Пальма Гёте и позвонок Галилея
Истории Венеции я в своё время уделил некоторое внимание. Поэтому меня заинтересовало, как писатель и журналист Алессандро Мардзо Маньо воспел родную Венецию, разобрав ее историю от зарождения до наших дней. Публикую отрывок о сокровищах легендарного города, лишь малая часть которых упомянута в названии этого материала.
Алессандро Мардзо Маньо. Венеция. История воды и суши. М.: Слово/Slovo, 2024. Перевод с итальянского Ирины Зверевой. Содержание
Палаццо Бо
В этом тесном и отчасти угнетающем пространстве царит почти полная темнота. Слабое освещение воссоздает атмосферу времен анатомического театра: вскрытие трупов производилось при свете свечей и сопровождалось музыкой для успокоения присутствующих. Галилео Галилей приехал в Падую в 1592 году; анатомический театр, полностью деревянный, заработал в 1595-м - это было первое постоянное сооружение такого рода при университете. Родоначальник экспериментального метода познания в своих трудах не упоминает об анатомическом театре, однако он не мог о нем не знать, поскольку тот находился рядом с аудиторией, где проходили занятия Галилея. Более того, Галилей изучал медицину в своей родной Пизе. Маловероятно также, что он никогда не видел и просторные операционные залы рядом с театром, которые были разрушены или переделаны в XIX веке.
Сегодня посетители смотрят на это помещение с того самого места, где вплоть до 1872 года располагались приготовленные для вскрытия тела. Саму операцию проводили врач и два ассистирующих ему студента медицинского факультета. Если посмотреть вверх, то можно увидеть шесть круговых ярусов: 250 студентов стояли там вплотную друг к другу. Балюстрада высотой метр сорок позволяла им удержаться от падения в случае обморока, что, должно быть, случалось не так уж и редко из-за спертого воздуха, чему способствовали трупный запах, пламя свечей и дыхание стольких людей, сосредоточенных в ограниченном пространстве. Уроки анатомии проходили зимой, когда тела могли храниться максимально долго. Занятия шли в течение десяти дней 24 часа в сутки. Начинали с внутренних органов, которые разлагались быстрее всего; после окончания вскрытия останки кипятили в предбаннике театра, чтобы получить скелет. Тела необходимо было использовать по максимуму, так как Светлейшая синьория предоставляла всего два трупа в год, один мужской и один женский (это официально, однако окольными путями удавалось получить еще несколько тел). Обычно это были тела приговоренных к смерти преступников (если казнь не предусматривала четвертования) или умерших в тюрьме. Тела доставляли ночью, чтобы их никто не видел; кроме того, это не должны были быть жители Венеции или Падуи, которых кто-то мог опознать.
Рядом с анатомическим театром располагается главная аудитория университета - Аула Манья. Основное здание представляет собой смесь самых разных стилей: фрески XIV века, которые были сделаны еще до того, как в 1493 году здание передали в собственность мяснику (от вывески с быком и происходит название Палаццо Бо), соседствуют с предметами интерьера и лампами, созданными в 1942 году архитектором и дизайнером Джо Понти. На стенах главной аудитории можно видеть сотни каменных гербов ректоров и советников. Гербы украшают почти все помещения университета, в общей сложности их три тысячи: самые старые из них - нарисованные, более новые - скульптурные. Эта традиция началась в 1545 году и закончилась в 1688-м, когда размещение новых гербов было запрещено из-за отсутствия места. Потолок украшен фресками XIX века, среди них выделяется один из самых известных портретов Галилея. На задней стене, над ректорской скамьей, читается девиз университета: Universa universis patavina libertas («Свобода Падуи, всеобщая и для всех»). Этот девиз имеет длинную историю: в эпоху Контрреформации свобода Падуи противопоставлялась Римской церкви, однако фраза также напоминала о свободе самому фашистскому ректору Карло Анти в годы, когда этой свободы почти не было. Анти оставался ректором Падуанского университета до 1943 года, когда была образована Итальянская социальная республика, и он стал отвечать за культурное наследие. На смену ему пришел латинист Кончетто Маркези, представитель коммунистической партии: тот факт, что в самые темные годы фашистской диктатуры ректором был избран коммунист, также свидетельствует о свободомыслии университета Падуи.
Изначально в Палаццо Бо располагалась школа юристов, тогда как художники (как тогда их называли, то есть все остальные) должны были довольствоваться занятиями, проходившими в самых разных местах города. Но Галилей спутал все карты: на его занятия приходило так много студентов - около 300, - что ему отдали главную аудиторию, несмотря на недовольство юристов. Более того, ученый вел занятия с приподнятой кафедры, чтобы его могли видеть все студенты, - сегодня эту кафедру можно увидеть в Зале сорока, через который попадают в главную аудиторию. Этот деревянный подиум со ступеньками и парапетом когда-то был украшен тканями и драпировками; в разобранном виде кафедра была найдена в XIX веке и собрана заново, поэтому нет абсолютной уверенности в том, что именно ее использовал Галилей, однако есть достаточные основания это предполагать.
Когда-то в Зале сорока был выставлен пятый позвонок Галилея, сегодня об этом напоминает лишь надпись на черном памятнике. В 1642 году ученого похоронили во Флоренции, однако его могилу было трудно найти, поэтому в 1737 году останки эксгумировали и перезахоронили в более соответствующем статусу Галилея месте. Именно тогда пропали некоторые фрагменты тела: эти светские реликвии противопоставлялись реликвиям церкви, которая так противилась идеям ученого (он был реабилитирован лишь в 1992 году папой Иоанном Павлом II). Позвонок был продан в 1773 году венецианскому патрицию Анджело Кверини и в 1820 году попал к медику из Виченцы Доменико Тьене, который в итоге передал его Падуанскому университету. Около десяти лет назад реликвия была изъята и помещена в сейф.
Закончим наш осмотр Палаццо Бо около скульптуры у подножия парадной лестницы. Это Елена Лукреция Корнаро Пископия, первая в мире женщина, окончившая университет. Точнее, первая женщина, имя которой фигурирует в итоговом протоколе защиты: 25 июня 1678 года она получила степень по философии. Возможно, в Средние века некоторые женщины получали университетское образование - прежде всего Тротула де Руджеро и другие женщины-врачи медицинской школы в Салерно. Возможно также, что в 1608 году в Авиньоне университет окончила доминиканская монахиня Хулиана Морель из Барселоны, однако до нас не дошли итоговые протоколы защиты. Елена Лукреция Корнаро Пископия принадлежала к богатой и могущественной семье венецианских патрициев. Она окончила философский факультет в Падуе после того, как кардинал Грегорио Барбариго, епископ города, отказал ей в возможности изучать теологию. Половина Европы съезжалась послушать философские и математические диспуты этой ставшей знаменитой женщины, которая свободно говорила на восьми языках, в том числе на древнееврейском и арамейском. Елена Лукреция умерла в возрасте 38 лет, через шесть лет после защиты диплома. Отец построил ей памятник в базилике Святого Антония, но не прошло и четырех десятилетий, как последний из рода Корнаро Пископия растратил семейное состояние и продал памятник. Все, что от него сохранилось, - это статуя у подножия парадной лестницы.
Сбежавшие из Болоньи
В 1222 году несколько студентов и преподавателей Болонского университета оставили родные стены и переехали в Падую, где основали конкурирующий университет. Такое случалось и прежде: подобным образом студенты Оксфорда основали Кембридж, а болонские студенты в 1205 году уже пытались создать университет в Виченце, но неудачно.
Почти сразу Падуанский университет стал точкой притяжения для студентов со всей Европы, особенно немецкой ее части, и это сохранится на долгие века. В средневековый период университет переживал взлеты и падения, отчасти соответствующие истории самой Падуи: город преуспевал в эпоху муниципального самоуправления, страдал от тирании Эццелино III да Романо в середине XIII века и начал возрождаться при правлении дома Каррара после 1318 года. Хронист XIV века Гульельмо Кортузи описывал Падую как город, «наполненный славой ученых мужей и преподавателей всех свободных искусств».
Франческо I да Каррара в 1363 году с разрешения папы Урбана V открыл в университете факультет теологии, «науки всех наук». Однако именно в венецианскую эпоху Падуанский университет приобрел те черты, которые позволили ему стать уникальным примером государственного образовательного учреждения.
В 1405 году Венеция завоевала Падую и получила контроль над университетом. Через два года был принят закон, обязывающий венецианцев посещать только это учебное заведение (хотя порой это правило можно было обойти). В 1444-м эта норма была провозглашена еще раз, и она действовала до самого падения республики. Венецианские дипломаты стремились привлекать лучших иностранных преподавателей, и на протяжении всей современной эпохи Падуя сохранит репутацию итальянского университета с самым высоким жалованьем. В 1439 году папа Евгений IV подтвердил все выданные прежде разрешения и распространил на Падую все привилегии, которые уже были предоставлены университетам Парижа, Оксфорда, Болоньи и Саламанки.
Занятия проходили в разных местах, часто - дома у преподавателей, которые сдавали спальные места студентам ради дополнительного дохода. В 1493 году университету передали Палаццо Бо под юридический факультет, с 1522-го здесь стали проходить также занятия «художников» и медиков. В 1539 году началась перестройка здания. Студенты-юристы попадали в университет через главный вход, как сегодня, а остальные - через вход у Порта делла Вакка, со стороны мясных лавок.
После окончания военных действий университет возобновил свою работу в 1517 году. В 1527-м была создана специальная магистратура, которая должна была осуществлять надзор за его деятельностью. Контроль особенно усилился после беспорядков 1519 года, когда студенты попытались разграбить еврейские дома: венецианские власти с трудом смогли навести порядок, а военный командир Падуи даже был ранен в руку копьем. Студенческую власть окончательно упразднили в 1560 году, когда в результате беспорядков из-за выборов ректора юридического факультета были ранены десятки человек. В 1629-м несколько студентов устроили стрельбу на улице и ранили «несчастную женщину-огородницу». Спустя еще несколько лет вооруженные учащиеся разграбили несколько мясных лавок. Джакомо Казанова, с 1737 года изучавший в Падуе право, но так и не окончивший университет, в своих воспоминаниях пишет: «У студентов было все запрещенное оружие, которое им нравилось, они безнаказанно приставали к женщинам и часто нарушали ночной покой громкими криками; безудержная молодость жаждала потакать своим прихотям, веселиться и развлекаться».
В 1545 году университету дали право выкупить все здания комплекса Палаццо Бо, в том числе дома, принадлежавшие знатным падуанским семьям. Тогда же частью университета стала больница Святого Франциска (там проходили занятия медицинского факультета) и был основан ботанический сад, который и сегодня является самым древним ботаническим садом в мире из тех, что не меняли своего месторасположения (сад в Пизе был создан раньше, однако позднее он был перенесен в другое место). Его главной достопримечательностью является так называемая пальма Гёте, посаженная в 1585 году, это самое старое растение в саду. Название связано с тем, что Гёте видел ее в сентябре 1786 года и описал в своем «Итальянском путешествии»: «Одна вееролистная пальма привлекла все мое внимание; по счастливой случайности внизу ее еще сохранились ланцетовидные листья, последовательное рассечение их возрастало к вершине, пока наконец не обнаруживалось в полном развитии веерообразное строение листа».
Сад нужен был для того, чтобы студенты могли распознавать разные растения, использовавшиеся во врачебной практике и фармакологии. Как раз в это время сиенский врач Пьетро Андреа Маттиоли, который преподавал в Падуе, опубликовал рецепты врача античной эпохи Педания Диоскорида с собственными комментариями и иллюстрациями. На этом трактате основана современная фармакология, а сам Маттиоли использовал во время занятий ботанический сад университета. Сад имеет круговую форму, которая позволяла наилучшим образом выращивать и представлять целебные растения. Студенты должны были учиться отличать истинное от ложного - не просто так в Учредительном декрете Сената напоминалось о «многочисленных ошибках и обманах при составлении лекарственных смесей».
Уже знакомый нам гуманист Даниэле Барбаро лично следил за организацией ботанического сада. Сначала он был открыт для всех, но через шесть лет его обнесли оградой.
В середине XVI века соотношение юристов и «художников» в университете изменилось: в 1547 году на 300 юристов приходилось 700 «художников» - «неслыханная вещь», по словам подеста города Маттео Дандоло. Росло и количество студентов медицинского факультета, для них был построен анатомический театр, о котором шла речь выше. Падуанский университет пользовался широкой славой: Эразм Роттердамский считал его лучшим из итальянских университетов, «сильнейшим и знаменитейшим центром лучших дисциплин».
Однако лишь немногие патриции обучались в Падуе, в том числе потому, что в университете преподавали римское право, а в Венецианской республике применялось обычное. Большинство патрициев получали образование на местах, то есть учились управлять, управляя. Венецианцы предпочитали Школу Риальто, ориентированную на «философские, естественные и научные» дисциплины (конкурирующая Школа Святого Марка делала акцент на «учении Платона, гуманитарных науках и морали»). Юные патриции также обучались в некоторых религиозных учебных заведениях.
Республика управляла Падуанским университетом, но не использовала его. Соответствующая магистратура находилась в Венеции, далеко от преподавателей и учеников. За два века представители этой магистратуры посетили университет лишь дважды, в 1675 и 1771 годах.
Для Светлейшей республики университет был всего лишь витриной, инструментом для создания очередного мифа, представлявшего Венецию как город разумного правления, согласия и справедливости, который утверждается как раз в XVI веке. Университет был основой международного престижа государства, а также источником дохода. Подеста Падуи Бернардо Наваджеро в 1549 году пишет, что студенты ежегодно приносят городу огромную сумму - 100 тысяч дукатов.
Славу и авторитет преподавателей, а также количество иностранных студентов Венеция использовала для прославления самой себя. «Политика Венето заключалась в выплате щедрых вознаграждений знаменитым профессорам и в предоставлении максимальной свободы тем, кто приезжал на их занятия», - пишет Казанова. Падуя - это культурное соответствие торговой Венеции: она так же космополитична и открыта любым обменам. В торговый город могли свободно приезжать купцы и путешественники, а в город знаний - преподаватели и студенты вне зависимости от их религиозных и политических взглядов.
Разумеется, все это не могло понравиться церкви во времена Контрреформации. Пик конфликта церкви и Венеции пришелся на 1606 год (так называемый Венецианский интердикт). Пусть и с трудом, но республика смогла защитить «свободу Падуи», прибегая к разнообразным хитростям и уловкам, для того чтобы удержать иностранных студентов. Английский путешественник Томас Кориат вспоминал: «В Падуе больше иностранных студентов, чем в любом другом христианском университете мира. Они стекаются в Падую, ведомые любовью к литературе и жаждой знаний, как в плодородный питомник культуры». В конце XVI века половину всех студентов составляли иностранцы, через 20 лет - четверть. В 1640 году было зафиксировано минимальное количество иностранцев - 379, а в 1682-м установлен рекорд - 1362. В 1592 году на каждого «художника» приходилось четыре юриста, в 1673-м соотношение стало один к двум в пользу «художников».
Дипломы вручала так называемая Священная коллегия, которую контролировало, как следует из названия, духовенство. Серьезная проблема возникла после того, как в 1564 году папа издал буллу, согласно которой для защиты диплома студенты должны были поклясться в верности римскому понтифику. Подеста Падуи пишет, что немцы, англичане, греки и другие иностранцы отказались это делать. В Падуанском университете было множество студентов-протестантов из Германии, а также православных греков из венецианских греческих владений, кроме того, многие студенты медицинского факультета были евреями. Большой популярностью пользовались идеи Реформации: говорили даже, что в Падуе невозможно найти образованного человека, который бы не был лютеранином.
Сначала венецианцы воспользовались тем, что диплом могла выдавать не только Священная коллегия, но и назначаемые императором палатины, которые не были обязаны подчиняться папской булле. Когда приходилось упоминать о религии выпускников, венецианцы использовали различного рода иносказания, чтобы не вызывать подозрений, вроде «взгляды студента известны настоящей коллегии».
Однако в 1616 году родилось гениальное решение этой проблемы: наряду со Священной коллегией была учреждена Коллегия Венето, она вручала диплом тем студентам, которые не были католиками, а также тем, у кого не было денег (поскольку Священная коллегия просила достаточно большую сумму за вручение лаврового венка). Впервые государство решилось оспорить монополию на удостоверение знания, которая начиная со Средних веков принадлежала папе и императору. Разумеется, все бросились называть себя бедняками ради возможности защититься в Коллегии Венето (в 1640 году их было уже две). Представители магистратуры, следившие за работой Падуанского университета, интерпретировали правила достаточно вольно и позволяли обращаться в эту Коллегию даже венецианским подданным иностранного происхождения - этим воспользовался, например, Карло Гольдони, который в 1731 году получил степень в области юриспруденции в Коллегии Венето благодаря тому, что его дед был родом из Модены. Около 1770 года примерно 75 процентов «художников» защищались в Коллегиях Венето (правда, Сенату приходилось время от времени вмешиваться в процесс, реагируя на протесты Священной коллегии).
Денежный вопрос был не последним: в 70-е годы XVIII века цена защиты в Священной коллегии равнялась стоимости годового проживания в Падуе. Студенты были обязаны вносить определенную сумму в так называемый кошелек, из которого платили вознаграждение преподавателям. Часто к официальному, напечатанному тарифу добавлялась дописанная рукой цифра, которую надо было заплатить «по-черному». Понятно, что многие студенты подделывали документы ради защиты в Коллегии Венето.
Власти привлекали студентов всеми возможными способами. В 1629 году была открыта публичная библиотека - первая университетская библиотека в Италии, затем снижена стоимость обучения за счет введения в 1636 году пятилетнего обучения (прежде надо было учиться шесть или семь лет). В 1700 году обучение стало четырехлетним, подумывали даже о трехлетней системе, но республика пала раньше.
Сопротивление вмешательству церкви переросло в сопротивление различным религиозным орденам, которые стремились открыть в Падуе собственные школы, конкурирующие с университетом. Венеции удалось воспрепятствовать отъезду иностранных студентов, однако противостоять религиозным орденам было сложнее. Школы варнабитов и сомасков обучали юных отпрысков знатных семей с материка и способствовали упадку Падуанского университета.
Еще сложнее дело обстояло с иезуитами, которые в 1590 году превратили свою падуанскую школу в самый настоящий университет, назвав его Gymnasium Patavinum Societatis Jesu. Сегодня мы бы сказали, что речь шла о самом настоящем плагиате, учитывая, что латинское название Падуанского университета было Gymnasium Patavinum. В этой школе было чуть менее 500 учеников, в том числе около 70 детей венецианских патрициев, а также множество представителей знатных падуанских семей. Количество студентов в университете Падуи было лишь немногим больше, поэтому неудивительно, что Сенат считал школу его явным конкурентом. В 1591 году был выпущен декрет, который обязывал иезуитов вести обучение только внутри своего ордена. Поскольку декрет получил в Сенате лишь минимальное большинство, представители падуанской знати, ненавидевшие Венецию, встали на защиту школы. Совет аристократов Падуи в 1594 году выпустил документ, в котором «шумным школам» университета и студентам «с оружием в руках» противопоставлялись «добродетельные» иезуитские школы и их «живущие в дисциплине» ученики. Конечной целью иезуитов было подавление «свободы Падуи», но это привело лишь к объединению всех университетских преподавателей.
История существующего и в наши дни Падуанского университета, разумеется, не ограничивается этим периодом. Достаточно вспомнить о визите Альберта Эйнштейна, который состоялся 27 октября 1921 года. А за два года до этого университет Падуи покинул преподававший здесь математик Туллио Леви-Чивита. Он указал Эйнштейну на некоторые ошибки в расчетах, на которых основывалась теория относительности. Много лет спустя, когда у Эйнштейна спросили, что ему больше всего понравилось в Италии, он ответил: «Спагетти и Леви-Чивита». Сам Леви-Чивита после своего перехода в университет Рима стал жертвой расистских законов и умер в забвении в 1941 году.