После того, как наши федеральные власти 29 октября (в день рождения комсомола, кстати, что весьма символично) объявили о необходимости создания Российского движения школьников, сразу же началисть псевдолиберальные стенания, что дескать, еще один шаг назад в проклятое советское прошлое, возрождение пионерии и комсомола и т.д. и т.п.
А я вот думаю, что в пионерской организации и тем более в комсомоле было больше хорошего, чем плохого. Главными минусами и того и другого, на мой взгляд, являлись излишняя идеологизированность и стремление к 100%-му охвату всех детей и юношества, что вполне объяснимо потребностями тоталитарного, а позже авторитарного государства, каковым был Совесткий Союз в полном контроле над всеми социальными слоями общества и насаждению общеобязательной идеологии, начиная с раннего детства.
Но вспоминая свое детство и раннюю юность, пришедшиеся на 80-е годы прошлого века, когда я был и пионером и комсомольцем, я чаще отмечаю не клятвы в "верности заветам Ильича", а те реальные дела, которыми мы занимались. А это и настоящая, причем, совершенно искренняя помощь ветеранам, которых тогда было по понятным причинам намного больше, чем теперь, и на самом деле работавшее школьное самоуправление, к мнению и решениям которого прислушивалась администрация школы (я знаю, о чем говорю, поскольку сам был в середине 80-х годов секретарем комитета комсомола своей школы), и огранизация культурного досуга и патриотического воспитания, начиная от ставших модными дискотек, заканчивая туристическими походами по местам боевой славы и не только.
Я никогда не забуду, как мы (то, что сейчас называется школьным активом) в 1985 году (!) добились разрешения на проведение в школе тематической дискотеки по истории рок-музыки "От Элвиса и Битлз до Свинцового Дирижабля и Дип Пёрпл" (неужели кто-то думает, что в то время наши учителя хоть что-то понимали в этом? Нет, мы все сделали сами).
Также я помню, как мы ходили в пешие туристические походы с ночевками в палатках в музей-усадьбу Абрамцево, в Марфино (и никаких обязательных теперь приказов на выезд, сопровождения медработника и проч. нам не требовалось), как мы ездили (кстати, совершенно бесплатно, если не считать стоимости билетов на поезд "Москва - Брест" и обратно) по обмену с белорусскими школьниками в Брестскую крепость (они к нам, а мы к ним; а ночевали полуофициально на матах в спортзале. Какие там нормы СанПиНа?!).
Я в школе не был пай-мальчиком и отличником (четыре тройки в аттестате и чуть не двойка по ненавистной мне химии, бунтарское поведение, вызванное юношеским максимализмом, регулярные конфликты с учителями, джинсы и длинные волосы "а-ля Битлз" вместо школьной формы и аккуратной стрижки и т. п.), но это не помешало тому, что именно меня выбрали (да-да, на комсомольском собрании школы и несмотря на недовольство многих учителей) комсоргом.
Что плохого, например, в этом агитационном комсомольском плакате?
И почему бы не использовать то лучшее, что было в советском комсомоле в настоящее время?
И если в том, что я хочу быть историком, я решил самостоятельно еще где-то в 6-м классе (не из-за влияния учителей истории, а скорее вопреки ему: с ними в школе мне категорически не везло, получалось так, что часто я знал по некоторым особенно интересующим меня темам больше, чем они), то мое решение стать учителем, сформировалось именно благодаря тому, что мне нравилась активная школьная жизнь и потому, что я хотел быть, как я тогда думал, учителем нового типа, который всегда сможет найти общий язык со своими учениками и сделать так, чтобы жизнь школы не превращалась в рутину, которую я искренне ненавижу и ненавидел всегда.
Вот уже 20 лет я работаю в школе (этот год как раз можно считать юбилейным, впервые в школу в качестве учителя я пришел в 1995 году).
Я не бросил работу учителя даже в жуткие для бюджетников 90-е годы, когда зарплата была такой смехотворной, что приходилось, чтобы прокормить семью (а у меня в 1996 году родилась моя любимая дочка, теперь уже студентка факультета журналистики), подрабатывать написанием рефератов и дипломов для нерадивых студентов, читать лекции в такой шарашкиной конторе, как университет Натальи Нестеровой (лекции по истории России для студентов-вечерников 1-го курса юридического фактультета проходили в поточной аудитории на 450 челокек (!) в зале одного из московских домов культуры и были рассчитаны на 64 академических часа (!), а семинаров по группам не предусматриволось вовсе). До сих пор стыдно об этом вспоминать! Но работу в школе, которую я любил всей душой, я все же не бросил. Это о чем-то говорит, не так ли?
На всем протяжении второй половины 90-х - начала 2010-х годов я пытался со своими учениками создать нечто вроде школьного самоуправления, но это оказывалось никому кроме меня и школьников не нужным. Приходилось заниматься этим в одиночку. Своими силами был создан школьный военно-исторический музей, налажены связи с советом ветеранов, которые стали постоянными гостями нашей школе, организовано волонтерское движение и т.д.
Встреча школьного актива с ветеранами Великой Отечественной войны
в школьном музее "Память" (2012 г.):
Школьный актив в Царицыно (2013 г.):
При этом большинство моих коллег-учителей смотрели на меня с подозрением и недоумением: "Тебе же за это не платят, так зачем тебе это нужно?", - постоянно спрашивали меня они. Сначала я пытался объяснить, что это нужно и мне, и главным образом детям, которым в школе должно быть интересно не только учиться, но и проводить как можно больше времени (вместо того, чтобы бесцельно штяться по улицам и сидеть на лестничных клетках в подъездах), что это способствует их социализации, сплачивает их в коллектив, раскрывает новые возможности для самореализации и т.д.
Но все было бесполезно. "Наше дело - уроки проводить, а воспитанием школьников пусть родители занимаются!", - вот таким был ответ на все мои аргументы в пользу казалось бы очевидной важности воспитательной работы.
Все изменилось в этом году, после того, как поменялось руководство школы, ставшей многопрофильным комплексом. Мои идеи о необходимости ученического самоуправления наконец-то нашли поддержку у администрации. Стало возможным создать школьное самоуправление официально, а не на полуподпольном уровне.
И я ничуть не удивился, что в ставший официальным Ученический совет по собственной инициативе (хотя и по моему призыву) пришли те ребята, которым, как и мне, не хочется, чтобы школьная жизнь была сплошной рутиной, как не удивился и тому, что их оказалось ожидаемо много.
Значит, идея школьного самоуправления действительно является востребованной.
А тем, кто видит в этом только лишь попытки возрождения советских идеологизированных организаций вроде пионерской и комсомольской, стоит посоветовать хотя бы разок прийти в школу, где это самоуправление, включающее самых активных школьников уже действует, как например, в нашей школе.
Один пример, который, как мне кажется, говорит о том, что стоит только начать, а дальше пойдут инициативы снизу, то есть, от самих ребят, а не сверху - от администрации (чего, конечно же, не избежать).
Дня три назад инициативная группа старшеклассников обратилась ко мне с вопросом:
- А можем ли мы провести собрание Совета без участия учителей (нет, Вы обязательно приходите!), потому что оно будет направлено на сплочение нашего актива, а методы этого мы разработали сами?
- Почему же нет? - ответил я. - Все в ваших руках.
Я предоставил им актовый зал, в котором собралось около пятидесяти учеников 7 - 11 классов. Сам я присутствовал только эпизодически, чтобы не мешать. И то, что я видел, привело меня к мысли, что школьники сами хотят организоваться. Это нужно прежде всего им самим.
Поэтому, решение наших федеральных властей об организации РДШ я считаю правильным. Хотя и отношусь к этому решению с большой степенью настороженности.
И вот почему:
- Во-первых, зачастую бывает так, что инициатива, исходящяя снизу, после того как она возглавляется сверху, оказывается полностью противоположной тем целям, которые имелись изначально. Очень бы не хотелось, чтобы нам назязывали в обязательном порядке то, что нам не нужно и не интересно.
- Во-вторых, я боюсь бюрократизации идеи школьного самоуправления, того, что главным станет не реальная работа, а отчеты о проведенных мероприятиях. Именно бумажная бюрократическая волокита погубила в свое время комсомол, а вовсе не крах коммустического режима.
- В-третьих, очень не хотелось бы идеологизации любого массового молодежного движения. "Крым наш!", "Нет агрессивной политике США!", "Да здравствует руководящая и направляющая сила нашего общества - КПСС "Единая Россия", все это должно остаться в стороне от ученического самоуправления. Патриотическое воспитание должно быть актуально-историческим, а не актуально-государственным!
- В-четвертых, ни в коем случае нельзя насильно заставлять детей вступать в те или иные организации и требовать от их кураторов постоянного повышения показателей по количественному росту. Любое школьное движение должно основываться на добровольных, а не на добровольно-принудительных началах.
Должна ли быть у различных школьных организаций собственная атрибутика?
Да, обязательно. Но только не единая для всей страны, а у каждого своя, причем, разработанная именно самими школьниками. Никакие пионерские галстуки или комсомольские значки не нужны.
Должны ли школьные организации сотрудничать друг с другом в рамках района, округа или всей страны?
Да, должны. Но это должно происходить без всякой принудиловки, путем организации творческих конкурсов, деловых и ролевых игр, командообразующих слетов активистов и т.п. Я точно знаю, если детей заставлять что-то делать, то это вызовет лишь отторжение с их стороны. И в этом случае РДШ превратится в профанацию, и что самое страшное, убьет на корню инициативу снизу. А этого очень бы не хотелось!
Сергей Воробьев.