Священная корова
Я о свободе слова.
У меня к этому отношение сложное. Я совсем не поклонник свободы слова как какой-то абсолютной ценности, некоей священной коровы, которую надо защищать любой ценой. Есть вещи, о которых говорить просто нельзя, есть вещи, о которых говорить неприлично, есть мелкие и не очень мелкие человеческие грешки, которые, узнав о них, не стоит выставлять на всеобщее обозрение. Есть и большие грехи государств, которые не подлежат открытой дискуссии.
В Турции запрещено говорить о геноциде армян, недавно в Польше запретили говорить об их участии в делишках Третьего Рейха, в Азербайджане армянский Карабах запретная тема, у нас в Германии много чего, сами понимаете.
282-я статья в многонациональной России сама по себе нужна, но не в имеющейся формулировке. Как я уже сказал, упоминание социальной группы в ней абсолютно избыточно. Потому что это упоминание превращает статью в дышло.
С другой же стороны, многие запретные темы насаждаются посредством табуизирования. И тут уж неизвестно, не получится ли так, что лекарство будет хуже болезни. Не лучше ли хряснуть киянкой закона по дурной голове, нежели тонко настраивать народную психологию с непредсказуемыми последствиями.
Например, антисексизм. У нас тут предприняли попытку изменить в гимне Vaterland (Отечество) на Heimatland (Родину, точнее родную землю). Чтобы, значить, не ущемлять женского полу. А в городке недалеко от нас по требованию активистки-феминистки завесили простынями половину полотен довольно известного художника, потому что там есть обнаженка. Мол, рассматривать женское тело как объект унизительно.
Я уже не говорю о культе пидарасов и о том, что против них ни слова не скажи. Даже - что меня удивило - в частном, я бы сказал кухонном, разговоре с соседями за рюмкой чая.
И таких или похожих трендов - дохуя и больше.
Вот и не лучше ли четко прописать в законе, что можно и что нельзя (ебанатская 282-я статья образцом четкости, понятно, не является), вместо того, чтобы насаждать в общественном сознании всевозможные табу?
В России ты хоть загремишь под молотки, ежели только ты публичное лицо. А здесь есть неиллюзорная возможность остракизма на основании даже приватного разговора. Я однажды был близок ощутить это на собственной шкурке.
Когда невинный разговор зашел о пидарасах и их притеснениях в России и я сказал, что хотя в России все обстоит не настолько плохо, как это преподносится в немецких СМИ (яндекс - пидарасы - клик), я тем не менее не хотел бы этого для собственного сына, поскольку внуков все-таки хочется увидеть, а пидарасы в естественных условиях не размножаются. И тут мне грубо наступили на мою свободу слова. Свои же соседи - собутыльники. Нет, они, конечно, не стуканули куда следует - хотя данная традиция здесь имеется, и в принципе это не то что бы плохо, ибо если некий ебанат срет на окружающих, им должны заняться органы. Но реакция была весьма показательна.
Насчет стуканули. С 10 вечера (по выходным с 11) надо прикрутить фитилек - насрать, что у тебя юбилей или свадьба, люди хотят спать. Громкую музыку, оживленный бубнёж. Как мне рассказывали знакомые полицейские, первый звонок поступает в 10:01. И не реагировать на него нельзя. Поэтому едут, хотя это одно из самых нелюбимых заданий - ну веселятся люди, зачем им праздник портить. Конечно же, никакого хамства, никаких эксцессов, просят урезать осетра, его урезают, они уезжают, все довольны. Но осадок, конечно, остается. В том смысле, что есть у тебя по соседству свинская собака, которая не готова поступиться даже минимальным куском комфорта, чтобы другим было хорошо.
К чему эта лирика? Дык к тому же - свободе слова. Есть такая штука, как закон. Его можно изменить или отменить. Например, было такое понятие, как мужеложство. Его возвели в закон и сделали уголовную статью. Не только в СССР, Алан Тьюринг был химически кастрирован за то же самое в благословенной Великобритании. Это, конечно, нехорошо. А сейчас что, хорошо? Когда маятник качнулся в другую сторону? И даже за вербальные выражения против тово, этово самово можно получить палкой по голове от эцелоппа? Причем в ситуации, когда ты, собственно, ни сном ни духом, а всего лишь выражал мысли, не прописанные в законе, но обществом отринутые?
Процесс переформатирования общества зашел слишком далеко. И по мне, лучше законы, четко регламентирующие что можно сказать, что нельзя, и прилагаемый каталог штрафов / сроков, нежели некие неписанные табу, которые всегда можно подогнать под мутные законы.
А то ведь скажешь - Девушка, вы сегодня выглядите просто охуительно - а на следующий день найдешь в почтовом ящике повестку в суд за вербальное изнасилование. Вот тебе и свобода слова. Как, вообще, прикажете размножаться в таких условиях? Я - пас. Хорошо хоть, успел размножиться до того.
В заключение. История, как сказал Гегель, повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй - в виде фарса. Если вспомнить гордых рыцарей - крестоносцев - как они самоотверженно сражались за Иерусалим! За богатство и за славу, которые, казалось бы, не имеют ничего общего со спасением души. Но Папе лехко удалось убедить бедных и не претендующих на наследство дворян, что богатство и слава заменят им смирение и милосердие. А нынешней либерде - удалось убедить общество в том, что надо, несмотря на священную корову, фильтровать базар. От этого у меня лично возникает когнитивный диссонанс и я к ним такую личную неприязнь испытываю - кушать не могу. Вот и остается, что писать гневные статьи, которые нихуя никто толком не читает.
У меня к этому отношение сложное. Я совсем не поклонник свободы слова как какой-то абсолютной ценности, некоей священной коровы, которую надо защищать любой ценой. Есть вещи, о которых говорить просто нельзя, есть вещи, о которых говорить неприлично, есть мелкие и не очень мелкие человеческие грешки, которые, узнав о них, не стоит выставлять на всеобщее обозрение. Есть и большие грехи государств, которые не подлежат открытой дискуссии.
В Турции запрещено говорить о геноциде армян, недавно в Польше запретили говорить об их участии в делишках Третьего Рейха, в Азербайджане армянский Карабах запретная тема, у нас в Германии много чего, сами понимаете.
282-я статья в многонациональной России сама по себе нужна, но не в имеющейся формулировке. Как я уже сказал, упоминание социальной группы в ней абсолютно избыточно. Потому что это упоминание превращает статью в дышло.
С другой же стороны, многие запретные темы насаждаются посредством табуизирования. И тут уж неизвестно, не получится ли так, что лекарство будет хуже болезни. Не лучше ли хряснуть киянкой закона по дурной голове, нежели тонко настраивать народную психологию с непредсказуемыми последствиями.
Например, антисексизм. У нас тут предприняли попытку изменить в гимне Vaterland (Отечество) на Heimatland (Родину, точнее родную землю). Чтобы, значить, не ущемлять женского полу. А в городке недалеко от нас по требованию активистки-феминистки завесили простынями половину полотен довольно известного художника, потому что там есть обнаженка. Мол, рассматривать женское тело как объект унизительно.
Я уже не говорю о культе пидарасов и о том, что против них ни слова не скажи. Даже - что меня удивило - в частном, я бы сказал кухонном, разговоре с соседями за рюмкой чая.
И таких или похожих трендов - дохуя и больше.
Вот и не лучше ли четко прописать в законе, что можно и что нельзя (ебанатская 282-я статья образцом четкости, понятно, не является), вместо того, чтобы насаждать в общественном сознании всевозможные табу?
В России ты хоть загремишь под молотки, ежели только ты публичное лицо. А здесь есть неиллюзорная возможность остракизма на основании даже приватного разговора. Я однажды был близок ощутить это на собственной шкурке.
Когда невинный разговор зашел о пидарасах и их притеснениях в России и я сказал, что хотя в России все обстоит не настолько плохо, как это преподносится в немецких СМИ (яндекс - пидарасы - клик), я тем не менее не хотел бы этого для собственного сына, поскольку внуков все-таки хочется увидеть, а пидарасы в естественных условиях не размножаются. И тут мне грубо наступили на мою свободу слова. Свои же соседи - собутыльники. Нет, они, конечно, не стуканули куда следует - хотя данная традиция здесь имеется, и в принципе это не то что бы плохо, ибо если некий ебанат срет на окружающих, им должны заняться органы. Но реакция была весьма показательна.
Насчет стуканули. С 10 вечера (по выходным с 11) надо прикрутить фитилек - насрать, что у тебя юбилей или свадьба, люди хотят спать. Громкую музыку, оживленный бубнёж. Как мне рассказывали знакомые полицейские, первый звонок поступает в 10:01. И не реагировать на него нельзя. Поэтому едут, хотя это одно из самых нелюбимых заданий - ну веселятся люди, зачем им праздник портить. Конечно же, никакого хамства, никаких эксцессов, просят урезать осетра, его урезают, они уезжают, все довольны. Но осадок, конечно, остается. В том смысле, что есть у тебя по соседству свинская собака, которая не готова поступиться даже минимальным куском комфорта, чтобы другим было хорошо.
К чему эта лирика? Дык к тому же - свободе слова. Есть такая штука, как закон. Его можно изменить или отменить. Например, было такое понятие, как мужеложство. Его возвели в закон и сделали уголовную статью. Не только в СССР, Алан Тьюринг был химически кастрирован за то же самое в благословенной Великобритании. Это, конечно, нехорошо. А сейчас что, хорошо? Когда маятник качнулся в другую сторону? И даже за вербальные выражения против тово, этово самово можно получить палкой по голове от эцелоппа? Причем в ситуации, когда ты, собственно, ни сном ни духом, а всего лишь выражал мысли, не прописанные в законе, но обществом отринутые?
Процесс переформатирования общества зашел слишком далеко. И по мне, лучше законы, четко регламентирующие что можно сказать, что нельзя, и прилагаемый каталог штрафов / сроков, нежели некие неписанные табу, которые всегда можно подогнать под мутные законы.
А то ведь скажешь - Девушка, вы сегодня выглядите просто охуительно - а на следующий день найдешь в почтовом ящике повестку в суд за вербальное изнасилование. Вот тебе и свобода слова. Как, вообще, прикажете размножаться в таких условиях? Я - пас. Хорошо хоть, успел размножиться до того.
В заключение. История, как сказал Гегель, повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй - в виде фарса. Если вспомнить гордых рыцарей - крестоносцев - как они самоотверженно сражались за Иерусалим! За богатство и за славу, которые, казалось бы, не имеют ничего общего со спасением души. Но Папе лехко удалось убедить бедных и не претендующих на наследство дворян, что богатство и слава заменят им смирение и милосердие. А нынешней либерде - удалось убедить общество в том, что надо, несмотря на священную корову, фильтровать базар. От этого у меня лично возникает когнитивный диссонанс и я к ним такую личную неприязнь испытываю - кушать не могу. Вот и остается, что писать гневные статьи, которые нихуя никто толком не читает.