ТАРКОВСКИЕ: ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ (часть 23)
Игорь Фомченко в роли Саши. Кадр из фильма «Каток и скрипка».
Великолепная тройка
Нас мало. Нас, может быть, трое…
Борис ПАСТЕРНАК.
Первым фильмом Андрея Тарковского стал «Каток и скрипка».
Это была дипломная работа студента Всесоюзного государственного института кинематографии, в котором он учился в 1954-1961 гг.
Сценарий он написал совместно Андреем Кончаловским, в то время также учившимся во ВГИКе, также как и Андрей в мастерской Михаила Ромма.
Два Андрея: Тарковский и Кончаловский.
Именно в ходе работы над этим короткометражным фильмом возник уникальный триумвират, сохранявшийся довольно долгое время: режиссер Андрей Тарковский, оператор Вадим Юсов, композитор Вячеслав Овчинников.
Вадим Иванович Юсов был тремя годами старше Андрея Арсеньевича, да и ВГИК он окончил в 1954 г., когда будущий режиссер еще только поступил туда. Работал он на «Мосфильме» помощником оператора.
Оператор Вадим Иванович Юсов.
«В институте, - рассказывал впоследствии Вадим Юсов, - мы с ним еще не были знакомы. Я уже какое-то время работал на студии “Мосфильм”, когда он начал делать свой дипломный фильм и обратился ко мне. Сказал, что видел несколько картин, которые я снимал, и хотел бы поработать вместе со мной над его проектом “Каток и скрипка”, […]
В то время я только заканчивал проходить учебную практику и делал первые шаги в качестве самостоятельного оператора. […] …Мне понравилась идея его фильма».
«Я еще не знал тогда, - прибавлял он в другом интервью, - что стоит за этим молодым человеком с ежиком волос. Но сказалась, наверное, тоска вот по такому творческому содружеству, по поиску, который в Андрее жил».
«Каток и скрипка» стала первой самостоятельной работой и для самого Вадима Юсова. Впоследствии он снимал и другие фильмы Андрея Тарковского: «Иваново детство», «Андрей Рублев», «Солярис»…
Другим участником триумвирата был композитор Вячеслав Александрович Овчинников.
Родился он в Воронеже в семье офицера в 1936 г., то есть был четырьмя годами младше режиссера.
Композитор Вячеслав Александрович Овчинников.
Своим увлечением музыкой композитор всецело обязан был своей матери - А.М. Овчинниковой (1911†1986), урожденной Неведровой.
Работать ей пришлось с отроческих пор. Однако, имея за плечами всего лишь пять классов, женщина эта, по словам биографов Вячеслава Овчинникова, обладала «невероятной образованностью! […] Она знала литературу, музыку, родной язык так, как не все академики знают. Говорила она великолепно, соблюдая нормы настолько естественно, что любой собеседник сразу чувствовал органичность и глубокую историческую оправданность каждого грамматического правила.
Изящная фразировка, музыкальность речи, наблюдательность, - её дивный русский язык, усиленный могучим добрым сердцем и чутким умом, - феноменальное явление, воистину незабываемое. […]
…Еще в юности, проходя под окнами музыкальной школы и слыша звуки, летевшие из окон, она мечтала только об одном - чтобы её дети приобщились к храму искусства».
Андрей Тарковский и Игорь Фомченко (исполнявший роль Саши) во время съемок фильма «Каток и скрипка» (1960).
В 1951 г. мечта ее сбылась: сын, преодолев огромный конкурс (тридцать человек на одно место), поступил в музыкальное училище.
Затем (в 1955-1962 гг.) учеба продолжилась, однако уже в консерватории.
По своему духу Вячеслав Овчинников был человеком глубинно русским. Таковым же было и всё его творчество.
В первых же своих симфониях, написанных еще в годы учебы в музыкальном училище и консерватории, по словам музыковедов, он «напомнил мiру, что русское в культуре нашей страны имеет планетарное значение, потому что благие, животворные токи Божественного изливаются на Землю, прежде всего, через Россию».
В 1953-1954 гг. в Москве у Вячеслава появились первые друзья: семьи академика Н.Д Зелинского, протоиерея Всеволода Шпиллера и Михалковых.
В дом последних его ввёл Андрей Кончаловский. Мать его и Никиты, Наталья Петровна, любила Вячеслава Овчинникова, как сына, наравне со своими родными детьми. Овчинников подолгу жил в доме Михалковых.
Именно Андрей Кончаловский, писавший сценарий «Катка и скрипки» совместно с Андреем Тарковским, и познакомил Вячеслава Овчинникова со своим сокурсником, пригласившим его написать музыку для своей дипломной работы.
Ко времени съемок фильма Вячеслав Овчинников еще только учился в Московской консерватории имени П.И. Чайковского, которую он окончит лишь в 1962 году.
Впоследствии он писал музыку и к другим фильмам Андрея Тарковского: «Иваново детство» и «Андрей Рублев».
Композитор сочинил музыку и для студенческой работы Андрея Кончаловского, «Мальчик и голубь» (1961), а затем и для других его (и не только его) фильмов.
Полный список работ Вячеслава Овчинникова в кино включает около сорока фильмов. Заказов было столько, что в 1962-1966 гг. композитор жил прямо на студии. В газете «Советская культура» потом даже появилась статья о нем под названием «Пять лет добровольного заключения на “Мосфильме”».
Многое из написанного им не входило затем в фильмы. Так, в «Войну и мiр» Сергея Бондарчука вошло только семь часов музыки из созданных им тринадцати. Но и из этих вошедших оплачивалась в то время только очень малая часть: всего лишь 31 минута за полнометражный фильм.
«Овчинникова, - шутил впоследствии Андрей Тарковский, - нужно держать в узде, иначе он напишет музыку не для фильма, а талантливую оперу».
Когда впоследствии композитор, надеявшийся восстановить некоторые свои партитуры, зашел а архив библиотеки, ему сказали, что все его ноты были давно уничтожены «за ненадобностью».
Сколь высок был для Андрея Тарковского авторитет композитора и оператора, раскрывает его дневниковая запись, относящаяся ко времени работы режиссера над «Ивановым детством»: «Я пошёл на риск, потому что у меня было четыре гаранта - Коля Бурляев, оператор Вадим Юсов, художник Евгений Черняев и композитор Вячеслав Овчинников».
Рабочий Сергей (Владимiр Заманский) и Саша (Игорь Фомченко). Кадр из фильма «Каток и скрипка».
Обратим внимание еще на одну деталь, зафиксированную в воспоминаниях Вадима Юсова, рассказывающих о его первой и последней (на «Мосфильме и в Милане) встречах с Андреем Тарковским, временной промежуток между которыми составлял 23 года.
«Он пришел, - рассказывал Вадим Иванович, - вместе с Андроном Кончаловским и был крайне напряжен, казался очень чувствительным, нервным человеком. Был хорошо, даже элегантно одет, коротко, аккуратно подстрижен. Я решил, что у него, должно быть, хороший парикмахер.
Он выглядел как человек, считающийся с веяниями современной моды. Сразу было видно, что у него прекрасные манеры и он хорошо воспитан. Не терялся при общении с людьми старше себя. […] В период обучения во ВГИКе у меня не было подобных друзей или знакомых […]
В последний раз мы встретились как старые друзья. Он выглядел столь же элегантно, как и при нашем знакомстве. Только носил одежду иного покроя и качества. Помню, на нем была шикарная куртка с отделкой из меха, очень дорогая. Мех на ощупь был мягкий, как шелк. Я сказал Андрею, что у него безупречный стиль. Ботинки тоже были роскошные. Одного взгляда на его обувь было достаточно, чтобы понять, что он не “человек из толпы”».
Что сказать на это?
В 1983 г. заграницей Андрей Арсеньевич обладал, конечно, известным достатком, а вот что касается юности и молодости, то мало кто знал, чего стоил ему этот «безупречный стиль», к которому он стремился не только как в свое время многие молодые люди, чтобы «шикануть», пустить пыль в глаза, но, прежде всего, как человек искусства; и какими средствами он этого добивался.
Мать его до самой пенсии работала корректором в 1-й Образцовой типографии в двадцати минутах ходьбы от дома. Зарабатывала, конечно, немного, а потому и жили весьма скромно.
Изредка, конечно, отец делал подарки, однако переводческие гонорары Арсения Александровича тоже были весьма невелики. По словам его дочери Марины, «это были самые скромные вещи - отец не был богат, - но они были отмечены его необыкновенным даром превращать в чудо всё, к чему бы он ни прикасался».
Андрей Тарковский старшеклассник. Фото 1950 г. Галстук для брата сшила сестра Марина из маминого платья.
Стоит заметить также, что приведенный нами фрагмент воспоминаний Вадима Юсова взят из его интервью японскому журналисту.
Обращаясь к русскому читателю, он расставляет иные акценты, сосредотачиваясь на более сущностном:
«Одежда имела для него большое значение, а возможности были более чем скромными. Но он был небезразличен к подбору рубашки, ботинок, мог надеть на голову повязку, чтобы волосы непокорные образовали нечто...
Андрей Тарковский во время съемок фильма «Сталкер». 1978 г.
Когда я встретился с ним в Милане и взял за рукав пальто, я понял, что это за пальто. Но я знал его и в другом образе - в телогрейке, в сапогах - на съемке. Но и при этом он всегда был... элегантным. Никогда не был расхристан. Мне он всегда был приятен».
Очень верно подметила суть «внешнего вида» Андрея Тарковского Л.Б. Фейгинова - безсменный монтажер всех снятых на родине фильмов режиссера, начиная с «Иванова детства»:
«…Его многие считали манерным, не хотели заглянуть внутрь, понять почему он себя манерностью прикрывает. А он просто был человек без оболочки».
Продолжение следует.