Герцог Веллингтон, или Ужас победы
Военная карьера Артура Уэлсли, герцога Веллингтона - это история нарастающего отвращения к войне.
Он не хотел быть солдатом. Ричард Олдингтон пишет о нем: «Веллингтон был выдающимся полководцем, который ненавидел войну и не мог согласиться с презрением к человеческой жизни, что было свойственно Наполеону. Он был ревностный сторонник мира... и никогда не использовал ситуацию для собственного возвеличивания».
В детстве, будучи болезненным и робким мальчиком, он мог подолгу предаваться мечтаниям, но картины военной славы никогда не волновали его воображение. В Итоне Артур не выучился ничему, заполняя всё свободное время игрой на скрипке. Когда отец спросил его, чем он хочет заниматься, он только пожал плечами… Семье оставалось одно: купить ему место в армии в надежде, что со временем он займёт там определенное положение.
Его отдали в военную академию в Анже (Франция), по окончании которой молодой человек служил в Ирландии и во Фландрии. Служил с одной мыслью: побыстрее покинуть армию, для чего хлопотал о доходном месте в гражданской администрации, впрочем безуспешно.
Однако, когда империи действительно потребовалась его шпага, Артур без колебания предоставил себя в распоряжение военного министерства. Его полководческий талант раскрылся не только на полях сражений. Веллингтон был из тех военачальников, которые понимали значение высоких технологий и технических новшеств. Одним из первых британских генералов он использовал картечные гранаты Шрэпнела и ракеты Конгрива, хотя и был разочарован неточностью последних. Специально нанятый дешифровщик помогал ему читать перехваченные французские сообщения. Подобно Наполеону, он уделял самое пристальное внимание вопросам обеспечения армии.
Его целью всегда была победа, но не любой ценой. Веллингтон отказывался от сражения, если считал, что победа потребует слишком многих жертв. Однажды, в Испании, он дал французам отступить, сказав: «Я мог бы побить этих парней в любой момент, но это стоило бы мне 10 тысяч жизней». Ни в одном из своих сражений он не потерял больше людей, чем противник
Он не разыгрывал из себя великого полководца, а просто делал своё дело, искренне имея в виду не только интересы британской короны, но и установление прочного мира на континенте. Его называли, «завоеватель без амбиций». Сам он в конце жизни писал: «Я служил своему народу и короне... Никто никогда не подозревал меня в планах стать королем Испании или Португалии, как Жозеф - брат Наполеона или его маршалы».
При Ватерлоо Веллингтон провёл весь день в седле своего коне по кличке Копенгаген, в самом центре сражения, отдавая приказы и подбадривая солдат своим присутствием.
К вечеру поле в три квадратные мили устлали тела свыше 40 тысячи убитых и раненых. Когда вечером Веллингтону зачитали список погибших, его глаза наполнились слезами: «Я уповаю на то, что Господь сделает эту мою битву последней. Это плохо - всегда воевать».
После Ватерлоо он не оставил военную стезю, но навсегда вложил шпагу в ножны.
В последние годы жизни, когда ему перевалило за 80, он был уже не у дел, или наоборот - занялся настоящим делом: сконструировал удобные сапоги, которые в ходу по сей день под названием веллингтоны, а также придумал особого покроя плащи, головные уборы и даже какой-то необычный наперсток, которым он гордился больше, чем своими военными победами.
На склоне лет Веллингтон признавался, что исторические писатели, обращавшиеся к нему за помощью в деле написания книги о битве при Ватерлоо, раздражали его. Передают, что одному из них он резко посоветовал бросить это дело: «Вы должны понимать, что никогда не сможете написать достойный труд». Другого историка Веллингтон обескуражил, заявив, что историю битвы можно пытаться описать не с большим успехом, чем историю танца.
Вероятно, это был осознанный выбор: победитель Наполеона не хотел, чтобы была написана история сражения, воспоминания о котором приводили его в ужас до самых последних дней жизни. Кровь не должна иметь панегиристов.
Конечно, у историков было другое мнение... В конце концов история одной из самых смертоносных битв была запротоколирована со всевозможной тщательностью.
Он не хотел быть солдатом. Ричард Олдингтон пишет о нем: «Веллингтон был выдающимся полководцем, который ненавидел войну и не мог согласиться с презрением к человеческой жизни, что было свойственно Наполеону. Он был ревностный сторонник мира... и никогда не использовал ситуацию для собственного возвеличивания».
В детстве, будучи болезненным и робким мальчиком, он мог подолгу предаваться мечтаниям, но картины военной славы никогда не волновали его воображение. В Итоне Артур не выучился ничему, заполняя всё свободное время игрой на скрипке. Когда отец спросил его, чем он хочет заниматься, он только пожал плечами… Семье оставалось одно: купить ему место в армии в надежде, что со временем он займёт там определенное положение.
Его отдали в военную академию в Анже (Франция), по окончании которой молодой человек служил в Ирландии и во Фландрии. Служил с одной мыслью: побыстрее покинуть армию, для чего хлопотал о доходном месте в гражданской администрации, впрочем безуспешно.
Однако, когда империи действительно потребовалась его шпага, Артур без колебания предоставил себя в распоряжение военного министерства. Его полководческий талант раскрылся не только на полях сражений. Веллингтон был из тех военачальников, которые понимали значение высоких технологий и технических новшеств. Одним из первых британских генералов он использовал картечные гранаты Шрэпнела и ракеты Конгрива, хотя и был разочарован неточностью последних. Специально нанятый дешифровщик помогал ему читать перехваченные французские сообщения. Подобно Наполеону, он уделял самое пристальное внимание вопросам обеспечения армии.
Его целью всегда была победа, но не любой ценой. Веллингтон отказывался от сражения, если считал, что победа потребует слишком многих жертв. Однажды, в Испании, он дал французам отступить, сказав: «Я мог бы побить этих парней в любой момент, но это стоило бы мне 10 тысяч жизней». Ни в одном из своих сражений он не потерял больше людей, чем противник
Он не разыгрывал из себя великого полководца, а просто делал своё дело, искренне имея в виду не только интересы британской короны, но и установление прочного мира на континенте. Его называли, «завоеватель без амбиций». Сам он в конце жизни писал: «Я служил своему народу и короне... Никто никогда не подозревал меня в планах стать королем Испании или Португалии, как Жозеф - брат Наполеона или его маршалы».
При Ватерлоо Веллингтон провёл весь день в седле своего коне по кличке Копенгаген, в самом центре сражения, отдавая приказы и подбадривая солдат своим присутствием.
К вечеру поле в три квадратные мили устлали тела свыше 40 тысячи убитых и раненых. Когда вечером Веллингтону зачитали список погибших, его глаза наполнились слезами: «Я уповаю на то, что Господь сделает эту мою битву последней. Это плохо - всегда воевать».
После Ватерлоо он не оставил военную стезю, но навсегда вложил шпагу в ножны.
В последние годы жизни, когда ему перевалило за 80, он был уже не у дел, или наоборот - занялся настоящим делом: сконструировал удобные сапоги, которые в ходу по сей день под названием веллингтоны, а также придумал особого покроя плащи, головные уборы и даже какой-то необычный наперсток, которым он гордился больше, чем своими военными победами.
На склоне лет Веллингтон признавался, что исторические писатели, обращавшиеся к нему за помощью в деле написания книги о битве при Ватерлоо, раздражали его. Передают, что одному из них он резко посоветовал бросить это дело: «Вы должны понимать, что никогда не сможете написать достойный труд». Другого историка Веллингтон обескуражил, заявив, что историю битвы можно пытаться описать не с большим успехом, чем историю танца.
Вероятно, это был осознанный выбор: победитель Наполеона не хотел, чтобы была написана история сражения, воспоминания о котором приводили его в ужас до самых последних дней жизни. Кровь не должна иметь панегиристов.
Конечно, у историков было другое мнение... В конце концов история одной из самых смертоносных битв была запротоколирована со всевозможной тщательностью.