Преподобный Сергий не благословлял Дмитрия Донского на Куликовскую битву
Оригинал взят у tapirr в Преподобный Сергий не благословлял Дмитрия Донского на Куликовскую битву
Миф о благословении на Куликовскую битву: имперско-клерикальная карикатура
Из интервью с историком, религиоведом и философом Фёдором Синельниковым - о мифе "благословение преподобным Сергием князя Димитрия Донского".
Благословлял ли Сергий Радонежский воинство Дмитрия Донского?
Св. Сергий князя Дмитрия на Куликовскую битву не благословлял, и иноков на нее не посылал. А лживый державный миф о благословлении возник и существует до сих пор, несмотря на то, что уже написано достаточно о том, что этого события не было, что Дмитрий отправился на битву, будучи отлученным митрополитом Киприаном (которого поддерживал Сергий), что Куликовская битва привела к нарушению баланса сил в Орде и ее прямым результатом стало утверждение у власти в улусе Джучи законного хана Тохтамыша и сожжение Москвы в 1382 г., что авантюра Дмитрия задержала на столетие падение ордынской власти и т.д.
Но ведь поход Мамая мог закончиться для Руси трагически - вспомним нашествие Батыя... И после Куликовской битвы баланс сил между Москвой и Сараем изменился, Тохтамыш хотя и захватил спустя два года Москву, но дальше не пошел...
Воздержусь от оценки реальной угрозы Мамаева нашествия вглубь Руси. Замечу лишь, что поход Тохтамыша 1382 г., объединившего в своих руках весь улус Джучи (Мамай такими военно-политическими ресурсами не обладал), по своим последствиям невозможно сопоставить с нашествием хана Бату. Остановлюсь я на другом моменте.
Дело в том, что поход Мамая на Русь был спровоцирован политикой Дмитрия. Это не значит, что Мамай был блаженным миротворцем, что он был подобен Махатме Ганди, или, как Чемберлен, боялся войны. Это был алчный и жестокий временщик, жаждавший власти и, естественно, никогда не останавливавшийся перед применением насилия. Но Дмитрий в течение нескольких лет (с 1374 г.) отказывался платить Мамаю дань. Для этого у Москвы были некоторые формальные основания: ханы, которых Мамай сажал на ордынский трон, были его марионетками. Этот отказ от выплаты «выхода» и стал главной причиной мамаева нашествия. Так что Дмитрий сам несет ответственность за то, что над Русью нависла тогда угроза ордынского погрома.
Поражение Мамая в Куликовской битве кардинально изменила баланс сил в улусе Джучи. После смерти в 1357 г. хана Джанибека в Орде началась не прекращавшаяся смута. Улус Джучи распался на две части: вскоре на западе укрепился Мамай, а на востоке - Тохтамыш. Этот распад был для Руси и Москвы гораздо более благоприятным вариантом развития событий, чем существование единого ордынского государства. Победа Дмитрия над Мамаем открыла дорогу временному восстановлению сил Орды - под властью законного хана-чингисида Тохтамыша. Когда армии Мамая и Тохтамыша вскоре сошлись для сражения, его фактически не произошло - к Тохтамышу перебежало почти все войско дискредитировавшего себя на Куликовом поле Мамая. А потери ордынцев в Куликовской битве не столько ослабили Орду (в условиях существования кочевой государственности приток новых сил из глубин восточного Дешт-и-Кыпчак позволял восстановить людские ресурсы армии), сколько вызвали всплеск завоевательного энтузиазма после обретения всем улусом законного хана-чингисида (в походе 1382 г. участвовали многие мурзы Мамая и родственники погибших в 1380 г., жаждавшие мести).
После того, как хан Тохтамыш (чингисид, а не временщик) разгромил Мамая, занял трон в Сарае, а потом сжег Москву, Дмитрий, по-видимому, выплатил ему всю задолженность за прошлые годы - как своему законному владыке, в том числе и те суммы, которые этот князь ранее отказывался отдать Мамаю. Хотя существует обоснованное замечание Горского о том, что Тохтамыш не стал требовать дани с Дмитрия за те годы, в которые он не выплачивал ее Мамаю (Горский А.А. Москва и Орда. М., 2000, с. 108-109). Но даже если Дмитрий и не выплатил дань Тохтамышу за 1374-1379 гг., Русь расплатилась за действия московского князя иначе: только в Москве во время захвата города Тохтамышем в 1382 г. по погибло 12 тысяч человек (цифра в 24 тысячи представляется завышенной в два раза).
А что Вы можете сказать о Пересвете и Ослябе, о монахах, которые, как считается, были посланы Димитрию Донскому Сергием Радонежским?
Пересвет и Ослябя не были иноками и сражались на Куликовском поле как митрополичьи бояре (Пресняков А.Е. Образование великорусского государства. Пг., 1918, с. 322; Кучкин В.А. О роли Сергия Радонежского в подготовке Куликовской битвы / Вопросы научного атеизма. М., 1988, вып. 37, с. 106-109).
То, что тела Пересвета и Осляби якобы захоронены в Москве в Старом Симонове, а не в монастыре, игуменом которого был Сергий, говорит о том, что они не могли быть, по крайней мере, иноками из обители Сергия. В противном случае их тела (если уж их решили вести за сотни километров от поля битвы) должны были быть захоронены только там.
Любопытно, что имена Александра Пересвета и Андрея Осляби появляются в патериках только на рубеже XVI-XVII вв. ("Книга, глаголемая описание о Российских святых", М., 1887; репринт М., 1995).То есть XV-XVI вв. не знают этих святых. Получается, что они были прославлены уже после появления "Сказания о Мамаевом побоище".
«Задонщина», возможно, самый ранний (не летописный) памятник о Куликовской битве, не содержит ни легенды о благословении Сергием князя Дмитрия (Сергий в нем вообще ни разу не упомянут), ни о том, что битва началась с поединка Пересвета с татарским багатуром (замечу, что в Орде поединки перед битвой были вообще запрещены). А мог бы содержать - для дополнительной эффектности. Но Пересвет и Ослябя там упоминаются - и это хронологически первое (!) сообщение о них - в довольно любопытном контексте "Задонщины". "Пересвета-чернеца", брянского боярина, призывают на Куликово поле. Он сражается и, судя по тексту, умирает от полученных ран. Как и сын другого чернеца - Осляби, который называет Пересвета "братом". Ослябя же в битве не погиб. Примечательно и то, что Пересвет сражается в битве в дорогом (золоченом) доспехе. Причем он на поле ведет он себя не совсем как инок - "поскакивает золоченым доспехом посверкивая". Странный такой чернец: в монастырь ушел, а умение грациозно поскакивать никуда из него не ушло, да и доспехи (цены немалой) прибрал до поры. Чудной, прямо скажем, чернец. Но чудности будет значительно меньше, если мы вспомним, что "Задонщина" дошла до нас в 6 списках, в самом раннем из которых - Кирилло-Белозерском (1470-е гг.) - Пересвет нигде ни разу не назван "чернецом", а именуется только "брянским боярином".
В Рогожском летописце и Симеоновской летописи ничего не говорится о монашестве Александра Пересвета. В Софийской I летописи содержится дополнение о том, что он «быв преже боярин добрянскыи».
Среди сторонников версии о "личном благословении" можно встретить ссылки на сообщение Никоновской летописи о том, что Сергий перед битвой лично принимал Дмитрия и послал с ним Пересвета и Ослябю. Но эта летопись была составлена в середине XVI в. Через 170 лет после Куликовской битвы. Автор явно привлекал в качестве источника "Сказание о Мамаевом побоище". Вообще, уровень компетентности автора этого сказания уже говорит нам о многом. Автор настолько увлекается своими идеологическими конструктами, что, например, даже замещает Ягайлу Ольгердом, умершим в 1377 г. Или фантастическая история о переодевании князя Дмитрия…
Вы хотите сказать, что история о том, как Дмитрий переоделся в простого дружинника, выходя на поле, недостоверна?
Вот что по этому поводу писал Скрынников: "Легенда о переодевании князя поражает своей несообразностью. Как мог государь отказаться от любимого коня за считанные минуты до сечи? Боевой конь значил для воина очень много… Великокняжеский доспех отличался особой прочностью и был хорошо пригнан к фигуре. Как же мог князь поменяться доспехом со своим боярином? К тому же знатокам генеалогии не удалось обнаружить Бренка в кругу бояр Дмитрия Ивановича. Сразу после битвы Дмитрий Донской велел поминать своих убитых воевод, и в его синодике Бренко записан одним из последних… Синодик позволил обнаружить одну поразительную деталь: оказывается, Михаил Бренко имел отчество Иванович. “Сказание” же именует его Александровичем. Отсюда можно сделать вывод: автор “Сказания” мало что знал о личности Бренка и его делах" (Скрынников Р.Г. Крест и корона. Церковь и государство на Руси IX-XVIII вв. СПб., 2000). Зачем авторам "Сказания о мамаевом побоище" было нужно, чтобы Дмитрий пролежал без памяти всю битву? Ответ прост - удельный князь Владимир Андреевич Храбрый, который в "Сказании" командует русскими войсками на Куликовом поле, пожертвовал монахам Троице-Сергиева монастыря три больших села (Горский А.В. Историческое описание Троицкия Сергиевы Лавры. М., 1890, ч. 2, с. 47). Замечу еще, что через несколько десятков лет после смерти святого Сергия, который отказывался от каких-либо стяжаний сел, и при котором община жила только своим трудом, Троице-Сергиев монастырь стал самым крупным землевладельцем на Руси.
<...>
Есть люди, которые считают, что демифологизаторы подрывают веру - в данном случае, веру в подвиг Сергия...
Отрицание "легенды о благословении" в моем случае происходит не от неверия в подвиг Сергия. Оно основывается на стремлении к очищению его образа от грязи, которую на него пытаются налепить. А эта "легенда" - для меня - один из множества таких пасквилей. Жаль, что эти люди, упомянутые Вами, этого не видят. Но это уже с разными у нас образами веры связано.
http://exitum.org/historiosophia/128-kulikovskaya-bitva-mif-o-blagoslovenii-sergiem-knyazya-dmitriya.html
Также см. о преподобном Сергии:
http://tapirr.com/ekklesia/chistyakov/razm_sevang/svyatoy_i_ego.htm
Миф о благословении на Куликовскую битву: имперско-клерикальная карикатура
Из интервью с историком, религиоведом и философом Фёдором Синельниковым - о мифе "благословение преподобным Сергием князя Димитрия Донского".
Благословлял ли Сергий Радонежский воинство Дмитрия Донского?
Св. Сергий князя Дмитрия на Куликовскую битву не благословлял, и иноков на нее не посылал. А лживый державный миф о благословлении возник и существует до сих пор, несмотря на то, что уже написано достаточно о том, что этого события не было, что Дмитрий отправился на битву, будучи отлученным митрополитом Киприаном (которого поддерживал Сергий), что Куликовская битва привела к нарушению баланса сил в Орде и ее прямым результатом стало утверждение у власти в улусе Джучи законного хана Тохтамыша и сожжение Москвы в 1382 г., что авантюра Дмитрия задержала на столетие падение ордынской власти и т.д.
Но ведь поход Мамая мог закончиться для Руси трагически - вспомним нашествие Батыя... И после Куликовской битвы баланс сил между Москвой и Сараем изменился, Тохтамыш хотя и захватил спустя два года Москву, но дальше не пошел...
Воздержусь от оценки реальной угрозы Мамаева нашествия вглубь Руси. Замечу лишь, что поход Тохтамыша 1382 г., объединившего в своих руках весь улус Джучи (Мамай такими военно-политическими ресурсами не обладал), по своим последствиям невозможно сопоставить с нашествием хана Бату. Остановлюсь я на другом моменте.
Дело в том, что поход Мамая на Русь был спровоцирован политикой Дмитрия. Это не значит, что Мамай был блаженным миротворцем, что он был подобен Махатме Ганди, или, как Чемберлен, боялся войны. Это был алчный и жестокий временщик, жаждавший власти и, естественно, никогда не останавливавшийся перед применением насилия. Но Дмитрий в течение нескольких лет (с 1374 г.) отказывался платить Мамаю дань. Для этого у Москвы были некоторые формальные основания: ханы, которых Мамай сажал на ордынский трон, были его марионетками. Этот отказ от выплаты «выхода» и стал главной причиной мамаева нашествия. Так что Дмитрий сам несет ответственность за то, что над Русью нависла тогда угроза ордынского погрома.
Поражение Мамая в Куликовской битве кардинально изменила баланс сил в улусе Джучи. После смерти в 1357 г. хана Джанибека в Орде началась не прекращавшаяся смута. Улус Джучи распался на две части: вскоре на западе укрепился Мамай, а на востоке - Тохтамыш. Этот распад был для Руси и Москвы гораздо более благоприятным вариантом развития событий, чем существование единого ордынского государства. Победа Дмитрия над Мамаем открыла дорогу временному восстановлению сил Орды - под властью законного хана-чингисида Тохтамыша. Когда армии Мамая и Тохтамыша вскоре сошлись для сражения, его фактически не произошло - к Тохтамышу перебежало почти все войско дискредитировавшего себя на Куликовом поле Мамая. А потери ордынцев в Куликовской битве не столько ослабили Орду (в условиях существования кочевой государственности приток новых сил из глубин восточного Дешт-и-Кыпчак позволял восстановить людские ресурсы армии), сколько вызвали всплеск завоевательного энтузиазма после обретения всем улусом законного хана-чингисида (в походе 1382 г. участвовали многие мурзы Мамая и родственники погибших в 1380 г., жаждавшие мести).
После того, как хан Тохтамыш (чингисид, а не временщик) разгромил Мамая, занял трон в Сарае, а потом сжег Москву, Дмитрий, по-видимому, выплатил ему всю задолженность за прошлые годы - как своему законному владыке, в том числе и те суммы, которые этот князь ранее отказывался отдать Мамаю. Хотя существует обоснованное замечание Горского о том, что Тохтамыш не стал требовать дани с Дмитрия за те годы, в которые он не выплачивал ее Мамаю (Горский А.А. Москва и Орда. М., 2000, с. 108-109). Но даже если Дмитрий и не выплатил дань Тохтамышу за 1374-1379 гг., Русь расплатилась за действия московского князя иначе: только в Москве во время захвата города Тохтамышем в 1382 г. по погибло 12 тысяч человек (цифра в 24 тысячи представляется завышенной в два раза).
А что Вы можете сказать о Пересвете и Ослябе, о монахах, которые, как считается, были посланы Димитрию Донскому Сергием Радонежским?
Пересвет и Ослябя не были иноками и сражались на Куликовском поле как митрополичьи бояре (Пресняков А.Е. Образование великорусского государства. Пг., 1918, с. 322; Кучкин В.А. О роли Сергия Радонежского в подготовке Куликовской битвы / Вопросы научного атеизма. М., 1988, вып. 37, с. 106-109).
То, что тела Пересвета и Осляби якобы захоронены в Москве в Старом Симонове, а не в монастыре, игуменом которого был Сергий, говорит о том, что они не могли быть, по крайней мере, иноками из обители Сергия. В противном случае их тела (если уж их решили вести за сотни километров от поля битвы) должны были быть захоронены только там.
Любопытно, что имена Александра Пересвета и Андрея Осляби появляются в патериках только на рубеже XVI-XVII вв. ("Книга, глаголемая описание о Российских святых", М., 1887; репринт М., 1995).То есть XV-XVI вв. не знают этих святых. Получается, что они были прославлены уже после появления "Сказания о Мамаевом побоище".
«Задонщина», возможно, самый ранний (не летописный) памятник о Куликовской битве, не содержит ни легенды о благословении Сергием князя Дмитрия (Сергий в нем вообще ни разу не упомянут), ни о том, что битва началась с поединка Пересвета с татарским багатуром (замечу, что в Орде поединки перед битвой были вообще запрещены). А мог бы содержать - для дополнительной эффектности. Но Пересвет и Ослябя там упоминаются - и это хронологически первое (!) сообщение о них - в довольно любопытном контексте "Задонщины". "Пересвета-чернеца", брянского боярина, призывают на Куликово поле. Он сражается и, судя по тексту, умирает от полученных ран. Как и сын другого чернеца - Осляби, который называет Пересвета "братом". Ослябя же в битве не погиб. Примечательно и то, что Пересвет сражается в битве в дорогом (золоченом) доспехе. Причем он на поле ведет он себя не совсем как инок - "поскакивает золоченым доспехом посверкивая". Странный такой чернец: в монастырь ушел, а умение грациозно поскакивать никуда из него не ушло, да и доспехи (цены немалой) прибрал до поры. Чудной, прямо скажем, чернец. Но чудности будет значительно меньше, если мы вспомним, что "Задонщина" дошла до нас в 6 списках, в самом раннем из которых - Кирилло-Белозерском (1470-е гг.) - Пересвет нигде ни разу не назван "чернецом", а именуется только "брянским боярином".
В Рогожском летописце и Симеоновской летописи ничего не говорится о монашестве Александра Пересвета. В Софийской I летописи содержится дополнение о том, что он «быв преже боярин добрянскыи».
Среди сторонников версии о "личном благословении" можно встретить ссылки на сообщение Никоновской летописи о том, что Сергий перед битвой лично принимал Дмитрия и послал с ним Пересвета и Ослябю. Но эта летопись была составлена в середине XVI в. Через 170 лет после Куликовской битвы. Автор явно привлекал в качестве источника "Сказание о Мамаевом побоище". Вообще, уровень компетентности автора этого сказания уже говорит нам о многом. Автор настолько увлекается своими идеологическими конструктами, что, например, даже замещает Ягайлу Ольгердом, умершим в 1377 г. Или фантастическая история о переодевании князя Дмитрия…
Вы хотите сказать, что история о том, как Дмитрий переоделся в простого дружинника, выходя на поле, недостоверна?
Вот что по этому поводу писал Скрынников: "Легенда о переодевании князя поражает своей несообразностью. Как мог государь отказаться от любимого коня за считанные минуты до сечи? Боевой конь значил для воина очень много… Великокняжеский доспех отличался особой прочностью и был хорошо пригнан к фигуре. Как же мог князь поменяться доспехом со своим боярином? К тому же знатокам генеалогии не удалось обнаружить Бренка в кругу бояр Дмитрия Ивановича. Сразу после битвы Дмитрий Донской велел поминать своих убитых воевод, и в его синодике Бренко записан одним из последних… Синодик позволил обнаружить одну поразительную деталь: оказывается, Михаил Бренко имел отчество Иванович. “Сказание” же именует его Александровичем. Отсюда можно сделать вывод: автор “Сказания” мало что знал о личности Бренка и его делах" (Скрынников Р.Г. Крест и корона. Церковь и государство на Руси IX-XVIII вв. СПб., 2000). Зачем авторам "Сказания о мамаевом побоище" было нужно, чтобы Дмитрий пролежал без памяти всю битву? Ответ прост - удельный князь Владимир Андреевич Храбрый, который в "Сказании" командует русскими войсками на Куликовом поле, пожертвовал монахам Троице-Сергиева монастыря три больших села (Горский А.В. Историческое описание Троицкия Сергиевы Лавры. М., 1890, ч. 2, с. 47). Замечу еще, что через несколько десятков лет после смерти святого Сергия, который отказывался от каких-либо стяжаний сел, и при котором община жила только своим трудом, Троице-Сергиев монастырь стал самым крупным землевладельцем на Руси.
<...>
Есть люди, которые считают, что демифологизаторы подрывают веру - в данном случае, веру в подвиг Сергия...
Отрицание "легенды о благословении" в моем случае происходит не от неверия в подвиг Сергия. Оно основывается на стремлении к очищению его образа от грязи, которую на него пытаются налепить. А эта "легенда" - для меня - один из множества таких пасквилей. Жаль, что эти люди, упомянутые Вами, этого не видят. Но это уже с разными у нас образами веры связано.
http://exitum.org/historiosophia/128-kulikovskaya-bitva-mif-o-blagoslovenii-sergiem-knyazya-dmitriya.html
Также см. о преподобном Сергии:
http://tapirr.com/ekklesia/chistyakov/razm_sevang/svyatoy_i_ego.htm