссий места на лазурных морских берегах, где буйно цветут пальмы и симпатичные купальщицы трясут накачанными жопками. Его бы к нам, болезного, в Сибирюшку, в тридцатиградусные морозы да в лапы к цепным охранителям режима, вот я бы посмотрел тогда, как в недоумении будет метаться по сугробам аглицкий мудила.
СЮРПРАЙЗ В ПОДОЛЕ
Отцу народов приписывают эпохальную фразу: «Не важно, как проголосуют, важно, как посчитают». На самом деле задолго до Сталина это пизданул ещё Наполеон III после одного из французских плебисцитов, однако ценность любого афоризма важна его актуальностью, а не первенством произнёсшего мудрую фразу. Жульничество при подсчёте голосов - классика фальсификаций на выборах, и наш участок № 260 оно не минуло.
В начале девятого часа вечера члены комиссии окружили стол и начали считать по журналам регистрации количество выданных на руки бюллетеней. Для верности сочли даже пару раз. Цифра сошлась - 1208 штук. Потом пересчитали оставшиеся чистые бланки (таковых набралось около полутысячи) и лишили их достоинства, обрезая уголки бюллетеней ножницами. И, наконец, мы с яблочным мужичком начали вскрывать и вытряхивать на стол содержимое избирательных урн с бюллетенями.
Отдельно считались бюллетени, собранные в переносных урнах при надомном голосовании. В сторонку также откладывались бюллетени, явно испорченные или помеченные печатями с номерами других избирательных участков. Забавно, но в общем массиве были и такие: видимо, вбрасывать бюллетени нанимают даже полных олигофренов, не соображающих, какие бумажки на какой участок тащить. Не доверяя уже никому, я внимательно наблюдал за тем, чтобы никто из членов комиссии не спиздил со стола часть листков или не подбросил туда пачку из своего кармана.
Все действительные бюллетени начали раскладывать на четыре кучки - по числу кандидатов. Видно было, что с явным преимуществом побеждает Валера Ермаков, за которого накидали более тысячи бюллетеней. Голоса, отданные за каждого из троих оставшихся кандидатов, не дотягивали и до сотни. Но вот ведь какая хуйня вскрылась неожиданно: общее количество бюллетеней в урнах видимо и существенно превышало количество выданных на руки электорату. Их оказалось 1438 штук, на 230 больше, чем проходило по журналам регистрации. Пересчитали всё ещё раз - та же хуйня. Выходило, что шестая часть бюллетеней, помеченных печатью УИК № 260, прямиком попала в избирательные урны с нужными отметками, минуя регистрацию.
В воздухе явственно завоняло крупным скандалом. В прямом смысле, ибо кто-то из присутствующих, не сдержав чувств, беззвучно, но духовито испортил атмосферу вокруг стола. Не исключаю, что сделала это Маша Овчинникова, которая растерялась и зависла, не зная, как разруливать ситуацию. В любом случае под ударом оказывались она и секретарша комиссии, мелкая тощая тётка с обесцвеченными волосьями: только эти две бабы распоряжались ключом от сейфа и выдавали бланки бюллетеней. Народ замер в ожидании, не вкуривая, что делать. Одна из членов комиссии, Наталья Булах, преподававшая юриспруденцию в сельхозинституте и наверняка ориентирующаяся в уголовном кодексе, смекнула, что дело может закончиться херово, заявила: «Дальше я в этом балагане принимать участие отказываюсь!», схватила свою шубейку и вылетела за двери участка. Не знаю, репрессировало её или нет впоследствии вузовское начальство, но эту тётку можно уважать хотя бы за то, что она проявила мужество и не стала участвовать в дальнейшей фальсификации.
Я понял, что надо брать ситуацию в свои руки, и предложил растерянной пиздобратии: «В нашем распоряжении - конкретные и проверенные цифры, которые мы подсчитали и перепроверили сами. Мы не имеем права как-то искажать или интерпретировать их, а всего лишь обязаны занести результаты в протокол, иначе это чревато уголовным делом». При словах «уголовное дело» бюджетные тётки сикнули заваркой, а члены комиссии из числа студентов посерели лицами. Меня поддержал и яблочник, так что в итоге все реальные цифры были внесены в клеточки протокола. Я потребовал у Овчинниковой и получил на руки копию протокола, в которой, кстати, были указаны и две жалобы, поданные мной в день голосования. Эту копию все вы можете видеть и убедиться, что рассказываемое мной - не вымысел, а документальная история.
СУЕТА ВОКРУГ ПОДВАЛА
Однако всякие результаты голосования обретают легитимность лишь тогда, когда в территориальной избирательной комиссии (ТИК) их заносят в автоматизированную систему ГАС «Выборы», так что для полного счастья мне предстояло убедиться ещё и в этом. Я подошёл к Овчинниковой и заявил, что хочу сопровождать протокол голосования в ТИК. По лицу Маши было видно, что она готова порвать меня в хлам, но девка сдержалась и лишь ответила, что в машине нет мест, а я могу двигаться в ТИК своим ходом. С собой в сопровождение Овчинникова взяла секретаршу да своего заместителя, хитровыебанного вьюношу из числа не то студентов, не то аспирантов.
Но меня-то хуюшки было сбить с толку этим отказом: предварительно я позвонил ребятам, завербовавшим меня на работу в участковой комиссии, и сообщил, что готовится фальсификация, так что машина с юристами уже стояла на улице под парами. И как только авто, присланное из ТИКа за членами комиссии, рвануло с места, мы махнули следом за ними. Шёл первый час ночи…
Погоня была увлекательной, но недолгой: ТИК располагалась в здании администрации Ленинского района, всего-то в паре километров от нашего участка. Несмотря на конец января, здание было весело расцвечено огнями праздничной иллюминации, оставшейся ещё с Нового года. Надо сказать, что к каждому мало-мальски значимому празднику местные чиновники напрягают малый и крупный бизнес дополнительными расходами: надо, мол, повесить на своём фасаде поздравительный баннер либо цветные фонарики. В итоге Кемерово вечерами имеет вполне презентабельный вид, а коммерсы скрипят зубами, но исполняют указания. Особо находчивые из них, не желая тратиться на суету и баннеры к каждому событию, заказывают один, на котором красуется кондовое и доходчивое «С праздником!», а потом эта обветшавшая поздравлялка болтается на фасаде круглогодично. Да какая разница, с каким поздравлять, если у нас в Кузбассе один праздник практически сразу сменяется другим?
Впрочем, я отвлёкся, а тем временем Овчинникова со своей гоп-компанией уже прошмыгнули в двери администрации. Мы преследовали их по пятам, но на входе в здание нас задержали менты, явно тянувшие время. Они долго изучали наши документы и удостоверения, так что в коридоры власти мы попали только минут через пять. Поднялись в ТИК, располагавшийся на одном из верхних этажей здания. Там нас встретила сюрпризом председатель ТИКа Елена Никитина, рыхлая бабка-раскоряка, наглая, как все чиновницы: «А никакая комиссия с участка № 260 сюда ещё не приезжала!»
Мы прихерели, а местами и растерялись: как искать фальсификаторов в огромном здании с десятками кабинетов? Может быть, сейчас, пока мы торчим тут, они где-то перерисовывают протокол именно так, как надо им. Я оставил своих сотоварищей возле ТИКа, а сам пролетел по этажам райадминистрации, пытаясь определить место схрона, да куда там! Однако чуйка вела меня дальше, и в итоге я оказался в едва освещённом подвальном помещении. В середине коридора я заметил группку тёток с папками в руках и подошёл к ним. Своими бюджетными ебалами они явно смахивали на председателей нескольких участковых комиссий. «Где тут протоколы проверяют?», - поинтересовался я у них наугад, и тётки, не сговариваясь, ткнули пальцами в ближнюю дверь.
Я отошёл в сторонку, позвонил ребятам-юристам, и уже через пару минут они горохом ссыпались в подвал. Вместе мы подошли к заветной двери и толкнули её. Овчинникова, секретутка и ренегат в штанах торчали там, но не одни. Какая-то баба с каменным лицом изучала протокол голосования, а наша продажная председательша что-то оперативно строчила на новом бланке. В час ночи, бля! В задроченном подвальном помещении в здании районных властей! Облажаться сильнее было просто невозможно. «Маша, а мы вас обыскались! - притворно удивился я. - Пойдёмте сдавать протокол в ТИК». Видя, что сопротивляться будет себе дороже, Овчинникова поднялась, забрала у проверяющей протокол и пошла с нами, оставив своих лаццарони гнить в подвале.
Наверху, в одном из кабинетов ТИКа, где висел на стене большой лист со сводными результатами голосования на участках, Маше пришлось под нашим наблюдением внести цифры из протокола в соответствующие графы. Юрист Елена Бабченкова из московской ассоциации «За чистые выборы» фиксировала происходящее на видео. Я уже изготовился распрощаться с ребятами и отправляться домой, где у окна меня дожидалась безутешная марушка, но не суждено было мне в ту ночь вытянуться в тёплой постели.
Престарелая рысь Никитина, которая из соседнего кабинета наблюдала за нами, вырвала протокол из рук Овчинниковой, просмотрела его и рявкнула на свою незадачливую подчинённую: «Здесь техническая ошибка! Я уверена! Собирайте всех членов комиссии, возвращайтесь на избирательный участок, ищите и исправляйте свой недочёт!» По недоумённому выражению лица Машки Овчинниковой было видно, что та не въезжает, о чём идёт речь, ведь все цифры были уже выверены нами при подсчёте, но наша председательша лишь скорбно покивала репой, пошла в коридор и начала названивать по телефону, связываясь с членами комиссии.
Решив поглядеть, какая потеха начнётся сейчас на участке, когда народишко примется искать в протоколе несуществующую неточность, мы спустились вниз, сели в машину и вернулись к зданию школы.
Другие посты цикла «ВЫБОРЫ, ВЫБОРЫ… ЗАПИСКИ СОУЧАСТНИКА»:
КАК ХУЙ В РУКОМОЙНИКЕ
ОХОТА НА ВЕДЬМ ПО-КЕМЕРОВСКИ
БОЙ ПОСЛЕ ПОБЕДЫ
КУЗБАССКИЙ ВАРИАНТ
ДВА ТЯЖЁЛЫХ ВЗДОХА НА ФОНЕ ЛИТАВРОВ