Русское меценатство - уникальное явление мировой культуры
Очень точно подметил К.С. Станиславский, когда сказал, что "для того, чтобы процветало искусство, нужны не только художники, но и меценаты".
Серебряный век немыслим без меценатства. Отечественные меценаты в России «золотого и серебряного веков» - качественно новое явление, оно не имеет аналога в истории цивилизации, в опыте других стран.
Иннокентий Сибиряков
В 1867 году в Женеве Ф.М. Достоевский начал работу над одним из своих самых выдающихся произведений, о котором писал племяннице Софье Ивановой: «Идея романа - моя старинная и любимая, но до того трудная, что я долго не смел браться за нее… Главная мысль - изобразить положительно прекрасного человека… Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь». Речь шла не больше, не меньше, как о Иисусе Христе в современном мире. Роман получил название «Идиот», что в переводе с греческого означает «отдельный, обособленный человек» (так в древних Афинах называли граждан, не принимавших участия в общественной жизни).
В это время в Иркутске жил семилетний мальчик. Звали его Иннокентий Сибиряков, который будто сошел со страниц романа Достоевского. Лейтмотивом его жизни стала главная мысль романа, выраженная самим Мышкиным: «Сострадание есть главнейший и, может быть, единственный закон бытия всего человечества».
…Однажды в 1894 году при входе в Знаменскую церковь молодой человек положил на книжку стоявшей на паперти монахини серебряный рубль. Привыкшая получать мелочь, она так поразилась щедрости незнакомого барина, что, упав на колени перед иконой, стала в полный голос на весь церковный двор благодарить Бога за милость. Тогда растроганный прихожанин спросил у монахини ее адрес и из какой она обители, а на следующий день явился к ней в одно из столичных подворий и передал бумажный сверток. Внутри была наличность в размере 147 000 рублей. Пересчитав деньги, монахиня пришла в ужас. Заподозрив неладное, она поспешила в полицейский участок и донесла на молодого барина.
По словам преподобного Сергия Радонежского, «благочестие не состоит из подаяния милостыни, а в сердечном участии». Поэтому в руках «робкого купчика» деньги были не более чем инструментом любви.
Сибиряков
В процессе судебного разбирательства выяснилось, что в свои 25 лет Сибиряков вёл активную деятельность в качестве почетного жертвователя и члена ряда благотворительных и попечительских обществ. Он не жалел средств на учебные и научные проекты, издавал массу учебников, книг и журналов, выделял баснословные суммы на открытие библиотек по всей Российской империи.
Мало того, еще будучи студентом, он активно участвовал в строительстве Санкт-Петербургского университета, первого Женского медицинского института и Бестужевских высших женских курсов. На свои деньги чудак возводил общежития для студентов и утверждал для них стипендии. В 26 лет он лично содержал 70 стипендиатов, учившихся в России и Европе. Особенное внимание он уделял землякам из Сибири и часто поддерживал проекты, связанные с родным краем. Среди его многочисленных инициатив - несколько этнографических экспедиций в Сибирь и на Дальний Восток, строительство одного из залов Русского географического общества, театр в Иркутске, народный дом в Барнауле и многое другое. Кроме того, он учредил капитал в 420 000 рублей для пособий и пенсий рабочим своих золотых приисков. Баснословные суммы, исчисляемые миллионами, уходили на строительство приютов, богаделен, больниц, церквей и монастырей по всей России. Молодой человек жертвовал средства на устройство библиотек в Ишиме, Красноярске, Нерчинске, Ачинске, Кургане.
Когда всплыли все эти подробности, его попытались обвинить в невменяемости и бесконтрольном расточении средств, после чего назначили психиатрическую экспертизу. Как тут не вспомнить слова лакея Епанчиных, характеризующие Льва Мышкина: «Князь просто дурачок и амбиции не имеет…»
А сам сибирский «безумец» рассуждал таким образом: «Как человек пуст в своей жизни, как ничтожны все его потребности, обусловленные одной наживой; как жадно всё человечество в своем стремлении к богатству! Но что оно нам приносит… Одно грустное разочарование. Вот я - миллионер, мое “счастье” должно быть вполне закончено. Но счастлив ли я? Нет. Всё мое богатство в сравнении с тем, чего жаждет душа моя, есть ничто, пыль, прах…»
Не исключено, что подобные рассуждения подтолкнули суд подвергнуть его повторной психиатрической экспертизе. К счастью, в обоих случаях медики засвидетельствовали, что молодой человек вменяем, и дело кончилось полным оправданием подозреваемого. Мало того, в адрес градоначальника поступил строгий запрет впредь вмешиваться в его дела. По одним сведениям, за «робкого купчика» заступился обер-прокурор Святейшего Синода Константин Победоносцев, а по другим - сам император Александр III, который незадолго до своей смерти удостоил сибирского благотворителя личной встречи.
Сибиряков в монашестве
В конце концов, Сибиряков раздал все свои миллионы и ушел исцелять «безумие» в монастырь на Святую гору Афон. Там на его средства возвели самый большой в Греции собор апостола Андрея Первозванного.
Андреевский скит
По свидетельству своих собратьев по Андреевскому скиту, «дни своей иноческой жизни он проводил, пользуясь малым отдыхом, в строгом посте и горячей слезной молитве.
Схимонах Иннокентий закончил свои земные дни в возрасте 41 года: обострилась чахотка. Его последние слова были обращены к настоятелю, входившему в его келью: «Батюшка, простите, не могу я вас встретить как следует; ничего не могу сказать, кроме грехов».
В настоящее время в Русской Православной Церкви рассматривается вопрос о канонизации Иннокентия Сибирякова.
Коллекционеры
Одним из первых купцов, обратившихся к меценатству во второй половине XIX в., стал винный откупщик и железнодорожный подрядчик Василий Александрович Кокорев (1817-1889), которого Н.Г. Чернышевский назвал "наш Монте-Кристо".
Кокорев
Кокорев направлял "растлевающую силу денег" на благие деяния - именно он основал первую в Москве Публичную картинную галерею, в которую вошло до 600 собранных им же живописных произведений. В одной из зал отборной этой коллекции стена была увешана снизу доверху творениями гениального Карла Павловича Брюллова. Картин И. Айвазовского было в коллекции более 20, пейзажей А. Боголюбова - 11, картин В. Тропинина - 6.
Вследствие поражения России в Крымской войне (1853-1856), оказавшей большое потрясение лично для него, Кокорев жертвовал большие деньги на финансирование изданий славянофильских журналов "Русская беседа" и "День".
Весьма колоритной фигурой являлся московский предприниматель, пайщик текстильных мануфактур, банка и пивоваренного общества Кузьма Терентьевич Солдатёнков - купец-старовер, почитатель западной культуры и образованности.
Поразительно, но, будучи еще и книжным издателем, он не только не имел систематического образования, но и читать-то едва умел, за исключением старообрядческих книг, что, впрочем, не помешало ему быть страстным книголюбом. Солдатенков издавал книги по истории Западной Европы и России, которые не могли принести большого дохода, но зато он печатал их, старясь обогатить русскую культуру. Так, он издал переводные научные работы с французского языка - Э. Лависса, А. Рамбо, Г. Вебера, литературную классику - поэмы Гомера, В. Шекспира, произведения отечественных ученых - Т.Н. Грановского, В.О. Ключевского, стихотворения А. Фета, Я. Полонского и др. Кроме того, Кузьма Терентьевич собрал большую библиотеку (8 тыс. томов и 15 тыс. экземпляров журналов) и картинную галерею (269 полотен), которые безвозмездно завещал Румянцевскому музею.
Солдатенков жертвовал деньги не только на культуру, но и на общественные нужды. Он всегда старался "учить и лечить народ", и основал крупнейшую московскую больницу, носящую ныне имя С.П. Боткина.
Свою главу в историю русского меценатства вписала династия Щукиных. Глава династии, Иван Васильевич Щукин, являлся личностью примечательной.
Глубоко религиозное начало в нем мирно сосуществовало с экстравагантным образом жизни. Много денег он всегда тратил на изысканные яства, дорогое вино и сигары. Весной, когда он собирался в поездку по Европе, то брал с собой дорожную корзину с провизией - окорок ветчины, телячья нога, бычий язык, рябчики, цыплята, солонина, несколько бутылок красного вина и минеральной воды, бутылка вермута, банки с паюсной икрой, с вареньем, черносливом, приборы, салфетки. Иван Васильевич умел и любил считать, и ему доставляло большое удовольствие уличать в обсчете работников ресторанов; не чурался лично ходить на рынок покупать провизию. Он презирал светские условности - мог подремать на диванчике в аванложе Большого театра, пока жена наслаждалась оперой.
Второй сын Ивана Васильевича, Петр Иванович Щукин, несмотря на отцовское состояние и влияние, начал работать не на руководящих должностях, а на самых низших - конторщиком, ткачом в бархатном производстве.
Интерес к коллекционированию у Петра Ивановича пробудился еще во время стажировки в Лионе, когда он, не имея пока четко выраженной "специализации", начал покупать редкие французские книги, литографии, гравюры. В Москве основные покупки он совершал на знаменитом Сухаревском рынке. Товар доставляли богатому покупателю на дом. "Вваливаются в амбар барахольщики с огромными мешками, их сейчас же провожают в кабинет без доклада. Через минуту Петр Иванович погружается в тучу пыли, роясь в грудах барахла, вываленного из мешков. Отбирает все лучшее, а остатки появляются на Сухаревке в палатках или на рогожах около них" (Гиляровский. Москва и москвичи).
После смерти Ивана Васильевича в 1890 г. и, соответственно, увеличения своего состояния за счет отцовских денег, у Петра Ивановича значительно расширяются финансовые возможности. Для размещения своей коллекции он принимается за строительство двухэтажного дома с древнерусскими элементами в архитектурной конструкции на Малой Грузинской улице, которое открывается к сентябрю 1893 г.
В "музее" располагаются уникальные документы - Евангелие XIII в., рукописный список знаменитой книги А.Н. Радищева "Путешествие из Москвы в Петербург", письма И.С. Тургенева, М.Д. Скобелева, - всего 46 архивов! Кроме этого, в коллекции Петра Щукина имелось старинное оружие и отечественный фарфор, предметы русской старины и памятники прикладного искусства. Например, прекрасное шитье, изображающее торжественную встречу Дмитрия Донского после победы над Мамаем на Куликовском поле, исполненное в 1389 г. (т.е. спустя 9 лет после этого достопамятного сражения).
Коллекция Петра Ивановича постоянно росла и увеличивалась, рядом со старым зданием Щукин построил второе и третье здания. Его "музей" с 1896 г. был открыт для посетителей бесплатно, издавал богато иллюстрированные каталоги экспонатов. В фондах "музея" работал Суриков, писавший этюды к картине "Степан Разин", В.А. Серов снимал копии с персидских миниатюр, А.М. Васнецов срисовывал со старых планов Москвы изображения боярских теремов.
Вполне закономерным итогом оказалась судьба щукинской коллекции (23.911 номеров, под многими из которых существовало несколько единиц хранения) - весной 1905 г. он подарил ее "на вечные времена" Государственному Историческому музею (ГИМ).
Не отставали от Петра Ивановича и его братья - Сергей и Иван.
Сергей Щукин
Сергей Щукин собрал коллекцию полотен знаменитых новых французских художников (Гогена, Ван Гога, Матисса, Ренуара) - всего 221 картину (к 1914 г.). После прихода к власти большевиков Сергей Иванович уехал за границу, оставив всю коллекцию в России.
Дмитрий Щукин
Дмитрий Иванович также собирал живопись - в его коллекции хранилось 604 полотна произведений западной жизни XVI-XVII вв., большинство которых оказалось после 1917 г. в современном Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, в котором сам владелец работал… обыкновенным хранителем.
Коллекционером совсем другого типа оказался Иван Иванович, собиравший картины только для украшения и из желания заставить говорить о себе в высшем свете.
Иван Щукин
Павел Михайлович Третьяков
Это был удивительный человек.
На пресловутую проблему ответственности бизнеса перед обществом Третьяков смотрел так: «Моя идея была, с самых юных лет, наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу, народу, в каких-либо полезных учреждениях» (из письма к дочери).
Потомственный промышленник и коммерсант, Третьяков был далеко не самым богатым купцом Москвы. Но с юности влюбленный в искусство, он рано стал известным коллекционером и до конца своих дней посвящал свое свободное время этому благородному делу.
В 1856 г., когда Павлу было 24 года, он приобрел первые произведения русской живописи - картины Н. Шильдера "Искушение" и В. Худякова "Стычка с финляндскими контрабандистами". Так было положено основание будущей коллекции.
Шильдер. Искушение
Худяков. Схватка с контрабандистами
Коллекционером он был необычным. Если другие собиратели того времени просто бессистемно скупали антиквариат, то Павел Михайлович обдумал четкую концепцию формирования своей коллекции. Он покупал картины современных ему русских художников, следил, чтобы в коллекции были представлены все направления живописи, дабы следующие поколения россиян могли по его собранию составить полное представление об искусстве России второй половины XIX века. И самое главное: уже в молодости Павел Михайлович решил построить специальное здание галереи и сделать свою коллекцию общедоступной. В 70-х-80-х годах Третьяков строил и перестраивал здание картинной галереи, расширяя его и доводя до совершенства. Он не только вкладывал огромные деньги в строительство и в покупку картин, но также поддерживал материально семьи художников, учреждал стипендии для студентов.
Здание Третьяковской галереи в Лаврушинском переулке, 1913 год
За несколько лет до смерти Третьяков передал свою галерею Москве. В его собрании к этому времени насчитывалось 1287 живописных и 518 графических произведений русской школы, 75 картин и 8 рисунков европейской школы, 15 скульптур и 62 иконы. Стоимость коллекции была оценена в полтора миллиона рублей и еще около двух миллионов достигли стоимость здания и капитал (150 тыс. руб.), оставленный на содержание галереи и реставрационные работы. Галерею "высочайше" посетил император Александр III , предложивший Третьякову возвести его в дворяне (дворянства добивались многие, поскольку принадлежность к "благородному сословию" открывало широкие возможности для человека в дореволюционной России). Но Павел Михайлович отказался: "Я родился купцом, купцом и умру".
В 1890-х гг. его галерею посещали до 150 тыс. человек ежегодно.
Он скончался 4 декабря 1898 года в Москве. Последние слова его были: «Берегите галерею и будьте здоровы».
Согласно завещанию Павла Михайловича его коллекция должна была храниться в неизменном виде и не пополняться новыми картинами. А доступ для всех в галерею должен быть свободным и бесплатным.
Однако после революции эти пункты завещания были нарушены, выделенный на содержание здания капитал национализирован и, к сожалению, до сих пор на предсмертную волю великого мецената не обращают ни малейшего внимания. Фонды галереи ломятся от «современного искусства», а входные билеты стоят весьма неслабо: семье из трех человек придется выложить больше двух тысяч за выходной, проведенный среди русских шедевров. В советское время, к слову сказать, к искусству прикасались за гривенник, студенты - за пятак. Хотя тоже деньги, но всё же символические.
Мне эта история кажется очень некрасивой. Великий гражданин России заслуживает более уважительного отношения к его ясно выраженной воле относительно судьбы основанной им художественной галереи.
Николай Рябушинский
Полной противоположностью скромному и непритязательному Павлу Третьякову оказался Николай Павлович Рябушинский, любитель погулять на широкую ногу и пользовавшийся в обществе скандальной репутацией. Родные называли его «беспутным Николашей». Семейный бизнес навевал на него скуку. К тому же и натура была у него художественная: сорить деньгами ему было много приятнее, нежели их зарабатывать. Делал он это с изяществом, но как-то уж очень споро. В феврале 1900 г. получил из наследованных от отца денег 75 000 и тут же все их спустил. В мае забрал еще 50 000, и от них вскоре не осталось и следа… На певичку-француженку ушло у него, и только за полтора месяца, 150 000! Пиры, дорогие рестораны с цыганами и ждущими у дверей лихачами, купленная у Фаберже гора драгоценностей….
На мота наложили опеку, которую сняли через пять лет, но годы эти он провел не в бездействии. Рябушинский посетил Японию, Гонконг, Индию, Яву, Майорку, Новую Гвинею, накупив в пути всяких всячин. Увлекся живописью, поэзией, литературой. Красоту чувствовал нутром и при всех своих недостатках, жертвовал большие деньги на меценатскую деятельность. В частности, в 29 лет на собственные деньги основал богато иллюстрированный журнал по вопросам искусства и литературы, издававшийся ежемесячно в 1906-1909 гг. - "Золотое руно".
Журнал, разумеется, был убыточный. При довольно дорогой подписке (15 руб. на год), по отчету за 1906 г., к примеру, доход составил 12 000, а расход - 84 000 рублей. Получалось, что Рябушинский вновь «расточительствовал», тратя на него свои деньги. Если и можно было его в чем-то обвинить, то именно в этом - в излишней щедрости. В день выхода первого номера он только рассыльному на чай подарил 100 руб.
Блиставший золотом, большой, роскошно оформленный, выполненный на прекрасной веленевой бумаге, украшенный виньетками, заставками и концовками, насыщенный огромным количеством иллюстраций, журнал отличался также завидным содержанием. Вокруг него группировались лучшие представители русской культуры - В.Я. Брюсов, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, А.А. Блок. На страницах "Золотого руна" пропагандировалась русская культура; на устраивавшихся журналом выставках современных русских художников организаторы знакомили русских зрителей с новейшими направлениями прежде всего русской, а также западноевропейской культуры конца XIX - начала ХХ вв.
Особняк Рябушинского в Москве, на Малой Никитской улице. Арх. Шехтель.
Интерьер
В 1911 г. он распродаст часть своей коллекции с аукциона, что-то погибнет в пожаре на вилле, что-то потом национализируют большевики. В 1914 г. он уедет в Париж, но в 1917-м почему-то вернется. Будет работать консультантом, оценщиком, даже участвовать на выставках. В 1922-м снова переберется во Францию и проживет там довольно долгую жизнь, продолжая заниматься искусством: организовывать работу антикварных салонов и магазинов, устраивать выставки, в том числе и персональные.
В 1930 г. близ Ниццы он открыл художественную галерею, назвав ее «Голубая роза».
Умер Николай Павлович в апреле 1951 г. в больнице, после операции, попросив передать последний привет сестрам и братьям, женщинам, которых любил, и друзьям.
Организаторы
Многие меценаты любили не только давать деньги, но и лично участвовать в субсидированных ими предприятиях. Правда, не всегда подобная деятельность приводила к успехам. Так, очень трудно было работать К.С. Станиславскому и В.И. Немировичу-Данченко с Саввой Тимофеевичем Морозовым, который на правах покровителя (пожертвовал театру 500,0 тыс. руб.) частенько вмешивался в работу режиссеров МХТ (будущий МХАТ), пытаясь, наверное, сыграть особую роль и как человека, разбирающегося в искусстве.
Савва Морозов
Станиславский
Большой вклад в культуру внес Савва Иванович Мамонтов (1841- 1918), сделавший капитал на железнодорожном строительстве, помогавший художникам и артистам, создавший в середине 90-х гг. XIX в. Московскую частную оперу, где расцвели таланты Ф.И. Шаляпина, С.В. Рахманинова.
Мамонтов
Мамонтову, возможно, как никому другому, было дано свойство распознавать талант в творческом человеке. Первоначально, как и Третьяков, Мамонтов оказывал существенную моральную и материальную поддержку художникам (В.И. Сурикову, Поленову, Врубелю, К.А. Коровину), некоторые из которых подолгу жили у него в Москве, и в Абрамцеве (имение Мамонтова, купленное им в 1870 г.). Персонаж одной из знаменитых картин Серова "Девочка с персиками" - портрет старшей дочери Мамонтова.
Абрамцево
Особенно Мамонтов прославился как меценат оперного искусства. Ему долго не давала покоя мысль о довольно пренебрежительном отношении "просвещенной публики" к национальному оперному искусству, и в начале 80-х гг. XIX в. он решает лично заняться большими оперными постановками. Тем более, что денег у железнодорожного предпринимателя хватало. Он стал первым, кто после снятия запрета о частных театрах (снятых в 1882 г. усилиями А. Бренко) "покусился" на монополию императорских театров. Первоначально успех не шёл к Савве Тимофеевичу, но в 1896 г. триумф его Московской частной оперы превзошел все ожидания - опера становится важным фактором культурной жизни России. О суммах, которые тратил Мамонтов на оперу - предприятие, заранее не сулившее барышей - говорить не приходится. (Ссылаясь на слухи, А.П. Чехов говорил, что Мамонтов потратил на театр 3 млн. руб.) Рахманинов говорил, что Мамонтов "…оказал большое влияние на русское оперное искусство. В некотором отношении влияние Мамонтова на оперу было подобно влиянию Станиславского на драму".
Промышленный кризис в России в конце 90-х гг. XIX в. сильно подорвал финансы Мамонтова. Более того, 11 сентября 1899 г. Савва Тимофеевич был арестован в своем доме на Садовой и помещен в Таганскую тюрьму. С причинами ареста предпринимателя далеко не все ясно, поскольку его долг составлял 2.230 тыс. руб., а движимая и недвижимая собственность Мамонтова - 2.660 тыс.; поговаривали, что Савва Тимофеевич стал жертвой каких-то темных махинаций. Следствие закончилось в мае 1900 г. (адвокатом Саввы Тимофеевича был знаменитый Ф.Н. Плевако) оправдательным приговором меценату, но деловой карьере и меценатству Мамонтова пришел конец, а его имущество ушло с молотка в уплату кредиторам.
Штиглиц
Меценатом совсем другого склада был банкир барон Александр Штиглиц, состояние которого оценивалось в 100 млн. руб. Он, скорее, являлся больше спонсором, чем меценатом, поскольку искусство его абсолютно не интересовало. Однако из личных средств он выделил - как никто из всех отечественных меценатов - огромные деньги (5,5 млн. руб.) на создание Училища технического рисования в Петербурге и строительство первого в России Музея декоративно-прикладного искусства.
Как и Штиглиц, равнодушным к культуре оставался еще один меценат-спонсор, стекольный король России Юрий Нечаев-Мальцев, потративший 2,5 млн. руб. на постройку Музея изящных искусств в Москве при Московском университете.
Для проявления душевной щедрости
Сбербанк 2202 2002 9654 1939
Мои книги на ЛитРес
https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/
Вышла в свет моя новая книга "Суворов". Буду рад новым читателям!
Последняя война Российской империи (описание и заказ)
У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу вам экземпляр!
ВКонтакте https://vk.com/id301377172
Мой телеграм-канал Истории от историка.