БУРЫЕ МАТЫ «МИРА» фантастический рассказ
ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РАССКАЗ. ДОКУМЕНТЫ ПРИДУМАНЫ АВТОРОМ. АВТОР ПРИНОСИТ ИЗВИНЕНИЯ РЕАЛЬНЫМ ПЕРСОНАЖАМ ЗА НЕСОГЛАСОВАННОЕ УПОМИНАНИЕ. НЕРЕАЛЬНЫЕ ПЕРСОНАЖИ ОБОЙДУТСЯ БЕЗ ИЗВИНЕНИЙ.
СЕКРЕТНО
Ю.И.Борисову
Уважаемый Юрий Иванович,
передаю, как договаривались, первую подборку документов по проекту БММ. Документ 1 - вариант интервью на ЭМ, разработанный майором Мироновым, документ 2 - резолюция ген.-л-та М.Чекулаева, я с его резолюцией в целом согласен, детали будем подрабатывать.
Ждем Вашего решения.
С уважением, СК
6.02.2021
Документ 1.
Интервью по проекту БММ, вариант 1 плана А, разработчик м-р А.В.Миронов
А. Нарышкин - Двенадцать часов и шесть минут. Всем нашим слушателям - добрый день! Это «Эхо Москвы». Меня зовут Алексей Нарышкин. В ближайший час мы будем говорить о событиях, которые происходили двадцать лет назад, и, как оказалось, далеко не все детали этих событий широко известны. Наш сегодняшний гость обещал рассказать о некоторых подробностях, которые вполне могут оказаться сенсационными, так что, уважаемые слушатели, я настоятельно рекомендую не отключаться. Наш гость поставил необычное условие - он находится в маске, и это связано не с угрозой коронавируса. Сегодня у нас в студии скрывающийся под маской специалист по космической технике Петр Гарин. Я уверен, что наш гость слушателям неизвестен, тем более, что настоящую свою фамилию он не разглашает и даже не скрывает, что Гарин - это, так сказать, его сценический псевдоним. Петр, добрый вам день!
П. Гарин - Здрасьте!
А.Нарышкин - Но, по крайней мере, ваше имя не вымышлено? Вы действительно Петр?
П. Гарин - Я действительно Петр.
А.Нарышкин - А почему, если не секрет, - Гарин? Это фамилия вашего родственника?
П. Гарин - Просто с детства, - ну, точнее, с отрочества - я люблю Алексея Николаевича.
А.Нарышкин - Вы сразу начинаете говорить загадками… Какого Алексея Николаевича?
П. Гарин - А мой псевдоним вам ничего не напоминает?
А.Нарышкин - А, кажется, я догадался… Вы имеете в виду Алексея Толстого? «Гиперболоид инженера Гарина»?
П. Гарин - Смотрите-ка… Честно говоря, я не ожидал, что вы поймете. Ваше поколение эту книгу, наверно, уже ни читает.
А.Нарышкин - У родителей эта книга есть, и я ее читал... Но вернемся к вещам, более важным, чем ваш псевдоним. Итак, когда мы готовились к эфиру, вы позиционировали себя, как специалиста по космической технике. Это не очень точное определение. Чем Вы все-таки занимаетесь - спутниками, или ракетами, или, скажем, космической связью?
П. Гарин - Я думаю, это тоже неважно. Алексей, я предлагаю перейти от попыток выяснить подробности моей биографии, собственно, к делу, к разговору о той теме, которую мы с вами обсудили по телефону. Мне действительно есть что рассказать.
А.Нарышкин - О`кей. Итак, поводом для нашей беседы, как я уже сказал, явились события двадцатилетней давности. В две тысячи первом году прекратила свое существование знаменитая советская - а затем, в связи с распадом Советского Союза, ставшая российской - орбитальная станция «Мир». В последнее время в некоторых средствах массовой информации, например, в газете «Стампа», появились публикации о том, что сведЕние с орбиты этой станции было связано с секретным решением российского правительства, поскольку якобы на борту появилась какая-то опасная плесень, которая может разъедать и металлические сплавы, и пластик. Кроме того, в этой статье говорится о том, что образцы этой плесени были доставлены на Землю одним из экипажей, и что их изучают российские военные в Военно-медицинской академии имени Кирова Министерства обороны России. Сказано также, что на основе этих образцов уже создано секретное оружие нового типа. Мы обязательно коснемся этой темы, тем более, что вы обещали об этом рассказать.
Когда я готовился к этой передаче, я специально посмотрел некоторые данные об этом проекте, и они меня, прямо скажем, впечатлили. Станция «Мир» должна была летать пять лет, а летала пятнадцать. Я прямо зачитаю, что успел выписать. За время существования станции на ней было проведено более двадцати трех тысяч экспериментов, поставлены два рекорда продолжительности пребывания в космосе Валерием Поляковым (среди мужчин) и Шеннон Люсид (среди женщин). На станции побывали сто четыре космонавта из двенадцати стран в составе двадцати восьми экспедиций. В открытый космос с ее борта вышли двадцать девять космонавтов и шесть астронавтов. Общий объем герметичных отсеков составил чуть меньше четырехсот кубических метров, она весила около ста двадцати пяти тонн. Считается, что это вершина советской пилотируемой космонавтики. Петр, все это правда?
П. Гарин - Да, всё это правда. Вы это из википедии выписали?
А.Нарышкин - Ну, не только. Но из нее тоже…. Так вот, двадцать лет тому назад, этот уникальный комплекс был сведен с орбиты и разрушился над Тихим океаном. Вы имели какое-то отношение к этому проекту?
П. Гарин - Да, самое непосредственное. Я был в ЦУПе, когда станцию затопили.
А.Нарышкин - Затопление станции сопровождалось бурными обсуждениями, но тогда, двадцать лет назад, нигде говорилось о плесени, как причине завершения проекта. Было немало людей, и в том числе, я бы сказал, VIP-персон - которые категорически возражали против затопления станции. Так, например, коммунисты активно выступали против, Геннадий Андреевич Зюганов очень возмущался…. Как вы считаете, это было правильно?
П. Гарин - Правильно - что? Что Геннадий Андреевич возмущался?
А.Нарышкин - Что проект закрыли и станцию утопили.
П. Гарин - Конечно, правильно. Строго говоря, это нужно было сделать еще раньше. Но сначала оставалась надежда, что удастся найти средства на продолжение полета, а потом события стали развиваться непредсказуемо, и нужно было с этим срочно заканчивать.
А.Нарышкин - Вы имеете в виду вероятность неконтролируемого падения станции не в Тихом океана, а где-то кому-то на голову?
П. Гарин - На голову - это было бы еще не самое страшное.
А.Нарышкин - А что было бы страшнее? На борту «Мира» была бомба? Или вы имеет в виду как раз ту самую плесень?
П. Гарин - В известном смысле - да.
А.Нарышкин - Не совсем понятно, к чему относится ваше «да». Итак, наши слушатели, я думаю в нетерпении.
П. Гарин - Ну, смотрите. Я все-таки начну издалека. Вы уже сами сказали, что срок работы станции был первоначально рассчитан на пять лет. Время шло, станция работала, и срок ее эксплуатации продлевали неоднократно. Производитель говорил, что ресурс у нее на самом деле с большим запасом. Так оно и было. Потом подтянулись американцы, начали летать туда на «шаттлах», мы же тогда как бы дружили…
А.Нарышкин - Вы сказали - как бы?
П. Гарин - Ну, им было выгодно летать на «Мире» - шаттл больше двух недель в космосе находиться не может, собственной орбитальной станции у них не было, а тут уникальный комплекс, да еще был получен доступ к советским технологиям продолжительных полетов… Ведь у американцев самый длительный полет на их собственной орбитальной станции еще в семидесятые годы не превышал трех месяцев, а у нас ребята и год работали, и даже полтора…
А. Нарышкин - Поляков?
П. Гарин - Володя Поляков, Сережа Крикалев, Сережа Авдеев…. Да много, кто. У нас наработки были могучие. После длительного полета человек возвращается - и через месяц как огурчик! Ну, почти. Научились. Американцы эти технологии получили от нас, по сути, даром.
А.Нарышкин - Но ведь известно, что и они вкладывались в нашу станцию? Существует мнение, причем это мнение достаточно компетентных людей, я могу назвать фамилии, что если бы не американцы, то Россия была бы вынуждена затопить «Мир» гораздо раньше… Не было денег на ее содержание.
П. Гарин - Это правда. В конце девяностых денег на космос не было совсем, искали инвесторов, спонсоров, чуть не со шляпой ходили по миру… Я тоже в этом поучаствовал, когда мы начали переговоры о полете первого туриста. Но это всё опять не о том. В девяносто девятом году начались серьезные проблемы. Собственно, они начались раньше, но в девяносто девятом они обострились до предела.
А. Нарышкин - Начали заканчиваться ресурсы бортовой аппаратуры?
П. Гарин - И это тоже. Экипажи много времени тратили на ремонт и профилактику, и сил на это уходило все больше. Но эксперименты на борту продолжались, ради чего, собственно, мы и летали. И все-таки главной была проблема отсутствия денег. В июле 1998 года по поводу «Мира» прошло совещание у Немцова…
А. Нарышкин - Какого Немцова?
П. Гарин - Того самого. Хочу напомнить, что Борис Ефимович не всегда был оппозиционером. В ту пору он занимал пост вице-премьера! И вот они собрались, посидели, пообсуждали, и приняли решение - так и быть, выделить деньги, но только на год. Это были слезы. Шестьсот миллионов…
А. Нарышкин - Долларов?
П. Гарин - Если бы!… Рублей… Этого с трудом хватило бы примерно на год. А в июле девяносто девятого станцию уже должны были затопить…. В тот раз станцию спасло то, что у нас были международные обязательства - француз должен был слетать на сто суток, и в очереди еще стоял словак. А денег не было!… Но тут правительство в очередной раз сменилось, и новый премьер Примаков распорядился станцию не топить, а продолжить с ней работу и после лета 1999 года, - но в казне денег по-прежнему не было! Точнее, может, деньги и были, но приоритеты были другие…. Я думаю, любой из наших олигархов мог легко вынуть двумя пальцами из собственного нагрудного кармана нужную сумму, - но эти ребята предпочитали покупать себе недвижимость в Европах и на островах… В общем, было сказано так: летайте дальше, на здоровье, - но за счет привлеченных внебюджетных средств. А уж где найдете - ваше дело. Ищите и обрящете….
Французы вложились в полет своего астронавта, Европейское космическое агентство подключилось, и очередной экипаж все-таки полетел, причем даже не на три месяца, а на полгода. Точнее, так: наш Виктор Афанасьев и француз - остались на полгода, а словак - Ваня Белла с Геной Падалкой - вернулись на Землю через неделю. На «Мире» остались Афанасьев, Сергей Авдеев и тот самый француз - Жан-Пьер Эньере…. Дело понемногу двигалось к завершению их полета, Авдееев шел на рекорд суммарной продолжительности пребывания в космосе - у него тогда получилось под 750 суток в сумме! Да и в этом полете ему немного не хватило до 380 суток. И тут произошла разгерметизация….
А. Нарышкин - Разгерметизация? Станции «Мир»?
П. Гарин - Ну да.
А. Нарышкин - Из станции вышел воздух?
П. Гарин - Где-то возникла течь… Воздух начал травить, - точнее, подтравливать, - и давление в отсеках стало понемногу падать. Не очень быстро - сначала где-то на полтора миллиметра в сутки…
А. Нарышкин - Что значит - миллиметра?
П. Гарин - Миллиметра ртутного столба.
А. Нарышкин - А-а, понятно. Но это же не очень опасно?
П. Гарин - Ну, как сказать… Разумеется, такая скорость падения давления в принципе позволяет без паники, спокойно завершить работу за несколько дней, - и даже, может быть, недель, - спокойно собраться и покинуть станцию. Но никто не может сказать, что будет дальше - в любой момент прорвет на…, - да, и тогда высвистит всю атмосферу за полчаса! Ребята начали искать течь, но у них ничего не вышло.
А. Нарышкин - Не нашли дырку? Что-то мне это напоминает….
П. Гарин - Нет. Отверстие не нашли. Подходило время возвращаться, а денег на новые экспедиции тоже не нашли. Экипажу дали приказ - консервировать станцию. Они отключили всё, что можно было отключить. Погасили свет в отсеках. Осталась только система терморегулирования - чтобы все не замерзло, как на «Салюте-7». Ну и телеметрия осталась, конечно. Данные о состоянии станции продолжали передаваться на Землю.
А. Нарышкин - А воздух так и утекал?
П. Гарин - Так и утекал. А что было делать? Перед уходом они накачали воздуху побольше, наддули почти до восьмисот миллиметров, чтобы был запас. И ушли со станции. В ночь на 28 августа вернулись, я их встречал под Аркалыком.
А. Нарышкин - Собственно, значит, из-за этой течи и пришлось прекратить полет станции? И на этом - всё….?
П. Гарин - На этом как раз все и начинается. Всё, что я рассказал, - это всем известно, про это в газетах писали. Может быть, даже ваша радиостанция об этом рассказывала. А вот что было дальше….
А. Нарышкин - А вот что было дальше - об этом наши слушатели узнают через несколько минут. У нас в гостях сегодня специалист по космической технике, скрывающийся под маской и под псевдонимом Петр Гарин. Эфир ведет Алексей Нарышкин. Вопросы задавайте по номеру…… Не забывайте, что трансляция идет на канале «Эха Москвы» в Ютюбе. Скоро услышимся!
Перерыв на рекламу.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ