Как еврейка Рождество спасла: Новая Рождественская Сказка.
Автор: CHUCK PALAHNIUK
Перевод с английского: Sergey Toronto
Это классика. История, которую продавцы по-прежнему любят рассказывать. Как только наступает время украшать магазин, новички начинают упрашивать рассказать её. Они умоляют - ну, пожалуйста, пожалуйста - пока, наконец, в канун Рождества, старший менеджер, не собирает весь персонал в комнате отдыха.
«Вы понимаете», так он начинает свой рассказ, «всё это действительно произошло, но много, много лет тому назад…»
Работа в розничной торговле, после Дня Благодарения, всегда напоминала преисподнюю. Особенно доставала праздничная музыка. Бесконечные повторы Рождественских гимнов звучащих из колонок, установленных в потолке по всему магазину. «После восьми часов прослушивания этих песен», -многозначительно кивая, произнёс он, -«единственным желанием Милли Берк было только чтобы Иисус и Бинг Кросби никогда не рождались».
Милли Берк, она работала здесь раньше по будням, в хозтоварах, по выходным помогая в отделе спальных и банных принадлежностей. Иногда, если нужен был дополнительный сотрудник, она продавала бижутерию. Остальное время она убивала в комнате отдыха, так как это было единственным местом, где она могла спрятаться от музыки.
В тот день, о котором пойдёт речь, она пришла на работу раньше, чем обычно. С собой у неё был батончик из солёного арахиса, упакованный в коробку и обёрнутый блестящей бумагой со снежинками, нанесёнными кем-то, кто трудился как раб в какой-то стране, где никто и никогда не слышал о зиме, не говоря уж о Рождестве. Печатными буквами, Милли написала на стикере «Кларе. От твоего Тайного Санты». Прилепила стикер на коробку и положила её в шкафчик, принадлежащей Кларе.
«Клара работала в отделе детской одежды», объяснил менеджер, «продавала распашонки для младенцев»
Спустя все эти годы, те же самые шкафчики стояли вдоль стены в комнате отдыха персонала. Один шкафчик на каждого сотрудника и ещё одна ячейка оставалась свободной для найденных вещей. Длинный стол со стульями посередине комнаты занимали большую часть помещения. У стены напротив шкафчиков для персонала приютилась тумба с раковиной и микроволновкой. Табельные часы и ящичек для рабочих табелей висели на стене противоположенной двери. У двери стоял холодильник для персонала.
К тому моменту, когда Милли открыла свой шкафчик, уже стали приходить другие работники. Они подходили к табельным часам и отмечали время прихода на работу. Милли заметила, что что-то лежит в самом дальнем углу её шкафчика у задней стенки. Свет отразился от глянцевого красного бантика, скрытого в темноте. Она протянула к нему руку и почувствовало что-то мягкое. Скользкое. Тяжёлое. Вытащив свёрток наружу и держа его в руках, она ощущала, как вес внутри пакета медленно смещается. Блестящая карточка была прикреплена к нему скотчем. На ней было написано печатными буквами «Милли. От твоего Тайного Санты».
Кто-то подошёл и встал рядом с ней. Голос спросил: «Что тебе подарили?». Мужской голос. Это был Девон, охранник из службы безопасности.
Милли вытянула перед собой руки, держа подарок и ответила, «Я не знаю». Было понятно, что это что-то самодельное. Кто-то положил это на тонкую бумажную тарелку и закрыл сверху красным полиэтиленом. Красный банник был прикреплен сверху. Милли надорвала полиэтилен. Внутри было что-то коричневое. Коричневые кубики. С тёмно-жёлтыми пятнами. Запах был неприятным.
В комнате было уже много сотрудников. Небольшая очередь образовалась возле табельных часов. Милли не хотелось выглядеть невежливой, если вдруг тот, кто подарил ей это, был среди присутствующих. Она громко сказала «Повезло же мне!». Срывая остатки полиэтиленовой обёртки, она проверещала «Это же домашнее суфле!»
Девон не выглядел впечатлённым. С жалостью посмотрев на неё и ухмыльнувшись, он спросил, «Ты ведь не собираешься это есть?»
Девон мог быть таким придурком. В прошлом году, из шкафчика для потерянных вещей, он стащил старый огнетушитель, а ещё поцарапанные солнечные очки. И это стало его подарками от Тайного Санты. Его работа заключалась в том, чтобы следить за мониторами весь день напролёт и ожидать от людей, что они окажутся нечестными сволочами.
На вид, суфле выглядело нормальным. Ну, достаточно нормальным. Запах шёл от темно-жёлтых пятен на этом коричневом. Единственное, что могла предположить Милли, было, что это кусочки ирисок добавленных в смесь до того, как она застыла. «Угощайся» сказала она и протянула тарелку Девону.
Он настороженно прищурился, чуть отодвинулся и искоса посмотрел на эту домашнюю стряпню. Милли прекрасно знала, как Девон и люди подобные ему (на самом деле все кого она знала), спокойно едят мясные закуски, приготовленные где-то на засаленной сборочной линии, прокажёнными из стран третьего мира, которые никогда не моют свои руки.
А сейчас, все эти люди, воротят носы от суфле, которое очевидно было приготовлено кем-то, кого они видят каждый день. Милли вглядывалась в их лица, ища любое проявление отвращения, будь то, подёргивающиеся губы или сморщенный нос. Дебора отказалась, спросив кошерная ли эта стряпня. ЛаТрей, отрицательно покачал головой, заявив, что он на гране диабета. Тейлор, единственный парень работающий в отделе косметики, сказал ей: «Подружка, спасибо конечно, но эта штука не выглядит так, что ради неё я был бы готов поправиться».
В комнате были и другие люди, практически вся вторая смена уже собралась там. Но Милли вдруг стало неловко предлагать это суфле, которое никто не хочет, другим. Оскар со склада, сделал мужественное лицо и взял себе один кусочек. Еще согласился Барри - один из кассиров. И Клара. Тарелка всё ещё была полной, тогда Милли поставила её в центр стола комнаты отдыха. До конца смены, за восемь с половиной часов, больше никто к тарелке не прикоснулся.
В тот же день Дебора нашла флакон духов от Секретного Санты. Хорошие духи, гораздо более хорошие чем всё, что продавалось в магазине. Настолько хорошие, что Милли подозревала, что Дебора купила их себе сама.
То, что суфле весь день простояло при комнатной температуре, неприкрытым, не сделало его более аппетитным. Но, Милли всё равно забрала его домой. Было бы очень грубо, выбросить подарок в мусорное ведро, стоявшее в комнате отдыха.
Другим, их Санты подарили баночки с макадамскими орехами. Кому-то достались бестолковые носки до колен с рисунком оленя. Деборе никого не удалось обмануть, когда она, открыв свой подарок, обнаружила там тонкий брильянтовый браслет. Только Дебора настолько сильно любит Дебору. Милли совсем не помогла успокоится смска, которую Девон ей послал. Он отправил ей ссылку на мексиканский сайт, где можно заказать яйца ленточных глистов. Их высылают тебе в конверте и они похожи на неразличимый порошок, который люди страдающие ожирением добавляют себе в еду, чтобы похудеть.
Добавляют в еду, подумала Милли, точно как эти кусочки ирисок, которые кто-то добавил в суфле. А после, суфле было охлаждено, но не достаточно для того, чтобы убить паразитов.
Ещё Девон прислал ей ссылку на сайт больницы, где можно бесплатно сделать рентген сладостей, которые дети собирают на Хэллоуин и проверить, нет ли в них битого стекла. Девон посоветовал ей не выбрасывать остатки, на случай, если кто-либо из тех кто попробовал это суфле умрёт.
На следующий день в своем шкафчике Милли обнаружила коробку из-под обуви. Внутри лежала вязаная шапка. Широкие розовые полоски чередовались с мандариново-оранжевыми и черными. Просто ужасное сочетание. Шапка казалось ей какой-то старомодной, напоминавшей дурацкий колпак, такой, как раньше заставляли натягивать на себя неуспевающих учеников, а когда Милли надела его на себя, он просто поглотил её голову до плеч. Девон стоя рядом с ней произнёс: «Санта, должно быть думает, что у тебя голова размером с огромный арбуз».
Вечером он постучался в её дверь, чтобы спросить осталось ли у неё это суфле. Он привёз с собой микроскоп и предметные стёкла. А ещё справочник по судебно-медицинской экспертизе. Всё это было куплено им, когда он поступал на курсы в колледже. Пока он натягивал на себя латексные перчатки и скальпелем срезал тонкие куски суфле, он рассказал ей о том, кого он подозревает. Очевидно первой в списке была Дебора. Евреи всегда делают что-то подобное в канун Рождества. Если верить хотя бы половине того, о чём пишут в интернете, евреи большую часть своей жизни посвящают тому, чтобы отравлять гоев.
А что на счёт ЛаТрея? ЛаТрей, не кажется исполненным восторга в отношении белых. Третим подозреваемым был Тейлор. Тейлор из отдела косметики. Он только претворяется, что не презирает женщин. А Милли, как женщина, с её естественным шармом, как раз и является целью гнева Тейлора.
Кто был её Сантой оставалось загадкой. «Тогда, как и сейчас», объяснил старший менеджер, «все работники писали свои имена на листочках бумаги». Эти записки бросали в шляпу. Каждый, мог вытянуть любое имя и держал его в секрете. Никто не знал, кто же его Тайный Санта. А самое плохое, в комнате отдыха не было камер слежения, так как иногда, у работников возникала необходимость переодеться.
Девон понюхал суфле и покачал головой. Ей не показалось, сказал он. Суфле пахло подозрительно. Даже более чем подозрительно, оно пахло как чья-то задница. Кусочки ирисок были просто уловкой, чтобы скрыть всю дерьмовость этого сладкого суфле. Унизительный дурацкий колпак, сказал он, это второй залп в её сторну, направленный на то, чтобы унизить её. Девон видел достаточно серий CSI, для того чтобы знать как искать улики в ультрафиолетовом свете, для этого он отвёз образец суфле в лабораторию колледжа. Другой образец он доставил в отделение скорой помощи, чтобы просветить его рентгеном. Когда ничего не обнаружилось, он потребовал провести томографию суфле. Страховка Милли не покрывала медицинскую диагностику конфет, так что все эти тесты обошлись ей в кругленькую сумму.
Но оно того стоило. Ириски были покрыты отпечатками пальцев. Большинство отпечатков были её, её и Девона, но также там были частичные отпечатки кого-то ещё, у кого завитков в отпечатке больше чем дуг. А это возможно, как объяснил Девон, говорит о том, что кто-то с Африканскими корнями, трогал конфеты. Несколько кусочков суфле он поместил в чашки Петри. Он не исключал, что может обнаружить на них козявки. Или мочу. Первое чему его обучили на криминалистике, было то, что все люди больны на голову.
Никто кроме Девона не видел, как она распаковывала вязаную дурацкую шапку, так что Милли переупаковала и передарила её. На следующий день Тейлор получил подарочный сертификат магазина «Just For Feet». Кому-то достался плюшевый медведь, который хихикал, если нажать ему на живот. В шкафчике у Милли лежал новый упакованный подарок. Она позвонила Девону, прежде чем прикоснуться к нему. Натянув на руки латексные перчатки, он взял его в руки так осторожно, словно это была бомба. Держа его только кончиками пальцев, он отнёс упаковку в машину Милли. После работы, когда стоянка уже опустела, они положили обернутый подарок на землю и осторожно разрезали бечёвку лезвием. Бумага опала,раскрывшись словно цветочный бутон и открыла нечто.
В свете стояночных прожекторов, то что они увидели было похоже на поддон заполненный насекомыми. Если говорить точнее - опарышами. Личинки, казалось, были приклеены друг к другу на поверхности прямоугольного поддона с серебряной окантовкой.
Первым обрёл дар речи Девон. «Это же ты».
Милли присела на корточки, чтобы получше рассмотреть. Декабрьский ветер дующий у земли замораживал.
Девон указывал пальцем затянутым в перчатку, очерчивая контуры но не прикасаясь к загадочному подарку. «Вот, твой нос. Вот рот»
Милли ошеломлённо качала головой.
Наконец, Девон понял, «Это макароны»
Да, это были макароны. Кто-то потратил часы или может даже дни создавая портрет из сухих макарон склеенных между собой. То, что казалось ей поддоном, было рамкой картины. Кто-то создал её мозаичный портрет.
«Очевидно, кто-то кто ненавидит тебя» добавил Девон.
Макароны сами по себе не были материалом, который мог бы польстить, а кроме того эта картина выглядела слишком уродливой чтобы быть чем-то ещё, кроме как оскорблением. Чувствовалось, что кто-то приложил все силы для того, чтобы глаза Милли казались такими маленькими и косоглазили. Те макароны, которые должны были изображать её зубы, были изогнуты и покрашены в жёлтый. Это вообще могла быть кукла Вуду. Один только взгляд на портрет заставлял чувствовать Милли, что она проклята.
Когда Девон заговорил снова, его голос был полон решимости. «Это уголовно наказуемое домогательство». И загадочно добавил «Следующий ход за нами».
Пора попытаться вывести виновного на чистую воду, сказал он. Подарки Серетного Санты можно и передарить. На следующий день Милли упаковала картину из макарон для того, чтобы подарить её другому.
Все сотрудники второй смены были в комнате, стоя в очереди к табельным часам.
Дебора казалась озадаченной, когда обнаружила в своём шкафчике огромный обернутый пакет. Посмотрев по сторонам, она сказала «Кем бы ты ни был Санта, тебе не стоило этого делать». Голос Деборы был ровным, так словно она совсем не шутит.
Смотря на неё, Девон подвинулся поближе к Милли и прошептал, «Приготовься». Он снова зашептал: « Она будет так зла на тебя».
То, как Дебора подняла пакет обеими руками, и с трудом перенесла его на стол, показывало, что подарок тяжёлый. Он плюхнулся на стол с глухим звуком, словно это кекс. Или замороженная индейка. На карточке, печатными буквами было написано: «С Рождеством тебя, Шейлок . Съешь меня!» Внутри пакеты были консервы с ветчиной.
В это же время, ЛаТрей открыл конверт. Внутри был подарочный сертификат в Kentucky Fried Chicken. Его челюсти сжались, он поднял глаза, хладнокровно оценивая каждого в комнате.
К этому моменту Тейлор обнаружил пакет в своём шкафчике. Его было трудно не заметить. Это вполне могла быть бейсбольная бита завернутая в рождественскую бумагу. Но это была не бита. Это была огромная палка сырокопченой колбасы, такой, что продают по выгодным ценам вместе с головками сыра и вяленым мясом в торговых центрах. На карточке было написано, «Тейлору - Открой рот пошире! Санта уверен, ты заглатывал куски мяса и побольше этого!»
Девон был готов. Только виновный мог знать на кого нужно обрушить своё негодование. Все выглядили озадаченными и растерянными. Клара начала всхлипывать. Незаметно для всех, она открыла переподаренный ей потрет из макарон и теперь держала его в своих дрожащих руках. Она подняла своё залитое слезами лицо и посмотрела на Милли. Её голос прерывался рыданьями, Клара сказала: «Я знаю что ты делаешь. Я знаю, что ты делаешь с подарками. Ты уничтожаешь Рождество!»
Все взоры сосредоточились на Милли.
Ответ Милли был неимоверным. Наполненный возмущением, голосом того, кого довели до грани издевками и насмешками она прокричала. «Это я разрушаю Рождество? Я уничтожаю его?!» Её губы подрагивали от возмущения. Дрожащей рукой она указала на Дебору, ЛаТрея и Тейлора. «Я пытаюсь спасти Рождество. Это один из них дарит людям такие подарки, как вонючее суфле».
По правде говоря, Девон проверил тот подарок на фекальные бактерии, ВИЧ, сперму, хламидии и гонококки - но все тесты дали отрицательный результат, но Милли защищалась. Она прокричала «Один из них изводил меня… посылая грубое, оскорбительное, отвратительное… дерьмо».
Трое подозреваемых посмотрели друг на друга с ещё большим недоумением. Все в комнате смотрели на троицу с гадливостью. Милли Берк чуть успокоилась. Она чувствала своё моральное превосходство. Стоящий позади нее Девон весь сиял.
В комнате отдыха было так тихо как никогда. Было так тихо, что можно было услышать рождественскую музыку доносящуюся из-за закрытой двери. Даже Клара прекратила рыдать. Она посмотрела вниз на макаронную мозаику, которую она держала в руках. «Две недели», - прошептала она. Она подняла картину и показала её всем. «Я не хотела никого обидеть. Я старалась изо всех сил. Я связала ту шапку, которую ты мне вернула. Я сделала то суфле».
Люди всё ещё обсуждают тот момент. Рассказывая историю, менеджер всегда делает в этом месте паузу. Так, чтобы те кто сидят в комнате, могли услышать музыку. Ту же самую музыку, что и играла тогда, много лет тому назад. Умерший Бинг Кросби поёт о о мире на земле и доброй воле людей. Хор за ним, подпевает ему, словно ангелы небесные. Менеджер бросает взгляд на стену выше микроволновки и все переводят свой взор туда же. Там, словно икона, с маленькими, косоглазыми глазами , ртом, полным жёлтыми личинками зубов - висит она. Это всё что осталось от Милли Берк: Этот мозаичный портрет.
Спустя все эти годы, сотрудники всё ещё любят слушать эту историю. Всю эту длинную, наполненную деталями сагу. О стряпне и Милли Берк, Девоне и консервах с ветчиной. Очень важно помнить каждую деталь и идеально связать их между собой так, чтобы создать последний момент истории.
Потому, что в этот момент Дебора расстегивает свой бриллиантовый браслет и надевает его на руку Кларе.
Конец.
____________________________________
Источник:http://bbook.com/books/jew-saved-christmas/
Перевод с английского: Sergey Toronto
Это классика. История, которую продавцы по-прежнему любят рассказывать. Как только наступает время украшать магазин, новички начинают упрашивать рассказать её. Они умоляют - ну, пожалуйста, пожалуйста - пока, наконец, в канун Рождества, старший менеджер, не собирает весь персонал в комнате отдыха.
«Вы понимаете», так он начинает свой рассказ, «всё это действительно произошло, но много, много лет тому назад…»
Работа в розничной торговле, после Дня Благодарения, всегда напоминала преисподнюю. Особенно доставала праздничная музыка. Бесконечные повторы Рождественских гимнов звучащих из колонок, установленных в потолке по всему магазину. «После восьми часов прослушивания этих песен», -многозначительно кивая, произнёс он, -«единственным желанием Милли Берк было только чтобы Иисус и Бинг Кросби никогда не рождались».
Милли Берк, она работала здесь раньше по будням, в хозтоварах, по выходным помогая в отделе спальных и банных принадлежностей. Иногда, если нужен был дополнительный сотрудник, она продавала бижутерию. Остальное время она убивала в комнате отдыха, так как это было единственным местом, где она могла спрятаться от музыки.
В тот день, о котором пойдёт речь, она пришла на работу раньше, чем обычно. С собой у неё был батончик из солёного арахиса, упакованный в коробку и обёрнутый блестящей бумагой со снежинками, нанесёнными кем-то, кто трудился как раб в какой-то стране, где никто и никогда не слышал о зиме, не говоря уж о Рождестве. Печатными буквами, Милли написала на стикере «Кларе. От твоего Тайного Санты». Прилепила стикер на коробку и положила её в шкафчик, принадлежащей Кларе.
«Клара работала в отделе детской одежды», объяснил менеджер, «продавала распашонки для младенцев»
Спустя все эти годы, те же самые шкафчики стояли вдоль стены в комнате отдыха персонала. Один шкафчик на каждого сотрудника и ещё одна ячейка оставалась свободной для найденных вещей. Длинный стол со стульями посередине комнаты занимали большую часть помещения. У стены напротив шкафчиков для персонала приютилась тумба с раковиной и микроволновкой. Табельные часы и ящичек для рабочих табелей висели на стене противоположенной двери. У двери стоял холодильник для персонала.
К тому моменту, когда Милли открыла свой шкафчик, уже стали приходить другие работники. Они подходили к табельным часам и отмечали время прихода на работу. Милли заметила, что что-то лежит в самом дальнем углу её шкафчика у задней стенки. Свет отразился от глянцевого красного бантика, скрытого в темноте. Она протянула к нему руку и почувствовало что-то мягкое. Скользкое. Тяжёлое. Вытащив свёрток наружу и держа его в руках, она ощущала, как вес внутри пакета медленно смещается. Блестящая карточка была прикреплена к нему скотчем. На ней было написано печатными буквами «Милли. От твоего Тайного Санты».
Кто-то подошёл и встал рядом с ней. Голос спросил: «Что тебе подарили?». Мужской голос. Это был Девон, охранник из службы безопасности.
Милли вытянула перед собой руки, держа подарок и ответила, «Я не знаю». Было понятно, что это что-то самодельное. Кто-то положил это на тонкую бумажную тарелку и закрыл сверху красным полиэтиленом. Красный банник был прикреплен сверху. Милли надорвала полиэтилен. Внутри было что-то коричневое. Коричневые кубики. С тёмно-жёлтыми пятнами. Запах был неприятным.
В комнате было уже много сотрудников. Небольшая очередь образовалась возле табельных часов. Милли не хотелось выглядеть невежливой, если вдруг тот, кто подарил ей это, был среди присутствующих. Она громко сказала «Повезло же мне!». Срывая остатки полиэтиленовой обёртки, она проверещала «Это же домашнее суфле!»
Девон не выглядел впечатлённым. С жалостью посмотрев на неё и ухмыльнувшись, он спросил, «Ты ведь не собираешься это есть?»
Девон мог быть таким придурком. В прошлом году, из шкафчика для потерянных вещей, он стащил старый огнетушитель, а ещё поцарапанные солнечные очки. И это стало его подарками от Тайного Санты. Его работа заключалась в том, чтобы следить за мониторами весь день напролёт и ожидать от людей, что они окажутся нечестными сволочами.
На вид, суфле выглядело нормальным. Ну, достаточно нормальным. Запах шёл от темно-жёлтых пятен на этом коричневом. Единственное, что могла предположить Милли, было, что это кусочки ирисок добавленных в смесь до того, как она застыла. «Угощайся» сказала она и протянула тарелку Девону.
Он настороженно прищурился, чуть отодвинулся и искоса посмотрел на эту домашнюю стряпню. Милли прекрасно знала, как Девон и люди подобные ему (на самом деле все кого она знала), спокойно едят мясные закуски, приготовленные где-то на засаленной сборочной линии, прокажёнными из стран третьего мира, которые никогда не моют свои руки.
А сейчас, все эти люди, воротят носы от суфле, которое очевидно было приготовлено кем-то, кого они видят каждый день. Милли вглядывалась в их лица, ища любое проявление отвращения, будь то, подёргивающиеся губы или сморщенный нос. Дебора отказалась, спросив кошерная ли эта стряпня. ЛаТрей, отрицательно покачал головой, заявив, что он на гране диабета. Тейлор, единственный парень работающий в отделе косметики, сказал ей: «Подружка, спасибо конечно, но эта штука не выглядит так, что ради неё я был бы готов поправиться».
В комнате были и другие люди, практически вся вторая смена уже собралась там. Но Милли вдруг стало неловко предлагать это суфле, которое никто не хочет, другим. Оскар со склада, сделал мужественное лицо и взял себе один кусочек. Еще согласился Барри - один из кассиров. И Клара. Тарелка всё ещё была полной, тогда Милли поставила её в центр стола комнаты отдыха. До конца смены, за восемь с половиной часов, больше никто к тарелке не прикоснулся.
В тот же день Дебора нашла флакон духов от Секретного Санты. Хорошие духи, гораздо более хорошие чем всё, что продавалось в магазине. Настолько хорошие, что Милли подозревала, что Дебора купила их себе сама.
То, что суфле весь день простояло при комнатной температуре, неприкрытым, не сделало его более аппетитным. Но, Милли всё равно забрала его домой. Было бы очень грубо, выбросить подарок в мусорное ведро, стоявшее в комнате отдыха.
Другим, их Санты подарили баночки с макадамскими орехами. Кому-то достались бестолковые носки до колен с рисунком оленя. Деборе никого не удалось обмануть, когда она, открыв свой подарок, обнаружила там тонкий брильянтовый браслет. Только Дебора настолько сильно любит Дебору. Милли совсем не помогла успокоится смска, которую Девон ей послал. Он отправил ей ссылку на мексиканский сайт, где можно заказать яйца ленточных глистов. Их высылают тебе в конверте и они похожи на неразличимый порошок, который люди страдающие ожирением добавляют себе в еду, чтобы похудеть.
Добавляют в еду, подумала Милли, точно как эти кусочки ирисок, которые кто-то добавил в суфле. А после, суфле было охлаждено, но не достаточно для того, чтобы убить паразитов.
Ещё Девон прислал ей ссылку на сайт больницы, где можно бесплатно сделать рентген сладостей, которые дети собирают на Хэллоуин и проверить, нет ли в них битого стекла. Девон посоветовал ей не выбрасывать остатки, на случай, если кто-либо из тех кто попробовал это суфле умрёт.
На следующий день в своем шкафчике Милли обнаружила коробку из-под обуви. Внутри лежала вязаная шапка. Широкие розовые полоски чередовались с мандариново-оранжевыми и черными. Просто ужасное сочетание. Шапка казалось ей какой-то старомодной, напоминавшей дурацкий колпак, такой, как раньше заставляли натягивать на себя неуспевающих учеников, а когда Милли надела его на себя, он просто поглотил её голову до плеч. Девон стоя рядом с ней произнёс: «Санта, должно быть думает, что у тебя голова размером с огромный арбуз».
Вечером он постучался в её дверь, чтобы спросить осталось ли у неё это суфле. Он привёз с собой микроскоп и предметные стёкла. А ещё справочник по судебно-медицинской экспертизе. Всё это было куплено им, когда он поступал на курсы в колледже. Пока он натягивал на себя латексные перчатки и скальпелем срезал тонкие куски суфле, он рассказал ей о том, кого он подозревает. Очевидно первой в списке была Дебора. Евреи всегда делают что-то подобное в канун Рождества. Если верить хотя бы половине того, о чём пишут в интернете, евреи большую часть своей жизни посвящают тому, чтобы отравлять гоев.
А что на счёт ЛаТрея? ЛаТрей, не кажется исполненным восторга в отношении белых. Третим подозреваемым был Тейлор. Тейлор из отдела косметики. Он только претворяется, что не презирает женщин. А Милли, как женщина, с её естественным шармом, как раз и является целью гнева Тейлора.
Кто был её Сантой оставалось загадкой. «Тогда, как и сейчас», объяснил старший менеджер, «все работники писали свои имена на листочках бумаги». Эти записки бросали в шляпу. Каждый, мог вытянуть любое имя и держал его в секрете. Никто не знал, кто же его Тайный Санта. А самое плохое, в комнате отдыха не было камер слежения, так как иногда, у работников возникала необходимость переодеться.
Девон понюхал суфле и покачал головой. Ей не показалось, сказал он. Суфле пахло подозрительно. Даже более чем подозрительно, оно пахло как чья-то задница. Кусочки ирисок были просто уловкой, чтобы скрыть всю дерьмовость этого сладкого суфле. Унизительный дурацкий колпак, сказал он, это второй залп в её сторну, направленный на то, чтобы унизить её. Девон видел достаточно серий CSI, для того чтобы знать как искать улики в ультрафиолетовом свете, для этого он отвёз образец суфле в лабораторию колледжа. Другой образец он доставил в отделение скорой помощи, чтобы просветить его рентгеном. Когда ничего не обнаружилось, он потребовал провести томографию суфле. Страховка Милли не покрывала медицинскую диагностику конфет, так что все эти тесты обошлись ей в кругленькую сумму.
Но оно того стоило. Ириски были покрыты отпечатками пальцев. Большинство отпечатков были её, её и Девона, но также там были частичные отпечатки кого-то ещё, у кого завитков в отпечатке больше чем дуг. А это возможно, как объяснил Девон, говорит о том, что кто-то с Африканскими корнями, трогал конфеты. Несколько кусочков суфле он поместил в чашки Петри. Он не исключал, что может обнаружить на них козявки. Или мочу. Первое чему его обучили на криминалистике, было то, что все люди больны на голову.
Никто кроме Девона не видел, как она распаковывала вязаную дурацкую шапку, так что Милли переупаковала и передарила её. На следующий день Тейлор получил подарочный сертификат магазина «Just For Feet». Кому-то достался плюшевый медведь, который хихикал, если нажать ему на живот. В шкафчике у Милли лежал новый упакованный подарок. Она позвонила Девону, прежде чем прикоснуться к нему. Натянув на руки латексные перчатки, он взял его в руки так осторожно, словно это была бомба. Держа его только кончиками пальцев, он отнёс упаковку в машину Милли. После работы, когда стоянка уже опустела, они положили обернутый подарок на землю и осторожно разрезали бечёвку лезвием. Бумага опала,раскрывшись словно цветочный бутон и открыла нечто.
В свете стояночных прожекторов, то что они увидели было похоже на поддон заполненный насекомыми. Если говорить точнее - опарышами. Личинки, казалось, были приклеены друг к другу на поверхности прямоугольного поддона с серебряной окантовкой.
Первым обрёл дар речи Девон. «Это же ты».
Милли присела на корточки, чтобы получше рассмотреть. Декабрьский ветер дующий у земли замораживал.
Девон указывал пальцем затянутым в перчатку, очерчивая контуры но не прикасаясь к загадочному подарку. «Вот, твой нос. Вот рот»
Милли ошеломлённо качала головой.
Наконец, Девон понял, «Это макароны»
Да, это были макароны. Кто-то потратил часы или может даже дни создавая портрет из сухих макарон склеенных между собой. То, что казалось ей поддоном, было рамкой картины. Кто-то создал её мозаичный портрет.
«Очевидно, кто-то кто ненавидит тебя» добавил Девон.
Макароны сами по себе не были материалом, который мог бы польстить, а кроме того эта картина выглядела слишком уродливой чтобы быть чем-то ещё, кроме как оскорблением. Чувствовалось, что кто-то приложил все силы для того, чтобы глаза Милли казались такими маленькими и косоглазили. Те макароны, которые должны были изображать её зубы, были изогнуты и покрашены в жёлтый. Это вообще могла быть кукла Вуду. Один только взгляд на портрет заставлял чувствовать Милли, что она проклята.
Когда Девон заговорил снова, его голос был полон решимости. «Это уголовно наказуемое домогательство». И загадочно добавил «Следующий ход за нами».
Пора попытаться вывести виновного на чистую воду, сказал он. Подарки Серетного Санты можно и передарить. На следующий день Милли упаковала картину из макарон для того, чтобы подарить её другому.
Все сотрудники второй смены были в комнате, стоя в очереди к табельным часам.
Дебора казалась озадаченной, когда обнаружила в своём шкафчике огромный обернутый пакет. Посмотрев по сторонам, она сказала «Кем бы ты ни был Санта, тебе не стоило этого делать». Голос Деборы был ровным, так словно она совсем не шутит.
Смотря на неё, Девон подвинулся поближе к Милли и прошептал, «Приготовься». Он снова зашептал: « Она будет так зла на тебя».
То, как Дебора подняла пакет обеими руками, и с трудом перенесла его на стол, показывало, что подарок тяжёлый. Он плюхнулся на стол с глухим звуком, словно это кекс. Или замороженная индейка. На карточке, печатными буквами было написано: «С Рождеством тебя, Шейлок . Съешь меня!» Внутри пакеты были консервы с ветчиной.
В это же время, ЛаТрей открыл конверт. Внутри был подарочный сертификат в Kentucky Fried Chicken. Его челюсти сжались, он поднял глаза, хладнокровно оценивая каждого в комнате.
К этому моменту Тейлор обнаружил пакет в своём шкафчике. Его было трудно не заметить. Это вполне могла быть бейсбольная бита завернутая в рождественскую бумагу. Но это была не бита. Это была огромная палка сырокопченой колбасы, такой, что продают по выгодным ценам вместе с головками сыра и вяленым мясом в торговых центрах. На карточке было написано, «Тейлору - Открой рот пошире! Санта уверен, ты заглатывал куски мяса и побольше этого!»
Девон был готов. Только виновный мог знать на кого нужно обрушить своё негодование. Все выглядили озадаченными и растерянными. Клара начала всхлипывать. Незаметно для всех, она открыла переподаренный ей потрет из макарон и теперь держала его в своих дрожащих руках. Она подняла своё залитое слезами лицо и посмотрела на Милли. Её голос прерывался рыданьями, Клара сказала: «Я знаю что ты делаешь. Я знаю, что ты делаешь с подарками. Ты уничтожаешь Рождество!»
Все взоры сосредоточились на Милли.
Ответ Милли был неимоверным. Наполненный возмущением, голосом того, кого довели до грани издевками и насмешками она прокричала. «Это я разрушаю Рождество? Я уничтожаю его?!» Её губы подрагивали от возмущения. Дрожащей рукой она указала на Дебору, ЛаТрея и Тейлора. «Я пытаюсь спасти Рождество. Это один из них дарит людям такие подарки, как вонючее суфле».
По правде говоря, Девон проверил тот подарок на фекальные бактерии, ВИЧ, сперму, хламидии и гонококки - но все тесты дали отрицательный результат, но Милли защищалась. Она прокричала «Один из них изводил меня… посылая грубое, оскорбительное, отвратительное… дерьмо».
Трое подозреваемых посмотрели друг на друга с ещё большим недоумением. Все в комнате смотрели на троицу с гадливостью. Милли Берк чуть успокоилась. Она чувствала своё моральное превосходство. Стоящий позади нее Девон весь сиял.
В комнате отдыха было так тихо как никогда. Было так тихо, что можно было услышать рождественскую музыку доносящуюся из-за закрытой двери. Даже Клара прекратила рыдать. Она посмотрела вниз на макаронную мозаику, которую она держала в руках. «Две недели», - прошептала она. Она подняла картину и показала её всем. «Я не хотела никого обидеть. Я старалась изо всех сил. Я связала ту шапку, которую ты мне вернула. Я сделала то суфле».
Люди всё ещё обсуждают тот момент. Рассказывая историю, менеджер всегда делает в этом месте паузу. Так, чтобы те кто сидят в комнате, могли услышать музыку. Ту же самую музыку, что и играла тогда, много лет тому назад. Умерший Бинг Кросби поёт о о мире на земле и доброй воле людей. Хор за ним, подпевает ему, словно ангелы небесные. Менеджер бросает взгляд на стену выше микроволновки и все переводят свой взор туда же. Там, словно икона, с маленькими, косоглазыми глазами , ртом, полным жёлтыми личинками зубов - висит она. Это всё что осталось от Милли Берк: Этот мозаичный портрет.
Спустя все эти годы, сотрудники всё ещё любят слушать эту историю. Всю эту длинную, наполненную деталями сагу. О стряпне и Милли Берк, Девоне и консервах с ветчиной. Очень важно помнить каждую деталь и идеально связать их между собой так, чтобы создать последний момент истории.
Потому, что в этот момент Дебора расстегивает свой бриллиантовый браслет и надевает его на руку Кларе.
Конец.
____________________________________
Источник:http://bbook.com/books/jew-saved-christmas/