ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ И ЦАРСТВЕННЫЕ МУЧЕНИКИ (5)
К СТОЛЕТИЮ УБИЙСТВА АДМИРАЛА А.В.КОЛЧАКА
Еще во время описанного нами в прошлом по́сте допроса 23 января 1920 г., расспрашивая А.В. Колчака об общении с Императором Николаем II, член Комиссии А.Н. Алексеевский проявил особый интерес к контактам Адмирала с Царским Другом. «...Имели ли вы, - спросил он, - хоть одно свидание с Распутиным?»
Этот интерес, как мы увидим далее, был у него устойчивым и, видимо, не случайным, обусловленным некоторыми особенностями его биографии. Александр Николаевич в 1903 г. окончил Петербургскую Духовную академию со степенью кандидата богословия, находился в дружеских отношениях со священником Георгием Гапоном. Во время первой революции, будучи уже на Дальнем Востоке, примкнул к эсерам, вместе с которыми участвовал в захвате почты и телеграфа в Благовещенске. Будучи арестованным, бежал заграницу: сначала в Японию, а затем в Бельгию и во Францию. На родину вернулся лишь после февральского переворота 1917 года.
А.Н. Алексеевский с супругой Лидией Михайловной (1878-1955), урожденной Бродовиковой, революционеркой и медиком.
Заданный А.Н. Алексеевским вопрос о встречах с Григорием Ефимовичем Адмирал сначала оставил без ответа, сосредоточившись на встречах с Царской Семьей. Однако о необходимости осветить эту тему члены Чрезвычайной Следственной Комиссии условились, видимо, заранее, а потому к теме вновь возвратились:
«Алексеевский: Среди военных, как среди всего русского общества, условия и политические события, связанные с Династией и в частности с Семьей бывшего Императора, события последних лет перед революцией повлияли в значительной степени на разрушение тех симпатий, которые существовали раньше. Военная среда в этом отношении не была чужда этой перемены. В частности, появление Распутина, его роль, насколько мне известно; повлияли на изменение отношений к Династии и в частности к Императору Николаю среди военных. Я имею сведения, что и в военно-морской среде существовали такие же настроения. Так вот, захватывали ли вас эти настроения и в какой степени?
Колчак: Насколько мы получали эти сведения и, в частности, о распутинской истории, они глубоко возмущали ту среду, и меня и тех, которые об этом деле осведомлялись и получали какие-нибудь известия. Я, например, помню такой случай. В 1912 году, когда я плавал на “Уссурийце”, - верно это или нет, - прошел слух, что Распутин собирается из Петрограда прибыть на место стоянки Императорской яхты, в шхеры, и для этого будет дан миноносец.
Я помню, со стороны офицеров было такое отношение: что бы там ни было, но я не повезу, пусть меня выгоняют, но я такую фигуру у себя на миноносце не повезу. Это было общее мнение командиров. Но дело в том, что мы в это время плавали, получали такие известия, но на самом деле такого факта и не было, никого из нас не звали и никакого Распутина мы не возили. Эта история глубоко возмущала нас, но непосредственно с ней мы не соприкасались. Никто толком не знал, - была только масса слухов и разговоров».
Одна из страниц протокола допросов адмирала А.В. Колчака. 1920 г. Центральный архив ФСБ РФ.
Итак - как и всегда - слухи, ложь и клевета, формировавшие, однако, настроения и взгляды. И еще одно важное обстоятельство: чем на самом деле оборачивалась такая внешне благородная забота о «чистоте Царских риз».
Вспомним в связи с этим дневниковую запись далеко не расположенной к Григорию Ефимовичу Великой Княгини Ксении Александровны от 10 марта 1912 г., свидетельствующую о том, что краткий приезд Г.Е. Распутина в Крым был вызван «кровотечением в почках» у Наследника. «…Послали за Григорием. Всё прекратилось с его приездом!» (А. Мейлунас, С. Мироненко «Николай и Александра. Любовь и жизнь». М. 1998. С. 346).
Таковы факты. И тогда, выходит, против кого на деле злоумышляли все эти верноподданные: на Царского Друга или Наследника Российского Престола?
Г.Е. Распутин с Царскими Детьми. Вторая слева няня М.И. Вишнякова. Царское Село. 1911 г. Государственный архив Российской Федерации.
Скорее всего именно эти показания А.В. Колчака дали почву для недавних вздорных публикаций Евгения Васильевича Черносвитова, как утверждается в его биографической справке, «российского профессора, доктора философских и медицинских наук, международного эксперта и члена криминологического совета (Любек, Германия), а также католической Академии (Штутгарт, Германия), врача высшей категории».
Биографическая справка, следует признать удивительная и стоит того, чтобы с ней познакомиться повнимательнее, хотя бы для того, чтобы понять, что вообще бывает на свете:
http://wiki-org.ru/wiki/Черносвитов,_Евгений_Васильевич
Среди «международных медико-криминалистических исследований», в которых он «участвовал в качестве эксперта», говорится далее, значится среди прочего и «убийство Григория Распутина».
Профессор Е.В Черносвитов с посмертными масками из своей коллекции.
О компетентности и, я бы сказал, вменяемости, автора можно судить по тем выводам, к которым он пришел в своем исследовании этого последнего дела, в передаче его жены Марины Альфредовны:
«1. ГЕ был убит по распоряжению Николая II.
2. Непосредственным организатором и исполнителем убийства являлся адмирал Александр Васильевич Колчак.
3. Убийство Григория Ефимовича было армейской операцией.
4. ГЕ охраняли 100 боевиков из Сибири, которые тоже жили где-то в районе Гороховой улицы.
5. Автор, похоже, считает Григория Ефимовича (по крайней мере так его называет) «непревзойденным нетрадиционным жуликом» (выделено автором).
Вот выдержка из заключительной части статей, опубликованная автором под названием “Вместо заключения. Последний сон Григория Ефимовича Распутан, или о том, о чем и не подумаешь”:
“Операцию по нейтрализации дружины Распутина и прикрытие заговорщиков осуществляла группа моряков-добровольцев, собранных для этого А.В. Колчаком. В прямые контакты с заговорщиками он не входил. Планами обменивались через министра Императорского Двора Владимiра Борисовича Фредерикса. Сам Колчак с одним из своих близких товарищей по Географическому обществу были дублерами заговорщиков и находились в задних комнатах юсуповского дворца.
Именно Колчак, а не кто иной, преследовал раненого Распутина вместе с Пуришкевичем. Он исчез в ночи, лишь убедившись, что дело сделано. 25 моряков военно-морского флота в течение двух часов обезвредили сотню вооруженных крестьян - охранников Григория Ефимовича: колчаковщина началась в Петербурге в ночь на семнадцатое декабря 1916 года.
У Александра Васильевича были свои мотивы убийства Распутина: многочисленные финансовые аферы, торговля военно-стратегическими секретами, постоянное перемещение ответственных лиц и специалистов на постах - все это полностью блокировало грандиозные планы Колчака по радикальной перестройке Русского флота. Были и более глубокие, личные мотивы расправы с мужиком Распутиным, возымевшим наглость править Российской империей…
Николай II не мог не знать о заговоре против Распутина и его участниках. Незадолго до убийства Он произвел Колчака в контр-адмиралы и назначил командующим Черноморским флотом. Он же самолично сжег и “Дело” об убийстве крестьянина Г.Е. Распутина.
О причастности Колчака к убийству Распутина знали Родзянко и некоторые члены Государственной думы, у которых Александр Васильевич пользовался большим уважением”. (конец цитаты)».
https://mybook.ru/author/m-chernosvitova/vetom-mire-neschastlivy-kniga-pervaya/read/?page=7
Вот какие нынче «профессора», «международные эксперты» и «врачи высшей категории»!
Перефразируя известную сталинскую фразу, можно сказать, пожалуй, лишь одно: Эта вещь будет посильнее пикулевской «Нечистой силы» (автора которой, по словам Черносвитова, он консультировал).
Впервые эта информация была вброшена в 1990 г. через пользовавшуюся в то время популярностью московскую газету с огромным тиражом (См.: Е.В. Черносвитов «Объяснение с читателями» // «Ветеран». М. 1990. № 38. 17-23 сентября. С. 14-15.). А потом дошло дело и до отдельной книжки...
Обложка книжки профессора.
Вернемся, однако, от фэнтэзи к вменяемой реальности. Дальнейший ход того январского допроса 1920 г. продемонстрировал недоверие к ответам Адмирала, категорически отрицавшего свое знакомство с Г.Е. Распутиным.
Причиной этих сомнений в правдивости А.В. Колчака, как выяснилось, была в обнаруженная среди его личных вещей икона:
«Алексеевский: С Распутиным вы ни разу не повидались?
Колчак: Нет, ни разу не видал.
Алексеевский: В числе вещей у вас есть икона - золотой складень. Там как будто есть надпись, что она вам дана от Императрицы Александры Федоровны, от Распутина и какого-то епископа.
Колчак: У меня есть благословение епископа Омского Сильвестра, которое я от него получил. Это маленькая икона в голубом футляре. Эта икона принадлежит ему; он получил ее от каких-то почитателей с надписью, и так как у него другой не было, то он мне эту и подарил».
Дальнейших вопросов не последовало, но с самой иконой не всё ясно.
Ее даритель архиепископ Омский Сильвестр (Ольшевский) в пореволюционное время был главой Высшего Временного Церковного управления Сибири.
В начале Русской смуты он проявил себя далеко не с лучшей стороны. Известно его послание пастве от 11 мая 1917 г.: «...Совершился суд Божий над бывшим нашим Царем Николаем II, как в древности над Саулом. Переворот в государстве произошел, ибо время для него повелительно приспело. Венценосец отринут, ибо от Него вред был. Своим отречением от Престола Царь освободил Себя от данных Господу обетов служить для блага народного и этим нас освободил от верноподданнической Ему присяги...».
О близости Владыки Григорию Ефимовичу может свидетельствовать разве что один факт из его биографии: его участие, наряду с другими Архиереями, в прославлении в июне 1916 г. Святителя Иоанна Тобольского.
Священномученик Сильвестр (Устин Львович Ольшевский, 1860-1920) - уроженец Киевской губернии, окончил Киевские Духовную семинарию (1883) и академию (1887). Киевский (1889), а затем Полтавский (1890) епархиальный миссионер. Рукоположен во иерея (2.2.1892). Протоиерей (1902). Пострижен в монашество (10.12.1910). Хиротонисан во епископа Прилукского, викария Полтавской епархии (16.1.1911). Епископ: Челябинский, викарий Оренбургской епархии (13.11.1914); Омский и Павлодарский (4.6.1915). Возведен в сан Архиепископа (1918). Скончался в узах (26.2.1920). Причислен к лику местночтимых святых Омской епархии (1998). Память 13/26 февраля.
Что же касается самого адмирала А.В. Колчака, то имеющиеся в нашем распоряжении, пусть и немногочисленные, факты позволяют кое-что уточнить в его отношениях к Царскому Другу.
Уже в годы гражданской войны, когда, как Верховный Правитель, он управлял как раз тем регионом, в состав которого входили родные Г.Е. Распутину места, где жили люди, хорошо его знавшие, Адмирал наверняка подкорректировал свою первоначальную точку зрения на Старца.
Так, начальник адмиральского конвоя, поинтересовавшись отношением к Г.Е. Распутину его земляков, получил от «корявого мужичка» вполне определённый ответ: «Для тебя он, господин хороший, и Гришка, а для нас, грешных - Григорий Ефимович, святая душа, за простой народ радетель перед Царем и Господом» («Знамя». 1990. № 10. С. 95).
Верховный Правитель адмирал А.В. Колчак. 1919 г.
Встречался, видимо, Александр Васильевич и с зятем Старца - Борисом Николаевичем Соловьевым, пользовавшийся особым доверием Царской Семьи во время пребывания в Тобольске.
Во всяком случае, так полагал следователь Н.А. Соколов, во время допроса в Чите в конце декабря 1919 г. пытавшийся выяснить у его супруги Матрены (дочери Г.Е. Распутина) какие-либо об этом подробности.
Та отвечала весьма уклончиво: «Знаком ли мой муж с адмиралом Колчаком и представлял ли он ему какие-либо доклады, доказывая факт увоза ЦАРСКОЙ СЕМЬИ за границу, я не знаю».
Продолжение следует.