СОКРУШЕНИЕ «КОРОНОВАННОЙ РЕВОЛЮЦИИ» (postscriptum-3)
РЕГИЦИД
Вектор меняется (окончание)
Общим местом у многих авторов православно-патриотического направления, несмотря на появившиеся уже и на русском языке исследования, являются заявления о безбожии напавшей на СССР стороны. Между тем хорошо известно, что в отличие от Красной армии, в Вермахте, например, существовал институт военных священников (католических и протестантских).
В частях Войск СС эта практика была менее распространена, однако существовавшие там «исключения» были даже гораздо более важными, особенно если иметь в виду нашу тему.
После войны упоминавшийся нами ранее Леон Дегрелль писал: «Я был первым, у кого в Войсках СС был католический священник. Позднее священники различных вероисповеданий имелись у всех».
Другим «исключением» был Легион французских добровольцев против большевизма, о котором мы также уже писали. Ему был придан военный капеллан, полевой священник - папский прелат, монсиньор Жан Мари Пьер Луи де Майоль де Люпе (1873-1955) - человек весьма необычной судьбы, узнать подробности о котором будет, думаю, небезынтересным:
https://fr.wikipedia.org/wiki/Jean_de_Mayol_de_Lupé
https://www.forez-info.com/encyclopedie/forez-1940-1944/115-a-propos-dune-tombe.html
https://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/20/21283.html
Жан де Майоль де Люпе в форме французского офицера с одним из добровольцев-легионеров.
https://www.livejournal.com/go.bml?journal=humus&itemid=5722297&dir=prev
Происходил «монах-воин» из весьма древней и знатной семьи де Майоль.
Родился в Париже 21 января 1873 г. Детство его прошло в родовом замке в деревне Люпе в кантоне Пила, воздвигнутом в XV в. во владениях, относящихся еще к эпохе Меровингов. Семья де Майоль владела им со времен Карла Великого. Наш же герой пронес привязанность к родовому гнезду через всю жизнь.
Отличительной особенностью рода, к которому он принадлежал, была верность Католической церкви (семья дала многочисленную плеяду аббатов, каноников, приоров и капелланов, немало было и принявших монашеский постриг), равно как и приверженность Монархии.
Самый день рождения Жана де Майоля совпал с восьмидесятилетием казни революционерами Короля Людовика XVI.
В годы революционного террора предки его приняли смерть за верность Монарху. Надпись на одной из плит семейного склепа в Люпе сообщает, что одного из представителей этого рода сожгли в 1793 г. в Лионе. Отец Жана - Анри, отказавшись присягать Наполеону III, поставил тем самым крест на своей военной карьере и отправился в Италию, поступив на службу к Неаполитанскому Королю Франсуа II.
Фамильный склеп семьи де Майолей в деревне Люпе.
Сам Жан де Майоль пройдя обучение в трех самых известных орденах римско-католической церкви (францисканском, иезуитском и бенедиктинском), был, согласно семейной традиции, рукоположен в 1900 г. в священники, а в 1907 г., переехав в Рим, поступил под начало одного из кардиналов.
С началом Великой войны он вместе с 1-й кавалерийской дивизией Французской армии выступает на фронт в качестве военного капеллана. Вскоре (в том же 1914-м) его берут в плен, из которого он дважды бежал; освободившись окончательно в 1916 г., он снова на фронте.
Исполняя долг священника, не раз, рискуя жизнью, он шел в самые опасные места, чтобы отпустить грехи умирающим воинам. За храбрость его удостоили многих наград, в том числе Военного Креста 1914-1918 гг. и специальной медали, учрежденной для тех, кому удалось бежать из плена.
Даже получив тяжелое ранение в сражении на реке Сомме в 1918 г., де Майоль не оставляет армию. В 1919 г. с французской Военной миссией он отправляется в Бессарабию - губернию Российской Империи, только что присоединившуюся к Румынскому Королевству. Затем он побывал в Сирии, Марокко и Алжире, выйдя по болезни в отставку в чине капитана с орденом Почетного Легиона.
После этого он вновь отправился в Рим, где сблизился с кардиналом Пачелли - ответственным за внешнюю политику государственным секретарем Ватикана, до 1928 г. папским нунцием в Германии, в 1939 г. избранным папой (с именем Пий XII).
С тех пор Жан де Майоль стал римским прелатом с титулом монсеньор, капелланом пребывавшего в изгнании Французского Королевского Дома Бурбонов, рыцарем Священного военного Константиновского ордена Святого Георгия, Великим Магистром которого был глава Королевского Дома Бурбонов Сицилийских.
В качестве профессора де Майоль читает лекции в Сорбонне. Не чужд он был и литературным занятиям. Его перу принадлежит в том числе и книга «Орифламма Святого Людовика».
Монсеньор Жан Мари Пьер Луи де Майоль де Люпе.
В разразившейся в 1939 г. войне Жану де Майолю поначалу принять участие не довелось: из-за возраста (66 лет) в мобилизации ему отказали.
Положение изменилось в 1941 г., когда сотрудничавшее с немцами правительство Виши решило сформировать Легион французских добровольцев против большевиков. Его капелланом и предложили стать де Майолю - человеку во Франции хорошо известному.
Вопреки тому, что многие потом рассказывали, согласие его на это не было вполне добровольным. Ему предложили сделку: отпустить арестованных его друзей, за которых он перед этим хлопотал. Однако престарелый священник дал согласие, лишь посоветовавшись с двумя кардиналами.
Были и другие мотивы. С одной стороны, нельзя было оставлять молодых добровольцев без духовной помощи, с другой - вера в Бога и роялистские убеждения «монаха-солдата» не позволяли ему стоять в стороне от борьбы с утвердившимся в России богоборческим режимом. «Милосердный, когда идёт речь о том, чтобы судить христианина, Майоль де Люпе, - свидетельствовал человек, знавший его, - делается невероятно твёрдым, когда речь заходит о защите Христианства Запада против большевизма!»
Так он и стал главным военным капелланом французского добровольческого легиона на Восточном фронте. Первый пункт для набора в него был открыт 8 июля 1941 г., а через несколько дней (11 июля) на зимнем велодроме в Париже состоялась массовая манифестация в его поддержку. Официальное согласие на создание Легиона французское правительство дало 5 августа, а 27 августа первые волонтеры прибыли в казармы в Версале. Этот последний день впоследствии и отмечали как день рождения Легиона.
Легионеры в центре подготовки.
https://www.livejournal.com/go.bml?journal=humus&itemid=5742484&dir=prev
Среди добровольцев были люди разные: дворяне и клошары, участники Великой войны и гражданской войны в Испании, сражавшиеся на стороне Франко; священники, дипломированные филологи, инженеры и акробаты-мотоциклисты.
Легион французских добровольцев против большевизма (Legion des Volontaires Francais contre le bolchevisme) был включен в состав германского Вермахта и официально именовался 638-м полком сухопутных войск, чему численно и соответствовал.
По принятому знамени Легион (неофициально, конечно) называли еще «Трехцветным», что чрезвычайно возмущало де Майоля, как роялиста непримиримо относившегося ко всем республиканским символам: флагу, «Марсельезе» и т.д.
Добровольцы Легиона у своего знамени. СССР Ноябрь 1941 г. Германский федеральный архив.
«Что они желают сказать этим “триколором”? - возмущался он. - Французское знамя никогда не было синим, белым, красным. Для меня, существует только одно знамя: белое, украшенное геральдическими лилиями графа Шамбора. Будучи легитимистом, я отказываюсь служить любой трёхцветной эмблеме, какой бы она ни была. Даже в Легионе».
Из уважения к капеллану германское командование позволило ему носить на рукаве вместо нашивки с французским триколором лазурный щиток с золотыми лилиями Бурбонов. На случай гибели при нем всегда наготове было белое Королевское знамя с теми же золотыми лилиями, чтобы, в случае гибели, было чем накрыть его тело.
https://www.proza.ru/2008/01/07/415
Почтовая марка Легиона из серии, вышедшей в 1942 г. к 130-летию похода Наполеона на Россию, с изображением современных легионеров и солдат Великой Армии.
Храбрости же монсеньору было не занимать. Невзирая на свои 70 лет, выносливость он проявлял удивительную.
«В любое время, - свидетельствовали очевидцы, - на лошади, жарким летом с обнаженным торсом старого спортсмена, с большим медным крестом на ремешке и парабеллумом в сапоге он благословляет своих “сынов”». В русских деревнях, рассказывают, он крестил детей, служил мессы.
В 1943 г. Жана де Майоля де Люпе наградили Железным Крестом второго класса.
А в июле 1944 г. Легион, понесший большие потери на Восточном фронте, получив пополнение, был передан из Вермахта в Войска СС, войдя сначала в бригаду «Франция», а затем в 33-ю гренадерскую дивизию «Шарлемань». Первоначально ей предлагали дать имя Жанны д`Арк, но затем присвоили всё же имя Карла Великого. В соответствии с новым статусом де Майолю было присвоено звание штурмбанфюрера Ваффен СС, соответствующее чину майора.
Отвечая, видимо, на часто задававшиеся ему вопросы, он сказал, что Папа знает об этом, но при этом ни святой отец, ни Гитлер не просили его оставить свое служение в этих новых условиях. «Атеистическое подразделение, говорите вы? Ну, тогда знайте, что германские инструкторы считают важным уважать национальные и религиозные обычаи мусульманских добровольцев из Боснии, встроенных в дивизию СС “Ханджар”… В нынешнее время нет другого выбора: или заключить пакт с марксизмом, или решительно встать на сторону тех, кто с ним непримиримо бьётся. Всё остальное вздор!» Высказывался он и о Гитлере: «Несмотря на видимость, он последний защитник верующих!»
Командование Войск СС оценило высокий дух окормлявшихся капелланом французских добровольцев. Вопреки существовавшей традиции, дивизии «Шарлемань» придали и других военных священников.
К тому времени там существовали и иные подобные части. Та же 28-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Валлония». Ее создатель Леон Дегрель, выпускник иезуитского колледжа и Католического университета Леобена, с 1936 г. возглавлял партию «Рексистов» (от «Кристус Рекс» / «Царь Христос») и был весьма близок правой консервативной организации «Аксьон Франсэз», ставившей целью восстановление власти Династии Бурбонов во Франции.
Примечательно, что среди отправившихся на Восточный фронт валлонских добровольцев было немало русских эмигрантов, в большинстве своем монархистов. На левой стороне груди они носили отличительный знак: восьмиконечный православный крест в надписью «Сим победиши» на центральной поперечной перекладине.
https://www.sensusnovus.ru/featured/2015/07/23/21305.html
Одним из ближайших друзей Леона Дегреля был Георгий Васильевич Чехов (1892-1961), выпускник Императорского Петербургского Морского корпуса, участник Великой и гражданской войн. Зачисленный в начале августа 1941 г. в Легион валлонских добровольцев, Чехов (в звании капитана) был поставлен во главе 2-й роты, неофициально (из-за своего состава) называвшейся «русской». После перехода добровольцев в Войска СС командовал батальоном, а затем полком дивизии «Валлония» в звании штурмбанфюрера.
https://aquilaaquilonis.livejournal.com/292174.html
Во французской дивизии «Шарлемань» также было немало русских эмигрантов, в том числе участников гражданской войны. Некоторые из них приняли участие в последних боях второй мiровой.
На Рождество 1944 г. Жан де Майоль отслужил свою последнюю мессу и молебен в боевых условиях. Сильно заболев, он был отпущен в Мюнхен.
После боев в Померании из почти что семи с половиной тысяч добровольцев в живых осталось чуть больше тысячи человек. 25 марта 1945 г. их отвели на переформирование.
6 мая неподалеку от баварского городка Бад-Рейхенгалль, в котором в мае-июне 1921 г. проходил съезд русских монархистов, в плен к американцам попали 12 добровольцев из дивизии «Шарлемань» (большинство из них только что вышли из госпиталя). На следующий день место это передали в ведение французских частей генерала Леклерка из деголлевской «Сражающейся Франции».
Узнав, что сдавшиеся в плен - французы, генерал стал их оскорблять, говоря: «Как же вы, французы, могли носить немецкую форму?» Один из пленных ответил: «Так же, как вы, генерал, можете носить американскую». Взбешенный Леклерк приказал всех расстрелять.
Случилось это на следующий день, 8 мая, то есть уже после подписания акта о капитуляции. По просьбе приговоренных их исповедовал священник. Перед казнью они заявили, что не желают, чтобы им завязывали глаза.
Леклерк приказал не хоронить тела. Только три дня спустя, по просьбе местных жителей, их похоронили американцы. В 1947 г. на гранитной плите были выбиты слова «12-ти храбрым сынам Франции» и помещено изображение «Королевской лилии».
Пока что точно установлены имена лишь шестерых. Один из них русский - сын бывшего российского консула на Мадагаскаре Сергей Кротов, командир батареи противотанковых орудий.
Это был далеко не единственный русский доброволец в дивизии. Да и сдача в плен в Баварии и расстрел выписавшихся из госпиталя раненых не единственный завершающий эпизод истории «Шарлеманя». Конец его наступил вместе с последними выстрелами в германской столице.
В ночь с 23 на 24 апреля командир дивизии получил из берлинской Рейхсканцелярии срочную телеграмму с приказом прибыть на ее защиту. Из трехсот добровольно согласившихся был сформирован штурмовой батальон; остальных, освободив от присяги, распустили по домам.
Среди тех, кто отправился в Берлин, был штандартеноберюнкер Сергей Протопопов (1923-1945), внук, как утверждают, расстрелянного большевиками последнего министра внутренних дел Российской Империи Александра Дмитриевича Протопопова (1866-1918).
Сергей родился во Франции, в Легион вступил в 1943 г.; проходил обучение сначала в военном училище в Монтаржи близ Орлеана, а затем в офицерской школе СС в Киншлаге:
https://schutz-brett.org/3x/ru/khnrn/38-russische-beitraege/apxnb-2012-13/arkhiv-istoriya/818-shtandarten-oberyunker-ss-sergej-protopopov-1923-1945.html
https://aquilaaquilonis.livejournal.com/414596.html
Сергей Протопопов во время учебы в военном училище в Монтаржи. 1943 г.
https://www.livejournal.com/go.bml?journal=humus&itemid=5731140&dir=next
Штурмовой батальон под командованием гауптштурмфюрера Анри-Жозефа Фене сумел проникнуть в Берлин 24 апреля, перед самым завершением окружения германской столицы.
Проведя первые бои на востоке Берлина, начиная с 26 апреля, разбитые на четыре роты французские добровольцы, начали движение к центру города. В ночь на 26 апреля Сергей Протопопов принял на себя командование четвертой ротой.
На следующий день бои приобрели особенную ожесточенность.
«В этом городе, - вспоминал Кристиан де Ля Мазьер (1922-2006), последний из остававшихся в живых бойцов “Шарлеманя”, - горели дома, рушились стены и здания, над ним поднимался дым пожаров и пыль от рушащихся стен. Иногда было совершенно нечем дышать, и мы больше не понимали, где мы находимся. Было уже невозможно отличить день от ночи. Иногда случались перерывы в бомбёжках, и мы слышали, как кричат женщины. Это было ужасно. Как будто бы нам на голову падали небеса. Больше не было ничего. Это был прыжок в небытие. Не было больше надежды, не было ничего. Полное небытие. Полный крах. В конечном счёте, жизнь больше не имела смысла, и мы больше не заботились о жизни. Мы совершенно не думали о смерти. Совершенно. Только сражаться. Продолжать сражаться».
http://aquilaaquilonis.livejournal.com/232416.html
Именно 27 апреля Сергей Протопопов подбил фаустпатронами пять танков, а из пулемета - самолет-разведчик, а 29 апреля, накрытый минометным огнем, погиб от множественных осколочных ранений, обороняя подступы к Рейхсканцелярии.
Рушащаяся германская столица стала весной 1945-го ареной в том числе и очередного акта так и не завершившейся русской гражданской войны, подхваченной уже следующим поколением.
В этом перманентно тлеющем противостоянии, по своим границам и значимости уже давно вышедшем за чисто русские пределы, представители каждого нового поколения, становясь на ту или иную сторону, далеко не всегда следуют наследственному принципу, а гораздо чаще прислушиваются к голосу собственного сердца, совершая свой вольный индивидуальный, нравственный и духовный выбор, платя за него порой непомерную плату, что, впрочем, не может не оказывать, в конечном итоге, влияние и на общее будущее…
За мужество Протопопова посмертно наградили Железным Крестом первого класса. Эта церемония, состоявшаяся в ночь с 29 на 30 апреля в разбитом штабном вагоне, при свете мерцающих свечей, в подземном павильоне станции метро Stadtmitte, была, как полагают, последней…
Немногие оставшиеся в живых его соратники по батальону «Шарлемань» были последними защитниками бункера Рейхсканцелярии, оборону которого они держали вплоть до 2 мая, сорвав взятие этого важного объекта Красной армией к праздничной дате.
Утром оставшиеся в живых 30 французских добровольцев (каждый десятый из 300 прибывших несколько дней назад) покинули бункер, в котором уже не оставалось ни одного живого человека…
Ну, и напоследок остается рассказать о судьбе главного военного капеллана Жана де Майоля де Люпе.
Оказавшись в Мюнхене и оправившись от тяжелой болезни, он служил при одном из близлежащих монастырей. В 1946 г. местная оккупационная администрация передала его во Францию. Там его поместили в расположенную в южных пригородах Парижа тюрьму Фресн, в которой уже находились бывшие его подопечные по Легиону и дивизии.
13 мая 1947 г. прошел суд. Государственный обвинитель требовал пожизненного заключения. Однако 74-летнего старца приговорили к 15 годам, конфискации имущества, исключению из Ордена Почетного Легиона и общественному порицанию.
Примечательно, что со стороны Католической церкви никакого осуждения не последовало. Более того, в 1950 г., к 50-летнему юбилею священнического служения, находившийся в лагере де Майоль получил благословение Папы Пия XII (которого узник хорошо знал еще как кардинала Пачелли).
В 1951 г., в связи с резким ухудшением здоровья и достижением 78-летнего возраста, Жана де Майоля помиловали. Скончался он в Версале 28 июня 1955 г.
Согласно последней воле, похоронили его в родовой усыпальнице в Люпе, его «дорогой деревне» (как он писал в своем завещании).
Надгробная надпись на родовой усыпальнице в деревне Люпе.
Погребение состоялось в присутствии членов семьи, друзей и знакомых. Гроб несли местные крестьяне - шестеро из четырнадцати, об освобождении которых покойный просил в 1943 г. Гитлера:
«Эти крестьяне - сила моей маленькой и бедной страны. Они для меня братья и сыновья, потому что меня с детства воспитывали их отцы и старшие братья, а мы с ними - одна семья. Наша земля - суровая земля, а наша страна нуждается в молодых руках для работы на полях. […] Я доверяю вам и надеюсь на вас, на того, кто здесь, на Земле, может с Божией помощью спасти нашу любимую Францию…»