Повесть «Встряска» (автор: Сергей Стасенко)
Однажды в одесском аэропорту собралась публика, заслуживающая аплодисментов только при одном виде. Раздражительная дама, отец-бандит с маленьким сыном, неадекватный экипаж рейса, русский и украинец, севшие вместе, два чекиста, накрашенные парни с маленькой собачкой, ворчливая еврейская мама с сыном... и целая рота постоянно безобразничающих хасидов... И все эти люди попадают в "Боинг" на рейс "Одесса-Париж"...
Автор: Сергей Стасенко
Повесть
Огромный «Боинг-737» выезжал из ангара одесского аэропорта. Чернявый улыбающийся техник, держа в одной руке пластмассовый стаканчик с кофе, а в другой штурвал, подгонял к разметочным линиям лайнер. Колеса замерли. К лайнеру стали подгонять трап. Веселый техник пролил остаток кофе на логбук1, чертыхнулся, выронил мобильный телефон, схватил салфетки и принялся вытирать жидкость с документа.
[1 Логбук - документ, в котором хранится вся информация о самолете.]
Внизу с трапа соскочил второй техник по трапу вверх. Распахнул дверь. Заглянул в кабину.
- Антоха, чего это ты логбук в кофе купаешь?
- А иди ты!
- Пришел уже. Как бы отгонять назад не пришлось бандуру эту. Там гроза собирается.
- Фиг. Моя смена через два часа кончается. Уже не мои заботы.
- Ты крут. А я заступил вот только.
Василич продолжал запускать приборы. Вдалеке от самолета замаячил заправщик. Грузовик двигался прямиком к «Боингу».
Через час, когда лайнер был заправлен, а ребята из кейтеринговой компании набили борт под завязку едой, в своем обширном кабинете здания аэропорта бушевал маленький мужичок. Заливаясь потом, он орал в трубку мобильного телефона:
- Как это команда опаздывает?.. Вы в своем уме?.. Это международный рейс. Черт бы вас побрал!.. Уволю всех… Мне плевать, что там у Ефремова… Сейчас же команду! Они должны были час назад бать на борту… Але! Але!
Связь оборвалась.
У входа в аэропорт остановилось пошарпанное такси. Водительская дверца хлопнула. Выскочил водитель в тертых шлепках, коротких шортах, тельняшке и надписью на фуражке «Одесса-мама». Распахнул заднюю дверцу, показались ноги, выбралась высокая дама. Она манерно задрала голову, не глядя под ноги, и выходя из машины зацепилась за болтающийся ремень безопасности.
- Твою мать! - ее лицо скривилось, но на ногах устояла, один каблук качался. - Глянь, что из-за твоего тарантаса с каблуком. Это ж «Луи Витон».
- О, мамаша. Не боись. Не упала ведь? Ща я твой чемодан выпру.
- Какая я тебе мамаша? Меня…
- Ну, не папаша ж. Держи и будь здорова в Париже.
- …зовут Альбина.
- Рад знакомству.
- А в аэропорт занести?
- Занесешь. У меня заказ вон тусуется. Давай! - таксист побежал к стоящему в растерянности мужичку.
Нагло схватил его чемодан и бросился к своему такси. Альбина не успела оглянуться, как такси, взвизгнув покрышками, рвануло с места.
Девушка растерянно пошла ко входу. Там ее толкнул огромный мужчина. За ним, упершись в пол, плелся мальчик лет десяти. Папа мальчика был плотно украшен всевозможными наколками, выглядывающими из-под тельняшки. На запястье блестел «Ролекс». Татуировки на шее слегка прикрывала золотая цепь.
- Ой! - вполоборота бросил он. - Извиняй, мамаша!.. Че ты постоянно в пол зыришь? Там бабы голые? Прямо иди! - отец вычитывал на ходу сына.
Альбина остановилась.
- Какого лешего? - себе под нос. - Да я даже беременной никогда не была. Черт! - девушка выхватила из косметички зеркало, стала придирчиво осматривать свое лицо.
- Не единого признака мамаши, - снова себе, но уже громко.
Девушка загородила проход. За спиной послышалось веселый галдеж. Двое высоких парней, облаченных в черные брюки и белые рубашки, с бородами и в кипах2, не заметив Альбину, налетели и снесли с ног «мамашу». Она уронила чемодан.
[2 Кипа - вязанная шапочка, которую носят религиозные евреи хасиды.]
Веселые парни бросились поднимать чемодан, говоря что-то на своем языке. Альбина недовольно выпрямилась. Ребята помогли девушке, не дав ей ничего сказать, побежали к столпотворению у стойки регистрации.
Альбина подняла голову, до этого не обращая внимания на то, что творится вокруг, и ахнула.
В аэропорту царил хаос.
- Уважаемые пассажиры! Просьба не мешать проходить на посадку, - диспетчер сделала паузу, вздохнула, - это личная просьба директора аэропорта!
Похоже, это никого не волновало. Перед табличкой «На посадку», глубоко припав к земле, молились люди. Примерно человек пятьдесят-шестьдесят. Все одетые в черно-белые одежды. Парни, только что помогавшие Альбине, перестали смеяться, на ходу выхватили из своих сумок библии, присоединились к лежащим.
Образовав перед входом полукруг, они не давали никому пройти. Обувь покоилась рядом.
За спиной у Альбины появилась новая пара. Пожилая еврейская мама и ее сын.
- Филя, ты глянь, наши земляки устроили поклонение.
- Мама, это ведь ортодоксальные евреи молятся. Как же их?..
- Хасиды они, Филя, хасиды. Не забывай свои корни. Так, дамочка, ну-ка дай пожилой женщине пройти, - еврейская мама бесцеремонно отодвинула Альбину подходящую к толпе, протиснулась мимо нее с сыном. - Пошли, Филя!
ПРОДОЛЖЕНИЕ НА САЙТЕ!