«Слепые мы, что ли, глаз у нас не радуется свету»
Оригинал взят у marina_klimkova в «Слепые мы, что ли, глаз у нас не радуется свету»
Алексей Саврасов:
«Нету у России своего выразителя.
Стыдимся мы еще родины, как я с малолетства стыдился своей бабки-побирушки. Тихая была старушенция, все моргала красными глазками,
а когда померла, оставила мне икону Сергия Радонежского. Сказала мне напоследок: «Вот, внучек, учись так-то писать, чтобы плакала вся душа
от небесной и земной красоты». А на иконе были изображены травы и цветы - самые наши простые цветы, что растут по заброшенным дорогам,
и озеро, заросшее осинником.
Вот какая оказалась хитрая бабка!
Я в то время писал акварели на продажу, носил их на Трубу мелким барышникам. Что писал - совестно припомнить.
Пышные дворцы с башнями и пруды с розовыми лебедями. Чепуха и срам.
С юности и до старинных лет приходилось мне писать совсем не то, к чему лежала душа.
Сколько я написал видов Петергофа и Ораниенбаума - не сосчитать, не перечислить. Мы, нищие, благоговели перед великолепием.
Мечты создателей этих дворцов и садов приводили нас в трепет. Куда нам после этого было заметить и полюбить мокрые наши поля,
косые избы, перелески да низенькое небо. Куда нам!
Работает же во Франции замечательный мастер Коро. Смог же он найти прелесть в туманах и серых небесах, в пустынных водах. И какую прелесть! А мы... Слепые мы, что ли, глаз у нас не радуется свету. Филины мы, филины ночные. Куриная слепота, чепуха и срам!»
Из книги К. Паустовского «Исаак Левитан» (М., 1961)
А.К. Саврасов. Весна (этюд). 1870-е годы
Алексей Саврасов:
«Нету у России своего выразителя.
Стыдимся мы еще родины, как я с малолетства стыдился своей бабки-побирушки. Тихая была старушенция, все моргала красными глазками,
а когда померла, оставила мне икону Сергия Радонежского. Сказала мне напоследок: «Вот, внучек, учись так-то писать, чтобы плакала вся душа
от небесной и земной красоты». А на иконе были изображены травы и цветы - самые наши простые цветы, что растут по заброшенным дорогам,
и озеро, заросшее осинником.
Вот какая оказалась хитрая бабка!
Я в то время писал акварели на продажу, носил их на Трубу мелким барышникам. Что писал - совестно припомнить.
Пышные дворцы с башнями и пруды с розовыми лебедями. Чепуха и срам.
С юности и до старинных лет приходилось мне писать совсем не то, к чему лежала душа.
Сколько я написал видов Петергофа и Ораниенбаума - не сосчитать, не перечислить. Мы, нищие, благоговели перед великолепием.
Мечты создателей этих дворцов и садов приводили нас в трепет. Куда нам после этого было заметить и полюбить мокрые наши поля,
косые избы, перелески да низенькое небо. Куда нам!
Работает же во Франции замечательный мастер Коро. Смог же он найти прелесть в туманах и серых небесах, в пустынных водах. И какую прелесть! А мы... Слепые мы, что ли, глаз у нас не радуется свету. Филины мы, филины ночные. Куриная слепота, чепуха и срам!»
Из книги К. Паустовского «Исаак Левитан» (М., 1961)
А.К. Саврасов. Весна (этюд). 1870-е годы