ЧЁТКИ ПАМЯТИ ("Жвачка")
Когда мне было лет двенадцать, с мамой и Маринкой поехали во время маминого отпуска летом в Латвию, в город Лиепая, там у мамы жили двоюродные сёстры. Ехали мы туда через Ригу. Помню, что после Ленинграда, Рига мне показалась настоящей заграницей.
Лиепая - портовый город, и дочка маминой двоюродной сестры (очень симпатичная молодая девушка) работала в порту диспетчером. Почему об этом упоминаю, расскажу несколько позже.
"ЖВАЧКА"
Жили мы в каком-то городском доме. В доме был двор. И, естественно, в первый же день я перезнакомился со всеми дворовыми мальчишками. Они стали мне рассказывать, как можно после шторма выбираться на море. А в те года после восьми часов вечера с пляжа всех выгоняли и специальной бороздой прочёсывали пляж, потому что это была уже граница, и до восьми утра на пляж выходить запрещалось. Но мальчишки всё равно пробирались раньше всех, потому что после шторма на берег выбрасывало янтарь.
Много-много мелких камушков янтаря я тогда действительно набрал.
В разговорах с мальчишками несколько раз услышал от них слово "жвачка". Они всё время искали возможность "разжиться жвачкой", а для того, чтобы её достать, нужно пойти в порт. Я очень удивился и спросил: "А что, у вас на стройке "жвачки" нет?"
Тут удивились они:
- Почему на стройке?
- А у нас на стройке "жвачки" полным-полно!
Они не поверили:
- Как так: полным-полно?
- Да так, бери - не хочу.
- И что, ты можешь нам прислать?
Тут уж я совсем удивился: неужели в этой несчастной Лиепае битума нет?
Потому что для меня и моих пацанов с улицы Красной Артиллерии "жвачкой" была смола, которую варили в больших чанах. Ею заливали крыши, либо, когда у нас прокладывали газ, мазали поверх специальной бумаги, которой оборачивали трубы. Эту смолу или битум привозили кусками, она была твёрдая, её можно колоть, но если взять в рот, то она размягчалась и жевалась, иногда приставая к зубам. Мы с удовольствием жевали эту "жвачку".
Но случалось, что портили ею штаны - засунутый в карман кусок такой "жвачки" быстро согревался от тела, и потом приходилось эти брюки или шорты выбрасывать, так как очистить смолу было невозможно.
Я в полной уверенности, что они имеют в виду то же самое, удивлялся: почему она в таком дефиците? Искренне пообещал, что как только вернусь в Ленинград, пришлю им хоть 5 кг этой "жвачки". Пацаны были в восторге!
И тут вечером родственница, работающая в порту диспетчером, пришла с работы, позвала меня и Маринку и сказала: "Вы когда-нибудь жевали жвачку?" "Конечно!" - гордо сказал я. Девушка с удивлением посмотрела на меня, а потом достала из сумочки две длинненьких пластинки, очень похожие на "Wrigley". Она объяснила, что это - жевательная резинка, её можно жевать и во рту будет очень вкусно. Мы с Маринкой разломили одну пластинку пополам, начали жевать. У меня был полный восторг!
И тогда я догадался, о какой жвачке говорили пацаны.
Я, по-честному, на следующий же день, выйдя во двор, признался, что, увы, подразумевал совершенно другое. Мальчишки посмеялись, но за нашими мальчишескими делами тут же это забылось.
Вот такая история про жвачку.
Всего доброго.
Ваш Сергей Миронов.
Лиепая - портовый город, и дочка маминой двоюродной сестры (очень симпатичная молодая девушка) работала в порту диспетчером. Почему об этом упоминаю, расскажу несколько позже.
"ЖВАЧКА"
Жили мы в каком-то городском доме. В доме был двор. И, естественно, в первый же день я перезнакомился со всеми дворовыми мальчишками. Они стали мне рассказывать, как можно после шторма выбираться на море. А в те года после восьми часов вечера с пляжа всех выгоняли и специальной бороздой прочёсывали пляж, потому что это была уже граница, и до восьми утра на пляж выходить запрещалось. Но мальчишки всё равно пробирались раньше всех, потому что после шторма на берег выбрасывало янтарь.
Много-много мелких камушков янтаря я тогда действительно набрал.
В разговорах с мальчишками несколько раз услышал от них слово "жвачка". Они всё время искали возможность "разжиться жвачкой", а для того, чтобы её достать, нужно пойти в порт. Я очень удивился и спросил: "А что, у вас на стройке "жвачки" нет?"
Тут удивились они:
- Почему на стройке?
- А у нас на стройке "жвачки" полным-полно!
Они не поверили:
- Как так: полным-полно?
- Да так, бери - не хочу.
- И что, ты можешь нам прислать?
Тут уж я совсем удивился: неужели в этой несчастной Лиепае битума нет?
Потому что для меня и моих пацанов с улицы Красной Артиллерии "жвачкой" была смола, которую варили в больших чанах. Ею заливали крыши, либо, когда у нас прокладывали газ, мазали поверх специальной бумаги, которой оборачивали трубы. Эту смолу или битум привозили кусками, она была твёрдая, её можно колоть, но если взять в рот, то она размягчалась и жевалась, иногда приставая к зубам. Мы с удовольствием жевали эту "жвачку".
Но случалось, что портили ею штаны - засунутый в карман кусок такой "жвачки" быстро согревался от тела, и потом приходилось эти брюки или шорты выбрасывать, так как очистить смолу было невозможно.
Я в полной уверенности, что они имеют в виду то же самое, удивлялся: почему она в таком дефиците? Искренне пообещал, что как только вернусь в Ленинград, пришлю им хоть 5 кг этой "жвачки". Пацаны были в восторге!
И тут вечером родственница, работающая в порту диспетчером, пришла с работы, позвала меня и Маринку и сказала: "Вы когда-нибудь жевали жвачку?" "Конечно!" - гордо сказал я. Девушка с удивлением посмотрела на меня, а потом достала из сумочки две длинненьких пластинки, очень похожие на "Wrigley". Она объяснила, что это - жевательная резинка, её можно жевать и во рту будет очень вкусно. Мы с Маринкой разломили одну пластинку пополам, начали жевать. У меня был полный восторг!
И тогда я догадался, о какой жвачке говорили пацаны.
Я, по-честному, на следующий же день, выйдя во двор, признался, что, увы, подразумевал совершенно другое. Мальчишки посмеялись, но за нашими мальчишескими делами тут же это забылось.
Вот такая история про жвачку.
Всего доброго.
Ваш Сергей Миронов.