Символика и метафизика города
Продолжаю готовить к публикации материалы конференции "Инновационный потенциал дизайна", прошедшей 15 сентября в рамках "Дней дизайна в Москве".
Сейчас занимаюсь стенограммой секции "Дизайн и город", модератор Олег Алексеев. Редактура черновая.
(...)
Л.Желондиевская. Я буду говорить о технологии территориального брендинга. Что такое бренд как коммуникативная технология? Это не столько материальная, сколько интеллектуальная часть товара. Появившись в 30-е годы прошлого века, брендинг получил интенсивное развитие в 70-е и 80-е годы. Уже тогда начали появляться бренды городов в плане концепции развития. И сейчас время только подтверждает их эффективность, появились успешные примеры стратегического развития бренда.
Куда встраивается брендинг? Не на уровень власти и не на уровень градостроительства. Это происходит на уровне формирования концепции развития города.
У нас известен такой авторитет, как Саймон Анхольт. Это специалист из Англии, он рассчитывал территориальный брендинг России и наш ресурс в Москве, где он еще не тронут, не начинался. Суть территориального брендинга, по Анхольту, в конкурентоспособном, привлекательном видении страны, региона, которое может быть воплощено через средства коммуникации, как этот город будет коммуницировать. На самом деле, он не просто коммуницирует, он показывает, что заложено в исходном проекте, что материализовано, не оторвано от материальной базы. Мы не касаемся графического дизайна. Не только через графический дизайн происходит визуализация территории. Знак территории - это намного шире, это тот коммуникативный визуальный образ, который сопровождает, продвигает и развивает территорию.
Сильный символ может обеспечить структуру идентичности, и мы знаем, например, как Барселона на символе Гауди получила огромный приток туристов. Барселона не единственный город, который имеет теплый климат и близкое побережье. Тем не менее, образ Гауди и Барселона сегодня слились, и это можно сказать, символ.
Георгий Вилинбахов, главный человек по геральдике в нашей стране, говорит, что основная функция знака - это не что в нем изображено, а чем он отличается от другого знака. Чем один город отличается от другого города.
Но, говоря о геральдике, нужно сказать, что геральдика не решает всех проблем. Она дает устаревшую знаковую форму. Нам нужен новый формат коммуникации. Например, на гербе Суздаля изображен сокол. Но легенда, которая легла в основание этого герба, никак не транслируется, она неизвестна приезжим. Местным жителям, возможно, известно, что там были места соколиной охоты. Во всяком случае, история уже ушла и она не получила сегодняшнего развития. Мы пытаемся найти помимо геральдики какие-то другие форматы коммуникации, которые могут продуктивно действовать.
Как положительный пример - город Мышкин в Ярославской области. Легенда гласит, что когда-то в здешних местах охотился князь и, утомленный, он прилег отдохнуть на берегу Волги. Но был разбужен пробежавшей по его лицу мышкой. Князь вскочил на ноги и увидел, что к нему подбиралась змея. Маленькая мышка спасла ему жизнь. На этом месте срубили часовню, а вскоре вокруг неё образовался город, названный Мышкиным. Сейчас идет активное развитие Мышкина как туристического центра. В 1990 году здесь был создан уникальный Музей мыши, единственный в мире. В этот музей начали привозить со всего мира разнообразных мышей. Сегодня это реперная точка города, которая дает развитие, дает коммуникацию, задает концепцию. Появились парки, игровые площадки, территории, связанные с концепцией мыши. Так что прицепиться можно к чему угодно, к любой ситуации.
Еще один, также сказать, положительный пример - город Переславль-Залесский, имеющий древнейшую историю, великолепные памятники архитектуры, входящий в Золотое кольцо. В него всегда ездили. Но поток туристов, который шел по историческим культурным местам, довольно малочисленный. И на сегодняшний день развитие городу дали Музей утюга, Музей самовара, Музей быта и т.д. Эти музеи находятся на центральной улице города, и люди стали приезжать в город. Помимо этого в Переславле-Залесском проводятся бесконечные регаты, какие-то спортивные соревнования, и огромный поток молодежи пошел. Это не значит, что молодежь не посещают монастыри, исторические ценности. Они посещают в том числе. И получился большой культурный центр. Кто был в Переславле-Залесском видел, что эти музеи только разрастаются. Наверняка, многие из присутствующих были там за последние годы. Там появились какие-то новые реперные точки, какие-то элементы нового развития города, новые стратегии, которые дают понятие о нашей национальной культуре. Они ее продвигают, развивают. И они не столько на зарубежных туристов рассчитаны, сколько на русских туристов и на молодежь, на эти категории.
Говоря о брендинге территории, о поиске концепции развития города, мы еще должны сказать, что проблема нашей страны в том, что очень часто мы меняем названия городов, что очень плохо для продвижения города, для его позиционирования. Чудесное имя Тверь, потом Калинин, опять Тверь. Петербург менял название три раза подряд. Ладно, города, которые имели имена. А вот у нас существуют города с номерами. По статистике у нас было восемь тысяч военных городков - это поселения возле военных частей. На сегодняшний день Министерство обороны оставляет себе 184 города. А куда денутся остальные города, когда у них нет градообразующего начала?
Это действительно города-призраки. До этого Александр Сергеевич сказал, что мы заселяем минимум нашей территории, и та территория, которая заселена, не обустроена коммуникациями. И с этими городами тоже что-то нужно делать, нужно придумать концепцию их существования, их развития. Оно же не всегда даже на промышленные предприятия завязано. Оно может быть завязано на литературу, на исторических персонажей, на художников, поэтов, которые были в этой местности, на ландшафт, на все, что угодно. Во всяком случае, ее нужно искать, потому что это возможный путь развития.
Или вот Екатеринбург. По количеству офисных площадей он на третьем месте после Москвы и Петербурга. При этом огромный мегаполис не имеет никакой визуальной отличительной характеристики, кроме имени, которое ему вернули. Эта проблема обнаруживается даже тогда, когда дизайнеры начинают сувенирную продукцию изготавливать. Что обсуждать в качестве символа? Место расстрела царской семьи? Это совершенно невозможно для развития символической основы, я считаю. Храм, построенный на месте расстрела царской семьи? Тоже очень сомнительный с точки зрения эстетики. Какие-то еще храмы там есть, но они все не очень старые и не обладают знаковой формой. То есть город есть, а символа нет. И это проблема.
Я хотела бы сказать несколько слов о символе, который был растиражирован и оказался потерян. Это птица счастья. Архангельск мог бы легко претендовать на этот символ, его можно было ввести в образ, в обиход этого города, делать там музеи, художественные комбинаты, культурные центры, связанные с деревянным зодчеством. Но на сегодняшний день птица щепная, уникальная по технологии изготовления, тиражируется везде и на любом развале увидите ее в продаже. Приедете в Ростов - увидите ее же, приедете в любой другой туристический центр - вы эту птицу увидите, она продается сейчас во всех киосках. В лучшем случае вам продавец скажет, что это «северная птичка». Между тем Архангельск мог бы претендовать среди других регионов на то, что это его птица. А на сегодня этот символ разлетелся, и за собой закреплять его кому-либо очень сложно, потому что он слишком растиражирован и даже за рубеж ушел в сувенирной продукции. Я считаю, что это потерянный символ.
И тот же Архангельск начинает искать, что ему в качестве символа взять. На самом деле приятно уже то, что мэрия города озабочена этой проблемой, считает, что это проблема. Символ у города должен быть, и образ, и концепция развития. И начинают: помор с оленем, шапка поморская, которая может стать символом города, архитекторы говорят: «Давайте сделаем ледяной дворец, поскольку у нас холодный климат, и холод возьмем в основу концепции, все ледяное - стулья, столы».
Пермь тоже была озабочена позиционированием и развитием города, концепцией развития. Возглавил эту историю Марат Гельман, и они представили Пермь как город актуального искусства, город развития современной культуры, как культурную столицу. Изначально проектная концепция замечательно задумана и, собственно, она уже года два активно реализуется.
О.Алексеев. Идеология культурной столицы - это идеология реабилитации индустриального города за счет культурных инноваций, придание ему каких-то новых функций.
Л. Желондиевская. Как местные жители реагируют на эту инициативу? Местные жители ее не приняли. Они сказали, зачем нам вообще навязывать эту современную новую культуру, когда, собственно, у нас деревянная скульптура, деревянное зодчество, своя культура, которую нужно позиционировать и развивать.
О.Алексеев. На что власть им сказала: «Тогда нам не нужны такие жители».
Л. Желондиевская. Приятно, что люди понимают, что концепция городу нужна и что-то пытаются делать. А не ошибается тот, кто ничего не делает.
Мы с Вероникой Евгеньевной Барышевой считаем, что наиболее успешный реализованный проект, где проектная идея дала городу и развитие, и имя, и немалые финансовые вливания, в том числе частного капитала - это Великий Устюг, который объявили родиной Деда Мороза и столицей всех зимних праздников. И количество туристов увеличилось за эти годы многократно. Даже поезд из Москвы идет, куда сажают целые вагоны школьников, которые едут к Деду Морозу. Рабочие места, инфраструктура появилась, гостиницы появились - все, что угодно.
Очень хорошая проектная идея, которая уже начала реализовываться - это Калининград. Город взял себе в качестве концепции развития идею «Калининград - столица янтаря». Там строится палата художественных ремесел, там есть музей янтаря, различные промыслы и различные культурные события, связанные с янтарем.
Я хочу сказать, что любое глобальное позиционирование, оно все равно имеет какие-то локализации, какие-то объекты, конференции, мероприятия, акции и так далее, которые дают жителям города понять, что такое образ этого города, концепция этого города, его уникальность.
Страна-то у нас большая и населенных пунктов много, и каждый пункт населенный, каждый город - это люди, их судьбы, биографии, история достаточно древняя практически у всех городов. И самоидентификация должна быть на современном уровне, нужен поиск новых коммуникативных путей для продвижения этого региона, для его экономического процветания.
И последнее, про что я хотела сказать, это про генетический код. На самом деле символ территории - это своего рода генетический код. Когда мы моделируем этот символ, в него может быть включено очень много позиций стратегии развития. Мы строим не только для местных жителей. На самом деле мы еще строим для остальных жителей нашей с вами планеты. И как мы будем позиционировать и продвигать контент нашего города - это, я считаю, важно и перспективно для развития.
Может быть, Вероника Евгеньевна что-то добавит?
В.Барышева. Можно только добавить, что когда находишься в теме, все время что-то нанизывается на единую нить. Мне даже показалось не случайно, что на Венецианской биенале за нашей экспозицией была экспозиция про обживание старых заводов. В принципе, это делается и в Москве, и в городе Вышний Волочок. Люди понимают, что это назрело, подспудно чувствуют, что это надо. А какая основная глобальная идея, когда это все сложится как пазл, с разных сторон?
О.Алексеев. Вы знаете историю города Углича, который в советское время был центром часовой промышленности? Потом отечественная часовая промышленность утратила смысл своего существования. Но, тем не менее, Углич же стоит на пути из Москвы в Санкт-Петербург, здесь короткая стоянка. Ну, вот местные власти подумали, что делают люди в короткое время пребывания? Ходят в музей или выпивают. И они учредили у себя Музей водки, люди выпивают там уже со смыслом.
Л. Желондиевская. Мы считаем, что смыслообразование - это задача комплексная, в том числе дизайна, мы считаем, что эта идея напрямую соотносится с нашим сегодняшним разговором.
О.Алексеев. Спасибо большое, Лариса, Вероника. Я вам хочу сказать, что у нас был такой опыт с Олегом Генисаретским в бытность нашей работы в Приволжском федеральном округе. Мы были грантодателями для наших саратовских коллег, они провели такое исследование и опубликовали книгу с красивым названием «Метафизика Саратова», поскольку Саратов - это один из самых загадочных городов Поволжья.
А.Кривов. Очень хорошая книга получилась.
О.Алексеев. Да. Оказались люди, которым загадка Саратова действительно теребила душу. Это город, который сколько-нибудь талантливых людей выжимает оттуда, они там не уживаются. Маяковскому там обструкцию устроили в начале прошлого века, и как-то вот так повелось. И до сих пор эта традиция стала частью Саратова, и никак у них там жизнь не налаживается. Хотя по природно-климатическим и всем другим соображениям - город не хуже, чем другие. Два берега, мосты, мог бы чем-то стать, но никак не становится, поскольку все инициативные люди оттуда уходят. Вот интересно. Поэтому, конечно, все, что связано с метафизикой, с таким символизмом, конечно, очень важно.
Конечно, про Углич, может быть, я чуть-чуть натяжно пошутил, но там на самом деле так фактически получилось. Не могу себе позволить не вспомнить еще историю, когда я в первый раз приехал в Углич в советские времена. Там не было никакой гостиницы, меня поселили в доме отдыха Министерства мясной и молочной промышленности. Знаете, такой большой советский проект, большой зал, где нужно обедать. И там, на стене была огромная мозаика примерно метров пять в высоту и метров, наверное, пятнадцать в ширину. Что, вы думаете, на этой мозаике было изображено? Убийство царевича. Приходишь в обеденный зал: «Ни фига себе!». Но зато так запоминается, после этого Углич уже никак не сотрешь, сколько водки там не выпей.
(...)
Сейчас занимаюсь стенограммой секции "Дизайн и город", модератор Олег Алексеев. Редактура черновая.
(...)
Л.Желондиевская. Я буду говорить о технологии территориального брендинга. Что такое бренд как коммуникативная технология? Это не столько материальная, сколько интеллектуальная часть товара. Появившись в 30-е годы прошлого века, брендинг получил интенсивное развитие в 70-е и 80-е годы. Уже тогда начали появляться бренды городов в плане концепции развития. И сейчас время только подтверждает их эффективность, появились успешные примеры стратегического развития бренда.
Куда встраивается брендинг? Не на уровень власти и не на уровень градостроительства. Это происходит на уровне формирования концепции развития города.
У нас известен такой авторитет, как Саймон Анхольт. Это специалист из Англии, он рассчитывал территориальный брендинг России и наш ресурс в Москве, где он еще не тронут, не начинался. Суть территориального брендинга, по Анхольту, в конкурентоспособном, привлекательном видении страны, региона, которое может быть воплощено через средства коммуникации, как этот город будет коммуницировать. На самом деле, он не просто коммуницирует, он показывает, что заложено в исходном проекте, что материализовано, не оторвано от материальной базы. Мы не касаемся графического дизайна. Не только через графический дизайн происходит визуализация территории. Знак территории - это намного шире, это тот коммуникативный визуальный образ, который сопровождает, продвигает и развивает территорию.
Сильный символ может обеспечить структуру идентичности, и мы знаем, например, как Барселона на символе Гауди получила огромный приток туристов. Барселона не единственный город, который имеет теплый климат и близкое побережье. Тем не менее, образ Гауди и Барселона сегодня слились, и это можно сказать, символ.
Георгий Вилинбахов, главный человек по геральдике в нашей стране, говорит, что основная функция знака - это не что в нем изображено, а чем он отличается от другого знака. Чем один город отличается от другого города.
Но, говоря о геральдике, нужно сказать, что геральдика не решает всех проблем. Она дает устаревшую знаковую форму. Нам нужен новый формат коммуникации. Например, на гербе Суздаля изображен сокол. Но легенда, которая легла в основание этого герба, никак не транслируется, она неизвестна приезжим. Местным жителям, возможно, известно, что там были места соколиной охоты. Во всяком случае, история уже ушла и она не получила сегодняшнего развития. Мы пытаемся найти помимо геральдики какие-то другие форматы коммуникации, которые могут продуктивно действовать.
Как положительный пример - город Мышкин в Ярославской области. Легенда гласит, что когда-то в здешних местах охотился князь и, утомленный, он прилег отдохнуть на берегу Волги. Но был разбужен пробежавшей по его лицу мышкой. Князь вскочил на ноги и увидел, что к нему подбиралась змея. Маленькая мышка спасла ему жизнь. На этом месте срубили часовню, а вскоре вокруг неё образовался город, названный Мышкиным. Сейчас идет активное развитие Мышкина как туристического центра. В 1990 году здесь был создан уникальный Музей мыши, единственный в мире. В этот музей начали привозить со всего мира разнообразных мышей. Сегодня это реперная точка города, которая дает развитие, дает коммуникацию, задает концепцию. Появились парки, игровые площадки, территории, связанные с концепцией мыши. Так что прицепиться можно к чему угодно, к любой ситуации.
Еще один, также сказать, положительный пример - город Переславль-Залесский, имеющий древнейшую историю, великолепные памятники архитектуры, входящий в Золотое кольцо. В него всегда ездили. Но поток туристов, который шел по историческим культурным местам, довольно малочисленный. И на сегодняшний день развитие городу дали Музей утюга, Музей самовара, Музей быта и т.д. Эти музеи находятся на центральной улице города, и люди стали приезжать в город. Помимо этого в Переславле-Залесском проводятся бесконечные регаты, какие-то спортивные соревнования, и огромный поток молодежи пошел. Это не значит, что молодежь не посещают монастыри, исторические ценности. Они посещают в том числе. И получился большой культурный центр. Кто был в Переславле-Залесском видел, что эти музеи только разрастаются. Наверняка, многие из присутствующих были там за последние годы. Там появились какие-то новые реперные точки, какие-то элементы нового развития города, новые стратегии, которые дают понятие о нашей национальной культуре. Они ее продвигают, развивают. И они не столько на зарубежных туристов рассчитаны, сколько на русских туристов и на молодежь, на эти категории.
Говоря о брендинге территории, о поиске концепции развития города, мы еще должны сказать, что проблема нашей страны в том, что очень часто мы меняем названия городов, что очень плохо для продвижения города, для его позиционирования. Чудесное имя Тверь, потом Калинин, опять Тверь. Петербург менял название три раза подряд. Ладно, города, которые имели имена. А вот у нас существуют города с номерами. По статистике у нас было восемь тысяч военных городков - это поселения возле военных частей. На сегодняшний день Министерство обороны оставляет себе 184 города. А куда денутся остальные города, когда у них нет градообразующего начала?
Это действительно города-призраки. До этого Александр Сергеевич сказал, что мы заселяем минимум нашей территории, и та территория, которая заселена, не обустроена коммуникациями. И с этими городами тоже что-то нужно делать, нужно придумать концепцию их существования, их развития. Оно же не всегда даже на промышленные предприятия завязано. Оно может быть завязано на литературу, на исторических персонажей, на художников, поэтов, которые были в этой местности, на ландшафт, на все, что угодно. Во всяком случае, ее нужно искать, потому что это возможный путь развития.
Или вот Екатеринбург. По количеству офисных площадей он на третьем месте после Москвы и Петербурга. При этом огромный мегаполис не имеет никакой визуальной отличительной характеристики, кроме имени, которое ему вернули. Эта проблема обнаруживается даже тогда, когда дизайнеры начинают сувенирную продукцию изготавливать. Что обсуждать в качестве символа? Место расстрела царской семьи? Это совершенно невозможно для развития символической основы, я считаю. Храм, построенный на месте расстрела царской семьи? Тоже очень сомнительный с точки зрения эстетики. Какие-то еще храмы там есть, но они все не очень старые и не обладают знаковой формой. То есть город есть, а символа нет. И это проблема.
Я хотела бы сказать несколько слов о символе, который был растиражирован и оказался потерян. Это птица счастья. Архангельск мог бы легко претендовать на этот символ, его можно было ввести в образ, в обиход этого города, делать там музеи, художественные комбинаты, культурные центры, связанные с деревянным зодчеством. Но на сегодняшний день птица щепная, уникальная по технологии изготовления, тиражируется везде и на любом развале увидите ее в продаже. Приедете в Ростов - увидите ее же, приедете в любой другой туристический центр - вы эту птицу увидите, она продается сейчас во всех киосках. В лучшем случае вам продавец скажет, что это «северная птичка». Между тем Архангельск мог бы претендовать среди других регионов на то, что это его птица. А на сегодня этот символ разлетелся, и за собой закреплять его кому-либо очень сложно, потому что он слишком растиражирован и даже за рубеж ушел в сувенирной продукции. Я считаю, что это потерянный символ.
И тот же Архангельск начинает искать, что ему в качестве символа взять. На самом деле приятно уже то, что мэрия города озабочена этой проблемой, считает, что это проблема. Символ у города должен быть, и образ, и концепция развития. И начинают: помор с оленем, шапка поморская, которая может стать символом города, архитекторы говорят: «Давайте сделаем ледяной дворец, поскольку у нас холодный климат, и холод возьмем в основу концепции, все ледяное - стулья, столы».
Пермь тоже была озабочена позиционированием и развитием города, концепцией развития. Возглавил эту историю Марат Гельман, и они представили Пермь как город актуального искусства, город развития современной культуры, как культурную столицу. Изначально проектная концепция замечательно задумана и, собственно, она уже года два активно реализуется.
О.Алексеев. Идеология культурной столицы - это идеология реабилитации индустриального города за счет культурных инноваций, придание ему каких-то новых функций.
Л. Желондиевская. Как местные жители реагируют на эту инициативу? Местные жители ее не приняли. Они сказали, зачем нам вообще навязывать эту современную новую культуру, когда, собственно, у нас деревянная скульптура, деревянное зодчество, своя культура, которую нужно позиционировать и развивать.
О.Алексеев. На что власть им сказала: «Тогда нам не нужны такие жители».
Л. Желондиевская. Приятно, что люди понимают, что концепция городу нужна и что-то пытаются делать. А не ошибается тот, кто ничего не делает.
Мы с Вероникой Евгеньевной Барышевой считаем, что наиболее успешный реализованный проект, где проектная идея дала городу и развитие, и имя, и немалые финансовые вливания, в том числе частного капитала - это Великий Устюг, который объявили родиной Деда Мороза и столицей всех зимних праздников. И количество туристов увеличилось за эти годы многократно. Даже поезд из Москвы идет, куда сажают целые вагоны школьников, которые едут к Деду Морозу. Рабочие места, инфраструктура появилась, гостиницы появились - все, что угодно.
Очень хорошая проектная идея, которая уже начала реализовываться - это Калининград. Город взял себе в качестве концепции развития идею «Калининград - столица янтаря». Там строится палата художественных ремесел, там есть музей янтаря, различные промыслы и различные культурные события, связанные с янтарем.
Я хочу сказать, что любое глобальное позиционирование, оно все равно имеет какие-то локализации, какие-то объекты, конференции, мероприятия, акции и так далее, которые дают жителям города понять, что такое образ этого города, концепция этого города, его уникальность.
Страна-то у нас большая и населенных пунктов много, и каждый пункт населенный, каждый город - это люди, их судьбы, биографии, история достаточно древняя практически у всех городов. И самоидентификация должна быть на современном уровне, нужен поиск новых коммуникативных путей для продвижения этого региона, для его экономического процветания.
И последнее, про что я хотела сказать, это про генетический код. На самом деле символ территории - это своего рода генетический код. Когда мы моделируем этот символ, в него может быть включено очень много позиций стратегии развития. Мы строим не только для местных жителей. На самом деле мы еще строим для остальных жителей нашей с вами планеты. И как мы будем позиционировать и продвигать контент нашего города - это, я считаю, важно и перспективно для развития.
Может быть, Вероника Евгеньевна что-то добавит?
В.Барышева. Можно только добавить, что когда находишься в теме, все время что-то нанизывается на единую нить. Мне даже показалось не случайно, что на Венецианской биенале за нашей экспозицией была экспозиция про обживание старых заводов. В принципе, это делается и в Москве, и в городе Вышний Волочок. Люди понимают, что это назрело, подспудно чувствуют, что это надо. А какая основная глобальная идея, когда это все сложится как пазл, с разных сторон?
О.Алексеев. Вы знаете историю города Углича, который в советское время был центром часовой промышленности? Потом отечественная часовая промышленность утратила смысл своего существования. Но, тем не менее, Углич же стоит на пути из Москвы в Санкт-Петербург, здесь короткая стоянка. Ну, вот местные власти подумали, что делают люди в короткое время пребывания? Ходят в музей или выпивают. И они учредили у себя Музей водки, люди выпивают там уже со смыслом.
Л. Желондиевская. Мы считаем, что смыслообразование - это задача комплексная, в том числе дизайна, мы считаем, что эта идея напрямую соотносится с нашим сегодняшним разговором.
О.Алексеев. Спасибо большое, Лариса, Вероника. Я вам хочу сказать, что у нас был такой опыт с Олегом Генисаретским в бытность нашей работы в Приволжском федеральном округе. Мы были грантодателями для наших саратовских коллег, они провели такое исследование и опубликовали книгу с красивым названием «Метафизика Саратова», поскольку Саратов - это один из самых загадочных городов Поволжья.
А.Кривов. Очень хорошая книга получилась.
О.Алексеев. Да. Оказались люди, которым загадка Саратова действительно теребила душу. Это город, который сколько-нибудь талантливых людей выжимает оттуда, они там не уживаются. Маяковскому там обструкцию устроили в начале прошлого века, и как-то вот так повелось. И до сих пор эта традиция стала частью Саратова, и никак у них там жизнь не налаживается. Хотя по природно-климатическим и всем другим соображениям - город не хуже, чем другие. Два берега, мосты, мог бы чем-то стать, но никак не становится, поскольку все инициативные люди оттуда уходят. Вот интересно. Поэтому, конечно, все, что связано с метафизикой, с таким символизмом, конечно, очень важно.
Конечно, про Углич, может быть, я чуть-чуть натяжно пошутил, но там на самом деле так фактически получилось. Не могу себе позволить не вспомнить еще историю, когда я в первый раз приехал в Углич в советские времена. Там не было никакой гостиницы, меня поселили в доме отдыха Министерства мясной и молочной промышленности. Знаете, такой большой советский проект, большой зал, где нужно обедать. И там, на стене была огромная мозаика примерно метров пять в высоту и метров, наверное, пятнадцать в ширину. Что, вы думаете, на этой мозаике было изображено? Убийство царевича. Приходишь в обеденный зал: «Ни фига себе!». Но зато так запоминается, после этого Углич уже никак не сотрешь, сколько водки там не выпей.
(...)