ВОЗВРАЩЕНИЕ В БЕССАРАБИЮ (32)
Бюст А.П. Ганнибала в селе Петровском. Пушкинские Горы.
«В родню свою неукротим…» (продолжение)
«…При Дяде Вашего Императорского Величества Высокоблаженныя и Вечнодостойныя памяти Государе Императоре Петре Великом, - докладывал Императрице Анне Иоанновне об А.П. Ганнибале в 1733 г. фельдмаршал граф Б.К. Миних, - был при всех тех баталиях, при которых Его Величество Своею Особою присутствовать соизволил, а именно: под Добриным, под Лесным, под Полтавою, при Ангуте, под Прутом и во многих зело трудных походах всегда при Его Величестве» (Н. Малеванов «Прадед поэта» // «Звезда». Л. 1974. № 6. С. 157).
Немецкая карта XVIII в. сражения на реке Прут 11-12 июля 1711 г.
Особый интерес в связи с нашей темой привлекает участие 15-летнего Абрама Петрова в Прутском походе 1711 г., сведения о котором, как мы уже отмечали, содержатся в двух работах его правнука: незавершенной «Истории Петра I» и переводе из книги участника этой кампании бригадира Моро де Бразе: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/449091.html
Царь Петр Алексеевич и Екатерина в русском лагере на Пруте.
Во время этого похода состоявший при Царе 15-летний Абрам Петров вновь встретился с теми, кто в той или иной мере участвовал в его переправе из Константинополя в Россию или мог способствовать этому.
Тут, на Пруте, собрались все наши старые знакомые: Молдавский Господарь Димитрий Кантемир, Савва Лукич Владиславич-Рагузинский, валашский боярин Фома (Тома) Кантакузин. Все они упомянуты ганнибаловым правнуком в его «Истории Петра I»:
«…Явился к Петру некто Савва Владиславлевич, родом рагузинец; он был в Константинополе агентом Толстого; Петр принял его милостиво; Рагузинский (так он стал называться) советовал сослаться с черногорцами и прочими славянскими племенами; Петр и отправил им грамоту, приглашая их на оттоманов. […]
17 июня Петр переправился через Днестр близ Сороки на границах польской и молдавской […]
Петр отправился в Яссы, где находился и Шереметев. Кантемир встретил Петра за городом […]
Кантемир звал Петра к Дунаю, представляя, что за рекою Сыретью находятся магазины и провиант, собранный турками около Браилова (сие показывали Кастриот, Фома Кантакузин, вступивший в нашу службу генерал-майором, и духовная особа).
Петр повелел всему войску идти по правую сторону Прута (дабы река отделяла нас от турок) до урочища Фальцы и оттоле через леса командовать. Для забрания показанного провианта отряжен Рен с Фомой Кантакузиным. Петр последовал за армией».
Димитрий Кантемир. Гравюра И.Ф. Зубова и Г.П. Тепчегорского. 1712 г. (?). (С.В. Фомин «Кантемиры в изобразительных материалах». Кишинев. 1988. С. 14-15).
Интересно, что в Прутском походе 1711 г. участвовал поручик Ростовского пехотного полка Федор Петрович Пушкин (1690-1727) - несмотря на фамилию, прапрадед поэта со стороны матери Надежды Осиповны. Из-за тяжелого ранения, полученного им в этом походе, в 1712-м он вынужден был оставить службу и выйти в отставку (А.А. Черкашин, Л.А. Черкашина «Тысячелетнее древо А.С. Пушкина. Корни крона». М. 2005. С. 115).
Что касается Ганнибала, то, будучи в продолжение всей Прутской кампании непосредственно при Петре I, он вместе с Царем проделал весь путь от Сорок на Днестре до столицы княжества Ясс. И если раньше (когда речь шла о пребывании Ганнибала в Константинополе) мы не могли с уверенностью утверждать, знал ли он Дмитрия Кантемира, то теперь для этого есть все основания. Более того, их связь на этом не закончилась.
«Житие Петра Великого», в 1755 г. переведенное с греческого на румынский язык по благословению митрополита Молдавского Иакова I (1700-1778), основавшего в сотрудничестве с архимандритом Варфоломеем Мэзэряну (https://sergey-v-fomin.livejournal.com/462254.html) в монастыре Путна духовную школу по образцу Киево-Могилянской академии. Собрание Российской Национальной библиотеки.
Среди книг Библиотеки Петра Великого в Петербурге сохранилась изданная в 1708 г. на голландском языке в Амстердаме «Арифметика» Виллема Бартьенса, с 1711 г., судя по владельческой на ней надписи, принадлежавшая А.П. Ганнибалу. Заманчивым было бы считать эту книгу имеющей какое-то отношение к Господарю Димитрию Кантемиру, известному не только своими занятиями наукой, но и тесными связями с европейскими учеными кругами. Однако сама надпись «Москва 1711» при сопоставлении ее с точной датой прибытия Кантемира в Москву: 26 февраля 1712 г. (С.В. Фомин «Пером и мечом сотруждаяся…» Кишинев. 1990. С. 136) делает такое предположение маловероятным.
Разумеется, с самим Светлейшим Князем Димитрием Кантемиром продолжавший состоять при Царе Абрам Петров мог неоднократно видеться вплоть до отъезда в 1716 г. вместе с Государем за границу, где, по воле своего Августейшего крестного, он оставался в течение нескольких лет.
«…Его Величество […], - писал А.П. Ганнибал в 1726 г. Императрице Екатерине I, - в 1717-м году изволил Своим несравняемым в свете милосердием меня оставить во Франции для обучения военных дел» (И.Л. Фейнберг «Абрам Петрович Ганнибал - прадед Пушкина». М. 1983. С. 104).
Во Франции, согласно тому же источнику, он оставался вплоть до 1723 года: «Тогда я указ Его Величества о моем возвращении получил, и себя дегажировал честным маниром из службы Короля французскаго, и поехал в Россию в таком намерени, чтоб принести мой живот на жертву для интересу моего Государя, Который мне дал свет и учение; я имел честь по моем возвращении в Россию обнять стопы Вашего Величества в 1723-м году, и Его Императорское Величество соизволил Своею обыкновенною милостию к сиротам меня определить в Свою роту бомбардирскую лейтенантом, а изустным указом повелел мне обучать молодых ундер-офицеров и салдат лейб-гвардии архитектуре милитарис» (Там же).
Царь Петр I в ожидании арапа. Рисунок Р. Штейна. XIX в.
Еще во время пребывания А.П. Ганнибала во Франции возникла у него любовь к чтению. О том, что он ценил и дорожил книгами, свидетельствует вывезенное им оттуда в Россию собрание изданий, которыми он дорожил.
«Ганнибал, - писал Владимiр Набоков, - вывез из Франции библиотечку (69 названий) главным образом исторических трудов, военных учебников, книг о путешествиях и горсть модной экзотики, все эти томы он продал (в 1726 г.) за 200 рублей Императорской библиотеке, но выкупил их (или сходный набор) в 1742-м. Хотя перечень совершенно шаблонный, […] чувствуется явное предпочтение, отданное книгам о разнообразных путешествиях…» (В. Набоков «Пушкин и Ганнибал. Версия комментатора». // Легенды и мифы о Пушкине. СПб. 1994. С. 35).
Тон, безусловно, совершенно невозможный.
«Набоков, конечно, очень талантлив, - отмечал один из биографов А.П. Ганнибала, - но высокомерен и очень субъективен. […] …Как он характеризует Арапа - это даже удивительно. Набоков упрекает Ганнибала даже за то, что, по его мнению, он вывез из Франции “маленькую библиотеку”. […] Библиотека Арапа, как мы знаем, насчитывала 400 томов, а если учесть страшную бедность Ганнибала во Франции (о чем свидетельствуют его письма) п дороговизну того времени, то прав был Пушкин, который считал эту библиотеку свидетельством высокого уровня культуры Арапа» (И.Л. Фейнберг «Абрам Петрович Ганнибал - прадед Пушкина». С. 24).
Рукописные книги А.П. Ганнибала: «Геометрия» (том 1) и «Фортификация» (том 2). 1725-1726 гг.
«В Париже, - писал об А.П. Ганнибале один из создателей музея-заповедника “Михайловское” С.С. Гейченко, - он познакомился с культурой и искусством не только Франции, но и всей Европы. Видимо, здесь он приобрел некоторые книги, которые составили основу его будущей библиотеки - одной из лучших частных библиотек столицы того времени.
Возвратись в 1723 году в Петербург, Абрам вновь был определен к персоне Царя, был “в смотрении Его Величества кабинета, в котором все чертежи, прожекты и библиотека имелись”, - писал он много лет спустя в своем письме к Екатерине II.
В феврале 1724 года Царь назначил Абрама Ганнибала обучать инженерному делу и математическим наукам молодых воинов и приказал ему быть главным переводчиком иностранных книг при Царском Дворе. Есть основания полагать, что Абрам специально занимался личной библиотекой Петра, и Царь подарил любимцу отдельные понравившиеся ему книги. К моменту смерти Царя у Абрама Петровича сложилась прекрасная библиотека.
В старинных каталогах библиотеки Академии наук СССР сохранились собственноручные письма Ганнибала и списки книг его личной библиотеки, из которых явствует, из чего она состояла. Большая часть ее - это книги по математике, военным наукам, философии, истории; художественная литература. Здесь было полное собрание сочинений Расина, Мольера, Корнеля, были “Илиада” и “Одиссея” Гомера, были различные справочники, были книги и по истории его родины - “Известия об Абиссинии и Эфиопии”. Имелся Коран… Любопытен интерес его к книгам по истории английской революции. Были и книги, необходимые для тогдашнего светского молодого человека - модные романы и проч. и проч.
Всего в библиотеке Ганнибала насчитывалось 347 книжных наименований…
Кончина Петра I была крушением всей судьбы его воспитанника и крушением любимого им книжного собрания. Предвидя будущую опалу, Ганнибал предложил приобрести его книги библиотеке Академии наук. Библиотека согласилась, и книги поступили в библиотечный фонд Академии.
Но вот пришел 1742 год. Фортуна вновь повернулась к нему лицом, и Абрам Петрович начал усиленно хлопотать о возвращении библиотеки. Разрешение было получено, но, к сожалению, не все книги удалось разыскать. Часть из них была утрачена. Полученные книги вскорости были отправлены в Ревель, где жил Ганнибал.
Само собой разумеется, что собрание книг библиотеки Ганнибала начало вновь расти. Но состав этой библиотеки, к сожалению, нам неизвестен. Известно лишь, что позже библиотека Ганнибала находилась частично в его имениях Суйда и Петровское…»: https://litresp.ru/chitat/ru/Г/gejchenko-semen-stepanovich/u-lukomorjya/59
Петровское - это имение в Воронецком уезде Псковской губернии, пожалованное А.П. Ганнибалу Императрицей Елизаветой Петровной в 1742 году. Находясь в 1824 г. по соседству в Михайловском, А.С. Пушкин писал:
В деревне, где Петра питомец,
Царей, цариц любимый раб,
И их забытый однодомец,
Скрывался прадед мой Арап,
Где позабыв Елисаветы
И двор и пышные обеты;
Под сенью липовых аллей
Он думал в охлажденны леты
О дальней Африке своей...
Усадебный дом в Петровском перед революцией:
http://zhais.ru/R-pskov-petrovskoe1.htm
«Реэстр книгам генерала Ганнибала, кои в 1730 вступили в Императорскую Библиотеку, а по возвращении его из ссылки в 1742 году после напечатания каталога, по его требованию, ему обратно отданы», был опубликован в посмертно изданной книге пушкиниста И.Л. Фейнберга «Абрам Петрович Ганнибал - прадед Пушкина» (С. 107-110).
Вдова пушкиниста, М.И. Фейнберг (1925-1994) в предисловии к этому посмертно вышедшему изданию писала: «Отдельную главу в будущей книге Илья Львович собирался посвятить библиотеке Ганнибала. В ней он хотел показать, какое место занимала книга в жизни Арапа Петра Великого, и попытаться раскрыть характер этого человека через круг его чтения. Выписки и заметки по этой теме составляют несколько папок.
До нас дошел, без сомнения, неполный список книг библиотеки Арапа, так как каталог его книг, проданных в библиотеку Академии наук в 1726 году, вскоре после смерти Петра I, не сохранился. И когда после возвращения из ссылки Ганнибал начал хлопотать о возврате ему его книг, то список их пришлось составлять в 1742 году по памяти.
Сохранилось несколько вариантов списка книг, возвращенных Ганнибалу.
Общее число книг, указанных в них, равняется примерно четыремстам томам. Известный исследователь книг петровского времени И.С. Луппов указывает, что книжное собрание Ганнибала по тому времени было очень значительным и среди частных библиотек первой половины XVIII века занимало видное место (С.П. Луппов “Книга в России первой четверти XVIII века”. Л. 1973. С. 271).
Такое книжное собрание для XVIII века было действительно большим не только для России, если мы вспомним, что в библиотеке Свифта, например, сохранилось 657 томов.
Среди книг Ганнибала мы находим книги, посвященные истории, путешествиям, философии. Обращают на себя внимание книги Мальбранша “Разыскание истины” (1721) и “Беседы о метафизике” (1711), а также книги по политической истории - “Государь” Маккиавелли, “Придворный” Грасиана, “Политическое Евангелие” Кольбера и Левуа. Особый интерес представляет “Путешествие в Московию” Стрюйса (1719), голландского парусного мастера и путешественника, приехавшего в 1668 году в Россию и описавшего Москву почти такой, какой позже увидел ее юный Ганнибал (книга Стрюйса была тогда же переведена на русский язык).
Если еще учесть, что Ганнибал заведовал кабинетом Петра, куда входила и библиотека Царя, которой он мог свободно пользоваться, то нет сомнений в том, что прадед поэта был одним из образованнейших людей своего времени» (Там же. С. 15-16).
Книги из библиотеки А.П. Ганнибала в шкафу-бюро в музее-усадьбе «Петровское».
Внимание, которые мы уделяем библиофильским увлечениям А.П. Ганнибала не случайно. Оно напрямую связано с нашей темой.
Дело в том, что неподалеку от Пушкинских Гор уже в наши дни была найдена одна книга из его библиотеки. Судя по всему, владелец особенно дорожил ей, выделял из многих других…
По словам С.С. Гейченко, сыгравшего большую роль в открытии в 1977 г. музея а Петровском, ему «удалось обнаружить книгу из личной библиотеки Абрама Петровича. Книга называется “Книга, система или состояние мухаммеданской религии. Печатается повелением Его Величества Петра Великого Императора и Самодержца Всероссийского в типографии царствующего Санкт-Петербурха лета 1722 декабря в 22 день”. Это очень редкое издание, оно украшено изящной гравюрой работы русского художника эпохи Петра I Алексея Зубова. Книга посвящена Петру I. Посвящение написано знаменитым современником Петра поэтом [sic!] Дмитрием Кантемиром. На одном из первых листов имеется оттиск личной печати Ганнибала.
Любопытна судьба этой книги. Как свидетельствует полистовая “вкладная надпись” на книге, сделанная после смерти Ибрагим Ганнибала, она каким-то чудом очутилась в… Опочке у местного священника Петра Погонялова. Но главное чудо не в этом, а в том, что в кожаной обложке книги теперешним, владельцем ее недавно были обнаружены вклеенные в переплет двадцать шесть писем и других подлинных документов А.П. Ганнибала! Среди них: “Экстракт (сжатое изложение. - С.Г.) о состоянии Псковской крепости в 1724 году”, письмо 1756 года, адресованное опочецкой помещице Василисе Евстигнеевне Богдановой, которую он величает своей благодетельницей, и ответное письмо Абраму Петровичу о покупке у нее для Петровского “девяти крестьян мужеска и женска полу из сельца Брюхова”. Кстати сказать, это сельцо существует на своем старом месте и в наши дни.
Любопытна реляция управляющего Красносельским имением Ганнибала “О побеге из Суйдовской мызы девки Агафьи Ивановой, выданной замуж (по-видимому, насильно!), и розыске ее в других местах”. В этом письме содержится весьма колоритное описание предметов гардероба бежавшей, - оставшиеся у ее отца.
Среди писем и “репортов” 1756-1761 годов, посланных из “Военно-походной канцелярии Генерал-аншефа и Кавалера Ганнибала”, есть бумаги, рассказывающие о ходе строительства Ладожского канала, количестве солдат, “работных людей”, лошадей и колодников (арестантов), находящихся на строительстве и заготовке леса, камня и других материалов.
Есть черновик новогоднего поздравления, посланного генералу Шиллингу, реестры писем, отправленных в разное время разным лицам и в присутственные места, и полученных писем.
Особый интерес для устроителей будущего музея в Петровском представляет распоряжение Ганнибала об изготовлении для его рабочего кабинета мебели: трех столов на точеных ножках, в их числе двух дубовых, большого бельевого шкафа, двенадцати стульев, сундучка - длиною полтора аршина, высотою в пол-аршина, шкатулки дубовой… вышиною четыре вершка и проч.»: https://litrus.net/book/read/108182?p=52
Фрагмент экспозиции в усадьбе «Петровское».
Как видим, даже известный хранитель Пушкиногорья Семен Гейченко, нашедший книгу Димитрия Кантемира, мало что знал о ее авторе, назвав его «поэтом», не говоря уже об обстоятельствах ее выхода в свет, весьма важных в том числе и для характеристики самого владельца этого экземпляра.
Как явствует из самого ее названия, книга эта была напечатана в Петербурге 22 декабря 1722 г. по «повелению» Императора Петра I. К этому времени уже завершилась первая кампания Персидского похода, в котором участвовали как автор, так и заказчик этого издания, являвшегося - помимо прочего - частью самого этого предприятия, преследовавшего цели, выходившие далеко за рамки реальных итогов этой войны.
Накануне выступления Светлейший князь Д.К. Кантемир находился сначала в Петербурге (с января 1720 г. по октябрь 1721 г.), а затем (с 14 ноября 1721 г. по 11 мая 1722 г.) в Москве (С.В. Фомин «Кантемиры в изобразительных материалах». Кишинев. 1988. С. 18).
Утраченный портрет Светлейшего князя Д.К. Кантемира кисти неизвестного художника. 1720-1723 гг. (С.В. Фомин «Кантемиры в изобразительных материалах». С. 16-25).
«Каждый из этих дней был заполнен хлопотами. По поручению Царя Д. Кантемиру предстояло создать типографию для печатания указов, листовок, прокламаций на персидском, армянском, турецком и других тюркских языках. Арабского шрифта в России не было. Не существовал он, кстати, тогда и в других странах Востока. Первые арабские литеры для типографии были изготовлены в Москве по рисункам Димитрия Кантемира. Князь внимательно следил за отправкой в Казань “на особливом струге служителей с типографскими припасами”, хлопотал о “даче конвоя к типографской науке”, сообщал “о недостатке офицеров и команды на судах”» (С.В. Фомин «Пером и мечом сотруждаяся…». С. 145).
28 мая 1722 г., сев в Нижнем Новгороде на ладьи, войско, возглавляемое Императором, начало движение на юг. 15 июля вышел Высочайший «Манифест к народам Кавказа и Персии», написанный князем Кантемиром, ведавшим Государевой походной канцелярией. 23 августа Русская армия вступила в Дербент.
В качестве переводчика князь Д.К. Кантемир принимал участие в переговорах Царя с Шамхалом Тарковским Адиль Герем - одним из предков поэта Арсения и его сына кинорежиссера Андрея Тарковских:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/118274.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/118708.html
Император Петр I во взятом в 1722 г. Дербенте.
Кампания продолжалась и в следующем 1723 году, закончившись подписанным 12 сентября в Петербурге с Персией мирного договора, по которому к России отошли Дербент, Баку, Решт, а также провинции Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад.
Сам Император в этой последней кампании, однако, не участвовал, как и князь Д.К. Кантемир. В связи с обострившейся болезнью (сахарным диабетом) последний оставил армию, удалясь в свои Комарицкие имения.
В связи с обнаруженной С.С. Гейченко Кантемировой книгой, принадлежавшей когда-то А.П. Ганнибалу, были высказаны соблазнительные предположения об имевшем в 1723 г. будто бы место общении владельца с ее автором. По мнению одного из исследователей, они «встретились после издания “Систимы”; молодой Ибрагим только вернулся из Парижа, а Кантемиру оставалось жить считанные месяцы» (Р. Клейман «Пушкин. Ганнибал. Кантемир. (К проблеме единого духовного пространства) // «Пушкин и наше время». Кишинев. 1993. С. 36).
Однако, судя по биографическим данным, такая встреча была невозможна. Как мы уже писали, болезнь заставила Светлейшего князя удалиться в свои имения в Комарицкой волости Севского уезда, входившего в то время в состав Киевской губернии. Там, в основанном им после переезда в Россию имении Дмитровка (ныне город Дмитровск Орловской области) он пребывал безвыездно вплоть до самой своей кончины, последовавшей 21 августа 1723 г. (С.В. Фомин «Пером и мечом сотруждаяся…». С. 146). Что касается А.П. Ганнибала, то он вернулся в Россию в 1723 г.; в составе посольской свиты он приехал в Москву 27 января, где предстал перед Императором.
Книга же Кантемира «Систима» была дорога ее владельцу (А.П. Ганнибалу) по многим причинам: как написанная человеком, которого он знал лично, и, не исключено, сыгравшего в его жизни весьма значимую роль; так и по самой теме, которой она была посвящена, связанной с Османской Империей.
Примечательна гравюра Алексея Федоровича Зубова, помещенная на особом листе в самом начале книги. Это «аллегорическая гравюра на меди: три женские фигуры (Европа, Азия и Африка) стоят около дерева, у которого вместо ветвей и корней изображены змеи (символ Турции), а под ним - распростертый человек» (С.В. Фомин «Кантемиры в изобразительных материалах». С. 58).
Д.К. Кантемир «Книга Систима или Состояние мухаммеданския религии, напечатася повелением Его Величества Петра Великаго, Императора и Самодержца Всероссийскаго. В типографии Царствующаго Санкт-Питербурха. Лета 1722. Декабря в 22 день». Тираж 1050 экземпляров. С латыни на русский язык перевел ее Иван Иванович Ильинский (ум. 1737) - выпускник Московской духовной академии, секретарь князя Д.К. Кантемира, воспитатель и преподаватель словесности у его сына князя Антиоха (будущего поэта), с 1725 г. служивший переводчиком при Академии Наук.
Не исключено, что книгу эту держал в руках и Ганнибалов правнук. Осенью 1824 года из-под пера поэта выходят знаменитые «Подражания Корану». А ведь это время Михайловской ссылки. Пушкин жил как раз по соседству с Петровским. А там - библиотека прадеда…
Да и имя самого князя Кантемира для Пушкина (помимо родственных связей) значило немало. В свое время пушкинистами был установлен факт его близкого знакомства с «Описанием Молдавии» - другой известной книгой Димитрия Кантемира -по изданию 1789 г., напечатанному в Москве в Университетской типографии Николая Новикова (Е.М. Двойченко-Маркова «Пушкин и Дмитрий Кантемир» // «Наследие Дмитрия Кантемира и современность». Кишинев. 1976. С. 144-152).
Продолжение следует.