ЦАРСКИЕ МОЩИ: МАТЕРИАЛЫ (19)
Напечатанные в прошлом по́сте документы - последние из подшитых в публиковавшемся нами деле Канцелярии Архиерейского Синода Зарубежной Церкви.
Знакомство с ними дает ясное понимание того, что и к середине 1930-х непонимание значения Царственных Мучеников, причем даже среди русской эмиграции, достаточно, казалось бы, уже настрадавшейся (прошедшей через огонь революции и гражданской войны, вынужденной бежать из России и жить, терпя всяческие лишения, на чужбине) всё еще, оказывается, не вполне исчезло.
Обнаруженные следователем Н.А. Соколовым Их Останки, плененные, благодаря воле Царского дяди - Великого Князя Николая Николаевича, скрывавшими свои имена самозваными хранителями, те отдавать Церкви или же ближайшим Родственникам Убиенных категорически отказывались.
Как это ни чудовищно звучит (теперь это мы достоверно знаем по документам), отпеванию и церковному погребению, как могли, препятствовали родные сестры Государя - Великие Княгини Ксения Александровна и Ольга Александровна.
Наконец, поднявшемуся среди русских эмигрантов движению за почитание и церковное прославление Царственных Мучеников воспрепятствовала одна из наиболее авторитетных организаций - Русский Общевоинский Союз.
Скрытые пружины этих противоестественных, внешне выглядящих нелогичными, процессов отчасти раскрывает в своей статье 1959 года эмигрантский исследователь Николай Николаевич Былов, ярко выраженный монархист-легитимист (что наложило своеобразный отпечаток на ее текст). В ней он называет имена одного из составов «коллегии хранителей», благодаря которому более понятной становится и столь «странная», на первый взгляд, позиция, которую занял в 1936 г. (всего за год до похищения его агентурой НКВД) руководитель РОВСа генерал Е.К. Миллер.
Евгений Карлович Миллер (заключенный «Петр Васильевич Иванов») на Лубянке.
О СУДЬБЕ СВЯЩЕННЫХ ОСТАНКОВ
ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ
Только сейчас, по прошествии 41 года после екатеринбургского злодеяния, судьбу Царских Останков в свете тех разъяснений, которые появились в печати, можно считать выясненной. Самый факт нахождения Царских Останков в пределах Франции, никаким секретом для русской эмиграции не был. Но все попытки узнать, где же именно хранятся эти Останки и что предполагается с ними сделать, натыкались на упорное молчание тех, кому они попали в руки. И даже письменное обращение к русским людям Е.И.В. Государя Кирилла Владимiровича, потребовавшего раскрытия тайны Останков, не сломило упорства «князей молчания». Так проходили годы и десятилетия.
Недавно на одном из парижских собраний В.К. Потапов в весьма категорической форме вновь поднял этот вопрос.
Могила В.К. Потапова на русском кладбище Сент Женевьев де Буа.
Владимiр Константинович Потапов (1881-1968) - гидрограф (1913), в службе с 1904 г.Служил на Тихоокеанском флоте. Экстерном окончил Морской корпус. С началом Великой войны начальник обороны русских войск в устьях Дуная. В 1917 г. в чине подполковника помощник начальника отряда по борьбе с подлодками на Черном море. Капитан I ранга (26.10.1920). После ухода из Крыма старший морской начальник в Галлиполи. С этого времени сдружился с генералом А.П. Кутеповым, отношения с которым продолжались вплоть до убийства последнего. В 1921 г. находился с Русской эскадрой в Бизерте (Тунис). С 1923 г. в эмиграции во Франции. Жил в Исси-ле-Мулино (под Парижем), а с 1935 г. в самом Париже.. Работал таксистом и на заводе Рено. Член Военно-морского исторического кружка (1928), Союза галлиполийцев, Союза ревнителей памяти Императора Николая II, Общемонархического клуба. Председатель правления Общества взаимопомощи русских военных инвалидов (1960).
Выступление В.К. Потапова имело успех, и в печати появились пространные объяснений генерала Позднышева, проливающие некоторый свет на этот вопрос.
Генерал-майор Сергей Дмитриевич Позднышев (1889-1980) - происходил из донских казаков; после окончания Новочеркасского казачьего училища (1910) был выпущен в 15-й Донской казачий полк, в составе которого сражался в годы Великой войны. Получил шесть ранений. Войсковой старшина. Командир полка в Донской армии (1917). Полковник. Командир 6-й Донской казачьей бригады, генерал-майор (авг. 1919). Командир конной группы 2-го Донского корпуса (окт. 1919); 4-й Донской дивизии (ноябрь 1919). После эвакуации Крыма переехал в Югославию, а вскоре уехал в Париж. Председатель Союза ревнителей Памяти Императора Николая II, член Правления и секретарь Зарубежного Союза русских военных инвалидов (1927); с 1961 г. - председатель. Ближайший сотрудник, а затем редактор журнала «Русский инвалид». Автор книг: «Этапы» (Париж. 1939); «Немеркнущий Свет» (Сан-Пауло. 1948); «Распни Его» (Париж. 1952); «Во имя правды» (Париж. 1954). Скончался в Париже 7 мая 1980 г. Похоронен на русском кладбище Сент Женевьев де Буа.
Всей грамотной эмиграции известно имя Николая Алексеевича Соколова, судебного следователя по особо важным делам при Омском Окружном Суде.. Ему Верховный Правитель Адмирал Колчак поручил расследование величайшего злодеяния нашего века, а именно убийства Русского Царя со всей Его Семьей и с верными россиянами, не покинувшего Его в беде. Трупы убиенных были брошены в рудник, политы не то керосином, не то бензином и сожжены. Но огонь не все уничтожил. Соколов нашел всевозможные золотые и металлические вещи и некоторые Останки погибших.
Все эти предметы и Останки Соколов собрал в четыре упаковки и передал генералу Дитерихсу, главнокомандующему фронтом Белой Сибири. Прибавить следует, что, может быть, Соколов еще кое-что нашел бы, но фронт Адмирала Колчака начал отступление и последние свои розыски Соколов производил чуть ли не под пулями красных. Всё найденное им является не только вещественными доказательствами, но и Священными Останками.
При крушении Белой Сибири генерал Дитерихс просил французского генерала Жанена взять на хранение эти 4 упаковки и переправить их в Европу.
Прибыв во Францию, генерал Жанен уведомил Великого Князя Николая Николаевича о привезенных ящиках и просил его принять их. Это сообщение генерала Жанена к Великому Князю было сделано, по-видимому, по инструкции генерала Дитерихса.
Великий Князь Николай Николаевич отказался принять ящики, заявив, что он является частным лицом, а таковое не может быть хранителем вещественных доказательств Екатеринбургского злодеяния и Останков Царской Семьи.
Называя себя «частным лицом», Великий Князь Николай Николаевич отнюдь не отрекался от своих великокняжеских прав и несколько позже, в обход Основных Законов, объявил себя претендентом на Российский Престол, - «вождем Царского корня», как представил его нашей эмиграции П.Б. Струве, масон и марксист, бывший друг Ленина.
Кто заявляет свои права на «венец и бармы Мономаха», должен прежде всего показать свое Царское сознание, а не прятаться за личину «частного лица». Такой претендент ответственен перед будущими поколениями.
В трагические часы, предшествовавшие отречению Государя от Престола, Великий Князь Николай Николаевич, по инициативе генерала Алексеева, присоединился к представлению главнокомандующих фронтами с требованием отречения Государя; причем достойно внимания, что свою телеграмму он подписал «коленопреклоненно». За свое содействие революции Великий Князь получил благодарность от революционного Временного правительства, будучи назначен Верховным главнокомандующим и только последовавшее углубление революции и вмешательство Петербургского совдепа не позволило ему вступить в должность.
Великий Князь Николай Николаевич в Шуаньи. 1926 г. Опубликовано О.В. Будницким.
Отказываясь принять Останки, он назвал генералу Жанена М.Н. Гирса, бывшего посла Временного правительства, как лицо правомочное их хранить. Разумеется, генерал Жанен так и поступил и всё, собранное Соколовым в четырех упаковках, передал Гирсу.
Эти действия Великого Князя Николая Николаевича вызывают полное недоумение. Казалось, что он, как Член Дома Романовых, должен был бы прежде всего предоставить Родственникам Царской Семьи право распоряжаться Останками. Великих Князей проживало тогда в эмиграции много, но никакого совещания их по этому поводу созвано не было. Кроме того в Дании проживала вдовствующая Государыня Мария Феодоровна, Мать Государя-Мученика. Казалось бы, что самой естественной хранительницей Останков Сына и Внуков должна была быть она. Если бы Останки были перевезены в Данию, то там в Королевской резиденции они несомненно сохранились бы и по сей день. Несомненно, были бы преданы земле.
Но ни один из этих естественных вариантов не удостаивается внимания Великого Князя Николая Николаевича и он делает хранителем Останков посла Временного правительства. И с этого момента начинается печальная, загадочная, позорная в своей загадочности и недомыслии, история Останков, которая, в конце концов, привела к тому, что Останки исчезли без малейшей надежды быть когда-либо найденными.
М.Н. Гирс не усомнился вступить в должность хранителя Царских Останков. Он командировал морского атташе капитана I ранга Димитриева для получения того, что привез генерал Жанен и потом взял эти Реликвии в свое распоряжение. Капитан I ранга Димитриев сообщает «Насколько я помню, первое время они хранились в имении Гирса под гор. Драгиньян (деп. Вар) в часовне и незадолго до своей смерти он передал их для хранения графу В.Н. Коковцову, который положил их в сейф Русского для Внешней торговли Банка... Перед своей смертью граф Коковцов передал все последнему оставшемуся Русскому Послу В.А. Маклакову. Где хранил сданные ему вещи В.А. Маклаков я не знаю...»
Это показание капитана I ранга Димитриева, с предварительным замечанием «насколько я помню», крайне схематично. По-видимому он, передав ящики с Останками Царской Семьи Гирсу, не имел интереса к их дальнейшей судьбе. Гораздо полнее картина выступает из статей Андрея Седых в «Последних Новостях» [23 апреля 1933 г.].
«Маклаков категорически отказался сообщить о местонахождении ящиков», - пишет Андрей Седых, - затем Маклаков «с негодованием» отверг «нелепые слухи» о том, что Реликвии и все исторические документы Н. Соколова валяются где-то в подвале «между вином и углем».
Дальше Маклаков сообщил, что Гирс в 1921 году поручил хранение ящиков особой коллегии, заверив, что члены этой коллегии не унесут своего секрета в могилу. Установлена преемственность. Живые заменяют мертвых. На просьбу Андрея Седых назвать имена членов коллегии, Маклаков опять ответил отказом. В заключение своего интервью Маклаков прибавил несколько лирических фраз о полной сохранности ящиков и о сбережении их для будущей России.
В.А. Маклаков в Париже. Опубликовано О.В. Будницким.
Факты тут говорят сами за себя. Останки Царской Семьи, сделавшись по инициативе Великого Князя Николая Николаевича, достоянием бывших временных послов, исчезли с русского горизонта и поступили в собственность таинственной коллегии, «где живые заменяют мертвых», но ни живых, ни мертвых знать никому не полагается. Наружу выплыли только старшие передатчики. Но мы хотели бы знать имена членов этой подпольной коллегии и в этом направлении сейчас должно быть произведено расследование.
Имя второго старшего передатчика - Коковцова вызывает такие же скорбные недоумения, как и имя Великого Князя Николая Николаевича.
Коковцов, будучи как будто православным человеком, не мог не знать, что всякие останки должны быть преданы земле. Он положил их в сейф банка, быть может рядом с сейфами проституток и гангстеров. Высокомерные заявления Маклакова о полной безопасности Останков оказались совершенно несостоятельными. Именно из банка они и исчезли.
В.А. Маклаков (в центре) среди членов Российского эмигрантского комитета. Париж. 1932 г. Опубликовано О.В. Будницким.
В 1924 году Государь-эмигрант Кирилл Владимiрович обратился к русским, в рассеянии сущем, со следующим заявлением:
«Русские Люди! В ноябре 1923 года Я обратился письменно к бывшему
«Русские Люди! В ноябре 1923 года Я обратился письменно к бывшему послу Вр. Правительства М.Н. Гирсу с тем, чтобы он сообщил Мне, где хранятся вещественные доказательства по делу об убийстве Государя Императора и Его Семьи, на что Я получил короткий уклончивый ответ, что предметы эти хранятся в надежном месте и под его, Гирса, ответственностью. Но за последнее время и Я и все русские люди заграницей узнали из сообщения французского генерала Жанена, бывшего представителя Франции при адмирале Колчаке, что, кроме означенных вещественных доказательств, он вывез и найденные в кострищах Священные Останки убиенных в Екатеринбурге Царственных Мучеников. Останки эти, как заявил генерал Жанен, он, по распоряжению Е.И.В. Великого Князя Николая Николаевича, передал вышеозначенному г-ну Гирсу, а потому Я, через уполномоченное Мною лицо, ныне обратился вновь к М.Н. Гирсу, дабы выяснить, действительно ли хранятся с вещественными доказательствами также Останки Государя Императора и Его Семьи и, в случае утвердительном, Я поручил высказать Гирсу Мое желание, чтобы Останки эти были помещены в достойном хранилище и под действительною ответственностью. М.Н. Гирс, не отрицая факта, что им приняты на хранение Останки, принадлежащие Государю Императору и Царской Семье, всё же уклонился от прямых ответов на предъявленные от Моего Имени вопросы.
Исчерпав, таким образом, имеющиеся у Меня возможности обезпечить надежное хранение Священных для всего Русского Народа Останков, Я обращаюсь к Русским Людям и заявляю им из глубины возмущенного сердца, что Останки, столь для нас священные, принадлежат всему Русскому Народу и не могут быть присвоены и скрыты частными лицами, под каким бы то ни было предлогом. Кирилл».
В обращении Государя Кирилла Владимiровича есть упоминание об «уполномоченном лице», которое вело разговор с Гирсом. Гирс, придя в ярость от попыток Государя Кирилла Владимiровича пролить свет на это дело, бросил его уполномоченному фразу: «Откуда я знаю что там в этих ящиках, - собачьи кости или царские?..»
Перейдем к трагическому финалу всего этого дела. Капитан I ранга Димитриев сообщает, что Останки были помещены Коковцовым в сейф Русского для Внешней Торговли Банка. Потом он останки взял из [этого] Банка и передал из в банк (какой - неизвестно). Во время оккупации Парижа германские власти вскрыли сейф этого неизвестного нам банка и увезли ящики. Это было 18 февраля 1943 года. Будто бы немцы вначале соглашались не вскрывать сейф, но потом все-таки вскрыли и увезли ящики в Германию. В Париже в то время ходили слухи, что ящики эти погибли при бомбардировке авионами Берлина, где они находились на одном из вокзалов.
Непосредственно за этим Великий Князь Андрей Владимiрович произвел расследование всего этого дела и лично составил протокол протекавших событий [1].
[1.] Великий Князь Андрей Владимiрович проявлял склонность к собиранию такого рода досье. Вспомним его коллекцию документов об убийстве Алапаевских мучеников (начало публикации см.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/299168.html). - С.Ф.
Великий Князь Андрей Владимiрович в годы эмиграции.
Этот протокол полностью не опубликован. Генерал Позднышев делает краткий его пересказ и цитирует отдельные 2-3 фразы. Самое существенное, что вытекает из него, это последний состав тайной коллегии, которая была учреждена в 1921 году Гирсом. Она к 1943 году состояла из В.А. Маклакова, А.А. Гулевича, В.В. Свечина и К.К. Миллера.
Генерал-лейтенант Арсений Анатольевич Гулевич (1866-1947) - из дворян, родился в семье полковника. Окончил Московский 3-й кадетский корпус (1883), Александровское военное училище (1885) и Николаевскую академию Генштаба (1892). Командир Л.-Гв. Преображенского полка (1908). Зачислен в Свиту ЕИВ (1909). Начальник штаба войск Гвардии и Петербургского военного округа (1912). Избран заслуженным профессором и почетным членом Николаевской академии (1913). Произведен в генерал-лейтенанты (6.4.1914). Во время войны был начальником штаба 6-й и 9-й армий (1914) и Северо-Западного фронта (1915). Награжден орденом Св. Георгия IV ст. (27.10.1915). Командующий 42-м армейским корпусом (1916). В гражданскую войну был представителем генерала Юденича в Финляндии.
С 1920 г. в Париже. С августа 1921 г. безсменный председатель Совета Союза преображенцев, а также Совета Союза русских кавалеров ордена Почетного легиона, член приходского совета Александро-Невского собора в Париже. С 1931 г. руководил курсом «Организация современной армии» на Высших военно-научных курсах, созданных генералом Н.Н. Головиным для обучения военным наукам кадров будущей Русской армии. С 1934 г. Гулевич был председателем Зарубежного союза русских военных инвалидов, членом Правления Союза Георгиевских кавалеров, заместителем, а с 1937 г. председателем Гвардейского объединения. В качестве последнего в 1941 г. выступил с заявлением: «Бывшие офицеры Русской Императорской Гвардии и Армии приветствуют от всего сердца предпринятую Фюрером войну против большевиков. Мы выражаем пожелание скорейшей победы для свержения иудо-большевизма и уверены, что освобождённая от советской власти Россия немедленно явится могучим фактором в создании Новой Европы на основе возвышенных принципов, провозглашённых Фюрером». Скончался генерал Гулевич 12 апреля 1947 г. в Париже, и похоронен на русском участке кладбища Сент Женевьев де Буа.
Одна из двух его дочерей Елена (1902-1966) в 1944 г. вышла замуж за князя Кирилла Алексеевича Ширинского-Шихматова, передавшего Церкви сбереженные его отцом собранные следователем Н.А. Соколовым под Екатеринбургом частицы мощей Царственных Мучеников (см. об этом след. пост).
Полковник Владимiр Владимiрович Свечин (1871-1944) - из дворян; окончил Императорской Училище Правоведения (1893); выдержав экзамен на офицерский чин при 2-м военном Константиновском училище (1894) выпущен подпоручиком в Л.-Гв. Преображенский полк. Флигель-адъютант ЕИВ (1905). Товарищ председателя Императорского Российского автомобильного общества (1909). Произведен в полковника за отличие (1913). В годы Великой войны получил назначение в особую комиссии., принимавшую приходившие из-за границы автомобили, готовя их для Действующей армии.
После отречения Императора Николая II подал прошение об отставке, был уволен, выехав в октябре 1917 г. на юг России. Через Константинополь выбрался во Францию, сначала в Бордо, а затем в Париж, где работал на заводе «Рено». Один из создателей Союза освобождения и возрождения России (1921) и член правления Российского общественного комитета помощи голодающим в советской России. С 1924 г. заместитель председателя Распорядительного комитета Гвардейского объединения, вице-командор Союза преображенцев; член приходского совета Александро-Невского собора.
Организатор (1922) и председатель (1936) Союза ревнителей памяти Императора Николая II. С избранием Свечина на этот пост была установлена служба панихид трижды в год: в день рождения Государя, Его тезоименитства и убиения. В 1938 г. избран членом совета Российского монархического объединения; в 1944 г. участвовал в создании Лиги памяти Императора Николая II и сооружении Креста-памятника Царской Семье в парижском кафедральном соборе. Автор книги «Светлой памяти Императора Великомученика Николая II» (Париж. 1933). Скончался в Париже 21 сентября 1944 г., похоронен на кладбище Сент Женевьев де Буа.
В этом последнем составе коллегии масонов половина: Маклаков и Миллер [2]. Состав прежней коллегии нам остается неизвестным.
[2.] Карл Карлович Миллер (ум. 15.10.1943) - торговый агент Российского посольства в Токио (1917-1922); родной брат начальника РОВСа генерала Е.К. Миллера. Будучи агентом российского Министерства торговли и промышленности в Японии, по совместительству он был финансовым агентом.. В декабре 1919 г., по распоряжению министра финансов Правительства Адмирала Колчака П.А. Бурышкина (масона Великого Востока Франции), на личный счет Миллера были переведены значительные государственные средства, чтобы предотвратить захват их большевиками («“Совершенно лично и доверительно!” Б.А. Бахметев - В.А. Маклаков. Переписка. 1919-1951». Под ред. О.В. Будницкого. Т. 2. М. 2002. С. 601-602). Перебравшись в 1922 г. в Париж, К.К. Миллер вошел в тесный контакт с В.А. Маклаковым. Согласно данным французской службы безопасности и известной книги Н. Свиткова (Н.Ф. Степанова) «Масонство в русской эмиграции (Сан-Пауло. 1966), был вольным каменщиком. - С.Ф.
Как понимал всё дело Великий Князь Андрей Владимiрович остается тоже неизвестным. Генерал Позднышев цитирует фразы Великого Князя, из которых как будто вытекает, что он организацию хранения ящиков одобрил - «с этой стороны принятые меры были правильны». Но сама фраза говорит о том, что была и другая сторона, которую Великий Князь никак правильной не посчитал.
Генерал Позднышев, давая разъяснения всего этого дела, ставит вопрос, что, быть может, ящики были вскрыты из них выделено то, что составляет Священные Останки: «не были ли они переданы для хранения в другое, более соответствующее место». Эти оптимистические предположения почтенного генерала, по-моему, гораздо логичнее развить не в оптимистическом направлении, а в весьма пессимистическом. Очень возможно, что ящики, пробывшие 23 года в руках у утайщиков, были вскрыты и Останки выделены. Но вот что при этом Они были «помещены в более соответствующее место», как надеется генерал Позднышев, это - сомнительно [3].
[3.] К таким «оптимистическим предположениям» С.Д. Позднышев мог прийти не только на основе собственных предположений, но опираясь, к примеру, на информацию, полученную им одного из «хранителей» - полковника В.В. Свечина, отношения с которым, судя по книжке генерала «Немеркнущий Свет», у него были весьма дружескими. - С.Ф.
Учитывая злую волю утайщиков, гораздо правильнее предположить, что Их попросту уничтожили. Логика подсказывает такое предположение.
Быть может, даже и немцев на Останки натравили сами утайщики, чтобы создать себе род оправдания - не мы, мол, вскрыли и уничтожили.
Разумеется, всё это догадки. Но не догадкой является злая воля утайщиков, выступившая уже в 1924 году в обращении Государя Кирилла Владимiровича, с полной определенностью и твердостью ставшего на страже национально-исторических интересов. Пусть каждый россиянин, здравым смыслом снабженный, ответит на вопрос: почему же всё это дело составляет ТАЙНУ?.. Почему десятки и десятки других мест, действительно достойных для сохранения Царских Останков были отвергнуты и Останки оказались сначала в имении Гирса, а потом кочевали по банкам?
Гирс и Коковцов, вероятно, связывали с Останками какие-то свои тайные планы.
Гораздо сложнее фигура Маклакова. Ну будет ошибкой сказать, что именно он управлял событиями, хотя первое время формально оставался как бы на вторых ролях. Только смерть Гирса и Коковцова, волей-неволей заставила Маклакова выйти из тени на освещенную лужайку.
Приписывая главную роль во всем этом страшном деле Маклакову, мы исходим из твердых данных: он был одним из крупнейших русских масонов, создавших в Париже 7 лож. По этой линии он опирался на поддержку «своих» и по этой линии у него были мощные связи с французской общественностью и правительством.
Свою жизнь в эмиграции Маклаков провел в некоем начальственном качестве. Он был «Представителем Русской эмиграции во Франции»
Кто и как сделал и делал Маклакова «русским представителем» по сей день остается неясным. Но он им был. Он имел реальное влияние на русские эмигрантские дела.
До революции Маклаков был адвокатом и членом Государственной думы.. Принадлежал к Конституционно-демократической партии (ка-деты), которая развивала дикую демагогию против Царской власти и потом возглавила февральскую революцию. Временное правительство предоставило ему спокойный удобный пост посла во Франции, куда он и уехал, избежав, таким образом, лицезрения революции.
Упомянем, что, принадлежа к ка-детской партии, Маклаков занимал в ней несколько индивидуальную позицию, что позволяло ему, во время резких конфликтов между партией и правительством, оставаться в стороне и прослыть в правящих сферах за человека не лишенного государственного мышления.
Мемуары А.Н. Наумова, министра земледелия, позволяют понять, почему Маклаков старался не восстанавливать против себя правительство. (А.Н. Наумов «Из уцелевших воспоминаний». В 2-х книгах. Нью-Йорк. 1955. Мемуары А.Н. Наумова дают богатейший бытовой и исторический материал и принадлежат к числу произведений, где правдивость автора не вызывает сомнений и где автор не пытается изобразить себя «единственным умным человеком», как это часто принято в воспоминаниях.)
«Появляется в моем служебном кабинете В.А. Маклаков, - пишет А.Н. Наумов (Т. 2. С. 381). - Сославшись на то, что по распоряжению А.В. Кривошеина он пользовался мелиоративным кредитом для оборудования в подмосковном именьице железобетонной мельничной плотины, он просил снова оказать ему кредит в 10 000 рублей для завершения начатого им показательно-мелиоративного дела…
Несмотря на всё красноречие моего собеседника, я в необходимости отпуска ему министерской ссуды сильно усомнился. Это повергло кадетского депутата в раздражение, причем у него сорвалось такое замечание - Ваш предшественник выдавал мне просимые ссуды - почему же вы этого сделать не хотите?
Маклаков, - заканчивает Наумов свой рассказ, - принадлежавший к партии, зорко и строго наблюдавшей за закономерностью действий правительства, - заметно недовольный результатом своего ходатайства, еле со мной простившись, быстрыми шагами удалился из кабинета, громко хлопнув дверью. Хуже всего, что, после обследования на месте, пришлось ему в кредите отказать».
Чтобы покончить с фрагментами к биографии Маклакова, напомним, что в конце 1944 года, когда Франция была освобождена от немцев и когда туда приехал советский посол Богомолов, - «наш эмигрантский антисоветский представитель» Маклаков, во главе пышной делегации, где был и генерал и адмирал и журналисты, явился в советское посольство к Богомолову засвидетельствовать почтение и выпить за «победоносную красную армию». Вслед за тем журналисты, сопровождавшие Маклакова в большевицкое посольство, основали в Париже советофильские газеты (две), а он сам возглавил общество под туманным названием «изучения России».
В.А. Маклаков. 1946 г. Опубликовано О.В. Будницким.
Многообразная, выходящая за пределы обычных норм, личность Маклакова неотделима от масонства. Ведь раз он пребывал у них в очень высоком «градусе», который не так-то легко достигается и который связан с какими-то особыми клятвами, - то как же выделить Маклакова в независимое от масонства, частное лицо!
Идеологический стрежень масонства секрета не составляет. Это, как они сами формулируют, - борьба с «Алтарями и Тронами». Борьба тайная, неторопливая, рассчитанная на долгие сроки и, так сказать, с далеким прицелом. Пояснить в этой формуле следует то, что, когда в какую-нибудь Церковь или Монархию масонам удается изнутри проникнуть и подчинить своему влиянию, то внешние формы «алтарей и Тронов» не нарушаются. Таких выхолощенных алтарей и тронов имеется на Земном шаре немалое количество.
Русский Царь, как Помазанник Божий, олицетворявший Собой и Алтарь и Трон, всегда навлекал на Себя сугубую ненависть масонства. И Русский Царь не поддавался никаким масонским трансформациям изнутри. Он был для них врагом № 1.
С.Д. Мельгунов, специализировавшийся на истории февральской революции, в своей книге «На путях к дворцовому перевороту» (гл. 8) определяет роль масонства в создании революционных настроений, как некоторый цемент, который скреплял разнородные элементы для направления их к свержению Монархии. Исследования Мельгунова нельзя признать исчерпывающими тему, но он очень правильно указал путь, по которому исследование должно быть направлено.
В последней коллегии, «хранившей» Останки, было 50 процентов масонов. Сколько их было в предыдущих коллегиях? Но дело даже не в арифметическом проценте, а в психологическом, то есть во влиянии. Почему наши генералы и министры оказались игрушкой в руках тайных сил? Почему они дали свои имена этим тайным коллегиям. Почему капитан I ранга Димитриев не опубликовал своих сведений на 38 лет раньше?
Могила В.А. Маклакова на русском кладбище Сент Женевьев де Буа. Фотография О.В. Будницкого.
Кроме того в Париже были десятки русских национальных организаций. Был РОВС, т.е. Русский Обще-Воинский Союз. Тогда он был самой мощной эмигрантской организацией, имевшей по всем уголкам Земного шара свои отделы. Признаем с прискорбием, что РОВС интересовался Останками Царской Семьи не больше, чем мумией Ленина.
Государь-Мученик оставил о революции фразу: «Кругом измена, и трусость, и обман». Государь-эмигрант Кирилл Владимiрович, исполнивший свой человеческий долг перед Останками и долг правопреемника Русского Престола, никакой такой фразы в назидание потомству не оставил.
Но он мог бы кое-что сказать!
Николай БЫЛОВ.
«Владимiрский Вестник». № 80. Сан-Пауло (Бразилия). 1959. Сентябрь. С. 21-29.
***
Ввиду важности вопроса, требующего скорее сосредоточенности, обдумывания и молитвы, нежели выплеска эмоций (в который же уже раз!), не считаем возможным обсуждение всего этого - набегу - в комментах, которые мы на время публикации и ограничиваем.