Гражданин Корейко и его отражение в пепельнице
Возможно, не все помнят этот эпизод из "Золотого телёнка". Напомню.
Подпольный миллионер и бедный советский служащий Александр Иванович Корейко решил наконец-то объявить Зосе Синицкой о своих чувствах и предложить ей за обедом «свою руку, где бился пульс, маленький и злой, как хорек, и свое сердце, стянутое сказочными обручами». Но декларация бедного Корейко задерживается неожиданно попавшим в поле зрения героя столовым прибором:
«- Да, - сказал он, - такие-то дела, Зося Викторовна.
Сделав это сообщение, гражданин Корейко схватил со стола пепельницу, на которой был написан дореволюционный лозунг: „Муж, не серди свою жену“, и стал внимательно в нее вглядываться».
«Подарочные» пепельницы с сентенциями, преломляющими апостольские поучения, связанные с супружеской жизнью, были весьма распространены в мещанской среде до- и послереволюционной поры. Их до сих пор можно купить в антикварных интернет-магазинах.
Фарфоровая пепельница-плакетка «Муж! Не серди свою жену». Т-во М.С. Кузнецова в Риге
«Парная» пепельница «Жена! Не серди своего мужа!»
Эта традиция, очевидно, пришла в Россию из Европы и «лучших домов Филадельфии», о чем свидетельствуют произведенные в конце XIX века пепельницы с надписями «Mann ärgere Deine Frau nicht» (парафраз заповеди Мартина Лютера, обращенной к благочестивой жене) и «Husband Don’t Annoy Your Wife»:
Внимательный читатель помнит, что гражданин Корейко не курил. Тогда зачем некурящий Корейко схватил со стола пепельницу и что он в ней мог разглядеть?
Ко времени написания «Золотого теленка» эти нравственные апофегмы на пепельницах стали объектом литературного изображения и осмеяния (как известно, профессиональные сатирики и юмористы Ильф и Петров предпочитали пользоваться ассортиментом бытовых деталей, уже освоенных литературой).
Так, фаянсовые пепельницы «с весьма поучительною для путешественников надписью: „Муж! Не серди свою жену“» упоминаются в «путевых впечатлениях» В. А. Мошкова «У могилевских белоруссов» (1902). В романе С. Н. Сергеева-Ценского «Бабаев» (1907) под бутылками на столе у священника Савелия лежат салфетки «с вышитыми красными словами: „Муж, не серди своей жены“, „Жена, не серди своего мужа“». В свою очередь, в антигерманском водевиле «с пением и маршировкой» А. И. Куприна «Лейтенант фон Пляшке» (1914) надпись о муже приводится как один из девизов регламентированной до абсурда лютеранской морали:
«Г. Пимперникель. Прежде всего, как полагается каждому порядочному немцу, надо прочитать вслух все надписи и плакаты, чтобы знать, что можно делать, что нужно делать и чего нельзя делать. Каролинхен, читай!
Каролина (читает плакаты). Здесь написано „дерево“.
Г. Пимперникель. Раз написано „дерево“, значит, это и есть дерево. Надо верить плакатам.
Каролина. „Кушайте Геркулес“.
Фрау Пимперникель. Это полезно для здоровья.
Каролина. Наплевать! Немцы ничего не боятся.
Втроем и вошедший Толстый Карл. Кроме Бога. Гут!
Каролина. „Муж, не серди свою жену“.
Фрау Пимперникель. Слышишь, мой толстячок. (Щиплет его за подбородок).
Г. Пимперникель. Ах ты, моя пампушечка. (Щекочет ее)»*.
Назидательное обращение к мужу проникло в коммерческую рекламу начала XX века. Так, если верить одесским журналистам, в магазине модной одежды «Олд Эгланд», расположенном в доме Пурица по адресу ул. Ришельевская, 6, «реклама не только приглашала, но и угрожала: „Муж, не серди свою жену! Купи ей горжетку“». А в Германии в начале XX века бытовала такая рекламная надпись на столовой утвари: «Mann ärgere deine Frau nicht; das Kur kostet viel Geld» («Муж! Не серди жену свою; это будет тебе стоить денег»).
После революции «пепельная сентенция» начинает восприниматься как осколок «старорежимного» буржуазного быта. «Мещанство, - утверждал Б. Иванов в статье „Рабочий и изобразительное искусство“ в журнале „Горн“ за 1919 год, - запечатлевает на предметах потребления и непосредственно в виде поучительных сентенций. Вспомните пепельницы с изречениями: „муж, не серди свою жену“, или „время деньги“, или „молись и трудись“ и т. д. и т. д. с более резкой и яркой пропагандой основ мещанского быта».
Особая ирония сцены с пепельницей, неожиданно схваченной мечтающим о семейной жизни Корейко, заключается в том, что сам подпольный миллионер не курит, ибо бережет свое здоровье, чтобы дожить до крушения большевиков и возвращения нормального капитализма. В своем портсигаре «Кавказ», украденном Паниковским, он хранит не папиросы, а десять тысяч рублей. «Какое счастье, что вы не курите» -говорит ему Остап, добившись своей цели, как Коля Остен-Бакен, женившийся на польской красавице. «- Просить папиросу у такого скряги, как вы, было бы просто мучительно. Вы никогда не протянули бы портсигар, боясь, что у вас вместо одной папиросы заберут несколько, а долго копались бы в кармане, с трудом приоткрывая коробку и вытаскивая оттуда жалкую, согнутую папиросу. Вы нехороший человек». Как подчеркивают авторы романа, сравнение Корейко «со скрягой-курильщиком было ему неприятно».
Таким образом, неожиданно привлекший внимание заботящегося о своем здоровье «скупого рыцаря» Корейко назидательный дореволюционный лозунг, запечатленный на пепельнице из домашней утвари Синицких, отражает и высмеивает укорененные в старом мире матримониальные переживания одинокого советского миллионера, которому так же, как и его антагонисту и сопернику за сердце девушки новой эпохи, нет места на празднике жизни.
Пепельница Зоси Синицкой, словно волшебное зеркальце, отразило в себе "мурло мещанина".
P.S.
Далеким эхом этой сентенции можно считать крылатые слова супруги-командирши из комедии «Подкидыш» (1939): «Муля! Не нервируй меня!» (исполнявшая роль жены Мули Фаина Раневская приписывала эту отсутствовавшую в первоначальном сценарии реплику себе). В конце 1930-х годов надпись о муже вспоминает В. М. Кожевников в рассказе «Сорок труб мастера Чибирева»: «Осмелев, Анна выводила узорные карнизы. После отбелки расписывала печь петухами и писала изречения вроде таких: „Муж, не серди жену, а то борщ скиснет“»*
Возможно, последний раз дореволюционная сентенция, начертанная на пепельнице, всплыла в середине 1940-х годов, в военном очерке Василия Гроссмана «Глазами Чехова» (здесь - знатного снайпера), на этот раз как знак разрушенного до основания мирного быта:
«Есть Чехову не хотелось, и он отказался от пшенной каши, сидел на кирпичиках, рассматривал пепельницу с надписью „Жена, не серди мужа“ и слушал, как в темном углу подвала красноармеец-сталинградец рассказывал о былой жизни: какие были кино, какие картины в них показывали, о водной станции, о пляже, о театре, о слоне из зоологического, погибшем при бомбежке, о танцевальных площадках, о славных девчатах. И слушая его, Чехов все еще видел перед собой картину мертвого Сталинграда, освещенного полной луной».
По материалам
Для проявления душевной щедрости
Сбербанк 2202 2002 9654 1939
Мои книги на ЛитРес
https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/
Вы можете заказать у меня книгу с автографом.
Вышла в свет моя новая книга «Суворов». Буду рад новым читателям!
«Названный Лжедмитрием».
«Последняя война Российской империи» (описание)
Заказы принимаю на мой мейл cer6042@yandex.ru
ВКонтакте https://vk.com/id301377172
Мой телеграм-канал Истории от историка.