БЕЗ ЦАРЯ В ГОЛОВЕ (49)
Павел Рыженко «Вторая Присяга». 2013 г. Фрагмент.
Вечным укором основателям Белого дела будут слова и дела генерала-героя графа Федора Артуровича Келлера (1857-1918), командовавшего III Кавалерийским корпусом, не запятнавшего свою честь изменой присяге Государю.
Он подал Государю телеграмму. Из служебных пометок следует, что она была отправлена из Оргеева Бессарабской губернии 6 марта в 13 часов 50 минут. В верхнем правом углу чернилами написана переадресовка: «Военному министру Гучкову». Имеется и рукописная резолюция, свидетельствующая о знакомстве его с телеграммой: «К делу 7/III».
Первый лист телеграммы графа Ф.А. Келлера.
А вот и текст самой телеграммы:
Царское Село. Его Императорскому Величеству Государю Императору Николаю Александровичу.
С чувством удовлетворения узнали мы, что Вашему Величеству благоугодно было переменить образ управления нашим Отечеством и дать России ответственное министерство, чем снять с Себя тяжелый непосильный для самого сильного человека труд. С великой радостью узнали мы о возвращении к нам по приказу Вашего Императорского Величества нашего старого Верховного главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича, но с тяжелым чувством ужаса и отчаяния выслушали чины конного корпуса Манифест Вашего Величества об отречении от Всероссийского Престола, и с негодованием и презрением отнеслись все чины корпуса к тем изменникам из войск, забывшим свой долг перед Царем, забывшим присягу, данную Богу, и присоединившимся к бунтовщикам. По приказанию и завету Вашего Императорского Величества 3 конный корпус, бывший всегда с начала войны в первой линии и сражавшийся в продолжении двух с половиною лет с полным самоотвержением, будет вновь также стоять за Родину и будет впредь также биться с внешним врагом до последней капли крови и до полной победы над ним. Но, Ваше Величество, простите нас, если мы прибегаем с горячей мольбою к нашему Богом данному нам Царю. Не покидайте нас, Ваше Величество, не отнимайте у нас законного Наследника Престола Русского. Только с Вами во главе возможно то единение Русского народа, о котором Ваше Величество изволите писать в Манифесте. Только со своим Богом данным Царем Россия может быть велика, сильна и крепка и достигнуть мира, благоденствия и счастья.
Вашего Императорского Величества верноподданный граф Келлер. .
С.В. Фомин «Золотой Клинок Империи. Свиты Его Императорского Величества генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер (1857†1918)». Изд 2-е. М. 2009. С. 436-437.
Обложка и корешок 2-го издания нашей книги.
См. о ней: http://nashaepoha.ru/?page=articles&lang=1&id=2220
Генерал жизнью своей доказал, что был и иной путь…
Отказавшись присягать Временному правительству, он оказался в резерве чинов при штабе Киевского военного округа. В телеграмме Керенскому он писал:
[Из Харькова;
принята в Петрограде
8.8.1917 г.]
Петроград Министру
Председателю Керенскому.
В виду того, что моя служба Отечеству в армии очевидно более не нужна, ходатайствую перед Временным правительством о разрешении мне последовать за Государем Императором Николаем Александровичем в Сибирь и о разрешении мне состоять при Особе Его Величества, оставаясь по Вашему усмотрению в резерве чинов или будучи уволен с причитающейся мне пенсиею в отставку. Согласие Их Величеств иметь меня при Себе сочту для себя за особую милость, о которой в виду невозможности для меня лично о ней ходатайствовать очень прошу Вас запросить Государя Императора и в случае Его на это согласия не отказать в приказании спешно выслать мне в Харьков пропуск на безпрепятственный проезд и проживание в месте местопребывания Их Величеств.
Генерал от кавалерии
граф КЕЛЛЕР.
С.В. Фомин «Золотой Клинок Империи». С. 530-531.
Генерал граф Ф.А. Келлер рядом с личным значком с изображением Спаса Нерукотоворного, вышитого для него Собственноручно Царицей-Мученицей.
После создания Добровольческой армии, отказавшись от сомнительной «чести» служить в ней, граф в письме от 20 июля/2 августа 1918 г. откровенно излагал генералу М.В. Алексееву свои взгляды:
«Здесь часть интеллигенции держится союзнической ориентации, другая, большая часть приверженцы немецкой ориентации, но те и другие забыли о своей русской ориентации.
Единственной надеждою являлась до сих пор для нас добровольческая армия, но в последнее время и к ней многие относятся подозрительно, и подозрение, вкравшееся уже давно, растет с каждым днем. Не судите по тем эшелонам офицеров, которые идут к вам, они в большинстве составлены из людей голодных, ищущих возможность прокормиться, лучшие же офицеры не идут. Ваш начальник политического отдела уверял меня, что Ваше имя везде популярно и что Вам верят все, если он и Вам докладывал то же, то ввел Вас в заблуждение. Верят Вам кадеты и может быть, и то отчасти, группа Шульгина, но большинство монархических партий, которые в последнее время все разрастаются, в Вас не уверены, что вызывается тем, что никто от Вас не слышал столь желанного ясного и определенного объявления, куда и к какой цели Вы идете сами и куда ведете добровольческую армию. […]
Боюсь я также, что для того, чтобы отвлечь от Вас офицеров, из которых лучший элемент монархисты, немцы не остановятся и перед тем, чтобы и здесь в Малороссии или Крыму формировать армию с чисто монархическим, определенным лозунгом. Если немцы объявят, что цель формирования - возведение законного Государя на престол и объединение России под Его державою, и дадут твердые гарантии, то для такой цели, как бы противно ни было идти с ними рука об руку, пойдет почти все лучшее офицерство кадрового состава.
В Ваших руках, Михаил Васильевич, средство предупредить еще немцев (чистым намерениям которых я не верю), но для этого Вы должны честно и открыто не мешкая объявить, кто Вы, куда и к какой цели Вы стремитесь и ведете добровольческую армию.
Объединение России великое дело, но такой лозунг слишком неопределенен, и каждый даже ваш доброволец чувствует в нем что-то недосказанное, так [как] каждый человек понимает, что собрать и объединить рассыпавшееся можно только к одному определенному месту или лицу, Вы же об этом лице, которое может быть только прирожденный законный Государь, умалчиваете.
Объявите, что Вы идете за законного Государя, а если Его действительно уже нет на свете, то за законного же Его наследника, и за Вами пойдет без колебаний все лучшее, что осталось в России, и весь народ, истосковавшийся по твердой власти. Добровольному отречению Государя в пользу Михаила и законности этого акта никто из здравомыслящих людей никогда не поверит.
Верю, что Вам, Михаил Васильевич, тяжело признаться в своем заблуждении, но для пользы и спасения родины и для того, чтобы не дать немцам разрознить последнее, что у нас еще осталось, Вы обязаны на это пойти, покаяться откровенно и открыто в своей ошибке (которую я лично все же приписываю любви Вашей к России и отчаянию в возможности победоносно окончить войну) и объявить всенародно, что Вы идете за законного Царя и восстановление под Его скипетром России. Время не терпит.
Я верю, что если Вы это объявите, то не может быть сомнения в твердости и непоколебимости такого Вашего решения, и верю в то, что Алексеев мог заблуждаться, но на обман не пойдет».
ГАРФ. Ф. Р-446. Оп. 2. Д. 43. Л. 72-73.
М.В. Алексеев и офицеры Генерального штаба. Еще под портретом Государя…
Дипломатический слог письма, призванного пробудить в адресате совесть и долг, не могут скрыть от нынешнего читателя скрытые мысли автора (того, что на самом деле он думал). Подтверждение тому - свидетельства собеседников Ф.А. Келлера, которым он вполне доверял.
1 февраля 1918 г. в Харькове Федора Артуровича посетил корнет С.В. Марков. Ездил он туда по просьбе ближайшей подруги Императрицы Ю.А. Ден.
«Передайте на словах в Петербурге, - сказал граф во время этой встречи, - что я считаю какие-либо выступления преждевременными и лично ни на какие авантюры не пойду. Каледин застрелился, потеряв веру в казаков, начавших бунтовать вместо того, чтобы оказать помощь его начинаниям, да и из корниловского предприятия ровно ничего не выйдет, помяните мое слово... Не место на Дону собирать офицеров, это не плацдарм для таких начинаний. Кончится гибелью. Погибнут невинные жизни... Россия не может восстановить порядок без опоры на какое-либо иностранное государство с его технической и материальной помощью. Без этой помощи нельзя создать боеспособную армию. Во всяком случае, пока не увижу, что такая помощь может быть оказана и будет реально осуществлена, я ни на какие выступления не соглашусь, так как считаю их безполезными.
Кроме того, все эти революционные лозунги еще не изжились. Корнилов - революционный генерал, ему и карты в руки, пускай пытается спасти российскую демократию... теперь, быть может, время для этого. Я же могу повести армию только с Богом в сердце и Царем в душе. Только вера в Бога и в мощь Царя могут спасти нас, только старая армия и всенародное раскаяние могут спасти Россию, а не демократическая армия и “свободный” народ. Мы видим, к чему нас привела свобода: к позору и невиданному унижению...»
С.В. Марков «Покинутая Царская Семья 1917-1918». М. 2002. С. 243-244.
Продолжение следует.