Запредельные технологии
Я как-то фантастический роман читал. Как называется, кто автор - уже и не помню. Но там был очень интересный момент - в результате то-ли запрета, то ли чего-то еще - там механические компьютеры преодолели технологический барьер. Т.е. из машинки Чарьза Бэббиджа эти девайсы развились в нечто весьма удобоваримое. Представьте себе, допустим, дисплей из миллионов крохотных разноцветных шестеренок, которые, поворачиваясь, образуют картинку.
А поворачиваться они могут очень быстро. Тут, наверное, уместно сравнение с контроллером жесткого диска. Если забыть про всякие хитромудрые методы, типа native command queueing, для чисто механического действия - поместить считывающую головку в нужное место - требуется при 7200 оборотах в минуту около 9 миллисекунд. Что дает нам при переносе технологии на фантастический "шестереночный" дисплей более 100 кадров в секунду, что вполне и вполне. Не хочется на этом месте устраивать мозговой штурм насчет цветопередачи и прочая, достаточно просто предположить, что предельное развитие данной технологии может создавать вполне конкурентоспособные с нашими девайсы.
Вернемся с небес на землю. Здесь мне хочется вспомнить высказывания некоторых весьма важных людей, которые оказались несколько непродуманными. Нет, я не буду говорить про Менделеева и проблемы утилизации навоза. Я лучше вспомню Томаса Уотсона, президента IBM, который однажды сказал: "Я думаю, во всем мире купят, может быть, компьютеров пять". Не исключено, конечно, что это было совсэм нэ так, поскольку цитата была взята из книги Криса Моргана "Факты и заблуждения: Книга ошибочных оценок и неверных предсказаний", но другой отец-основатель, президент и директор компании "Диджитал эквипмент корпорейшн" Кен Олсон сказал гораздо позже, что дескать, "ни одному человеку дома не нужен компьютер".
В принципе, их можно понять. Во времена изречения Уотсона (или приписываемому его изречения) уже был разработан компьютер Марк 1 (построен он был тремя годами позже) - здоровенный монстр, в длину 17 метров, в высоту более 2 с половиной, весом 4 с половиной тонны и соответственной площадью. В нем были анализатор и думатель, а также неонка электромеханические переключатели, 800 километров проводов, реле и прочие детали в общем количестве 765 тысяч штук. Вся эта хуита щёлкала и трещала, потребляя прорву энергии для того, чтобы оперировть 72 числами, состоящими из 23 десятичных разрядов, делать по 3 операции сложения или вычитания в секунду, ну а если доходило до умножения, то на это уже требовалось 6 секунд, на деление - 15, а операции вычисления логарифмов и тригонометрических функций продолжались минуту и больше.
Достаточно посмеялся? А теперь главное.
Марк 1 был основан на тех же принципах, что и разностная машина Чарльза Бэббиджа столетней давности, точнее, на их развитии, которым Бэббидж дал названое "аналитическая машина" (она не была построена), и которые, в конечном итоге, легли в основу теории цифрового компьютера. Машина Бэббиджа умещалась на столе и приводилась в движение руками, Марк 1 при примерно одинаковых возможностях и быстродействии занимал целый спортзал и жрал энергию как мартеновская печь.
В таком виде перспектив у него, несомненно, не было. Так что Уотсон был не так уж и далек от истины.
Но он стал первым вычислительным аппаратом, который не требовал для проведения рабочих процессов вмешательства человека. А значит, человечеству впервые удалось создать неведомую ебаную хуйню, которая смогла заменить человека в том, что исконно считается лишь его прерогативой - в умственной деятельности.
В те времена уже никто не удивлялся могучим экскаваторам, железным еропланам и быстрым автомобилям. Но вот тот факт, что за человека сможет думать некая железяка - никто и представить себе не мог.
Был такой Хьюго Гернсбек, и был такой роман Ральф 124C 41+ (тут с названием переводчики по обыкновению накосячили, по-аглицки это читается как "one-to-fore-see for-all", т.е. "тот, кто предвидит для всех", ну да хуй с ним). Там дохуища всего напредсказано, и радар, и видеофон (который в итоге оказался мало кому нужен), но вот о компьютерах нет и следа. Ну не было подготовлено человечество к этому.
Второе же высказывание отнсится к 70-м. Его автор имел в виду вовсе не персональный компьютер, который знаком каждому из нас. В те времена уже десять лет как был построен PDP-8, размером с холодильник, дорогущий и бесполезный, и появился Altair 8800. Он тоже был не особенно что, 256 байт оперативки, ни клавиатуры, ни экрана. Программы и данные вводились в двоичной форме, для этого надо было щёлкать набором маленьких кнопиц, которые могли занимать два положения - вверх и вниз. Ну и результаты считывали также в двоичных кодах - по светящимся и тёмным лампочкам. Тоже довольно бесполезная штука, но Олсон имелл в виду даже не его, а просто был подвержен влиянию распространенной в то время страшилки о бунте машин, что сами дома - удаление отходов, приготовление пищи, отопление и освещение - вскоре будут полностью компьютеризированы.
Тогда как раз были популярны ужастики о восстании роботов. И не надо мне предлагать R.U.R Чапека образца 1921 года (также и в связи с вышеизложенным о Хьюго Гернсбеке) - у него там вообще ни разу не роботы в современном понимании, а искусственные люди, составленные из выращенных тканей и органов. Вы еще Остров доктора Моро вспомните.
Ну ладно, это все была преамбула. Разучился я совсем писать лапидарно, чтобы, значить, как говорили классики, словам было тесно, а мыслям просторно.
А амбула такова.
Я тут для себя сформулировал парочку аксиом. Подчеркиваю - для себя, наружу это в лучшем случае теоремы.
Первая. Для каждой технологии существует естественный предел.
Поясняю - как ни улучшай паровую машину, выше цикла Карно не подняться. Как ни совершенствуй арифмометр (или фантастический механический компьютер), предела Бремерманна не одолеть, ручку, грубо говоря, не провернешь (для тех, кто не в курсе или лень искать - это максимальная скорость автономной вычислительной системы в материальной вселенной)
Вторая. Предел это не барьер, а порог. Технология при переходе кардинально изменяется, но при этом возникает новый предел.
С точки зрения предыдущей технологии, новая - запредельна и непознаваема. Если часовщик 16 века, вершина творчества которого башенные часы с кукушкой размером с жигулёнок, найдет хронометр Павла Буре, он разберется в том, как это работает - потому что это предел для механических часов, но ничего принципиально нового. Если ему попадутся часы с батарейкой - у него уже возникнут проблемы в связи с тем, что он поймет, что вот эта круглая штучка питает неведомой ебаной хуйней весь механизм, поскольку при ее удалении часы останавливаются, а при впихании опять идут. Наверное, он назовет батарейку артефактом и рискнет ее разобрать - лет через 5-10, когда часы окончательно встанут. Может быть, он даже сможет, с помощью приятеля - алхимика, проанализировать химическую структуру, найти никель и кадмий, но понять, откуда берется сила и куда она девается - увы.
А потом к нему попали электронные часы, и он окончательно уверовал в высшие силы...
То же относится и к товарищу Конраду Цузе, который построил действительно полезный компьютер, а равно создал Планкалькюль - первый язык программирования высокого уровня. И попадает к нему камень Пентиум 2. При всей своей гениальности он в лучшем случае сможет методом тыка заставить чип работать, подавая сигналы на ножки, но сам чип так и останется черным ящиком. Артефактом. Потому что по отношению к геноссе Цузе - это запредельная технология.
Это именно то, о чем говорил Кларк - любая достаточно развитая технология неотличима от магии.
Третья. Нет ультимативного технологического предела, это лишь барьер, всегда есть куда развиваться.
Возвращаясь к шестереночным экранам - там предел виден. Как только шестеренки достигнут величины молекулы - всё. Надо закрывать технологию, уменьшить / ускорить уже не удастся. Можно, например, перейти к электронике. Не исключено, что ей придется во многом повторить путь от примитивных устройств к вершине технологии (как это видно на примере противопоставления Марка-1 разностной машине Бэббиджа), но в конечном итоге она сможет то, что в шестереночном мире будет казаться магией. И она наткнется на свой предел - закон Мура не бесконечен, рано или поздно квантовые эффекты сведут на нет возможности миниатюризации, но это значит всего лишь, что на смену существующей придет новая технология, которая нам сегодняшним показалась бы магией.
Не знаю, куда определить сей опус. Возможно, к "Светлому будущему". Но поскольку я так и не добрался до чипа в дупе, скорее всего, нет.
Да и хрен с ним. Пусть остается сам по себе.
А поворачиваться они могут очень быстро. Тут, наверное, уместно сравнение с контроллером жесткого диска. Если забыть про всякие хитромудрые методы, типа native command queueing, для чисто механического действия - поместить считывающую головку в нужное место - требуется при 7200 оборотах в минуту около 9 миллисекунд. Что дает нам при переносе технологии на фантастический "шестереночный" дисплей более 100 кадров в секунду, что вполне и вполне. Не хочется на этом месте устраивать мозговой штурм насчет цветопередачи и прочая, достаточно просто предположить, что предельное развитие данной технологии может создавать вполне конкурентоспособные с нашими девайсы.
Вернемся с небес на землю. Здесь мне хочется вспомнить высказывания некоторых весьма важных людей, которые оказались несколько непродуманными. Нет, я не буду говорить про Менделеева и проблемы утилизации навоза. Я лучше вспомню Томаса Уотсона, президента IBM, который однажды сказал: "Я думаю, во всем мире купят, может быть, компьютеров пять". Не исключено, конечно, что это было совсэм нэ так, поскольку цитата была взята из книги Криса Моргана "Факты и заблуждения: Книга ошибочных оценок и неверных предсказаний", но другой отец-основатель, президент и директор компании "Диджитал эквипмент корпорейшн" Кен Олсон сказал гораздо позже, что дескать, "ни одному человеку дома не нужен компьютер".
В принципе, их можно понять. Во времена изречения Уотсона (или приписываемому его изречения) уже был разработан компьютер Марк 1 (построен он был тремя годами позже) - здоровенный монстр, в длину 17 метров, в высоту более 2 с половиной, весом 4 с половиной тонны и соответственной площадью. В нем были анализатор и думатель, а также неонка электромеханические переключатели, 800 километров проводов, реле и прочие детали в общем количестве 765 тысяч штук. Вся эта хуита щёлкала и трещала, потребляя прорву энергии для того, чтобы оперировть 72 числами, состоящими из 23 десятичных разрядов, делать по 3 операции сложения или вычитания в секунду, ну а если доходило до умножения, то на это уже требовалось 6 секунд, на деление - 15, а операции вычисления логарифмов и тригонометрических функций продолжались минуту и больше.
Достаточно посмеялся? А теперь главное.
Марк 1 был основан на тех же принципах, что и разностная машина Чарльза Бэббиджа столетней давности, точнее, на их развитии, которым Бэббидж дал названое "аналитическая машина" (она не была построена), и которые, в конечном итоге, легли в основу теории цифрового компьютера. Машина Бэббиджа умещалась на столе и приводилась в движение руками, Марк 1 при примерно одинаковых возможностях и быстродействии занимал целый спортзал и жрал энергию как мартеновская печь.
В таком виде перспектив у него, несомненно, не было. Так что Уотсон был не так уж и далек от истины.
Но он стал первым вычислительным аппаратом, который не требовал для проведения рабочих процессов вмешательства человека. А значит, человечеству впервые удалось создать неведомую ебаную хуйню, которая смогла заменить человека в том, что исконно считается лишь его прерогативой - в умственной деятельности.
В те времена уже никто не удивлялся могучим экскаваторам, железным еропланам и быстрым автомобилям. Но вот тот факт, что за человека сможет думать некая железяка - никто и представить себе не мог.
Был такой Хьюго Гернсбек, и был такой роман Ральф 124C 41+ (тут с названием переводчики по обыкновению накосячили, по-аглицки это читается как "one-to-fore-see for-all", т.е. "тот, кто предвидит для всех", ну да хуй с ним). Там дохуища всего напредсказано, и радар, и видеофон (который в итоге оказался мало кому нужен), но вот о компьютерах нет и следа. Ну не было подготовлено человечество к этому.
Второе же высказывание отнсится к 70-м. Его автор имел в виду вовсе не персональный компьютер, который знаком каждому из нас. В те времена уже десять лет как был построен PDP-8, размером с холодильник, дорогущий и бесполезный, и появился Altair 8800. Он тоже был не особенно что, 256 байт оперативки, ни клавиатуры, ни экрана. Программы и данные вводились в двоичной форме, для этого надо было щёлкать набором маленьких кнопиц, которые могли занимать два положения - вверх и вниз. Ну и результаты считывали также в двоичных кодах - по светящимся и тёмным лампочкам. Тоже довольно бесполезная штука, но Олсон имелл в виду даже не его, а просто был подвержен влиянию распространенной в то время страшилки о бунте машин, что сами дома - удаление отходов, приготовление пищи, отопление и освещение - вскоре будут полностью компьютеризированы.
Тогда как раз были популярны ужастики о восстании роботов. И не надо мне предлагать R.U.R Чапека образца 1921 года (также и в связи с вышеизложенным о Хьюго Гернсбеке) - у него там вообще ни разу не роботы в современном понимании, а искусственные люди, составленные из выращенных тканей и органов. Вы еще Остров доктора Моро вспомните.
Ну ладно, это все была преамбула. Разучился я совсем писать лапидарно, чтобы, значить, как говорили классики, словам было тесно, а мыслям просторно.
А амбула такова.
Я тут для себя сформулировал парочку аксиом. Подчеркиваю - для себя, наружу это в лучшем случае теоремы.
Первая. Для каждой технологии существует естественный предел.
Поясняю - как ни улучшай паровую машину, выше цикла Карно не подняться. Как ни совершенствуй арифмометр (или фантастический механический компьютер), предела Бремерманна не одолеть, ручку, грубо говоря, не провернешь (для тех, кто не в курсе или лень искать - это максимальная скорость автономной вычислительной системы в материальной вселенной)
Вторая. Предел это не барьер, а порог. Технология при переходе кардинально изменяется, но при этом возникает новый предел.
С точки зрения предыдущей технологии, новая - запредельна и непознаваема. Если часовщик 16 века, вершина творчества которого башенные часы с кукушкой размером с жигулёнок, найдет хронометр Павла Буре, он разберется в том, как это работает - потому что это предел для механических часов, но ничего принципиально нового. Если ему попадутся часы с батарейкой - у него уже возникнут проблемы в связи с тем, что он поймет, что вот эта круглая штучка питает неведомой ебаной хуйней весь механизм, поскольку при ее удалении часы останавливаются, а при впихании опять идут. Наверное, он назовет батарейку артефактом и рискнет ее разобрать - лет через 5-10, когда часы окончательно встанут. Может быть, он даже сможет, с помощью приятеля - алхимика, проанализировать химическую структуру, найти никель и кадмий, но понять, откуда берется сила и куда она девается - увы.
А потом к нему попали электронные часы, и он окончательно уверовал в высшие силы...
То же относится и к товарищу Конраду Цузе, который построил действительно полезный компьютер, а равно создал Планкалькюль - первый язык программирования высокого уровня. И попадает к нему камень Пентиум 2. При всей своей гениальности он в лучшем случае сможет методом тыка заставить чип работать, подавая сигналы на ножки, но сам чип так и останется черным ящиком. Артефактом. Потому что по отношению к геноссе Цузе - это запредельная технология.
Это именно то, о чем говорил Кларк - любая достаточно развитая технология неотличима от магии.
Третья. Нет ультимативного технологического предела, это лишь барьер, всегда есть куда развиваться.
Возвращаясь к шестереночным экранам - там предел виден. Как только шестеренки достигнут величины молекулы - всё. Надо закрывать технологию, уменьшить / ускорить уже не удастся. Можно, например, перейти к электронике. Не исключено, что ей придется во многом повторить путь от примитивных устройств к вершине технологии (как это видно на примере противопоставления Марка-1 разностной машине Бэббиджа), но в конечном итоге она сможет то, что в шестереночном мире будет казаться магией. И она наткнется на свой предел - закон Мура не бесконечен, рано или поздно квантовые эффекты сведут на нет возможности миниатюризации, но это значит всего лишь, что на смену существующей придет новая технология, которая нам сегодняшним показалась бы магией.
Не знаю, куда определить сей опус. Возможно, к "Светлому будущему". Но поскольку я так и не добрался до чипа в дупе, скорее всего, нет.
Да и хрен с ним. Пусть остается сам по себе.