ВОИТЕЛЬНИЦА (9 глава, окончание)
Виктория Ванюшкина в канун Нового 2007 года.
«Дед погиб в 42-м под Ленинградом…» (окончание)
Используя материалы печати (во всяком случае, не собственные впечатления), Дегрель поминает судьбы попавших в плен под Сталинградом: «…Из двухсот тысяч солдат шестой армии, попавших в плен к Советам, более ста девяноста тысяч умерли в лагерях от изнеможения и голода. Из всех попавших в плен в Сталинграде только девять тысяч вернулись на родину спустя много лет после войны».
Но, понятно, ни словом автор не поминает о попавшей в немецкий плен в 1941 г. огромной массе наших солдат и командиров, из которых почти никто не выжил. И погибли они не в 1945-м, 1944-м, 1943-м, трудных для немцев, а в большинстве своем - в победном для них 1941-м. А ведь Германия была европейской, культурной страной.
Спроси кто-нибудь Дегреля об этом, можно быть уверенным, что он ответил бы примерно так, как реагировал на другие подобные вопросы: «Солдаты Ваффен-СС, сражавшиеся за тысячи километров от своей земли, ничего не знали о концлагерях. […] Фронтовики из Ваффен-СС ничего не знали о судьбе евреев после 1942 г.»
Таков непричесанный, усеянный, словно вшами, лезущей из каждой его строчки ложью, текст Дегреля.
Виктория Ванюшкина никак не прокомментировала все приведенные нами пассажи. Она не снабдила текст ни примечаниями, ни предисловием, ни словом не обмолвившись об этом в своем интернет-журнале. Быть может, она надеялась на понимание ее читателя, которого она, как ей казалось, воспитала невосприимчивым, как и она сама, ко лжи и фальши.
К такому предположению подталкивают нас некоторые ее реплики при разборе в ее ЖЖ телепередачи, в которой она с Д.Е. Галковским обсуждала проблему интеллигенции.
На упрек: «в беседе важна не столько смысловая нагрузка, иначе получится монолог, сколько борьба мнений, идей; вот этого, к сожалению, нет», она ответила: «Зачем же мне спорить с тем, что интеллигенция это антигосударственная сила, используемая другими государствами в своих интересах? Куда важнее то, что это сказала не я. Понимаете, к чему клоню?»
На это последовали реплики понявших:
- Ага. эксплуатация мега-мозга?
- Мощно. Надо запомнить.
В конце концов, не ее вина, если, выражаясь словами преподобного Нектария Оптинского, сказанными им в связи с Потопом: Ной звал людей, а пришли одни скоты. Да ведь сколько после облучения «Утром магов» и «Семнадцатью мгновениями весны» по просторам России носилось оккультных мальчиков и девочек, с тех пор подросших и даже успевших поседеть.
17 февраля 2005 г.
Возвращаясь к воспоминаниям Дегреля, заметим, что описывающий свои подвиги на Восточном фронте этот представитель Новой Европы, рождающейся «в поте и крови» на полях битвы в России, делает это как обыкновенный записной француз, привыкший красивым словцом пустить пыль в глаза.
Герой Агаты Кристи Пуаро немедленно бы нам возразил: «Не француз, мсье! Бельгиец!!» Но мы не о подданстве/гражданстве, а о крови/духе. К тому же и сам Дегрель соловьем заливался о французах, которые, по его словам, «обладали собственными исключительными достоинствами, независимо от немцев, без которых Европа так и осталась бы грубой безформенной массой».
Приведенное нами описание Дегреля похода в Россию весьма схоже с таковыми же его соотечественников-предшественников. Такая же развесистая клюква как многие мемуары наполеоновских бедолаг или известная лживо-ядовитая книга маркиза-педераста Астольфа де Кюстина.
Степень ценности всех этих писаний прекрасно понимала Виктория. Вот одна из записей в ее ЖЖ (7.10.2008): «Умом Россию не понять… особенно французским. В 1826 г. Ансело пишет о России: “...еще более суровые препятствия встают на пути национальной комедии. Где взяла бы она предмет для осмеяния? Она не нашла бы его в среднем классе общества, поскольку он, как мы видели, не имеет здесь никакого веса, еще менее - в простом народе, который рождается, чтобы повиноваться, работать и умирать. Остается высшее сословие, но оно почти исключительно состоит из сановников и лиц, приближенных ко Двору, чьи титулы облекают их ореолом неприступной неприкосновенности! Обладая полномочиями, полученными от высшей власти, и находясь под ее защитой, они никак не могут быть выставлены на публичное осмеяние”.
Спустя семь лет (1833) печатается “Горе от ума”. Ещё через три года (1836) ставится и печатается “Ревизор”, а в 1842 г. - “Мёртвые души”».
Таковы все эти предсказатели и напыщенные знатоки «русской загадочной души».
Разобраться в этой непростой проблеме помогли В. Ванюшкиной не только личная честность, но и память крови, ее предки.
Однажды в своем ЖЖ она выложила дореволюционной еще поры снимок своего деда, сопроводив его подписью: «…Крестьянский сын, окончил военно-фельдшерское училище ещё до революции, в гражданскую фельдшеры нужны были всем… окончил институт, стал военврачом, преподавал, погиб в 42-м под Ленинградом. Место захоронения неизвестно».
«Мой дед».
На этот пост последовал ехидный вопрос: «А Ваш дед погиб, отстаивая сакральные идеалы черного солнца? Ну, он был штурмфюрером СС?»
Ответа не последовало…
Да и что отвечать: враги пришли на нашу землю. Сначала их нужно было убить, а потом уже разбираться и думать, что из трофейного багажа пригодится в хозяйстве, в жизни…
До 22 июня 1941 г. отношения между СССР и Германией могли принимать любую конфигурацию. Вспомним одну из высших точек подобного сотрудничества - совместное участие в развоплощении одной из версальских химер - Польши. Казалось, исполняется предсказанное некогда Мёллером ванн ден Бруком, писавшего, что в тот день, когда в СССР откажутся от идеи мiровой революции в пользу национально варианта социализма, «Россия и Германия будут смотреть на соседние страны не по раздельности, а как на нечто единой» (Мёллер ван ден Брук А., Васильченко А. Миф о вечной Империи и Третий Рейх. М. 2009. С. 93). Однако после нападения Германии на Россию в 1941 г. любые варианты были уже исключены. Вплоть до нашей победы или поражения. Впрочем, как справедливо замечал командующий 1-й Русской национальной армией генерал-майор Вермахта Б.А. Хольмстон-Смысловский: «Русская военная история знает много блестящих побед и страшных поражений, но русская психология не знает окончательного исторического поражения» (Генерал Хольмстон-Смысловский. Избранные статьи и речи. Буэнос-Айрес. 1953. С. 28).
Б.А. Смысловский (Хольмстон).
Вопреки фантазиям некоторых нынешних наших «причудливых» патриотов, Гитлер шел в Россию вовсе не для того, чтобы освобождать русских от ига большевиков или засилия евреев. (Тот же Хольмстон прекрасно понимал, что в 1941 г. Германия развязала войну «не против Советской власти, а против русской государственности и народа». Чтобы прикрыть истинные свои цели, она не связала себя «никакими ответственными заявлениями». Генерал Хольмстон-Смысловский. Избранные статьи и речи. С. 44.) Простенькое доказательство тому - репрессии против украинских националистов, в надежде на германские милости выступавших в начале войны как их союзники - факт, к сожалению, намеренно упрощаемый нынешней официальной российской пропагандой.
Летом 1941 г. русский народ стоял не перед свободным, а вынужденным выбором. И выбор этот был не между плохим и хорошим, а между плохим и очень плохим. Кстати говоря, Сталин прекрасно понимал мотивацию этого выбора, доверительно сказав в том году послу США в Москве А. Гарриману: «У нас нет никаких иллюзий, будто бы они сражаются за нас [большевиков]. Они сражаются за мать-Россию» (Кожинов В.В. «Я начал песню в трудный год…» Поэзия 1941-1945 годов // Москва. 1999. № 5. С. 122).
Такими же русские остались и позже. По словам командовавшего армией русских коллаборационистов генерала Б.А. Хольмстона-Смысловского, «русский солдат после холодной войны, в эпоху будущей огневой, воевать за свое 1000-летнее государственное образование и за свою национальную культуру безусловно будет» (Генерал Хольмстон-Смысловский. Избранные статьи и речи. С. 45).
Тот же генерал, в годы гражданской войны сражавшийся на стороне белых, а во время второй мiровой - на стороне немцев, пришел к твердому выводу: «...Белые и немцы проиграли войну, ибо воевали против воли народов России. Белые не поняли психологию революции, а немцы не считались с психологией Великой Нации» (Там же. С. 224).
Другое дело, что есть и иная сторона вопроса. О ней напомнила Виктория Ванюшкина в своем интервью: «…Немцев победили русские, а Третий Райх был разгромлен мiровым кагалом […] Победили в той войне “добрые” (по определению того же Ницше), то есть - упадочный тип человека».
Продолжение следует.