Артур Аристакисян: "Таганский суд - гнев Божий"
http://golishev.livejournal.com/2085123.html#cutid1
"Говорить темному непросвещенному народу правду о нем, как это делал Чаадаев, призывать его к правовому и экономическому развитию, обеспечивать его стимулами и защитой для развития, для власти респектабельных воров и для их верноподданных церковных иерархов нереально и опасно. Да, и самому народу, считают они, это не нужно. Потребности в таком западном развитии у народа России нет, у него свой путь. Больше того, такое развитие ему враждебно и входит в противоречие с его вековыми духовными устоями, которые пошатнули, как пишет в своём постановлении следователь Ранченков, своей кощунственной акцией «Pussy Riot». Они сделали это, как когда-то в 19-ом веке это сделал Чаадаев. «Pussy Riot» и есть Чаадаев наших дней.
Людям в России, как на оборотной стороне Европы, - а не просто на бесконечной ее окраине, именно на оборотной ее стороне, - внушают, что они должны гордиться тем, что живут в такой великой стране, как Россия. Темным отсталым людям, у которых нет прав, нет институтов цивилизованного государства, самосознание и идентичность дает религия - православие, ислам, в самом примитивном их варианте, типа надежной цепи на шее злой собаки, охраняющей дом и облизывающей хозяину яйца.
Понятно, от людей скрывают их цепную сущность, которую собираются эксплуатировать, ее культивируют. Людям продают православную идентичность, что неизбежно накачивает их важностью и, как следствие, агрессией.
Люди удостоверяются в себе, что они православные христиане, но за такое удостоверение за этот нарциссизм платят своим умом. «Если боги хотят наказать, они отнимают разум». Удостоверить реальность, в которой живут, они уже не в состоянии. Цепь на своей шее они принимают за соборность, они учатся называть свои самые примитивные эмоции красивыми именами. Они готовы за слово правды о своих реальных чувствах, сорваться с цепи и наброситься на смельчака, за кощунство.
Именно такие набожные православные люди распяли Иисуса Христа за то, что он мешал им предаваться их нарциссизму, любоваться собой, своим темным болотом.
Православные христиане в России полагают, что у них, как у верующих людей, есть какие-то особые чувства, им это внушают, это выгодно церкви, понятно. И это выгодно нынешней криминальной нелегитимной власти. Народу, который не развивается, не меняется, и не склонен меняться, расти, нужно внушить, что эволюция это не про них, нормы международного права не про них, избираемая власть не про них, независимые суды не про них, свободный частный труд не про них. Что у них есть нечто большее - православная государственность, как дом Богородицы, и свой особый евразийский путь.
Пошатнуть «духовную» основу такого государства - что и было записано следствием в постановлении и названо уголовным преступлением - высокий гражданский подвиг... Но записать такое в обвинительном заключении и принять такое в суде, находясь в здравом уме нельзя, если не идешь на великий гражданский подвиг позора. На такое, если ты не тайный святой, не юродивый, можно пойти только не боясь позора или не ведая стыда. Тетки в судейских мантиях, вершащие правосудие на Таганке, позволяют себе так откровенно на это правосудие плевать не только потому, что им звонят православные атеисты из патриархии и набожные воры из Кремля и приказывают: карать, мучить, пытать дерзких девчонок. Нет. Никаких звонков из Кремля или из патриархии не было. Тетки в судейских мантиях сами знают, что нужно делать, и они этого хотят - хотят карать, мучить, хамить. Так, своими противоправными действиями судьи искренне и правдиво выражают свою природную сущность, вернее, некую общую сущность, одну на всех, обитающую в здешних местах - от Кремля до суда на Таганке, от следственного комитета до последней церквушки на окраине.
Преступление участницы панк-группы «Pussy Riot» на самом деле совершили. Только не уголовное, а куда более страшное. Они запусти механизм самоуничтожения этой системы и этого государства. Потому что внутренне безотчетно душа темного агрессивного народа просит его гибели и взывает о помощи, чтобы его поскорее кто-нибудь привел в цивилизованное состояние или погубил. Нецивилизованное сладострастное насилие государства и православной церкви над тремя девушками - не что иное, как крик и мольба этого народа о помощи.
Своей панк-молитвой на амвоне храма: «Богородица, Путина прогони… Патриарх, сука, в Бога поверь…» «Pussy Riot» заставили этот набожный народ молиться в ответ, молиться самым низким образом, проявляя самые низкие сущности, которые в нем обитают, обитали всегда. «Pussy Riot» заставили этот народ молиться позорными действиями своих властей - каяться, просить о помощи, о ниспослании ему исцеления или гибели.
Понятно, что так искренне молиться они могут лишь действиями насилия, тем более, если жертва такая соблазнительная, как эти девчонки, как «Pussy Riot», по факту, указавшие на амвон храма, откуда они пели, как на жертвенник. Именно «Pussy Riot» своим панк-молебном сделали это место сакральным, чтобы затем перенести его за решетку. Поэтому всем православным и не православным людям в этой стране так трудно оставить девчонок в покое. Всем важно их таскать за волосы, за ноги из храма в тюрьму, из тюрьмы в храм. Только так эти люди могут молить о помощи - действиями сладострастного насилия, чем гордится типичный представитель этого народа Никита Михалков. Он заявляет, что он, как народ, не хочет, чтобы участниц "Пусси Райот" освободили, сняли с них обвинение. Тем самым он тоже искренне молится о ниспослании себе скорой гибели, потому что он сам себе невыносим и противен.
«Pussy Riot» попали в самую цель, машина самоуничтожения этой системы включилась и постепенно набирает обороты. Поэтому вопиюще беззаконные карательные действия следователей и судей не прекращаются, оргию насилия над тремя девчонками не может остановить ни назвавшийся президентом Путин, ни назвавшийся патриархом Гундяев, ни чекисты с Лубянки, ни следственный комитет, ни судьи Иванова-Коновалова-Егорова. Никто! Хотят, на самом деле, хотят, чтобы все это скорее закончилось. Но ничего не могут с собой поделать. Потому что сущность за ними стоит одна, и они вынуждены, чтобы от нее оторваться, идти на собственную погибель.
Судьи отказывают адвокатам девушек в защите, следователи прибегают к всевозможным психологическим и физическим пыткам девушек, грозятся отнять детей, лишить здоровья, чтобы только остановить все это. Чтобы их самих остановили. Чтобы, если Бог есть, он их остановил. Хотят остановиться - не могут!
Церковники приходят к девушкам в камеры, насильно назло кропят их и их постели святой водой, умоляют девушек покаяться, чуть ли не на колени перед ними становятся, готовы сами за них покаяться. Но не могут. Поздно. Машина запущена.
Патриарх лично может умолять каждую из девушек, тайно заявляясь в их тюремные камеры, чтобы те простили его. Надо-надо это как-то остановить. Но ничего у него не выходит. Веры нет, желание своей гибели есть".
Артур Аристакисян
"Говорить темному непросвещенному народу правду о нем, как это делал Чаадаев, призывать его к правовому и экономическому развитию, обеспечивать его стимулами и защитой для развития, для власти респектабельных воров и для их верноподданных церковных иерархов нереально и опасно. Да, и самому народу, считают они, это не нужно. Потребности в таком западном развитии у народа России нет, у него свой путь. Больше того, такое развитие ему враждебно и входит в противоречие с его вековыми духовными устоями, которые пошатнули, как пишет в своём постановлении следователь Ранченков, своей кощунственной акцией «Pussy Riot». Они сделали это, как когда-то в 19-ом веке это сделал Чаадаев. «Pussy Riot» и есть Чаадаев наших дней.
Людям в России, как на оборотной стороне Европы, - а не просто на бесконечной ее окраине, именно на оборотной ее стороне, - внушают, что они должны гордиться тем, что живут в такой великой стране, как Россия. Темным отсталым людям, у которых нет прав, нет институтов цивилизованного государства, самосознание и идентичность дает религия - православие, ислам, в самом примитивном их варианте, типа надежной цепи на шее злой собаки, охраняющей дом и облизывающей хозяину яйца.
Понятно, от людей скрывают их цепную сущность, которую собираются эксплуатировать, ее культивируют. Людям продают православную идентичность, что неизбежно накачивает их важностью и, как следствие, агрессией.
Люди удостоверяются в себе, что они православные христиане, но за такое удостоверение за этот нарциссизм платят своим умом. «Если боги хотят наказать, они отнимают разум». Удостоверить реальность, в которой живут, они уже не в состоянии. Цепь на своей шее они принимают за соборность, они учатся называть свои самые примитивные эмоции красивыми именами. Они готовы за слово правды о своих реальных чувствах, сорваться с цепи и наброситься на смельчака, за кощунство.
Именно такие набожные православные люди распяли Иисуса Христа за то, что он мешал им предаваться их нарциссизму, любоваться собой, своим темным болотом.
Православные христиане в России полагают, что у них, как у верующих людей, есть какие-то особые чувства, им это внушают, это выгодно церкви, понятно. И это выгодно нынешней криминальной нелегитимной власти. Народу, который не развивается, не меняется, и не склонен меняться, расти, нужно внушить, что эволюция это не про них, нормы международного права не про них, избираемая власть не про них, независимые суды не про них, свободный частный труд не про них. Что у них есть нечто большее - православная государственность, как дом Богородицы, и свой особый евразийский путь.
Пошатнуть «духовную» основу такого государства - что и было записано следствием в постановлении и названо уголовным преступлением - высокий гражданский подвиг... Но записать такое в обвинительном заключении и принять такое в суде, находясь в здравом уме нельзя, если не идешь на великий гражданский подвиг позора. На такое, если ты не тайный святой, не юродивый, можно пойти только не боясь позора или не ведая стыда. Тетки в судейских мантиях, вершащие правосудие на Таганке, позволяют себе так откровенно на это правосудие плевать не только потому, что им звонят православные атеисты из патриархии и набожные воры из Кремля и приказывают: карать, мучить, пытать дерзких девчонок. Нет. Никаких звонков из Кремля или из патриархии не было. Тетки в судейских мантиях сами знают, что нужно делать, и они этого хотят - хотят карать, мучить, хамить. Так, своими противоправными действиями судьи искренне и правдиво выражают свою природную сущность, вернее, некую общую сущность, одну на всех, обитающую в здешних местах - от Кремля до суда на Таганке, от следственного комитета до последней церквушки на окраине.
Преступление участницы панк-группы «Pussy Riot» на самом деле совершили. Только не уголовное, а куда более страшное. Они запусти механизм самоуничтожения этой системы и этого государства. Потому что внутренне безотчетно душа темного агрессивного народа просит его гибели и взывает о помощи, чтобы его поскорее кто-нибудь привел в цивилизованное состояние или погубил. Нецивилизованное сладострастное насилие государства и православной церкви над тремя девушками - не что иное, как крик и мольба этого народа о помощи.
Своей панк-молитвой на амвоне храма: «Богородица, Путина прогони… Патриарх, сука, в Бога поверь…» «Pussy Riot» заставили этот набожный народ молиться в ответ, молиться самым низким образом, проявляя самые низкие сущности, которые в нем обитают, обитали всегда. «Pussy Riot» заставили этот народ молиться позорными действиями своих властей - каяться, просить о помощи, о ниспослании ему исцеления или гибели.
Понятно, что так искренне молиться они могут лишь действиями насилия, тем более, если жертва такая соблазнительная, как эти девчонки, как «Pussy Riot», по факту, указавшие на амвон храма, откуда они пели, как на жертвенник. Именно «Pussy Riot» своим панк-молебном сделали это место сакральным, чтобы затем перенести его за решетку. Поэтому всем православным и не православным людям в этой стране так трудно оставить девчонок в покое. Всем важно их таскать за волосы, за ноги из храма в тюрьму, из тюрьмы в храм. Только так эти люди могут молить о помощи - действиями сладострастного насилия, чем гордится типичный представитель этого народа Никита Михалков. Он заявляет, что он, как народ, не хочет, чтобы участниц "Пусси Райот" освободили, сняли с них обвинение. Тем самым он тоже искренне молится о ниспослании себе скорой гибели, потому что он сам себе невыносим и противен.
«Pussy Riot» попали в самую цель, машина самоуничтожения этой системы включилась и постепенно набирает обороты. Поэтому вопиюще беззаконные карательные действия следователей и судей не прекращаются, оргию насилия над тремя девчонками не может остановить ни назвавшийся президентом Путин, ни назвавшийся патриархом Гундяев, ни чекисты с Лубянки, ни следственный комитет, ни судьи Иванова-Коновалова-Егорова. Никто! Хотят, на самом деле, хотят, чтобы все это скорее закончилось. Но ничего не могут с собой поделать. Потому что сущность за ними стоит одна, и они вынуждены, чтобы от нее оторваться, идти на собственную погибель.
Судьи отказывают адвокатам девушек в защите, следователи прибегают к всевозможным психологическим и физическим пыткам девушек, грозятся отнять детей, лишить здоровья, чтобы только остановить все это. Чтобы их самих остановили. Чтобы, если Бог есть, он их остановил. Хотят остановиться - не могут!
Церковники приходят к девушкам в камеры, насильно назло кропят их и их постели святой водой, умоляют девушек покаяться, чуть ли не на колени перед ними становятся, готовы сами за них покаяться. Но не могут. Поздно. Машина запущена.
Патриарх лично может умолять каждую из девушек, тайно заявляясь в их тюремные камеры, чтобы те простили его. Надо-надо это как-то остановить. Но ничего у него не выходит. Веры нет, желание своей гибели есть".
Артур Аристакисян