КАПЛЯ ЦАРСКОЙ КРОВИ (1)
Павел Рыженко «Ипатьевский дом. Расстрел». Правая часть часть триптиха «Царская голгофа». 2004 г. Фрагмент.
В доме Ипатьева камни вопили,
В дырках от пуль била Царская кровь…
Геннадий ПОНОМАРЕВ «Царь Николай» (2000).
12/25 июля 1918 года стало последним днем пребывания красных в Екатеринбурге.
Настроения среди наступающих на город части белых войск передавал в написанном впоследствии стихотворении один из участвовавших в этом - поручик А.И. Митропольский, более известный по своему литературному псевдониму, как Арсений Несмелов:
Пели добровольцы. Пыльные теплушки
Ринулись на запад в стукоте колес.
С бронзовой платформы выглянули пушки.
Натиск и победа! или - под откос.
Вот и Камышлово. Красных отогнали.
К Екатеринбургу нас помчит заря:
Там наш Император. Мы уже мечтали
Об освобожденье Русского Царя.
Сократились версты - меньше перегона
Оставалось мчаться до тебя, Урал.
На его предгорьях, на холмах зеленых
Молодой, успешный бой отгрохотал.
И опять победа. Загоняем туже
Красные отряды в тесное кольцо.
Почему ж нет песен, братья, почему же
У гонца из штаба мертвое лицо?
Почему рыдает седоусый воин?
В каждом сердце - словно всех пожарищ гарь.
В Екатеринбурге, никни головою,
Мучеником умер кроткий Государь.
Замирают речи, замирает слово,
В ужасе безкрайнем поднялись глаза.
Это было, братья, как удар громовый,
Этого удара позабыть нельзя.
Вышел седоусый офицер. Большие
Поднял руки к небу, обратился к нам:
- Да, Царя не стало, но жива Россия,
Родина Россия остается нам.
То же прошел, испытывая те же самые чувства юный (ему еще не исполнилось и шестнадцати) юнкер Казанского военного училища Иван Петров, входивший в состав русско-чешской Уральской группы полковника С.Н. Войцеховского, первой вошедшей в город, за что и была переименована в Екатеринбургскую.
Иван Николаевич Петров родился 24 декабря 1902 г. в Елабуге Вятской губернии в семье офицера, до 7-го класса учился в реальном училище, выйдя из которого поступил в Казанское военное училище. Из него летом и попал в отряд полковника Сергей Николаевича Войцеховского.
Внучатый племянник последнего, С.Г. Тилли вспоминал: «…За несколько дней до роковой ночи в окруженный легионерами город просочились чешские разведчики. Более того, они сумели передать уральским коммунистическим главарям ультиматум […] Войцеховского. Смысл его был прост - освободите Царя с Семьей, а я вам гарантирую безпрепятственный выход из окруженного Екатеринбурга, в противном случае взятие города и смерть для вас неминуемы. Увы! Не получилось. Город был взят, но руководители и участники расстрела сумели улизнуть, оставив на расправу рядовых большевиков»: https://rusk.ru/vst.php?idar=420473
Полковник (впоследствии генерал) Сергей Николаевич Войцеховский (1883-1951). Снимок сделан 24 сентября 1918 г.
«Утро 25 июля, - описывал первые часы после освобождения города генерал М.К. Дитерихс. - […] Сильное волнение распространилось среди офицерства, вступившего в город, когда стало известным, в каком состоянии находится дом Ипатьева, где содержалась Царская Семья. Все, что только было свободным от службы и боевых нарядов, все потянулось к дому. Каждому хотелось повидать это последнее пристанище Августейшей Семьи; каждому хотелось принять самое деятельное участие в выяснении мучившего всех вопроса: где же Они? Кто осматривал дом, взламывал некоторые заколоченные двери; кто набросился на разбор валявшихся вещей, вещиц, бумаг, обрывков бумаг; кто выгребал пепел из печей и ворошил его; кто бегал по саду, двору, заглядывал во все клети, подвалы, и каждый действовал сам за себя, не доверяя другому, опасаясь друг друга и стремясь скорее найти какие-нибудь указания - ответ на волновавший всех вопрос. […]
Кроме офицерства, в доме Ипатьева, в значительно большем количестве, набралось много разного народа. Тут были и дамы, и буржуа города, и мальчишки с улицы, и торговки с базара, и просто праздношатающийся обыватель. Кого привели серьезные цели, серьезный интерес, кто пришел просто из любопытства или по привычке ходить туда, где собралась толпа, а кто пришел и с определенной мыслью: нельзя ли чем поживиться, стащить и продать. И пока офицерство и положительный посетитель обходили дом, осматривали комнаты, строили предположения, делились впечатлениями и разными слухами - люди, пришедшие в дом “так себе”, и люди, забравшиеся с определенными намерениями поживиться - набрали и унесли много всякого брошенного имущества и многое потом находилось на базаре и барахолках. Много было унесено некоторыми и на память. Во второй половине дня Начальник гарнизона прислал воинский наряд. Всех удалили из дома; дом и ворота заперли и поставили для охраны караул. Было приказано никого не пускать без особого разрешения военных властей. […]
…На третий день после занятия города офицерами, состоявшими при штабе начальника гарнизона полковника Шереховского, было приступлено к расследованию дела об убийстве бывшего Императора. […] 29 июля расследованию был придан официальный характер путем поручения следствия судебному следователю по важнейшим делам Наметкину, уже ранее приглашенному военными властями для содействия при расследовании».
В один из этих дней побывал в Ипатьевском доме юнкер Иван Петров и «взял себе кусочек штукатурки, на котором была кровь Царских мучеников»: https://iglesiarusa.info/?p=1430
Об этих частицах Царских мощей в виде брызг крови Мучеников из подвала Ипатьевского дома свидетельствовали и другие очевидцы.
Одновременно с Иваном Петровым дом посетил и слушатель эвакуированной в город Военной академии гвардии капитан Дмитрий Аполлонович Малиновский (1893-1972), входивший в группу офицеров, стремившихся оказывать всяческую помощь Царской Семье. Допрашивавшему 18 июня 1919 г. следователю Н.А. Соколову он показал, что в доме Ипатьева он бывал «раза три» (впервые 2 августа 1918 г. вместе со следователем Наметкиным), видел, что пол в комнате смерти «носил следы замывки. На стенах этой комнаты на обоях я видел около пулевых каналов брызги крови» («Дело об убийстве Императора Николая II, Его Семьи и лиц Их окружения». Т. II. М. 2015. С. 80).
В сентябре 1918 г. по той самой комнате профессора Томского университета Э.В. Диля (1890-1952) водил преемник следователя А.П. Наметкина - член Екатеринбургского окружного суда И.А. Сергеев.
«В стенах против входной и единственной двери, - вспоминал Эрих Вильгельмович, - целый ряд углублений, получившихся от вырезывания пуль из бревен, образующих стены; следы и гнезда глубоко вонзившихся пуль хорошо видны, несмотря на то, что их ножом выдолбили из стены. На полу - несколько прямоугольных отверстий; части пола выпилены, очевидно, чтобы приобщить пятна крови к делу. Кое-где еще можно было заметить брызги крови на полу и на стене. Следы пуль сидят в стене на различной высоте, выше и ниже уровня плеч человека среднего роста…» (С.В. Фомин «“Царское дело” Н.А Соколова и “Le prince de l`ombre”». Т. I. М. 2021. С. 196).
На фотографии восточной стены полуподвальной комнаты следователь Н.А. Соколов особо отметил обнаруженные там пятна и брызги крови. «13 капель этой крови, помещенные в мышьяковые капсулы, - писал помогавший следователю капитан П.П. Булыгин, - находятся среди вещественных доказательств следственного материала». Они «осторожно сохранены до наших дней» (там же. С. 94).