РОССIЙСКАЯ ИМПЕРIЯ и||und DEUTCHES REICH (33)

[sergey_v_fomin]

Братья-Враги (окончание)

Вернемся, однако, к нашим пленным чехам и словакам. К 1917 г. их число в России составляло около 200 тысяч человек из 600 тысяч австро-венгерских пленных в целом. Это был огромный резерв для стран Антанты, людские ресурсы которых к этому времени были существенно истощены. Хорошо это понимали и деятели Чехо-Словацкого национального совета, для которых, особенно с государственным переворотом в России 1917 г., наступило давно чаемое ими времечко исполнения самых несбыточных их надежд. Сразу были выставлены требования: «1) признать за чехословаками права союзного и дружественного России народа и права на государственную самостоятельность; 2) освободить из плена всех славян; 3) подтвердить право образовать Чешское войско; 4) представителем народа в вопросах международных считать профессора Масарика, во внутренних - Союз…» (Н. Каржанский «Чехо-словаки в России. По неизданным официальным документам». М. 1918. С. 45-46).
С попыткой взять за горло соседствовала грубая лесть. «Приветствуем доблестных спасителей Родины, - обращались чехи к Временному правительству. - Преклоняемся перед величием духа вождей, осуществивших величайший в истории человечества подвиг переустройства государства, вырвавших у немцев, заклятых врагов славянства, последнюю надежду на победу…» (Б. Татаров Б. «Мы чехи! Убейте нас, если можете». С. 70). Так прорвалось еще недавно сокровенное, но при этом такое вожделенное!
Не оставались в долгу и временщики. Совету было разрешено создать свой филиал в России, признанный Временным правительством единственным представителем чехов и словаков. Председатель ЧНС Т. Масарик провел в России целый год - с мая 1917 г. по апрель 1918 г.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Чехословацкий_национальный_совет
Генерал К.В. Сахаров писал, что прежде всего тот связался со всеми «вождями» февралистов, после чего «поступил всецело в распоряжение французской военной миссии в России». Сам Масарик называл Чехо-Словацкий корпус «автономной армией, но в то же время и составной частью французской армии», поскольку «мы зависели в денежном отношении от Франции и от Антанты» (К.В. Сахаров «Чешские легионы в Сибири: чешское предательство»). 16 декабря 1917 г. французское правительство подписало декрет о создании у себя чехословацкой армии, подчиненной ЧНС.
1 августа русская Ставка отдала приказ о формировании 2-й Чешско-Словацкой дивизии, а в октябре - о создании отдельного корпуса из восьми полков численностью в 25 тысяч человек (Б. Татаров Б. «Мы чехи! Убейте нас, если можете». С. 71).



Чехословацкие солдаты в России. 1917 г.

Приход к власти большевиков еще сильнее раскрепостил чехов, ставших в своих требованиях и действиях более наглыми.
Председатель ЧНС Т. Масарик сбросил, наконец, с себя овечью шкуру. «…В 1915 году Масарик, - комментирует его книгу “Мiровая революция” генерал К.В. Сахаров, - русофил, монархист, возлагает все надежды на “братьев русских”, заискивает перед Россией и перед Династией. А в 1917 году, после революции он заявляет, что “он царизм и его неспособность давно разгадал и осудил”. Книга Масарика полна затаенной ненависти против России, против русских и всего русского; пренебрежение, хула и ложь на наше отечество брызжут почти с каждой страницы, точно ядовитая слюна змеи» (К.В. Сахаров «Чешские легионы в Сибири: чешское предательство». Гл. VIII).
Впрочем, пренебрежительное отношение к России и ко всему истинно русскому для этого поклонника англо-американской культуры было характерным уже давно. Весьма показательны его «мысли» о Ф.М. Достоевском, высказанные им в трехтомнике «Россия и Европа» (1907-1913), запрещенном русской цензурой. (Мы не случайно выбрали именно этот объект критики: Масарик считал Достоевского ключевой фигурой для понимания России.)
Защитивший докторскую диссертацию по теме «Самоубийство как социальное явление», этот чех (хотя какой он чех: отец его был словак, мать - немка), с высоты своей «учености», обвиняет классика мiровой литературы в «полуобразованности»; «ни одной наукой он не занимался так серьезно, как Гёте; классиков философии знает из вторых рук». Как художник, считал Масарик, Достоевский «не изображает нормальную любовь, не способен создать положительный женский характер. Его героини слабы, пассивны и, когда лишены “романтически дразнящих и волнующих черт”, безжизненны, схематичны». Апологию страдания Масарик называет «декадентской романтикой» и утверждает, что «в его всепрощении проявляется этический асепсис, “слабость, дряблость характера”».
Особенно бесил этого маленького европейца (словно о нем писал К.Н. Леонтьев в своем известном произведении «Средний европеец, как идеал и орудие всемiрного разрушения») «мистицизм» Ф.М. Достоевского: «Бог ты мой, как просвещенный человек, реалист в эпоху существования железных дорог и, главное, распространяемых по всему свету, конечно же, по всему свету, ежедневных газет, может испытывать сильнейшую потребность в религии? А с другой стороны, консерваторы тоже недовольны Достоевским, ибо его старец Зосима не правоверен, не верит в вечную геенну огненную, а объясняет это и другие постулаты Писания не дословно, а... мистически. Итак, перед нами мистик, но может ли быть мистиком научно и философски образованный человек нашего столетия?»
Яростно полемизирует «чешский доктор» с мнением русского мыслителя о том, что «европеизация, западничество, отрицание Самодержавия, Православия, народности ведут к атеизму и материализму, к либерализму, нигилизму, анархизму, социализму, к католицизму и иезуитству, к убийству и самоубийству».
Ну, а дальше уже и пошло и поехало: посыпались «обвинения» Достоевского в идеализации простонародья. Известную его «всечеловечность» Масарик трактует как «русский шовинизм и империализм», называет писателя «апологетом войны». В произведениях Достоевского он увидел «отражение тяжелой нравственной болезни Царского режима и вместе с ним всего русского народа». (Рассуждения, согласитесь, вполне достойные героя «нашей» перестройки - А.Б. Чубайса.)
Воспринимая Достоевского как «православного католика или даже иезуита», новую, передовую Россию Масарик видел в лице Максима Горького (О.М. Малевич «Т. Масарик и литература: Достоевский, Бем, Кундера, Бродский…» // «Т.Г. Масарик и “Русская акция”Чехословацкого правительства. К 150-летию со дня рождения Т.Г.Масарика. По материалам международной научной конференции». М. «Русский путь». 2005).
Нелюбовь и нежелание понять (как это почти всегда бывает в подобных случаях) соседствовало у Масарика с самым дремучим невежеством (часто в самых элементарных вещах). Особенно это чувствуется в его суждениях о Церкви и Православии. (При обсуждении этих вопросов он отнюдь не сторонний наблюдатель и не объективный исследователь, а заинтересованное лицо, горячий участник спора, которого при этом часто просто «несет».)



Томаш Масарик.

Происходя из католической семьи, Масарик перешел в протестантство, однако, по его собственному признанию, всегда был «мертвым членом Церкви». Сильное влияние оказала на него жена - американка гугенотсткого происхождения, по вероисповеданию униатка. (Ее фамилию - Гарриг - он взял как второе свое имя.)
Причину религиозного кризиса в России Масарик видел в том, что Реформация и Возрождение обошли ее стороной. Несамостоятельность, вторичность России, по мнению «доктора философии», ярко видна на примере Православия. От Византии, считал он, русские переняли главным образом ритуалы и обряды; на Руси не было якобы даже собственного богословия. Большими недостатками Православной Церкви Масарик считал «мистицизм», «нетолерантность» и, конечно же, «тесный союз Церкви с государством». В самом наличии монастырей и монахов он видел одно из доказательств «формализма в Православии». Впрочем, отрицал он не только Православную Церковь. Уже в 1904 г. Масарик писал: «Сегодня католицизм - и это тоже справедливо в отношении восточного Православия - и ортодоксальный протестантизм устарели теоретически и практически, морально и социально; официальным христианским Церквям больше не принадлежит лидерство ни в чем». В одной из публичных дискуссий в 1906 г. он назвал Церковь «духовным трупом, разрушившим религиозную жизнь» (Т. Мурадова «Корни крамолы. Масарик, Россия и гуманизм» // «Родина». 2009. № 1. С. 53-56).
Но какую же духовность признавал сам Масарик? Что он брал под свою защиту? - В его книгах и выступлениях можно обнаружить антинемецкие, антивенгерские и антирусинские мотивы, однако вы не найдете ни одного неполиткоректного высказывания о евреях, нет там и критики масонов. Более того, биографы Масарика пишут, что наиболее активно он выступал с разоблачениями «мифов» о «злой силе вольных каменщиков» и о ритуальных убийствах (Там же. С. 56).
Масонство занимало в Чехии особое место: «…В 1919 г. […] под патронажем Римской Великой Ложи была основана ложа шотландского ритуала “Нация”. Помимо прочих, в неё вошли Алоиз Рашин, ставший первым чехословацким министром финансов, и Карел Чапек, не нуждающийся в представлении. В высшие градусы были посвящены люди, имевшие наибольшие заслуги в сопротивлении. […] …29 декабря 1919 г. возникла Национальная Ложа Чехословакии. Если в цислейтанской части Австро-Венгрии масонство считалось несуществующим, то чехословацкая Первая республика, напротив, была демонстративно, почти карикатурно масонской. […] Масонами были Штефаник и Бенеш, во время Первой мiровой войны образовавшие вместе с Масариком правительство в изгнании (это “правительство” состояло из них троих). […] Масоном был Альфонс Муха.
В Первой республике были в обращении банкноты, выполненные по его эскизам. Они были так переполнены масонской символикой, что это вызвало скандал. В первую очередь возмущалась Католическая церковь. Через год банкноты были изъяты из обращения и заменены другими.



Среди банковских купюр, изготовленных по эскизам Альфонса Мухи, получивших в народе название «муховок», одна, в 50 крон, была особенно насыщена масонскими символами (семь раз воспроизведено одинаковое число (50), серп, молот, кузнец, буква омега, на шее девушки ритуальный козёл Бафомет). Масонское посвящение художник прошел в 1898 г. в Париже; в 1918 г. активно участвовал в создании первой ложи в независимой Чехо-Словакии, в 1923 г. став мастером Великой ложи, а в 1930-м великим командором Верховного совета Древнего и принятого шотландского устава Чехо-Словакии. Напечатанная в США, эта вызвавшая скандал банкнота была выведена из обращения и уничтожена. К сожалению, нам не удалось найти качественного ее изображения: https://zen.yandex.ru/media/id/5d70f30abf50d500aef64c3c/sto-let-valiuty-masony-i-inoplanetiane-1-chast-5d70f5d6fe289100ad64d828
Потому воспроизводим повторение оборотной стороны купюры в 50 крон выпуска 1929 года.

Синий треугольник на чешском флаге многие до сих пор считают масонским символом, а довоенную Чехо-Словакию, от которой Чехия унаследовала своё знамя, называли из-за него “масонской республикой”». (Именно поэтому флаг германского Протектората Богемии и Моравии 1939-1945 гг. был уже иным: оставшиеся в неприкосновенности бело-красно-синие цвета были расположены в качестве горизонтальных полос, без каких-либо намеков на треугольники. - С.Ф.) Апогеем масонской политики стали президентские выборы 1935 г., когда противоборствовали Эдвард Бенеш и Богумил Немец. Оба состояли в одной ложе. У обоих был 33 градус»: https://bohemicus.livejournal.com/30441.html
Недаром все-таки французы называют франкмасонство «церковью республики» (Р. Генон «Духовное владычество и мiрская власть». М. 2012. С. 178).
Что касается самого Томаша Масарика, то его членство в какой-либо ложе обычно отрицают. Говорят, что он ниспроверг всех идолов, чтобы стать идолом самому. Отец-основатель Первой республики (или как его еще именовали, «Президент-Освободитель») был в своем государстве кем-то вроде некоронованного монарха, имея полуофициальное прозвище «Батюшка» (Tatíček). Но вот что интересно: значительный вклад в формирование «масариковского мифа» внёс масон Карел Чапек, автор многотомных «Бесед с Т.Г. Масариком».
Сын президента, Ян Масарик, не скрывавший своей принадлежности к вольным каменщиком, был министром иностранных дел Чехословакии: с 1940 г. в Лондоне, в 1945-1948 гг. - в Праге.
Всю жизнь Ян Масарик был тесно связан с Англией и США. В Америке он завершил свое образование. В 1924 г., продолжив семейную традицию, женился на дочери известного американского промышленника и дипломата масона Чарльза Ричарда Крейна, друга М.М. Ковалевского и П.Н. Милюкова, спонсировавшего чешского художника А. Муху, также вольного каменщика. В 1919-1922 гг. Я. Масарик был поверенным в делах Чехо-Словакии в США, а в 1925-1935 гг. послом в Великобритании.



Ян Масарик.

Преемником «Батюшки» был его ближайший сподвижник и также вольный каменщик Эдвард Бенеш (1884-1948).
Он был человеком тех же настроений. «Пребывание в Париже, - писал Бенеш в одной из своих книг, - привело меня в круг русских революционеров 1905 года, которые произвели на меня глубокое впечатление. В годы 1900 и 1907 я вращался в обществе этих революционеров и был членом их союза. По возвращении в Прагу, я оставался в связи с ними» (Алексич И. Резкое изменение настроения населения Сибири против чехов // Материалы интернета). Характерно, что т.н. «русские кружки» в Праге, прикрывавшиеся изучением русского языка», с 1905 г. стали, по словам русского дипломата, «ареной нашей революционной молодежи» («Международные отношения в эпоху империализма» Серия III. 1914-1917 гг. Т. II. С. 382)
Прибавим еще несколько штрихов к биографии этого деятеля, полуофициально именовавшегося в прессе «Президентом-Созидателем» (President Budovatel). Именно он в 1937 г. передал советскому руководству материалы, в которых выдвигалось обвинение крупных военачальников Красной армии в связях с немцами. Эти бумаги, как известно, послужили основой известных политических судебных процессов. В 1938 г. А. Гитлер объявил Э. Бенеша своим личным врагом. Бенеш, в свою очередь, подписал в последние месяцы войны т.н. «президентские декреты» об изгнании немцев из Чехо-Словакии, а также о конфискации имущества немцев, венгров и коллаборационистов.



Эдвард Бенеш.

Что касается отношения к евреям, то еще в самом начале ХХ в. Масарик, как известно, проникся симпатиями к сионизму. Находясь во время Великой войны в эмиграции, он сошелся со многими еврейскими лидерами Европы и Америки. Придя к власти, Масарик не только уравнял евреев в правах с другими гражданами, но и обезпечил им статус особой национальной группы, позволивший им безпрепятственно осуществлять на территории страны свои традиции. В благодарность в 1930 г. евреи посадили в Палестине лес имени Масарика, а в 1938 г. основали поселение Кфар-Масарик («Краткая еврейская энциклопедия». Т. 5. Кол. 149-151). Его именем названа также площадь в центре Тель-Авива.
И еще одно, думается, не случайное, совпадение. Ставшая неофициальным чешским гимном одна из симфонических поэм композитора Бедржиха Сметаны «Влтава» (цикл «Моя Родина» 1874-1879 гг.) полностью совпадает с национальным гимном т.н. «государства Израиль». В официальной справке говорится, что стихи этого еврейского гимна «Атиква» написал выходец из Галиции, а музыку - его соплеменник из Бессарабии. Последняя, с одной стороны, повторяет народную молдавскую песню «Повозка с волом», а, с другой, «Влтаву» чешского композитора Б. Сметаны. Словом, как и во многом ином, ничего своего, всё заёмное. Сообщество ловких имитаторов. Что в свое время отмечал и Рихард Вагнер.



Масарик во время посещения еврейского кибуца Бел Альфа в Палестине в 1927 г.

Таков был этот человек, определивший в 1918 г. линию поведения чехов-легионеров…
Отнюдь не политические события в России и уж тем более не русские интересы направляли действия чехов. «Наши простые солдаты из Богемии, Моравии и Словакии, - писал в одной из своих книг бывший в течение 17 лет безсменным министром иностранных дел Чехо-Словакии Эдвард Бенеш, - […] под эгидой своего великого вождя [Т. Масарика. - С.Ф.] прошли через безграничную Россию и Сибирь, заняли, не взирая на все преследования, 8.000 километров железной дороги и огромную, прямо необъятную область, - чтобы достичь европейского театра войны кругосветным путешествием и принять своевременно участие в борьбе за свободу своей нации» (К.В. Сахаров «Чешские легионы в Сибири: чешское предательство». Гл. VIII).
Таким образом, враждебность чехов к советской власти имела не принципиальный, а скорее, шкурный характер. Тот же Э. Бенеш проговаривался, что «Масарик с самого начала поставил себя против русской анти-большевицкой акции, вследствие чего и чехи-легионеры всегда были против русских и уже в июне 1918 года взяли путь на Францию» (Там же).



Памятник чехословацким легионерам на Глазковском кладбище в Иркутске, впоследствии снесенный.

В конце 1917 г. Чешско-Словацкий корпус в России был объявлен частью Чешско-Словацкого войска во Франции (Б. Татаров Б. «Мы чехи! Убейте нас, если можете». С. 71). К весне 1918 г. численность его составляла до 40 тыс. человек.
В июне-сентябре Чехословацкий национальный совет был признан правительствами Франции, Великобритании, США и Японии в качестве официального представителя будущего чехословацкого государства. В соответствии с этим 14 октября он был преобразован в т.н. Временное чехословацкое правительство в Париже, прекратив свое существование в связи с созданием 14 ноября первого правительства Чехо-Словацкой Республики. 29 октября Национальный комитет в Праге провозгласил создание независимой Чехо-Словакии. 1 февраля 1919 г. Чешско-Словацкий корпус, торивший себе путь по железной дороге на Дальний Восток, был переименован в Чехо-Словацкую армию в России. По словам Э. Бенеша, «эта армия облегчила и сделала возможной для них борьбу и успех на Парижской конференции, на которой он, Бенеш, достиг гораздо большего, чем осмеливался надеяться в начале войны» (К.В. Сахаров «Чешские легионы в Сибири: чешское предательство». Гл. VIII). «Без Бенеша у нас не было бы республики», - сказал о нем Масарик.
15 января 1920 г. чехи, с санкции главнокомандующего союзными войсками в Сибири и на Дальнем Востоке, «генерала без чести» Мориса Жанена, передали адмирала А.В. Колчака эсеро-меньшевицкому Политцентру. Выдали на расправу, в обмен на возможность проехать на Дальний Восток со 180 вагонами награбленного на Волге, Урале и в Сибири имущества. Этот грабеж не в силах был отрицать даже Масарик, который писал о нем, правда, в весьма изящных выражениях: «Нам помог революционный развал России, так как мы часто снабжали себя из русских магазинов» (Там же).
Обычно о Т. Масарике пишут как о человеке-практике, трезво смотревшем на жизнь. Но таковыми же холодными прагматиками было и вообще большинство чехов. О подобного сорта господах в свое время писал Н.С. Лесков: «предусмотрительны, расчетливы, холодны» (Н.С. Лесков «На ножах». М. 2012. С. 254). Исследователи уже давно отмечают, что «национализм» и «деловая хватка» их «до сих пор являются фактором непонимания и даже взаимной ненависти двух родственных народов» (имеются в виду словаки). (О. Яси «Распад Габсбургской Монархии». С. 486). Но и русские всегда предпочитали словаков (католиков) чехам (протестантам). Еще в дореволюционную пору, во время своей поездки по России этим обстоятельством был удивлен будущий президент Т. Масарик. (Видно чрезмерная ученость мешала ему понять этот в общем-то простой вопрос.)
Зная о далеко не лучших национальных качествах, которые проявили его соплеменники во время их разбоя в России, Э. Бенеш в своей позднейшей книге попытался подретушировать этот готовый уже возникнуть в общественном сознании Европы, благодаря свидетельству некоторых русских эмигрантов, неприятный и даже вредный для чехов стереотип: «Это были солдаты - selfmademen революции, тип своей расы, по существу не военной. Между ними и не было военных гениев, но большинство были добрые, солидные, добросовестные солдаты с огромным позывом свершить что-то значительное и существенное. Их масса представляет отлично чешскую национальную психологию: сильная жизнерадостность, стремление к практическим, без фантастики решениям, известная крепость и выдержка в борьбе за свою цель, но также раздражимость, известная впечатлительность, фанатизм, несколько нездоровая ревность, пессимистическая легковерность при затруднениях и склонность к критиканству в спорных случаях» (К.В. Сахаров «Чешские легионы в Сибири: чешское предательство». Гл. VIII).
Деловая хватка «солидных» чехов проявлялась даже в таких мелочах как выпуск на тех русских территориях, куда ступала их нога, красочных почтовых марок с надписью «Чешское войско на Руси». Выпуск их не был вызван насущной необходимостью. Об этом красноречиво свидетельствуют огромные запасы неиспользованных марок. А их всё печатали, одновременно зорко наблюдая, чтобы готовая продукция не уходила на сторону. Все листы этих невостребованных «спекулятивных» марок были самым аккуратным образом упакованы и, буквально сквозь огонь гражданской войны, вывезены в Чехо-Словакию, откуда они распродавались по всей Европе коллекционерам. Однако не только такими мелкими гешефтами утучнялось детище Версальской системы. По возращении из России, свидетельствовал митрополит Вениамин (Федченков), «по всем большим городам Чехо-Словакии были торговые магазины “легионеров”, прошедших […] по Сибири от Волги […] …Воротились они домой не пустыми, а с русским золотом» (Митр. Вениамин (Федченков) «На рубеже двух эпох». С. 502-503).



В разгар гражданской войны в Иркутске в типографии на улице Большой на японской бумаге печатали необычные почтовые марки с надписью «Чехословацкое войско на Руси». На одной из них была изображена местная Князе-Владимiрская церковь, на другой - бронепоезд «Орлик», а на третьей - чешский легионер с винтовкой наперевес. Немногие из этих марок использовались по их прямому назначению. Один из примеров - публикуемый нами конверт письма легионера, отправленного с Дальнего Востока в Брюн (Брно). Документ свидетельствует, что почтовое сообщение белочехов осуществлялось при содействии США и парамасонской ИМКИ.



Описанные нами деяния вороватых и вероломных чешских «братьев» не могли, разумеется, пройти незамеченными для современников. «Широкую известность в Белом движении, особенно в офицерской среде, получило письмо польского капитана Ясинского-Стахурека (5-я Польская дивизия), адресованное чешскому генералу Я. Сыровому. Современный польский рыцарь обращался к продажному генералу: “Не я, а безпристрастная история соберет все факты и заклеймит позорным клеймом, клеймом предателя, ваши деяния.
Я же лично, как поляк, офицер и славянин обращаюсь к вам:
- К барьеру, генерал!
Иначе я называю вас трусом и подлецом, достойным быть убитым в спину”. Однако союзный главнокомандующий, французский генерал М. Жанен “не разрешил” чешскому генералу дуэль, а сам Сыровой постыдно промолчал» (А.В. Жуков «Опричный барон». Улан-Удэ. 2012. С. 192).
В 1938 г. неизвестный читатель Русской публичной библиотеки в Белграде оставил на одной из страниц «Воспоминаний» атамана Г.М. Семенова весьма характерную запись: «Русская молодежь! Помните всегда о предательстве мерзавцев - чехов и французов! Ненавидьте эти две подлые нации, как только возможно и в будущем вредите им, как только можете!» (Там же. С. 159).
Но паки и паки…
Нас никому с тобой не уничтожить.
Простим врагов.
Воздаст им Бог потом.
Елена Сойни «Услышана твоя молитва, Русь».



Памятник чешским легионерам на одной из площадей Праги. Надпись на монументе гласит: «Прага своим героям».

В связи с приведенными нами примерами некоторые, может быть, скажут, что русский человек задним умом крепок. Однако можно припомнить и иное. То, например, как Царица, почувствовав опасность создания чешских частей, предупреждала Государя об опасности, прося пресечь угрозу в самом зародыше. Делала Она это, ссылаясь на Г.Е. Распутина, первым оценившего вредную инициативу. (4.8.1916): «Он [Г.Е. Распутин] спрашивает, правда ли то, что пишут газеты, что будет освобождение военно-пленных славян. Он надеется, что это неправда, так как это была бы большая ошибка (пожалуйста ответь на этот вопрос)». К сожалению, ответа не последовало…
Поразительно, но и по сию пору историки продолжают утверждать, что именно «слабое использование славянского фактора в борьбе против Австро-Венгрии […] послужило одной из причин катастрофы Романовской Империи» (Е.Ю. Сергеев «Иная земля, иное небо…» Запад и военная элита России (1900-1914 гг.). М. 2001. С. 200).
Что же касается славянского братства, о котором так любили трещать на берегах Влтавы, то для понимания, чего на деле стоили все эти слова, достаточно вспомнить демонстративное (за несколько лет до Великой войны) горячее сочувствие чехов угнетенным русинам Австро-Венгрии, митинги по поводу политических процессов над перешедшими в православие карпатороссами и даже личную поддержку подсудимых чешским лидером Т. Масариком (обо всём этом в следующих по́стах) и сравнить их с тем, как цинично, после того, как эти области отошли к образованной Версальским процессом Чехословакии, тех же самых «братьев-славян» они же безжалостно угнетали и в национальном и в религиозном отношениях.



Один из легионеров - подпоручик (а в конце своей политической карьеры - президент ЧССР) Людвик Свобода.

Вот как описывал положение дел в Закарпатье во времена Первой республики, в которой на 6,4 миллиона чехов приходилось 6,8 миллиона других народностей, митрополит Вениамин (Федченков): «Решительно почти все места чиновников, вероятно, на 99 процентов, начиная от высших до низших, были заняты чехами. Жандармерия и полиция - чешские. Доктора (фискально-административная часть в селах) - чехи. Железнодорожные служащие - чехи… Чехи… Чехи… Чехи… А “русины” […] несли рабочее и земледельческое тягло, как низшее, дикое племя. […] Но, право, я не колеблясь предпочел бы любого из этих простецов на каком угодно посту, а не презрительных чехов. Культурны они умом, но не сердцем» (Митр. Вениамин (Федченков) «На рубеже двух эпох». С. 495, 502).
«…Повторяю и уверяю, - писал далее Владыка, - и в этом меня поддержит весь карпато-русский народ: чехи не только не любили его, но эксплуатировали и презирали, хотя и хвалились своим мнимым демократизмом, они были хорошими демократами только лишь для себя, и, признаюсь, я сначала не очень жалел их, когда они сами попали под ярмо немцев. Но и сейчас, когда пишу это, я подозреваю, что чехи и впредь хотят эксплуатировать карпато-русов. Доказательством этому служит пропаганда чешского правительства, живущего ныне в Лондоне, чтобы Карпатская Русь и впредь непременно принадлежала им. Масарик, сын бывшего президента, посетив Америку, открыто об этом говорил […] Он и другие единомышленники его заранее протестуют против самой идеи отделения к Русской Державе Карпатской Руси, чего горячо желают сами угорщане. В Америке мне многие из них говорили об этом и даже просили сказать Сталину, что они ждут не дождутся воссоединения с родным русским народом» (Там же. С. 499), не представляя, конечно, что сулила эта встреча...
Вот как кратко описывал те процессы после того, как Закарпатье в 1939 г. отошло к Венгрии, один из активистов-карпаторосов в «Американском русском вестнике» (16.3.1939): «Падение Чехословакии вызвали сами чехи, когда корыстно управляли народами, входящими в состав республики […] Согнали на Подкарпатскую Русь со всего мiра украинскую сволочь, чтобы те вызвали языковый спор […] Чехов покарал не Гитлер, а Божье Провидение…» (К. Шевченко «Держава батьки Волошина. Как Подкарпатская Русь стала Карпатской Украиной» // «Родина». М. 2008. № 9. С. 89).

Продолжение следует.