Автобиографическая повесть писателя Николая Андреевича Внукова
-- рассказывает о его последнем школьном лете, о первом жестоком бое, в который довелось попасть ему и его вчерашним одноклассникам.
Семнадцатилетние мальчики воюют как герои, а в перерывах между боями пишут письма матерям и вспоминают, как бегали купаться,
танцевали на школьных вечерах и ходили в горы за кизилом. Солнечные дни детства, мирная жизнь ещё так близко - и уже так бесконечно,
невозвратно далеко… И взрослая жизнь смотрит на них суровым взором войны.
СПб.: Речь, 2015 г. Серия: Вот как это было
Отзыв на книгу Н.А.Внукова "Наша восемнадцатая осень"
Прочитать это произведение мне посоветовал сам Николай Андреевич. Я знал, что оно автобиографично, что Николай Внуков ушел на фронт, когда ему даже не исполнилось 18 лет. Первые страницы повести рассказывают нам, как у недавнего школьника Пономарёва Иллариона, призванного на военную службу, с каждой минутой, секундой всё меняется в жизни. Вчерашний романтик, почитатель Дон Кихота, мечтающий о смелых подвигах, радующийся войне, возможности проявить себя как настоящий герой. Вот таким предстает перед нами Илька. Да и его друзьям-одноклассникам кажется всё в розовом свете. Ещё никто из них не знает, что такое война, страх, смерть. Каждый из них мечтает о будущем, как, например, Витя Денисов непременно хочет посвятить себя музыке: "потому, что музыка делает человека счастливым". Да все они верят, что всё у них ещё впереди: и верная любовь, и мужская дружба, и счастливая долгая жизнь. И, наверно потому так не сразу прислушиваются к мудрым, выстраданным и таким необходимым в солдатской жизни советам своего старшины Цыбенко. С удивительным чувством благодарности, даже нежности к этому человеку пишет о нем Внуков. Из всех героев повести я полюбил его больше других. Цыбенко внешне напоминает русского богатыря, такой же широкоплечий, могучий, а манера разговора очень забавная: очень живописная смесь украинского и русского языка. Он не кричит, не командует, а порой "журчит", прекрасно осознавая все страхи, навалившиеся на совсем неопытных бойцов. Он учит их как-то по-отечески: и как из пулемёта строчить, и как танк ловчее подбить, и что только с виду этот "тигр" грозен. Я бы очень хотел, чтобы у меня был такой отец!!! Мне кажется, что тогда бы я стал несколько другим человеком, более правильным что ли. А как он заботлив он со своими новобранцами, бережёт каждого из них, перед начальством выгораживает, да и нехитрому солдатскому житью-бытью потихоньку учит, словно отец родной. А когда получил Ларька извещение о гибели отца, которого больше жизни любил, на которого во всем равнялся, и тут на помощь пришёл старшина: "Ничего, солдат, плачь, бо слёзы тоже огонь. Я вже пятерых за ридных своих положил. И ещё положу десяток. И ты зроби так же." Когда я читал об этом я тоже плакал, мне было не стыдно своих слез. Плакал, когда Ларькин отец защитил упавшую лошадь. Мы, русские, лошадей жалеем, а они фашисты носили в карманах "молитвы" своего фюрера, что они сверхчеловеки и должны убить каждого, даже стариков и детей. Что это за "религия" такая, которая и сейчас находит поддержку в современной молодежной сред?! Мне кажется, что неофашисты делают ставку на культ силы, вседозволенности. Чтобы противостоять этому, нужны серьезные патриотические организации, действующие среди школьников.
Когда Ларька ведет пленного немца в штаб, я тоже кожей чувствовал страх перед этим уверенным, ничем не смущаемым фашистом, он даже ягодки по дороге собирал. Николай Андреевич ничего не скрывая и мне, кажется ничего не приукрашивая, рассказал нам всё о самом начале своей фронтовой биографии. О том, как было страшно, как хотелось, чтобы побыстрее вступали в бой наши основные войска, как он плакал, когда стреляла "катюша", как трудно давались первые бои, голод, холод, как болела душа за маму.
Те, кто окончил школу перед войной, были другие. Они уважали старших, к армии относились по-другому, мне, кажется, они были сильнее нас духом, ответственнее. Хотя, может начнись сейчас война, и мы бы изменились, стали бы ценить, то, что сейчас отрицаем.
Я благодарен Николаю Андреевичу за эту книгу! Она опять стала для меня учебником жизни, как когда-то повесть "Один". У меня такое ощущение, что я тоже рыл ячейку, выслеживал немецкие танки, терял на поле первого же боя своих друзей. Я всё время слышал вой немецких самолётов, боролся со сном и усталостью.
Но самое главное: я понял, как человек становится убийцей, а как солдатом: "Я понял, что дерусь не только за будущее своё и своих друзей, но и за прошлое, за Пушкина, за Тургенева, за Маяковского, за всю тысячелетнюю историю нашу, за голубое небо и за великую тишину над полями Родины." На плечах таких вчерашних школьников и их старших товарищей мы вынесли все тяготы этой кошмарной войны и наше счастье, что находятся среди них мужественные и безусловно талантливые люди, которые наперекор всему: своей боли, страданиям, которые приносят воспоминания, всё же пишут о войне. Для таких, как мы, избалованных, ленивых, чёрствых.
Постняков Вячеслав, 14 лет
Бокситогорская детская библиотека, Ленинградская область, 2004г.
https://www.deti.spb.ru/books/feebacks/Vnuk_osen/
Семнадцатилетние мальчики воюют как герои, а в перерывах между боями пишут письма матерям и вспоминают, как бегали купаться,
танцевали на школьных вечерах и ходили в горы за кизилом. Солнечные дни детства, мирная жизнь ещё так близко - и уже так бесконечно,
невозвратно далеко… И взрослая жизнь смотрит на них суровым взором войны.
СПб.: Речь, 2015 г. Серия: Вот как это было
Отзыв на книгу Н.А.Внукова "Наша восемнадцатая осень"
Прочитать это произведение мне посоветовал сам Николай Андреевич. Я знал, что оно автобиографично, что Николай Внуков ушел на фронт, когда ему даже не исполнилось 18 лет. Первые страницы повести рассказывают нам, как у недавнего школьника Пономарёва Иллариона, призванного на военную службу, с каждой минутой, секундой всё меняется в жизни. Вчерашний романтик, почитатель Дон Кихота, мечтающий о смелых подвигах, радующийся войне, возможности проявить себя как настоящий герой. Вот таким предстает перед нами Илька. Да и его друзьям-одноклассникам кажется всё в розовом свете. Ещё никто из них не знает, что такое война, страх, смерть. Каждый из них мечтает о будущем, как, например, Витя Денисов непременно хочет посвятить себя музыке: "потому, что музыка делает человека счастливым". Да все они верят, что всё у них ещё впереди: и верная любовь, и мужская дружба, и счастливая долгая жизнь. И, наверно потому так не сразу прислушиваются к мудрым, выстраданным и таким необходимым в солдатской жизни советам своего старшины Цыбенко. С удивительным чувством благодарности, даже нежности к этому человеку пишет о нем Внуков. Из всех героев повести я полюбил его больше других. Цыбенко внешне напоминает русского богатыря, такой же широкоплечий, могучий, а манера разговора очень забавная: очень живописная смесь украинского и русского языка. Он не кричит, не командует, а порой "журчит", прекрасно осознавая все страхи, навалившиеся на совсем неопытных бойцов. Он учит их как-то по-отечески: и как из пулемёта строчить, и как танк ловчее подбить, и что только с виду этот "тигр" грозен. Я бы очень хотел, чтобы у меня был такой отец!!! Мне кажется, что тогда бы я стал несколько другим человеком, более правильным что ли. А как он заботлив он со своими новобранцами, бережёт каждого из них, перед начальством выгораживает, да и нехитрому солдатскому житью-бытью потихоньку учит, словно отец родной. А когда получил Ларька извещение о гибели отца, которого больше жизни любил, на которого во всем равнялся, и тут на помощь пришёл старшина: "Ничего, солдат, плачь, бо слёзы тоже огонь. Я вже пятерых за ридных своих положил. И ещё положу десяток. И ты зроби так же." Когда я читал об этом я тоже плакал, мне было не стыдно своих слез. Плакал, когда Ларькин отец защитил упавшую лошадь. Мы, русские, лошадей жалеем, а они фашисты носили в карманах "молитвы" своего фюрера, что они сверхчеловеки и должны убить каждого, даже стариков и детей. Что это за "религия" такая, которая и сейчас находит поддержку в современной молодежной сред?! Мне кажется, что неофашисты делают ставку на культ силы, вседозволенности. Чтобы противостоять этому, нужны серьезные патриотические организации, действующие среди школьников.
Когда Ларька ведет пленного немца в штаб, я тоже кожей чувствовал страх перед этим уверенным, ничем не смущаемым фашистом, он даже ягодки по дороге собирал. Николай Андреевич ничего не скрывая и мне, кажется ничего не приукрашивая, рассказал нам всё о самом начале своей фронтовой биографии. О том, как было страшно, как хотелось, чтобы побыстрее вступали в бой наши основные войска, как он плакал, когда стреляла "катюша", как трудно давались первые бои, голод, холод, как болела душа за маму.
Те, кто окончил школу перед войной, были другие. Они уважали старших, к армии относились по-другому, мне, кажется, они были сильнее нас духом, ответственнее. Хотя, может начнись сейчас война, и мы бы изменились, стали бы ценить, то, что сейчас отрицаем.
Я благодарен Николаю Андреевичу за эту книгу! Она опять стала для меня учебником жизни, как когда-то повесть "Один". У меня такое ощущение, что я тоже рыл ячейку, выслеживал немецкие танки, терял на поле первого же боя своих друзей. Я всё время слышал вой немецких самолётов, боролся со сном и усталостью.
Но самое главное: я понял, как человек становится убийцей, а как солдатом: "Я понял, что дерусь не только за будущее своё и своих друзей, но и за прошлое, за Пушкина, за Тургенева, за Маяковского, за всю тысячелетнюю историю нашу, за голубое небо и за великую тишину над полями Родины." На плечах таких вчерашних школьников и их старших товарищей мы вынесли все тяготы этой кошмарной войны и наше счастье, что находятся среди них мужественные и безусловно талантливые люди, которые наперекор всему: своей боли, страданиям, которые приносят воспоминания, всё же пишут о войне. Для таких, как мы, избалованных, ленивых, чёрствых.
Постняков Вячеслав, 14 лет
Бокситогорская детская библиотека, Ленинградская область, 2004г.
https://www.deti.spb.ru/books/feebacks/Vnuk_osen/